отрудничал WSPU: уличные митинги и манифестации, ярмарки и распродажи для сбора средств, пикники и т. п. Наиболее зрелищными являлись процессии, превращавшие лондонские улицы в сцену для суфражистских представлений: «Суфражистские марши сводили вместе феминизм, рекламные акции, зрелищность и потребительскую культуру» [73]. Основной задачей этих кампаний было убедить общество и парламент в том, что женщины стремятся получить право голоса и что суфражистки представляют интересы большинства женского населения Великобритании.
Самая крупная в истории суфражизма демонстрация, получившая название «Женское воскресенье» (Women’s Sunday), собрала, по некоторым данным, до 500 тыс. человек, она была организована WSPU в Гайд-парке 21 июня 1908 г. Но наиболее зрелищной, по свидетельству современников, как мы говорил выше, являлась Женская коронационная процессия, прошедшая 17 июня 1911 г. В изданной в виде листовки программе мероприятия было написано: «Эта процессия представляет женщин не только нации и великой империи, принадлежностью к которой мы гордимся, но и всего мира». Инициированная WSPU, эта акция была поддержана всеми суфражистскими организациями и стала прекрасной демонстрацией женской солидарности в борьбе за право голоса. Еще одним впечатляющим мероприятием было так называемое Великое паломничество 1913 г., организованное NUWSS: многочисленные отряды суфражисток, одетых в специально разработанную по этому случаю униформу (в суфражистской печати рекламировалось «идеальное платье для паломничества, обеспечивающее комфорт в любую погоду»), в течение нескольких недель стекались со всех уголков Англии, сливаясь в одну колонну, движущуюся к Лондону.
В ходе массовых акций их участницы не только демонстрировали желание женщин получить право голоса, но и старались утвердить в массовом сознании положительный образ суфражистки, ибо женщина, занимающаяся общественной деятельностью, по-прежнему ассоциировалась с бесполым либо мужеподобным существом. Поэтому активистки движения отстаивали свое право на новую форму женственности, соединяя ее традиционный образ с духом политической борьбы, и выражали надежду на то, что традиционное восприятие женственности может сочетаться с традиционным же восприятием гражданственности. Это объясняло повышенное внимание к декорациям процессий и внешнему виду самих участниц: своими изящными туалетами они опровергали утвердившиеся стереотипы. К тому же «образы элегантных женщин, несущих знамена, привлекали большее внимание, чем их речи» [74].
Учитывая то, что женские мероприятия на улицах все еще воспринимались негативно, у NUWSS при организации первой массовой демонстрации в 1907 г. существовали определенные опасения, так как не было ясно, какую реакцию она вызовет. Некоторые считали, что суфражистки могут скорее навредить делу, чем способствовать его продвижению. И действительно, демонстрация была воспринята неоднозначно, хотя и привлекла к себе внимание толпы. Пресса отмечала, что в целом отношение зрителей к процессии было благожелательным и все обошлось без эксцессов, но женщинам, идущим в колонне, понадобилось немалое мужество, чтобы пройти сквозь собравшуюся толпу зевак. По свидетельству участницы марша Констанции Смидли, «зрители – это были в основном мужчины – очень веселились из-за того, кто шел в процессии. Они выражали две основные точки зрения: одну разделяли беднейшие представители мужского пола, которые являлись категорическими противниками любых возможных женских привилегий, раз сами таковых не имели; другая была связана с веселым недоумением по поводу того, что женщина вообще может хотеть чего-то серьезного» [75]. Такое положение вещей сохранялась и в дальнейшем: несмотря на то что впоследствии общественное мнение свыклось с публичной активностью женщин и их участием в различного рода акциях в поддержку избирательного права, во время практически каждого массового мероприятия, организуемого суфражистками, независимо от того, были они умеренными или милитантками, случалось, что женщины подвергались не только оскорблениям, но и физическим нападениям со стороны мужчин. Во многом это было связано с деятельностью антисуфражистов, о которых мы расскажем в следующем разделе. В любом случае массовые демонстрации оправдывали затраченные на них усилия, так как не только привлекали общественное внимание, но и, будучи эффективным способом формирования благоприятного общественного мнения, убеждали в серьезности политических требований женщин.
Наряду с процессиями, в начале XX в. стали применяться и другие формы массовой суфражистской агитации, например ярмарки и выставки. На этом поле умеренные суфражистки и милитантки прекрасно дополняли друг друга. Участница NUWSS Кэтрин Маршалл стала открывать на местных ярмарках киоски, в которых пропагандировали и продавали суфражистскую литературу. WSPU и WFL устраивали свои собственные ярмарки, на которых продавалась не только суфражистская литература, но и различные поделки, изготовленные суфражистками, выпечка и сладости, предлагалась культурная программа, размещались различные выставочные стенды. В организации этих ярмарок ощущалось влияние социалистических и тред-юнионистских методов работы с людьми и культуры проведения массовых религиозных и благотворительных мероприятий, имевших в Англии давнюю традицию. Вот как выглядела, например, программа подготовленной WSPU «Женской выставки и ярмарки ремесел», проходившей на катке в лондонском районе Найтсбридж с 13 по 26 мая 1907 г.: «Отличительной чертой выставки будет богато украшенный каток… оформленный мисс Сильвией Панкхерст. Лига актрис-суфражисток любезно взяла на себя обязательство организовывать пять представлений в день. Другие особенные события:
выставка о тюремной жизни;
иллюстрированная история WSPU;
выставка политической карикатуры;
кабина для голосования» [76].
Из программы следует, что ярмарка была прежде всего пропагандистским мероприятием (хотя такие акции выступали и достаточно эффективным способом фандрайзинга). В ней продуманно сочетались образовательная, агитационная и развлекательная функции. Экспозиция о тюремной жизни появлялась на многих массовых милитантских мероприятиях подобного рода; на ней были представлены платья арестанток, посуда, фотографии тюремных камер, рисунки заключенных и т. п.; она должна была привлечь внимание к тому, что с арестованными суфражистками обращались как с уголовными, а не политическими преступницами, и продемонстрировать героизм и жертвенность милитанток. Интересно, что одним из главных аттракционов была кабина для голосования: борясь за право голоса, суфражистки в то же время обучали женщин, как нужно вести себя на избирательных участках, заполнять бюллетени и т. п. Это было необходимо для развенчания мифа о том, что участие в выборах приведет к «погружению женщины как таковой в круговорот мужской жизни… подвергнет ее опасности и унижению» [77].
Агитационными акциями национального масштаба были суфражистские караваны: группы суфражисток путешествовали от одного населенного пункта к другому, заглядывая даже в маленькие деревушки, устраивали митинги, раздавали листовки, продавали литературу.
В результате всех этих кампаний суфражистской агитацией оказывалось охвачено значительное количество англичан, как мужчин, так и женщин, но чаще всего о деятельности активисток движения узнавали из репортажей прессы.
Зрелищность суфражистских кампаний Эдвардианской эпохи во многом определялась запросами журналистов и издателей. На рубеже веков в английской прессе появилось новое направление. Оно было создано Альфредом Хармсвортом (позднее получившим титул лорда Нортклифа) и ориентировалось на интересы широких кругов читателей среднего класса, для которых старые газеты вроде The Times или The Morning Post были слишком интеллектуальными. Его Daily Mail (1896) преподносила серьезные новости в доступной форме, специальные «развлекательные» разделы освещали те события, которые читатели могли обсудить с соседями. Кроме того, газета была дешевой и печатала много рекламы. Благодаря этому она стала очень популярной: ее тираж в начале XX в. достиг 1 млн экземпляров. Конкурентом Daily Mail в этой области стала Daily Express, созданная в 1900 г. В результате родилась новая пресса, успешно отнимавшая читательскую аудиторию у старых газет. Эти периодические издания ориентировались не только на информирование и просвещение, но и на развлечение читателя, поэтому их материалы должны были быть как можно более сенсационными [78]. В 1903 г. лордом Нортклифом была создана специальная газета для женщин The Daily Mirror, редактором которой он назначил Мэри Говард (позднее ее все же сместил редактор-мужчина, а газета изменила направление), что было значимым явлением, так как старые газеты не рассматривали женщин как потенциальную читательскую аудиторию – считалось, что публикующиеся статьи слишком сложны для них. Для новой прессы необычные, привлекавшие внимание своей новизной пропагандистские и протестные акции суфражисток были прекрасным материалом.
Менялась и позиция старой прессы. Если в конце XIX – начале XX в. газеты обходили молчанием суфражистское движение, то с развитием милитантства и появлением новых зрелищных форм пропаганды, им пришлось начать уделять внимание этой проблеме. Более 30 центральных и местных газет посвящали свои колонки описанию суфражистских мероприятий. Р. Нэсхейм приводит следующую статистику публикаций по женскому вопросу в период с 1910 по 1914 г.:
The Times – 43;
The Pall Mall Gazette