– Пристегнуть ремни! Шлемы закрыть! Оружие – в держатели!
По заученной схеме бойцы стали крепить автоматы в специальные замки, чтобы в случае непредвиденных столкновений или перегрузок оружие не сыграло роль шального булыжника.
Прошла минута, другая, и наконец последовало последнее предупреждение:
– Внимание! Сброс!
И в ту же секунду капсула, в которой находился Рино, пришла в движение и, прогрохотав по роликам, провалилась в пропасть – это ощущение появилось после исчезновения искусственной гравитации.
Лефлер инстинктивно ухватился руками за скамью, однако уже в следующую секунду включились разгонные двигатели, и ремни безопасности со страшной силой начали сдавливать бронированные доспехи Лефлера. Не будь их, его тело, наверное, разрезало бы пополам.
Разгон продолжался не более полутора минут, однако Лефлеру они показались вечностью. Когда горючее закончилось, разгонные ступени были сброшены, и укороченные капсулы продолжили стремительный полет к надвигавшейся на них громадине Максиколы.
«Остался еще вход в атмосферу», – подумал Рино.
Он помнил, что, если не сработает тормозной парашют, капсула сгорит в плотных слоях, как спичка. Впрочем, он думал об этом несколько отстранение, поскольку в его голове стоял туман от долгого ожидания, резкого «провала в бездну» да вдобавок чудовищных перегрузок при разгоне.
Тем временем полет продолжался. Иногда по корпусу капсулы что-то звонко щелкало, и от этих непонятных звуков все находившиеся внутри вздрагивали и тревожно переглядывались. Они не знали, что происходит снаружи, пока услужливый бортовой компьютер не начал вести отсчет.
– ...шестнадцать объектов в наличии... – пророкотал он.
Лефлер и все остальные замерли. Они боялись поверить своим догадкам.
– ...двенадцать объектов в наличии, – сообщил компьютер спустя минуту.
Затем по корпусу капсулы снова пробарабанило, словно крупным градом, и вслед за этим поступило сообщение:
– ...девять объектов в наличии...
И только теперь всем стало ясно, что их десант уничтожает истребительная авиация.
Можно было легко домыслить эту ужасную картину: вспоротые, хаотически вращающиеся капсулы и вылетавшие из них обезображенные человеческие тела.
– ...пять объектов в наличии... – сообщил компьютер, и все оставшиеся капсулы прорвались в плотную атмосферу.
Загудели толстые стенки, стремительно теряя термозащитный слой. Раскаленные газы омывали их своими разрушительными струями и легко испаряли металл и керамику.
– ...три объекта в наличии... – прозвучало из динамика, и все бойцы в салоне напряглись, ожидая того последнего удара, который положит конец их путешествию.
Мгновения сменяли друг друга, капсулу бросало на воздушных волнах, однако скорбный отсчет прекратился, и все почувствовали, что шанс достичь поверхности у них есть.
82
В алом свечении звезд Красного Пути длинные караваны грузовых судов выглядели как причудливые гранатовые ожерелья. Нанизанные на нитку радиокоманд кораблей-лоцманов, они величаво плыли над мирами, неся – в своих трюмах все, что только было возможно.
Здесь были солдатские лайки, парадное обмундирование с плюмажем, именные кортики, батареи для накачки лазерных орудий, броневые листы взамен сорванных в боях и много другое, что нужно на большой и по-настоящему жестокой войне.
Сражения за Млечные Ворота развернулись с новой силой, и, чтобы сохранить преимущество, 5879-му флоту Его Императорского Величества Макариоса требовались припасы.
Уже трижды за время длинного пути на военный караван нападали враги. В первом случае это были неорганизованные вассалы императора Иллариона, и охрана каравана легко рассеяла разбойников в космосе. Последующие два раза нападения совершали штатные эскадры врага во главе с одним из его лучших адмиралов.
Битва не прекращалась в течение восемнадцати часов, и все это время караван продолжал двигаться, время от времени теряя отдельные транспорты с драгоценным имуществом.
Теперь же спокойствие и порядок в рядах были восстановлены, и в окрестные обитаемые миры были разосланы команды разведчиков с приказами; уничтожать всех, уличенных в связях с гонкурами.
Штаб охранных сил каравана находился па флагмане «Гранд-Паста». Здесь была ставка адмирала Фейдала, который входил в категорию Первой, или Золотой, тысячи адмиралов. Эту тысячу Его Императорское Величество правитель Макариос составлял лично.
Впрочем, лично или нет, этого никто не знал, поскольку подданные у Макариоса исчислялись триллионами. На фотографиях, на картинах, писанных девонским жиром, и в фильмах адмирал Фейдал видел правителя множество раз, но лично – о, это было его мечтой – своими глазами увидеть великого Макариоса!
– Сэр, возвратилась разведка с Островов. Эти планеты практически не заселены, – доложил лейтенант Дойтер.
Он остановился в нескольких шагах от трона адмирала и вытянулся в струнку. Фейдал был его кумиром, и со временем лейтенант надеялся повторить героический путь адмирала, если ему удастся уцелеть в жарких баталиях. О таких достижениях многие и не мечтали, но Дойтер мечтал. Он был на редкость честолюбив и дерзок.
– Отлично, Дойтер. Дайте им новое задание, пусть идут на Бут и разрушат все орбитальные бастионы, Что бы ни говорили эти папуасы, военных сооружений на своем пути я не потерплю...
– Есть, сэр! – отчеканил Дойтер и отправился отдавать новый приказ.
В огромной военной машине императора Макариоса приказы выполнялись с особой тщательностью и подчеркнутым рвением. Четыреста штурмовых кораблей тотчас отправились в новую экспедицию, а с боевой работы уже возвращалась очередная эскадра. Отчет ее командира был выслушан, и спустя несколько часов, после надлежащей заправки и технического ухода, эти корабли тоже отправились на новое задание.
Механизм охранной армады адмирала Фейдал а работал как часы. Впрочем, другого и быть не могло. Теперешняя война длилась уже восемьсот лет, а предыдущая тянулась около четырех тысяч. Никто не знал, что такое мир без войны, но вечное противостояние гонкуров и саваттеров не мешало жить и развиваться сторонним малочисленным племенам, которых обе стороны конфликт называли презрительно – папуасами.
Ни гон куры, ни саваттеры не считали полностью разумными тех, кто не разбирался в тонкостях тотальной войны, которая велась с древних времен. С тех самых времен, когда гонкуры и саваттеры были единым народом.
Какой-то небольшой конфликт при разделе области Синих звезд вызвал это вспыхнувшее и до сих пор бушующее пламя.
Никто не хотел уступать. Но война требовала жертв и ресурсов. И тогда разделенный народ стал выдумывать способы быстрого воспроизводства новых солдат.
Наука служила войне, и женщины стали вынашивать детей значительно быстрее. Впрочем, аппетиты генералов продолжали расти, и биологи от войны стремительно совершенствовали производство пушечного мяса.
Через тысячелетия гонкуры пришли к единственно верной, с их точки зрения, схеме. Новых солдат, как и остальных членов общества, начали производить гигантские организмы вроде роевых маток. Производство было поставлено на поток, и это являлось хорошим подспорьем в войне с саваттерами.
Те же пошли другим путем, сохранив своим женщинам их основную репродуктивную функцию. Впрочем, немного ее подправив. Теперь савапгеры появлялись из яиц, которые их мамаши откладывали до сотни и зарывали в теплый песок. Такой способ был для саваттеров более приемлем, и они презрительно называли гонкуров «вонючими насекомыми». Те же отвечали на оскорбления, обзывая врагов «ходячими омлетами».
Побочные же цивилизации папуасов практиковали как один, так и другой способ воспроизводства, и это не было чем-то необычным. Но однажды и тонкуры, и саваттеры узнали о существовании отсталой и малочисленной нации, которая воспроизводила себе подобных по старинке. И этих существ назвали архидоксами.
Поначалу факт существования архидоксов был интересен лишь как казус – игра природы, поскольку они говорили на похожем языке и тоже вели воины, однако потом гонкуры раньше своих противников разглядели выгоды, которые могла принести колонизация планет архидоксов.
Во-первых, они не были столь уж безобидны и могли оказать ощутимую поддержку одной из враждующих сторон. Во-вторых, их планеты были полны полезных ископаемых, что тоже имело свое значение. И наконец, главное: биология архидоксов была схожей с биологией гонкуров, и это позволяло использовать расу второго сорта для приготовления питательных растворов – роевые матки очень нуждались в питательном растворе. И еще лучше было получать раствор, сходный по составу, – тогда выход личинок рабочих особей ускорялся в несколько раз.
Сохраняя строжайшую секретность, гонкуры начали внедряться в общество архидоксов и достигли в этом немалых успехов. Удалось наладить поставку тел аборигенов, а получаемые таким образом новые солдаты исключительно гармонично вживались в образ настоящих аборигенов. Инициированные уже на планетах-носителях, они считали их своей фактической родиной, оставаясь при этом бесконечно преданными своему народу.
Прошло не так много времени, и савагтеры поняли, что допустили большую ошибку, позволив гонкурам внедриться в цивилизацию архидоксов. Они стали срочно налаживать контрмеры, но вся структура военной обороны архидоксов уже была практически под контролем гонкуров и работала на поимку и уничтожение эмиссаров-саваттеров.
83
Раскрывшись вовремя, тормозной парашют резко рванул рукав из стекловолокна, и, несмотря на действие эластичных компенсаторов, Рино показалось, что его голова оторвалась. Видимо, остальные почувствовали то же самое, а лейтенант Годар разразился такой тирадой в адрес Смайли и «остальных толстозадых», что все отделение охватил приступ хохота. Смеялся и сам Рино. Разве это плохо – смеяться за несколько минут до смерти?
Теперь Лефлер был просто уверен, что внизу их ждет «теплый» прием. Уже одно то, что почти все капсулы были уничтожены еще в полете, говорило о полном провале режима секретности.