– Позвольте, я возьму ваш чемодан, – сказал пристав, и Ольга молча подвинула багаж в его сторону.
Когда они вышли за шлагбаум, начал моросить дождь.
«Почему машина не подъехала прямо к входу?» – с удивлением подумала Ольга.
– Вон наш транспорт. – Пристав указал на темно-серый «Ниссан». – Сейчас я в багажник ваши вещи уберу да и поедем.
Ольга открыла дверцу, забралась в машину, усадила рядом дочь. Арина замерла, увидев на водительском сиденье крупного пожилого кавказца.
– Здравствуйте, Ольга Леонидовна, – с улыбкой сказал тот. – Надеюсь, я не напугал вашу дочку? Привет, красотуля!
Он широко улыбался, демонстрируя два ряда идеально ровных зубов, но Арина лишь прижалась к матери, не выпуская из рук своего зайца.
– Добрый вечер, – отозвалась Ольга и перевела взгляд на водителя.
Он, как и его пассажир, тоже имел южные корни, был таким же крепким. Его угольно-черные волосы были аккуратно зачесаны назад.
Хлопнула дверь багажника, и рядом с Ольгой плюхнулся пристав.
– Поехали, – скомандовал он, и автомобиль тронулся с места.
Дворники меланхолично скрипели по стеклу, смахивали капли неутихающего дождя. «Ниссан» стремительно набрал скорость и понесся по трассе, обгоняя другие машины.
– Как прошел полет, красавица? – с усмешкой спросил водитель.
Ольга перехватила взгляд его смеющихся глаз в зеркале заднего обзора. Где-то глубоко внутри у нее тихонько зазвенел тревожный колокольчик.
«Подчиненные отца никогда не позволили бы себе подобную фамильярность», – мелькнула у нее мысль.
Тут зазвонил ее телефон.
«Отец!» – Она мысленно перекрестилась.
– Папа?..
– Оля, эти ротозеи в пробке застряли. Я только что разговаривал с ними! – воскликнул Краснов с досадой в голосе. – Ты уж подожди минут пятнадцать, хорошо?
– Папа, я уже еду, – запинаясь, проговорила Ольга, чувствуя, как по ее спине скользит ледяной поток.
– Едешь? – озадаченно переспросил Леонид Михайлович. – С кем? Я же просил…
Ольга так и не услышала окончания фразы отца, поскольку пристав, внимательно прислушивающийся к разговору, вдруг выхватил у нее телефон.
– Как вы смеете? – возмутилась Ольга.
Арина захныкала, еще теснее прижалась к матери.
– Смею, солнце мое, – проворковал пристав, явно фальшивый, пряча телефон в карман.
Через мгновение в его руке появился шприц.
Он снял с иглы защитный колпачок и заявил:
– Протяни руку!
Ольга, охваченная ужасом, закрутила головой. В отчаянии она вцепилась в дверную ручку, но все дверцы машины оказались заблокированы.
– Протяни руку или я сделаю укол твоей малявке! – с угрозой произнес пристав.
Ее телефон, лежащий в кармане куртки пристава, опять затрезвонил. Судя по всему, отец пытался снова выйти с ней на связь.
– Не спорь с ним, красавица, – посоветовал ей водитель. – Поверь, так будет лучше.
– Кто вы? – прошептала Ольга, прижимая к себе дочку. – Не трогайте ребенка!
Арина уже ревела во весь голос.
– Руку! – прорычал пристав, и она почувствовала, как ее левая конечность резко дернулась, плечо вспыхнуло жгучей болью. Через секунду игла вошла в руку.
– Пожалуйста, прошу вас! – выкрикнула Ольга.
Но еще через мгновение перед глазами женщины поплыла вязкая пелена, и она рухнула в бездонное ущелье.
Кто безгрешен?
После завтрака в квартире Романова настойчиво заголосил домофон.
– Ты кого-то ждешь? – спросила Галина Николаевна.
В голосе женщины скользнула тень беспокойства.
– Да, Павлов обещал заехать, – ответил Олег Степанович, мельком бросил взгляд на часы и заметил: – По этому мэтру отечественной юриспруденции можно время сверять. В настоящее время такая исключительная пунктуальность – редкое качество.
– Знаешь, я все время вспоминаю наш разговор, перед тем как случился этот кошмар, – сказала Галина Николаевна, комкая в руках полотенце. – Ты намекнул, что у тебя сюрприз, помнишь? Я загорелась, сидела как на иголках, ждала, а вышло вон что.
– Я взял билеты в Санкт-Петербург, – со вздохом проговорил Романов. – Помнил, что ты все хотела «Аврору» посмотреть и в Петергоф съездить. А получилось то, что получилось. Кто же знал, что все так обернется?
Она поцеловала его в голову и сказала:
– Все будет хорошо. В Питер мы обязательно съездим. И «Аврору» посмотрим, и все остальное!
В дверь позвонили. Спустя пару секунд Артем уже был в квартире судьи.
– Еще раз здравствуйте, Олег Степанович, – поприветствовал он Романова. – Я буквально на пару минут. Разговор не телефонный.
– О чем вопрос, проходите. Кофе?
Из комнаты выглянула супруга судьи.
– Рада вас видеть, Артемий Андреевич! Олег, что же ты гостю всего лишь кофе предлагаешь? Я блинов напекла!
Павлов вздохнул и сказал:
– Галина Николаевна, огромное спасибо, но на обед у меня времени просто нет, вы уж не взыщите. Обещаю, что как-нибудь обязательно попробую ваши кулинарные изыски.
– Галя, нам поговорить надо, – мягко произнес Романов.
Женщина понятливо кивнула и скрылась в комнате.
– Пройдем в гостиную? – предложил судья. – Или на кухню?
– Давайте на кухне. – Там адвокат уселся на стул, предложенный ему хозяином квартиры, вытащил из папки стопку документов и проговорил: – Могу сказать, что встреча с новым следователем прошла неплохо. Никакой личной заинтересованности в нем я не увидел. Напряженность, настороженность и легкая усталость от всей этой шумихи. Так что все идет своим путем. Вот копии ходатайств, которые я составил вдогонку к уже имеющимся. Это повторное обращение о прекращении дела по фальшивым паспортам.
Романов подвинул документы к себе, поправил очки, быстро пробежался глазами по тексту.
– Ни отнять, ни прибавить, – подытожил он, закончив читать. – Все верно.
– Есть и еще одна хорошая новость. Обвинения, предъявленные по открытию зарубежного счета, с вас сняты.
– Ну вот, наконец-то, – Романов заметно оживился.
– Остался нерешенным вопрос со злосчастными заграничными паспортами, но это сущая ерунда, – сказал Артем. – Уверен, что до суда дело не дойдет.
Олег Степанович снял очки, посмотрел на адвоката и сказал:
– Я вам верю. Простите, что сомневался в самом начале, сразу после моего ареста. Говорю вам откровенно, я тогда почти не надеялся, что у вас что-то выйдет. Сегодня понимаю, что победа будет за нами. А теперь я хотел бы поговорить о вас.
Павлов удивленно поднял брови.
– Обо мне?
– Только не говорите, что вчера на вас никто не нападал. Сегодня с утра по телевизору в новостях передали.
– Ах, вы об этом, – Артем усмехнулся. – Произошла всего лишь легкая стычка с парочкой забулдыг.
– Артем, вы преуменьшаете проблему. Я слышал, что у этих негодяев были железные пруты, нож и камни. Вас ранили! Это так?
Павлов приподнял левую руку.
– Небольшая царапина.
– Это из-за меня? – Романов подался вперед, в упор глянул на Артема. – Я догадываюсь, что вас хотели устранить из-за моего дела.
– Да, мне тоже пришла в голову такая мысль, – сказал Павлов. – Один из этих милых людей сообщил мне, что их нанял какой-то мужчина. Я сравнил описание этого ярого ненавистника моей персоны с тем, что дали мне вы, когда рассказывали о сымпровизированном ДТП. Так вот, судя по всему, тот пожилой мужчина, что вышел из пикапа, и тот, который нанял бродяг, – одно и то же лицо. Его сейчас разыскивают. По факту вчерашней потасовки возбуждено уголовное дело.
– Я слышал, вы их здорово отделали, – заметил Романов. – Вы молодец. Даже не знаю, кому из вас повезло больше. Наверное, все-таки им.
Павлов тактично помолчал, услышав этот комплимент, затем сказал:
– Олег Степанович, я, вообще-то, к вам по другому поводу приехал. Мне не дает покоя мысль о той странной посылке, которую вы получили, когда находились в СИЗО. Я про вырванные листы из закона о судьях.
Романов помрачнел, взял со стола очки и принялся салфеткой протирать стекла.
– У вас есть какие-то идеи? – поинтересовался он.
– Есть. Полагаю, на какое-то время вам нужно уехать, – сказал Артем, перехватил недоуменный взгляд судьи и добавил: – Не волнуйтесь, со следователем я об этом договорюсь. – Он положил перед Романовым визитку и продолжил: – Здесь контакты директора одного подмосковного пансионата. Место тихое и спокойное, там надежная охрана.
– Артем, я, признаться, в замешательстве, – растерянно проговорил судья. – Это как-то очень уж неожиданно.
– Ситуация слишком нервозная и непредсказуемая, – мягко произнес Павлов. – Поезжайте вместе с супругой. Думаю, две недели хватит, а там посмотрим.
– Артемий Андреевич, вы знаете, кто за всем этим стоит?
Некоторое время адвокат молчал, после чего поднял глаза и ответил:
– У меня есть кое-какие соображения на сей счет. Эта версия постепенно находит свое подтверждение. Но пока я воздержусь от комментариев, Олег Степанович. Нет, вовсе не потому, что не доверяю вам. Мне нужно окончательно убедиться в своей правоте, узнать точно, кто и зачем решил вас использовать в такой гнусной схеме. И еще один момент. Я не ставлю под сомнение вашу репутацию, порядочность и профессиональные навыки, но тем не менее. Пожалуйста, постарайтесь вспомнить, может, за время вашей работы в должности судьи у вас был какой-то шероховатый момент, который мог дать повод кому-то, недовольному вашим решением, мстить вам?
– Вот что значит мастер слова, – угрюмо произнес Романов. – Вы так филигранно намекнули, что я мог напортачить при разбирательстве какого-то дела, и при этом даже не задели мое самолюбие.
Павлов развел руки в стороны и заявил:
– Не ошибается тот, кто ничего не делает. Было бы удивительно, если бы вы мне тут же сказали: «Нет, я кристально чист». У каждого из нас имеются какие-то промахи. Я вас не тороплю. Но, может, вы вспомните что-то важное, и этот факт поможет нам в дальнейшем.
– Разумеется.
Артем посмотрел на часы.