Всякое собрание людей есть толпа, независимо от того, из кого она состоит… Разума у толпы нет, зато есть уши, которым следует льстить, и глаза, которым надлежит нравиться.
От перевода страдают все, кроме епископа.
Те, кто громче всего требуют свободы, хуже всего ее переносят.
Стиль — одежда мысли.
Кажущееся незнание часто является самой необходимой частью мирового знания.
Праздность — один из способов самоубийства.
Рана заживает быстрей, чем оскорбление.
Позаботься о пенсе, а уж фунт позаботится о себе сам.
Если можешь, будь умней других — только никому не говори об этом.
Советы редко принимаются с благодарностью; те, кто больше всего в них нуждается, реже всего ими пользуется.
Женщины гораздо больше похожи друг на друга, чем мужчины; все они, в сущности, тщеславны и похотливы.
В злословии, как и в краже, виноватым считается потерпевший.
Храни свои знания, подобно часам, во внутреннем кармане; не демонстрируй их, как демонстрируют часы, без всякого повода, с тем лишь, чтобы показать, что они у тебя есть.
Праздность — удел слабых умов.
Знания придают вес, способности — блеск, люди же, в большинстве своем, лучше видят, чем соизмеряют.
Чтобы завоевать расположение женщины, требуется одна и та же лесть; чтобы понравиться мужчине — всякий раз разная.
Насмешка — лучшее испытание для истины.
В вопросах брака и религии я не советчик — не хочу, чтобы из-за меня люди мучились и на земле, и на небе.
Лучшая защита от дурных манер — хорошее воспитание.
Хитрость — тайное прибежище бездарности.
Каждый человек ищет истину, но только одному Богу известно, кто ее нашел.
Даже не зная до конца самого себя, я знаю, как мало я знаю это хорошее и одновременно плохое, знающее и одновременно невежественное, разумное и одновременно безрассудное существо — Человека.
Предрассудки — наша любовница; разум же, в лучшем случае, — жена: мы часто слышим его голос, но редко к нему прислушиваемся.
Пусть мудрецы говорят все что угодно, но от одной крайности можно избавиться лишь впав в другую.
Неполноценность наших друзей доставляет нам немалое удовольствие.
Веди спокойную жизнь — и ты умрешь со спокойной совестью.
Молодые люди столь же склонны считать себя мудрыми, сколь пьяные — трезвыми.
Физические недуги — это тот налог, который берет с нас наша окаянная жизнь; одни облагаются более высоким налогом, другие — более низким, но платят все.
Радуйся жизни, наслаждайся каждой минутой ее — ведь удовольствия кончаются раньше, чем жизнь.
Куда бы мы ни шли, репутация наша — неважно, хорошая ли, дурная — нас обязательно опередит.
У человечества (как считал Плиний) только одна альтернатива: либо делать то, что заслуживает описания, либо написать то, что заслуживает прочтения.
Благодарность — это тяжкое бремя, лежащее на нашей несовершенной природе.
Немногие молодые люди познали науку любви и ненависти; любовь их — беспредельная слабость, роковая для предмета любви; ненависть — страстное, опрометчивое и бессмысленное насилие, роковое для самих себя.
Брак бывает лишь двух видов — по любви и по расчету. Если вы женитесь по любви, у вас определенно будет немало очень счастливых дней и, скорее всего, не меньше дней нелегких; если же — по расчету, счастливых дней у вас не будет вовсе. И нелегких, вероятнее всего, тоже.
Сами женщины не созданы для забот; их предназначение в том, чтобы брать на себя наши заботы.
Коль скоро отцы нередко уходят из семьи, безотцовщину едва ли можно считать несчастьем; учитывая же характер и поведение большинства детей, и бездетность — не самое тяжкое испытание в жизни.
Дети и придворные ошибаются много реже, чем родители и монархи.
Женская красота и мужской ум большей частью пагубны для их обладателей…
К дуракам и шутам я отношусь с огромным почтением: даже превосходное воспитание им не помеха.
Самый глупый человек на свете испытывает те же чувства, что и самый умный.
Не доверяй тем, кто полюбил тебя от всего сердца после первого же знакомства и без всякой видимой причины. Остерегайся также всех тех, кто стыдится высших добродетелей, выдавая их за свои слабости.
Немногие отцы по-настоящему пекутся о своих сыновьях — большинство предпочитает заботиться о сбережениях. Из тех же, кто действительно любит своих детей, мало кто знает, как это делается.
Если ты нащупал в человеке какую-то характерную черту, ни в коем случае не доверяй ему в том, что этой черты касается.
Разумный человек должен относиться к женщине, как к беззаботному, смышленому ребенку: с ней можно играть, веселиться, шутить, ей можно делать комплименты — но ни советоваться, ни говорить с ней на серьезные темы, ни доверять ей нельзя.
С подозрением относись к тем, кто во всеуслышание превозносит какую-то добродетель… А впрочем, такие люди далеко не всегда, заслуживают упрека в лицемерии. Мне не раз приходилось встречать праведников, которые действительно верили в Бога; задир, которые действительно отличались завидной храбростью; реформаторов, которые подкупали своей честностью; ханжей, которые вели исключительно добродетельный образ жизни.
То, что нравится тебе в других, понравится и другим в тебе.
На свете нет ничего более безрассудного, чем полугнев и полудоверие.
Люди, к светскому общению не привыкшие, по неопытности выдают своим видом то, о чем не распространяются на словах.
Сдержанность — черта крайне неприятная, несдержанность — крайне опасная.
Терпение совершенно необходимо деловому человеку, ведь многим гораздо важнее не заключить с вами сделку, а поговорить по душам.
Всякий, кто спешит, тем самым демонстрирует, что дело, за которое он взялся, ему не по зубам.
Учись опускаться до уровня тех, среди которых находишься.
Поношение, клевета никогда не ополчаются против непогрешимости; клевета преувеличивает, но не возникает на пустом месте.
С тем, кто молчит, — молчат; с тем, кто рассказывает все, — тоже молчат.
Мудрый человек живет своим умом и своим кошельком.
Истинное остроумие — качество столь редкое, что многие им восхищаются, большинство к нему стремится, все его боятся, а если ценят, так только в себе самом.
Если угождаешь, угождай каждому по-своему.
Трудно даже вообразить, сколько у тщеславия разнообразных способов отклониться от поставленной цели.
В погоне за похвалой лучшая приманка — скромность.
Тщеславие вызывает отвращение у всех по той простой причине, что оно всем без исключения свойственно, а два тщеславия не сойдутся никогда.
Сочинители афоризмов, в большинстве своем, красоту мысли ставят выше точности и справедливости.
Если когда-нибудь я поумнею, никто, никогда не увидит меня смеющимся.
Интерес к внутренней сути и презрение к внешнему виду — таковы должны быть отношения между разумным человеком и его книгами.
Бог свидетель, нам нелегко приходится в этой жизни, и терпение — это единственный способ жить по крайней мере не хуже.
СЭМЮЭЛЬ ДЖОНСОН1709–1784
Для англичан библиограф, критик, журналист, поэт Сэмюэль Джонсон (или доктор Джонсон) и по сей день остается эстетическим и нравственным авторитетом «номер один»: выдержки из его эссе и поэм, жизнеописаний и политических памфлетов, путевых заметок и проповедей цитируются с той же легкостью и охотой, с какой мы цитируем «Горе от ума» или «Евгения Онегина». Во всем блеске дарование Джонсона раскрылось в жанре беседы, афоризма, остроумных эскапад, дошедших до нас благодаря другу писателя Джеймсу Босуэллу (1740–1795) и его книге «Жизнь Джонсона» — английского аналога «Разговоров с Гёте» Эккермана. Афоризмы Джонсона взяты также из журнала «Рассеянный» и рубрики «Бездельник», из предисловия к Шекспиру, из «Жизнеописания английских поэтов» (1779–1781), из философской повести «Расселас, принц Абиссинский» (1759), а также из книги «Анекдоты о покойном Сэмюэле Джонсоне», которую выпустила в 1786 году приятельница писателя Эстер Трейл.
Пока я писал свои книги, большинство из тех, кому я хотел их показать, отправились на тот свет — успех же, равно как и неудача, — пустой звук.
Вот что значит принципиальный человек! В церкви не был уже много лет, но, проходя мимо, обязательно снимет шляпу.
Истина — это корова, которая не дает скептикам молока, предоставляя им доить быков.
Да, сэр, Шерри[3] глуп, глуп от природы, однако за то время, что мы его знаем, он не терял времени даром — ведь такой непроходимой глупости в природе не существует.
Перечитайте ваши собственные сочинения, и если вам встретятся превосходно написанные строки, безжалостно их вычеркивайте.
Под пером Голдсмита[4] даже Естественная История превращается в персидскую сказку.
Ирландцы — народ справедливый: друг о друге они говорят только плохое.
Искусство афоризма заключается не столько в выражении какой-то оригинальной или глубокой идеи, сколько в умении в нескольких словах выразить доступную и полезную мысль.
Истинное удовлетворение похвала доставляет лишь в том случае, если в ней во всеуслышание повторяется то, что шепчет нам на ухо гордыня…
Мильтон был гением, который мог высечь колосса из гранитной скалы, но не мог вырезать женскую головку из вишневой косточки.
Мы хотим, чтобы нас любили, но восхищаться другими вовсе не расположены; мы водим дружбу с теми, кто, если верить их громким похвалам, всецело разделяет наши взгляды, однако сторонимся тех, кому этим в