— Тихо, не шевелись, сука! — послышалось змеиное шипение.
Так могла говорить только Алла.
— Алла? — испуганно спросила Люба.
— Для кого Алла, а для кого Алла Михайловна…
— Что тебе надо?
— Мне нужна твоя душа, что же еще?..
— Моя душа не продается…
— А я и не думаю ее покупать. Я просто прострелю твои куриные мозги и отправлю твою душу к праотцам…
Люба молчала. Ей было страшно. Но машину она вела по-прежнему твердой рукой.
— Чего ты молчишь? Чего не просишь пощады? — злорадствовала Алла.
— Зачем? Ты все равно убьешь меня. — Люба и сама удивилась своему спокойствию.
— Ну как там наш ребеночек? — с издевкой спросила Алла.
— Я потеряла его. Из-за тебя…
— А так и должно было случиться… Впрочем, это неважно. Все равно тебе отправляться на тот свет…
Люба думала, что сейчас раздастся выстрел. И от страха зажмурила глаза. Машину повело в сторону.
— Э, ты что, убить меня хочешь? — запротестовала Алла.
Она и не думала стрелять. Мало того, она переместилась на заднем сиденье с левого края на правый. И ствол ее пистолета перестал упираться Любе в затылок.
Люба открыла глаза и выровняла машину. И тут же ей в голову пришла спасительная мысль.
— Я слышала, у тебя с твоим любовником никогда не было неудач? — с оттенком презрения в голосе спросила Люба.
— Не было, — усмехнулась Алла. — Только с тобой нам не везло. И с твоим братом. И с Виталиком. Но ничего, у меня есть возможность исправить это недоразумение…
— Не получится…
— Почему?
— Степан говорил, что киллер должен работать холодной головой…
— Согласна…
— А вы с Германом ненавидите нас. А ненависть плохой советчик…
— Да что ты!
— Вот и сейчас ты допустила две ошибки…
Люба набирала скорость.
— Какие?
Алла чувствовала себя хозяйкой положения. А потому не прочь была почесать язык.
— Первая, ты много болтаешь…
— Ух ты! У нас что, зубки прорезались?.. — Алла откровенно издевалась над ней.
Только Люба не обращала на это внимание. Она выводила машину на заданный курс. Как боевой летчик выводит свой штурмовик на вражеский эшелон.
— А вторая ошибка в том, что ты недооцениваешь противника…
Алла хотела что-то сказать в ответ, но не успела. Машина на полном ходу врезалась в придорожный столб. Сила инерции сорвала ее с места, через промежуток между сиденьями швырнула ее тело в лобовое стекло. Она выбила его головой и вылетела наружу.
Любу спасла воздушная подушка. Она мгновенно окутала ее со всех сторон, надежно защитила от страшного удара.
Она с трудом, но выбралась из покореженной машины и побежала, стараясь как можно дальше убежать от нее.
Но убегала она напрасно. Алла уже не могла причинить ей вреда. Она валялась на асфальте в луже крови со сломанной шеей.
…В управление собственной безопасности Степан приехал по вызову, своим ходом. Но его тут же вежливо, но твердо попросили сдать оружие.
— А в чем, собственно, дело? — спросил он.
Вообще-то он знал, зачем он здесь. Ему собираются предъявить обвинение в злоупотреблении служебными полномочиями и получении взятки. И все из-за той кассеты, на которой записан его разговор с Леньчиком Иванцовым. Тот передавал ему деньги за «крышу».
Степан был настроен на неприятности. До Сафрона он не добрался, а потому не смог сделать ему внушение. И Колоса, вора в законе, покровителя Сафрона, найти не сумел. Тот также куда-то срочно уехал.
Все из-за Лимона. Кто-то пустил слух, что это Степан приложил руку к его исчезновению. Сафрон и его покровитель Колос решили, что слишком опасно иметь такого крутого конкурента. Или, может, просто мстили за Лимона. Но убить Степана не решились Поэтому пошли другим путем. Ударили по нему компроматом.
Ничего, он выдержит этот удар. И нанесет ответный.
У него есть связи на всех уровнях. И он задействовал одну нить. Заблаговременно оправдал себя в глазах нужных людей с большими звездами. И ему поверили.
Но если номер не пройдет, самое большее, что грозит Степану — это увольнение. Но это совсем не страшно. Федот, Эдик, Рома и Саня готовы уволиться вместе с ним. Уже и план есть открыть частную сыскную контору. Если бандиты хотят этого, то они это и получат. Только пусть не жалеют потом…
— Гражданин Круча, — торжественно начал молодой, свежий как огурчик майор.
— Ну вот, уже и гражданин… — оборвал его Степан.
— В общем, к нам поступила информация, что вы оказываете покровительство некоторым коммерческим структурам. И делаете это далеко не бескорыстно…
— Да, да, это есть. Иногда, знаете ли, меня кормят в столовой бесплатно…
— Не ерничайте, это не делает вам чести…
— Ух ты, как громко! А девяносто процентов раскрываемое™ — это, скажите, делает мне честь?
— Разговор не об этом…
— Что ж, предъявляйте мне обвинение. И тогда поговорим по существу…
— Хорошо, так и поступим. Но сначала это. — Майор злорадно посмотрел на Степана, потянулся к сейфу, извлек оттуда кассету.
И вставил ее в магнитофон.
— Вот это да! — не сдержал своих эмоций Степан, когда на экране телевизора появилась роскошная женщина с мини-бикини. — Какие формы…
Под волнующие ритмы заводной музыки женщина сорвала с себя лифчик и обнажила великолепный бюст.
— Какие формы!.. Только не пойму, а где здесь я?…
Майор покраснел, схватился за пульт дистанционного управления и начал перематывать кассету. Но на протяжении всей записи был только стриптиз.
— Может, вы хотите сказать, что я оголяю свою совесть, как эти дамы? — усмехался Степан. — Или, быть может, я разбрасываюсь ею, как трусиками и лифчиками?
— Да замолчите вы! — обиженно протянул майор. Он все еще пытался найти компрометирующую запись. Но все было тщетно.
А потом зазвонил телефон. Майор взял трубку.
— Да, майор Труднев… Здравия желаю, товарищ генерал… Да, так точно… Никак нет… Я не знаю как… Виноват… Так точно…
Он положил трубку, обхватил голову руками. Лицо его было красное, как задница у вареного рака.
— Что-то случилось? — участливо спросил его Степан.
— Да, случилось… Вы свободны, — убито сообщил он
— Товарищ майор…
— Вы свободны, товарищ майор!
— Вот так… Да ты не расстраивайся, брат. — Степан достал пачку «Мальборо», выбил из нее сигарету, протянул Трудневу.
Тот взял, кивнул в знак благодарности.
— Я понимаю, — продолжал Степан. — Муторная это работа — своего же брата милиционера на кукан сажать…
— Муторная, — охотно согласился майор.
— Хотя, конечно, среди нашего брата подлецов хватает…
— Хватает… И от таких надо избавляться…
— Только не от таких, как я. Родной милиции я еще пригожусь… Ну все, давай пистолет и держи «краба»!
Степан получил табельное оружие обратно, попрощался с майором и направился к выходу.
— Да, кстати, кассетку можешь оставить себе, — сказал он, останавливаясь в дверях. — Хотя самому посмотреть хотелось бы…
Он подмигнул Трудневу и вышел из его кабинета Телефон запиликал, когда он уже ехал в своей машине. На связи был Марков.
— Ну что, отпустили? — спросил он.
— Ага. У них же ничего на меня нет. Сплошной стриптиз…
За Степана заступились сверху. Генерал звонил. Это он сам задействовал все свои связи. А вот кассета — не его работа, и очень хотелось знать, чья. Впрочем, он уже догадывался.
— В каком смысле?
— Николай, только не надо, ладно? Твоя работа?
— Секрет фирмы…
Понятно, подлог — его рук дело. Он настоящий мент, для такого нет ничего невозможного.
— Чем я могу тебя отблагодарить?
— Степа, ну как ты можешь? — обиделся Марков. — Я ж не корысти ради…
— Да понимаю…
— С Лолой бы вот встретиться… — Его скромность била через край.
На Глубоком озере Николай провел с Лолой чудесную ночь. Неудивительно, что захотелось повторить.
— Тогда подъезжай…
— Когда?
— Да хоть сейчас.
А почему бы не повторить недавний сабантуй? В прошлый раз настроение у него было не ахти, а сейчас в полном порядке.
— Все, еду…
Снова их на грех потянуло. Но разве менты не люди? Им что, человеческое чуждо?.. Степан считал, что нет, не чуждо…
— Тем более повод есть, — продолжал Николай. В его словах была заключена какая-то интрига. — На Аллу хочу посмотреть.
— На какую Аллу?
— На Болотову-Оболенскую… Степан, я понял, ты еще ничего не знаешь…
— Говори, не томи…
— Только что поступило сообщение, что наша дражайшая Алла Михайловна погибла в дорожно-транспортном происшествии. И случилось это в Битово…
— Эка ее угораздило… Не слишком ли все просто?
— Да нет, не слишком и не просто. Ее твоя сестра на тот свет отправила… Впрочем, приезжай, узнаешь…
Совсем скоро Степан обнимал еще не совсем оправившуюся от потрясения Любу. И вслух восхищался ее сообразительностью. Это ж надо, врезаться в придорожный столб, разбить свое роскошное авто, чтобы вышибить из него преступницу с пистолетом.
Степана вовсе не волновало, где все это время скрывалась Алла, как она смогла добраться до Любы. Это не так важно. Главное, с этой коварной бестией было покончено. Покончено навсегда.
— Степан, ты, конечно, извини, что так получилось…
Люба смотрела на него глазами, полными любви и благодарности.
— Да чего уж там…
Он уже успел познать, что такое отцовское чувство к дочери. Но обстоятельства сложились так, что ему пришлось отказаться от Кати.
— Ну пойми, так будет лучше…
И, как это ни прискорбно, Люба была права.
Ну какой из него отец? У него одна жена, имя ей служба. А для Кати она все равно что злая мачеха.
А вот с Любой и Виталием ей будет хорошо. У них семья. Крепкая, спокойная, благополучная.
— Да понимаю…
— И потом, она тебе обузой будет, когда женщину себе найдешь…
— Какую женщину? — насупилась Катя. — Только попробуй!