– Четырнадцатое крыло двадцать второго полка – кто они и что делают в районе Максиколы?!
– Э-э-э… Одну минутку, сэр… – подражая безразличной интонации дежурного офицера, ответил совершенно посторонний человек. Затем выдержал достаточно длинную паузу и сказал: – Восемь истребителей прикомандированы к геологической экспедиции, сэр… Вас что, интересуют имена пилотов?..
– Нет, меня интересует, зачем они провоцируют станции обороны Максиколы?!
– Ах это… – «дежурный офицер» помолчал секунду, а затем сказал: – Думаю, что удивляться не следует. В такие далекие командировки отправляют тех, кто донимает начальство в центральных мирах. Ну, вы понимаете…
– Увы, офицер…
На этом разговор закончился. Успокоенный агент ЕСО пошел докладывать своему начальству, а «дежурный офицер штаба флота» сбросил наушники и с облегчением вздохнул.
– Молодец, Джеф, – сказал ему Смайли, в волнении дымивший дорогой сигарой. – Этот придурок принял тебя за настоящего парня из управления флота.
– Ну что?! Все?! – закричал вырвавшийся из служебного помещения генераторщик. – Аппараты на пределе, сэр!..
– Расслабься, Рони, – сказал Смайли. – Мы уже закончили.
Он легко поднялся со стула и быстро покинул радиорубку, выйдя в обшарпанный коридор геологического судна.
Казалось, ничто не выглядело более заброшенным, чем этот корабль. И тому были свои объяснения – ведь в последнее время почти все деньги военного бюджета уходили на расширение сети ЕСО. И вот с этим Смайли был особенно не согласен. Поэтому он был здесь, хотя при желании мог оказаться в большем комфорте и безопасности.
По правую сторону коридора потянулась череда заглушенных шахт для разведывательных зондов. Раньше их здесь было шестьдесят, а теперь только восемнадцать. Вся аппаратура зондов была демонтирована, и вместо нее поставлены скамейки для десанта.
Из полумрака появился Лефлер. Штурмовая броня сидела на нем не слишком ловко, однако в лейтенанте чувствовалась какая-то особенная сила.
– Ну что?.. – с ходу спросил он.
– Все нормально – они заглотнули наживку. Готовность двадцать четыре часа.
Теперь уже Рино не узнавал Смайли. Невысокий толстячок выглядел бодрым старшим сержантом. Его философской отвлеченности как не бывало, и даже сигару он держал как дешевую сигаретку, нервно потягивая ее тягучий дым.
– Мы готовы, сэр. Все только и ждут команды. В таких случаях лучше поменьше ждать.
– Я знаю, – кивнул Смайли, а затем вдруг сказал: – Ты знаешь, Рино, это ведь я настоял, чтобы капитан Йорген поехала вместе со мной. В этом не было никакой необходимости, но мне хотелось, чтобы ты немного ожил. Уж очень сильно подействовала на тебя учеба в этом центре. Ты меня понимаешь?
– Да, сэр.
– Надеюсь, что это для тебя не повод искать смерти?
– Нет, сэр. Поводов и так хватает.
73
Рино вернулся в жилое помещение, где его ожидали командиры других подразделений. На их лицах читалось беспокойство и немой вопрос: когда?
– Готовность двадцать четыре часа, – обронил Лефлер и стал снимать тяжелый бронежилет.
– Мне это уже не нравится, – отреагировал Луис, которому выпало командовать второй ротой, самой обескровленной после медицинского освидетельствования. Из шестидесяти человек двенадцать оказались в крайней степени психической истощенности и в случае посылки на операцию стали бы стопроцентными трупами.
Из третьей роты забраковали семь человек, а из роты Рино только трех.
И теперь оставшимся ста семидесяти восьми бойцам предстояло совершить невозможное – удержаться на поверхности Максиколы хотя бы пару дней. Важность задачи, воспоминания о прежней жизни и мысленное прощание с родными давили непосильным грузом, и все стремились поскорее ввязаться в драку.
– Только я не понимаю, как они нас оттуда вернут? – задал вопрос Ункандо, командир третьей роты.
– После того как мы выполним задание, по обороне планеты будет нанесет второй удар и к нам спустят челноки, – совершенно спокойно соврал Рино.
Ункандо кивнул, а Луис косо посмотрел на Рино. Было ясно, что он в эту басню не верил.
Из ближайших углов за совещанием командиров наблюдали бойцы. Рино знал, что по его поведению они смогут составить мнение о предстоящем задании, поэтому старался держаться бодро и деловито. Перекинувшись парой слов с командирами взводов, он прошел вдоль длинных рядов солдатских кроватей, глядя на лица тех, с кем ему предстояло вместе идти в бой.
– Лефлер!.. – позвали его из коридора, и Рино снова вышел.
Это был помощник Смайли – некто Гектор, который ходил по кораблю в старом пиджаке и туристских ботинках.
– Пойдем к пилотам. Нужно обговорить с ними некоторые детали.
– А они уже вернулись? – спросил Рино, едва поспевая за страусиными шагами Гектора.
– Одна пара вернулась. Две другие еще на задании. У нас постоянно кто-то крутится снаружи.
– Понятно, – кивнул Рино. Даже сейчас, за несколько часов до высадки, он чувствовал, что знает слишком мало. – А что за люди – пилоты?
– Честно говоря, я с ними мало знаком. Каждого из них подбирал Смайли. Он считает, что от них зависит очень многое, и потому отмел десятки кандидатов… Как вообще настроение?
Гектор улыбнулся искренней дружеской улыбкой, и Лефлер подумал, хорошая ли это игра, или Гектор действительно далек от двуличия Смайли.
– Ничего настроение. Боевое. Ждать надоело.
– Это точно, – вздохнул Гектор. – Ждать уже всем надоело.
Пройдя через камеру технологических люков, откуда пилоты попадали в кабины истребителей, Рино и Гектор оказались в жилых помещениях летного состава.
Смайли уже был здесь, рядом с ним стоял молчаливый Пэлтиер – еще один его помощник. Как и Гектор, он выглядел наивным и добрым парнем.
За столом, напротив Смайли, сидели совершенно другие люди. У них были другие лица и другие глаза. Война была их кормилицей, и, наверное, им нравилась их работа.
– А вот и наш командир, – произнес Смайли. К нему вернулось его самообладание, и он снова говорил немного сонно и с легкими вопросительными интонациями. – Проходите, Лефлер.
Рино отметил, что Смайли снова обращается к нему на «вы».
Подойдя к столу, он кивнул пилотам и сел на пододвинутый молчаливым Пэлтиером стул.
– Эти люди будут прорубать окно в обороне Максиколы, – не называя имен, представил Смайли четверых сидевших перед ним наемников.
– Если только не будет утечки, я проделаю в этой обороне достаточно большую дырку, – пообещал один из летчиков. На его запястье виднелась вытатуированная надпись: «Хэнкс», а левое ухо было изуродовано.
– Что вы подразумеваете под «утечкой», Эспозито? – спросил Смайли, и на его лице проступило едва заметное неудовольствие.
– Именно то, о чем вы подумали, сэр. В пограничных районах ЕСО везде имеет свои глаза и уши. Не успеешь оглянуться, а уже половина тебя самого работает на ЕСО. Такое случается…
– У нас утечек не бывает, – заверил его Смайли.
74
Полуденный ветер набегал с пустошей, поднимал с оголенной земли облака пыли и разносил их по всей долине. Постепенно он терял силу, и пыль опускалась на предгорные луга, покрывая их пепельным налетом.
Параллельно горным хребтам тянулась цепочка озер. Вдоль их берегов мигрировали стада диких коз, чтобы находиться ближе к воде и зеленой травке. Там же, у водоемов, в густых зарослях песочного бамбука, прятались степные львы. Они взимали дань с каждого проходящего стада и были этим вполне довольны.
Вот один из них вышел на тропу из густых зарослей и, настороженно пошевелив ушами, прислушался. Однако никаких посторонних звуков зверь не уловил. Только порывистый шум ветра, шелест крыльев озерных стрекоз и возня пары кроликов, дерущихся за самку.
Хищник презрительно поморщился – кролики его не интересовали, ему хватало коз.
Лев расслабленно потянулся и зевнул. Затем снова замер и стал всматриваться в даль, туда, откуда и доносились насторожившие его звуки.
Вскоре на одном из пологих склонов появились три точки, которые быстро спускались вниз, поднимая с травы серую пыль.
Лев недовольно рыкнул, а продолжавшие драку кролики тотчас спрятались в нору. Хищник фыркнул и убрался в заросли.
Между тем точки быстро приближались и вскоре превратились в большие колесные броневики. Машины подпрыгивали на спрятанных в траве валунах, сносили глиняные конусы опустевших термитников и, достигнув одной из пустошей, вскоре остановились.
Из броневиков вышли люди – по одному из каждой машины. Они собрались возле высохшего дерева, о чем-то поговорили, поплевали себе под ноги и вернулись к экипажам. Снова заработали моторы, и два броневика поехали вдоль озер – на запад, а один продолжил путь в долину.
Он ехал несколько часов кряду, форсируя реки и карабкаясь по песчаным барханам. Наконец, когда тени стали удлиняться, а солнце клониться к горизонту, броневик выкатился на пустынное плато.
Оно тянулось до самого горизонта и было заставлено изъеденными ветром скалами. Кое-где на их выщербленных стенах держались кустики, где-то – изогнутое деревце, но в основном это был пустынный пейзаж необитаемого мира.
В боках запыленного броневика распахнулись дверцы, и оттуда стали выбираться солдаты. Их было много – около четырех десятков. Они деловито вытаскивали вещевые ранцы и оглядывали неприветливые окрестности в поисках места для лагеря. И вскоре они его нашли. Для этого почти идеально подошли две вытянутых скалы, похожих на два столкнувшихся судна.
Корпус броневика удачно запирал периметр естественных препятствий, внутри которого коммандос чувствовали себя как в крепости.
Впрочем, прятаться они не собирались. Они были посланы в качестве охотников, и им оставалось только подождать добычу, которая сама упадет с неба. По расчетам, работа должна была достаться именно им, хотя и другие заслуживали этой чести не меньше.
Когда совсем стемнело, коммандос разбились на группы и рассеялись в темноте. Наступало время охоты, и каждому из них хотелось отличиться.