– Но… есть кое-что еще. Я… не знаю, как это объяснить, – Макс напряженно смотрел на него, – там, на ферме. Все очень странно. Сама атмосфера. И дом Катерины. То, что я там почувствовал и услышал. Эти штуки на стенах. Существо на Кларендон-роуд. Вы смотрели лондонские съемки?
– Да. – Макс сглотнул. – Собор изучал жуткие вещи, забирался в самые неожиданные области. Книга Левина – не вымысел.
– Нет. Я говорю не о том, как они поступали друг с другом. Я хочу сказать… как будто там что-то еще осталось. – Кайл вздохнул и потер лоб, пытаясь подобрать адекватное объяснение: – На стенах. Эти чертовы стены… сами посмотрите. Во Франции я их тоже снимал. Я не думаю… Это не нарисовано. В смысле, Собор не мог этого сделать, потому что фигуры есть и на новой штукатурке на Кларендон-роуд. Я пытался рассказать вам по телефону и в письме. Но вы мне не отвечали. Посмотрите на файлы из Нормандии, там этого много, – Кайл вложил флешки в маленькую ладонь Макса, – мы были там не одни. Я знаю, это звучит по-идиотски. Но я уверен, что действительно столкнулся с чем-то потусторонним. Четыре раза. Один раз в Лондоне, один в храме, один в домике Катерины. И еще отпечаток ладони на стене нашего номера. Вы знали, Макс? Что эта дрянь будет на пленке?
Кадык Макса ходил вверх и вниз. Губы он сжал в тонкую полоску.
– Эти пятна, Макс. То, что мы слышали. В Холланд-парк. На аудиотреках. Маус тоже слышал. Птицы. Собаки. Наверное. И другие звуки. Ветер. Это было жутко. А пока Дэн пытался освободить Гавриила из капкана, я был не один в домике сестры Катерины. Внизу был кто-то… что-то. И в храме то же самое. Я уверен. Скажите, вы видели его на Кларендон-роуд?
Макс кивнул.
– Мы были не одни в этом доме. И на ферме. Совершенно точно. Как это объяснить?
– Мой дорогой Кайл, – улыбнулся Макс.
– Послушайте меня. Вас там не было. Это как будто… ну… что-то оттуда вылезло. Мне снились всякие сны. Во Франции. А потом на стене в ванной появилась какая-то фигня, Макс. Я обнаружил ее после самого странного сна в моей жизни. Я знаю, вы хотели паранормального, но, мать твою…
Макс закрыл глаза: Кайл предположил что дело в выражениях, которые он выбирает:
– Прошу прощения. Привык ругаться. Но я серьезно, Макс. Первый раз я предположил, что это наркоман, второй и третий разы объяснил усталостью. Но ванная? Я это снял. А еще и Сьюзан, не говоря уж о Гаврииле. Что тут происходит?
Макс открыл глаза и посмотрел на флешки:
– Не знаю. Кто знает, на что была способна эта дура Катерина? Не могу сказать. Но я долго думал, что она… прорвалась к чему-то, с чем не следует контактировать. Именно поэтому этот фильм так важен, пока время еще есть. – Макс стиснул собственное запястье. – Теперь вы понимаеете, что побудило меня снять этот фильм? Я был прав…
– Время? Что вы имеете в виду?
Макс поерзал в кресле:
– Нас осталось немного. Кроме меня, я нашел всего троих в Лондоне и Франции. А из тех, кто был с Катериной в Аризоне уже взрослым, выжило еще меньше. Я нашел двоих. А теперь остался только один. Вы, вообще, представляете, насколько важно теперь взять интервью у Марты Лейк? Хватит мешкать!
– Почему сейчас, Макс? Почему она решила заговорить сейчас? Марта Лейк сохраняла инкогнито тридцать лет. Я смотрел в сети. Гуглил. И недавно усопшая Бриджит Кловер тоже. Вы говорили, что Сьюзан Уайт никому ничего не рассказывала, пока не пришла с нами на Кларендон-роуд. И Гавриил – который, кстати, и нам почти ничего не рассказал. Я знаю, и Дэн спрашивал врача…
– Кайл, Кайл. Ты представляешь, каким позором покрыли себя члены Храма Судных дней в Америке? А что думали о нас, о Соборе? Никто из нас не хотел говорить. Долго. Это из-за детей. То, что мы сделали… что случилось с детьми. Как их отнимали от родителей. Изолировали. Как с ними обращались по приказу Катерины. Это недопустимо. Это насилие. Некоторые, может, даже… я не могу заставить себя об этом говорить. Кого-то так и не нашли. А мы живем в очень чувствительное время. Только на закате дней человек может решиться заговорить и признаться, что связан со всем этим, пытаясь разобраться со своим прошлым. Найти мир в своей душе. Ну и не стоит забывать, что я щедро им заплатил. Не всем так повезло после побега от Катерины, как мне. А то, что с нами случилось, никому не захочется вспоминать. Не забывайте об этом. С Гавриилом произошел несчастный случай. Смерть Сьюзан – просто совпадение. У нее было очень высокое давление.
– И еще один. Ваш друг, который умер на прошлой неделе.
– Брат Герон долго страдал от рака. Именно поэтому он и не захотел сниматься. Вы в безопасности. Неужели вы в этом сомневаетесь? – Макс улыбнулся половиной рта, как будто присел на край кроватки испуганного ребенка.
Кайл смотрел на Макса, ища хоть какие-нибудь признаки обмана. Ничего не видел.
Когда они еще раз посмотрели съемку из Холланд-парка, из храма и домика сестры Катерины, лицо Макса исказилось. Одна рука дрожала.
Он почти спрыгнул с кресла и включил свет – впрочем, Кайл тоже был этому рад.
– Мне кажется, пора выпить бренди. Что скажете?
– Ну, я обычно пью коктейли в другое время суток, но идея мне нравится. Я прикончил бутылку бурбона в субботу, когда это увидел.
– Это невероятно.
– Это был человек? Там, наверху, вместе с нами? А эти штуки на стенах? В храме? Что это?
Макс потер глаза и посмотрел на потолок. Когда он понял, что Кайл за ним наблюдает, то смутился, как будто кто-то стал свидетелем его физической немощи.
Он повернулся на каблуках и распахнул дверь:
– Айрис! Боже мой, где она? Айрис!
– Сэр?
– Принесите графин.
Он повернулся к Кайлу и поднял руки:
– Я никогда раньше такого не видел.
– Существо с Кларендон-роуд? И еще крик, Макс.
Эхо последнего крика, который он там услышал, все еще звучало у него в голове.
– Отчасти я бы хотел никогда этого не слышать. Но, с другой стороны, это же бесценно! Можете представить, как это будет смотреться в трейлере?
Макс снова сел в кресло.
– Тихо.
Он отказался пересмотреть файлы еще раз. И его реакция на съемку из храма немного озадачила Кайла: в тусклом свете фигуры на стенах различались плохо, но их омерзительность все равно была заметна тем не менее, Макс не стал изучать их внимательнее.
– Сьюзан Уайт рассказала нам о каких-то сущностях. Но это? Что это? Какая между ними связь?
– Я не думал, что вы увидите что-нибудь настолько жуткое. Этот ваш парень…
– Маус?
– Он… он не мог что-то сделать с файлом?
– Боже, конечно, нет. Ему бы времени не хватило. И, между прочим, мы слышали все своими ушами. Я и Дэн. Все то, что вы сейчас тоже услышали.
– Но на Кларендон-роуд вы этого… существа не видели?
– Нет. Слышали шаги, два раза. Внизу, а потом наверху, как будто все это время в доме кто-то был. Но мы никого не видели. Было темно. Мы хотели воспользоваться мраком, для эффектности.
– Кайл, забудьте об эффектности. Нам не нужны украшательства. В будущем, пожалуйста, освещайте площадку как следует, особенно ночью. Иначе такие недоразумения продолжатся. Представляете, какой тут простор для толкований. Нас могут обвинить в том, что мы подделали все сверхъестественные явления.
– Стоп-стоп, Макс. Хватит.
– Вас ничего не коснулось?
– Коснулось? – Кайл нахмурился. – В смысле?
Айрис открыла дверь, и оба подпрыгнули. Она внесла хрустальный графин и два бокала. И отбыла, с подозрением посмотрев на Кайла. Макс кивнул на бренди:
– Угощайтесь, – он посмотрел на часы, – только быстро, мне пора собираться. Костюм еще не готов. На похороны.
– Что? Нам надо поговорить. Вы не можете просто сбежать, – Кайл обеими руками ткнул в экран, – мы не придумали еще ни одного объяснения. Я вчера ночью видел самый худший кошмар в моей жизни! Мне страшно об этом даже говорить, а уж принять тем более, но это и правда было. Ощутимое. Материальное.
– Извините, Кайл, – Макс пошел к двери, – потом поговорим. Все равно, чтобы делать выводы, нужны материалы из Америки.
– Макс. Есть еще кое-что, и тут ждать нельзя. Нужно решать сейчас.
– Кайл, прошу вас.
– Это срочно. Я сомневаюсь в этом контракте.
Макс заколебался и подошел к графину. Кайл налил бренди. Макс заглянул в свой бокал:
– Что такое?
Кайл сделал глоток, сорт оказался с бархатным, дымным привкусом.
– Прежде чем мы продолжим, мне нужно… подтверждение. Я обещал сделать самый честный фильм, ничего не приукрашивая, и наш контракт базировался на взаимном доверии, – он поднял ладонь, заставляя Макса замолчать, – но мне интересно, что вы от меня скрываете. Вы входили в Последний Собор. Вы провели два года в этой чертовой секте. Стояли у ее истоков. Но почему-то забыли рассказать об этом мне. Вы правда думали, что я ничего не узнаю от других? Почему не могли сообщить сразу?
Макс раздраженно вздохнул. Глянул на часы:
– Машина приедет через двадцать минут, Кайл.
– Значит, у нас куча времени. Вы отлично выглядите. Просто накинете пиджак.
Соломон сердито сел обратно в кресло. Откинулся назад, так что маленькие ступни оторвались от пола, и резко выдохнул. Он показался Кайлу даже старше, чем раньше. Явно делал подтяжку лица – лоб, глаза, губы, кучу операций. В лучшие времена он выглядел свежим и элегантным, но теперь казалось, у него парализовало половину лица. Он потер глаза, скрывая напряжение.
«Я очень старался, но ты видел то, что видел».
Крошечные капсулы нарощенных волос, казалось, готовы были отвалиться. Когда Макс отвел руки от лица, его глаза блеснули:
– У меня были причины молчать.
– Это должны быть очень серьезные причины, Макс.
– Да.
– Вы очень старались, скрывая все от нас. Мне не понравилось, как вы накинулись на меня за разговор с жильцом с Кларендон-роуд. И после всего этого, – Кайл ткнул пальцем в экран, – я задаюсь вопросом, во что я, вообще, влез и впутал Дэна.
Макс говорил, не глядя на Кайла: