Ольга Сергеевна открыла сразу и оказалась совсем не такой, какой Маша ее представляла. Ей казалось, что она разговаривает с почтенной дамой, руки у дамы должны быть холеными и непременно в перстнях.
Никаких колец на пальцах Ольги Сергеевны не было. А сама она оказалась высокой, худощавой и очень веселой. Маша непроизвольно заулыбалась, глядя в широко распахнутые голубые глаза. Глаза были редкими, по-настоящему голубыми, как будто нарисованными.
– Подружка Дениса! – воскликнула Ольга Сергеевна и тут же вспомнила, что повод для встречи нерадостный. – Ужасное горе! Несчастный мальчик.
– Меня зовут Маша. – Маша прошла за хозяйкой в комнату, где рядом с огромным чемоданом на диване и стульях были разложены блузки, платья и шорты.
Вещей было так много, как будто хозяйка не жила дома несколько лет. Впрочем, не исключено, что так и было, Маша о женщине ничего не знала.
– В Португалии была, – объяснила хозяйка, освобождая для Маши место в большом кресле. – Хотите чаю?
– Нет, – отказалась Маша. – Спасибо.
Ольге Сергеевне было лет сорок с небольшим, и она относилась к тем редким людям, рядом с которыми жизнь отчего-то кажется простой и прекрасной. Маша знала еще только одного такого же человека – собственную тетю Лену.
– У Дениски родители живы? – Хозяйка пристроилась на краешке дивана, покосилась на чемодан.
– Нет, – сказала Маша. – Только сестра.
– Я вчера прилетела, – вздохнула Ольга Сергеевна. – И вчера же мне Светочка позвонила. Рассказала про Дениса.
– Это она дала мне ваш телефон.
Хозяйка взъерошила рукой короткие волосы и опять покосилась на чемодан.
– Ольга Сергеевна, – торопливо начала Маша. Она мешала женщине, но сейчас Маше было не до деликатности. – У вас на кафедре вышла какая-то некрасивая история. Пожалуйста, расскажите мне.
– Зачем? – не поняла Ольга Сергеевна и с удивлением посмотрела на Машу. – Этой истории сто лет.
Она даже удивлялась по-особенному, с непосредственной искренностью. Но смотрела на Машу при этом внимательно.
– Не знаю зачем, – призналась Маша. – Понимаете… Что-то произошло на кафедре, и Денис попал в аварию. А потом…
– На кафедре произошло то, что происходит везде. Самая обычная история. И Дениса, кстати, это почти не касалось. – Женщина нахмурилась и неожиданно сделалась старше, чем была минуту назад. – Удалось получить деньги на проведение некой работы. Деньги были неплохие. Не очень большие, но и не маленькие. Нужно было создать рабочую группу и заниматься только данной тематикой, но руководство поступило, как поступают все. Размазали сумму на всех, и работы на эти деньги стали вести и по другим темам тоже. И это правильно.
Ольга Сергеевна отодвинула лежавшую рядом голубую блузку и откинулась на спинку дивана.
То, что она всю жизнь преподавала, чувствовалась. Женщина говорила понятно и доходчиво. Еще чувствовалось, что происшедшее несколько лет назад ее до сих пор волнует.
– Чтобы выходить на рынок с любым предложением, нужно иметь научный задел. А задела не будет, если хотя бы минимальное время по теме не работать. Понимаешь?
– Понимаю, – кивнула Маша.
– Поэтому руководство и старалось вести несколько разработок одновременно. И потом. Сегодня тендер выигрывается по одной теме, завтра по другой. А платить людям нужно постоянно. Хороший специалист не будет сидеть на ставке преподавателя. Он найдет себе другую работу. Конечно, руководство старалось спецов сохранить. Короче говоря, проверка показала нецелевое использование денег.
Женщина замолчала, и Маша не выдержала:
– И что?..
– Руководство получило по шапке, – усмехнулась Ольга Сергеевна. – Слава богу, не посадили никого и не затаскали. Мне тогда предложили перейти в отраслевой институт, и я перешла. Еще несколько человек разошлись кто куда. Я тогда Денису предлагала уйти со мной, но он взял время подумать. Вот и все.
Маша понимала, что нужно уходить. Хозяйке завтра идти на работу, и у нее наверняка еще куча дел.
– Ольга Сергеевна, а Павел Бессонов имел к этому всему отношение? – не удержалась Маша.
– Паша? – Ольга Сергеевна сощурила глаза, потом захлопала ресницами. Она снова стала молодой и веселой. – Понятия не имею. Я молодых людей вообще плохо знала. С Денисом я работала, а с другими нет. С Денисом мы два года работали по одной теме и, кстати, сделали блестящую работу. Хотя… Паша относился к той группе, которая больше всех от этого выиграла. На кафедре велись параллельные разработки, и у него шансов против того же Дениски было немного. Зато его работа велась официально, по договору, и когда альтернативные разработки прикрылись, конкурентов у него не стало. Не столько у него, конечно, сколько у его научного руководителя.
Что еще спросить, Маша не представляла. Она простилась с хозяйкой, спустилась к машине, посидела, положив руки на руль. И почему-то не могла отделаться от мысли, что Ольга Сергеевна знает больше, чем рассказала.
Впрочем, не исключено и другое, у Маши просто начинается психоз. Мания заговора или что-нибудь в этом роде.
Настроение испортилось сразу и надолго. Кира еле смогла досидеть до вечера.
Она обрадовалась, увидев вызов Николая. Отвернулась от двух ожидающих мастеров клиенток и пропела:
– Привет!
– Кира, – произнес недовольный голос. – Мне придется уехать на пару дней.
– Куда? – холодея, глупо спросила Кира.
– Да… Тут недалеко. В Подмосковье. Но каждый день туда мотаться я не смогу. У них софт упал, думаю, разберусь за пару дней.
– Ладно, – ответила. – Звони.
Он ее бросил, это было очевидно. Зазнобило, захотелось в горячую ванну, а потом спать. Проспать бы несколько суток. А потом проснуться и больше о нем не помнить.
Одну клиентку позвала Марина, вторую забрал косметолог.
Кира уткнулась в компьютер, тупо посмотрела на показывающую комплекс упражнений для груди девушку. У Киры с грудью было все в порядке, но несложную гимнастику она любила и минуту назад за красиво двигающейся девушкой смотрела с интересом. Сейчас девушка показалась идиоткой.
И все-таки хорошо, что она сейчас на работе. Дома наверняка захотелось бы что-нибудь разбить.
От маникюрши вышла дама, почему-то с брезгливостью посмотрела на свои ногти. Села в кресло, потрясла ручками.
Нужно было немедленно начать нахваливать длинные бледные ногти, но язык не слушался. Дама еще помахала пальчиками, дотронулась одним ногтем до губ, сочла, что лак высох. Неохотно поднялась, хмуро посмотрела на Киру, Кира постаралась улыбнуться, нажала кнопку, отпирая даме электронный замок входной двери.
«Нужно уметь справляться с трудностями, – прозвучал в голове голос бабушки. – Нужно думать не о том, какая ты несчастная, а о том, как выйти из положения».
Кире очень просто выйти из положения. Она жила одна много лет и дальше будет жить одна. Ей не привыкать.
К тому же у нее есть очень важное дело, она должна найти убийцу брата.
Кира поморгала, потому что слезы, несмотря на все ее старания, подступали. Достала из сумки носовой платок, осторожно промокнула глаза.
Денис удивился, увидев фотографию Надежды. Удивился и забыл об этом? Возможно и такое, ему нужно было думать, как жить дальше.
Прежнему Денису неразгаданная загадка покоя бы не дала, но брат наверняка не был прежним.
Господи, ну почему она не прибежала к нему сразу же, как только услышала, что он в Москве!
Стрелки часов, висевших на стене, двигались так медленно, что Кира несколько раз сверяла время по компьютеру. Особенно тяжело дались последние двадцать минут, когда в салоне остались только она и уборщица Зиля.
– Зиля, закругляйся, – крикнула Кира. – Я спешу.
Кричать было трудно, губы не слушались.
Молчаливая Зиля звякнула ведром, через минуту появилась, попрощалась, и Кира наконец вышла на улицу.
Чуда не произошло, ей никто не посигналил. Она медленно побрела к метро и остановилась, только когда прямо перед ней возникла женская фигура.
– Привет! – удивленно сказала Аля.
– Привет, – кивнула Кира. – Что ты здесь делаешь?
– Игрушки сыну покупала. – Аля кивнула на дверь большого детского магазина.
Девочки из салона магазин хвалили, выбор игрушек и одежды здесь был действительно большой, почти такой же, как в центральном «Детском мире», только цены значительно демократичнее.
– А… – равнодушно протянула Кира.
– А ты?
– Что?
– Ты что здесь делаешь?
– Работаю, – пожала Кира плечами.
– Послушай. – Аля покусала губы. – Давай не будем ссориться. Ну зачем нам?
– Давай не будем. – Кире было все равно, можно ссориться, можно не ссориться, какая разница…
– Ты куда сейчас?
– Домой.
– Я тебя подвезу. Я на машине.
– Не надо, – отказалась Кира. – Я живу у бабушки. Не по пути.
– Отвезу, садись, – наверное, подруге действительно хотелось помириться.
Она и в детстве не любила портить отношения. Аля любила всем нравиться.
Тащиться на метро не было никаких сил, и Кира села в светлую машину.
– Мы поссорились с Денисом задолго до аварии, – неожиданно сказала Аля, уже сворачивая по подсказке навигатора к бабушкиному дому.
– Я знаю, – буркнула Кира.
– И… Это он со мной порвал, не я с ним.
Признаваться в этом Але было противно. Но ведь это правда. Денис выскочил от нее не попрощавшись, когда они ссорились из-за его тяги к справедливости. И потом не звонил две недели.
Кира в это не верила, помнила, каким убитым был брат перед проклятым ДТП. Впрочем, сейчас все это не имело никакого значения, и она промолчала. Тупо заболела голова, говорить было лень.
– Зайдешь? – все-таки спросила Кира, когда машина остановилась.
– Зайду на минутку.
Кира не знала, чего хочет больше, остаться одной или, наоборот, не оставаться одной. Тишина бабушкиной квартиры, о которой она мечтала всю вторую половину дня, сейчас показалась пугающей.
Квартирку подруга оглядела с недоумением. Оно и понятно, ремонт здесь не делался лет двадцать.