[70], Эммелин и Кристабель Панкхерст и в патриотической деятельности все больше склонялись к радикализму, и их патриотическая позиция достаточно быстро трансформировалась в националистическую и джингоистскую. В конце 1915 г. печатное издание WSPU The Suffragette было переименовано в Britannia, что в очередной раз подчеркивало смену направления деятельности WSPU. На страницах обновленной газеты велась активная антипацифистская, антигерманская и антибольшевистская пропаганда. Основными объектами критики становились пацифисты, которые назывались друзьями Германии, и те политические деятели, кого Панкхерст подозревали в прогерманских симпатиях. Они критиковали UDC, состоявший из либеральных и лейбористских интеллектуалов и политиков, выступавших за прекращение войны. Britannia обвиняла в пособничестве Германии военного министра Ричарда Холдейна, требуя его отставки на основании того, что тот, хоть и успешно реорганизовал армию и создал экспедиционные войска, восхищался немецкой философией [71]. Они требовали отстранить от работы Эдварда Грея, министра иностранных дел, за то, что он не смог предотвратить оккупацию Сербии войсками Австро-Венгрии. Антиправительственная пропаганда привела к тому, что в конце 1915 г. Э. Панкхерст вновь была арестована. Правительство запретило печатать Britannia и организовало несколько рейдов полиции в редакцию издания, когда на его страницах появилась критика прогерманской позиции Министерства иностранных дел. Однако это охлаждение в отношениях длилось недолго, так как сотрудничество было выгодно обеим сторонам: правительство получало возможность использовать в сво-их целях ресурсы одной из наиболее популярных и многочисленных женских организаций, а лидеры WSPU получали доступ в ряды политического истеблишмента, к чему они давно стремились. Националистическая деятельность стала для них новым, более эффективным инструментом в построении политической карьеры и реализации личных амбиций, нежели борьба за права женщин, которая постепенно отходила на дальний план.
Однако такая позиция устраивала далеко не всех членов WSPU, и популярность Эммелин и Кристабель Панкхерст в организации, несмотря на их харизматичность, начала падать. К. Панкхерст, большую часть времени проводившую в заграничных турне, стали упрекать в отсутствии внимания к организации, Э. Панкхерст – в том, что она использует средства и имя WSPU в своих целях. Многие суфражетки не одобряли шовинизм руководства WSPU и отход от основных задач организации. Это привело к очередным расколам в союзе. 22 октября 1915 г. на митинге в Кэкстон-холле под председательством Роуз Ламартин Йетс была принята резолюция, выражающая недовольство отходом Э. и К. Панкхерст от борьбы за избирательные права женщин и требующая предоставить финансовый отчет о деятельности WSPU за последние два года. Так как Панкхерст не посчитали нужным отреагировать на резолюцию, было решено основать отдельное общество для возобновления суфражистской кампании. В результате была создана более демократическая организация «Суфражистки WSPU» (Suffragettes of the WSPU), с выборными должностными лицами, прозрачной отчетностью и новым печатным органом Suffragette News Sheet. 21 марта 1916 г. Шарлотта Марш основала «Независимый WSPU» (Independent WSPU). Расколы ослабили организацию, приведя к сокращению ее численности и популярности, но для Панкхерст, отказавшихся от прежнего курса, выход последовательных суфражисток мог быть просто избавлением от балласта, мешавшего более активному ведению патриотической деятельности.
Забвение прежних идеалов во имя новых ценностей нашло выражение в августе 1916 г., когда Э. Панкхерст выступила с заявлением, что правительство не должно откладывать предоставление избирательных прав солдатам и матросам, чтобы включить женщин в билль о реформе [72]. Организация, чьи члены с такой самоотверженностью боролись за политические права женщин, теперь фактически выступала с антисуфражистских позиций, причем именно тогда, когда лидер Кабинета министров лорд Г. Асквит, бывший в течение многих лет непримиримым противником суфражисток, признал наконец справедливость их требований.
WSPU старался добиться достижения равноправия полов в служении отечеству. Его лидеры отвергали патриотическую деятельность в рамках традиционных или даже расширенных женских ролей. Их позиция была основана на убеждении, что женщины способны на все, на что способны мужчины, в том числе на ведение политической борьбы в высших уровнях власти и участие в боевых подразделениях. Поэтому лидеры WSPU предложили свою помощь Министерству иностранных дел в ведении агитации в пользу союзников, и эта помощь была принята. В первой половине 1916 г. Э. Панкхерст в обществе министра иностранных дел Сербии посетила США для организации кампании по сбору средств для сербских беженцев. Возвратившись в июле, она неожиданно для себя обнаружила, что вопрос об избирательных правах женщин снова стал актуальным, однако поначалу это не вызвало у нее большого интереса. К. Панкхерст впоследствии объясняла это следующим образом: «Она и я полагали, что некоторая отчужденность с нашей стороны (в отношении готовящейся избирательной реформы. – О. Ш.) будет более эффективной для возможного продолжения милитантских действий после войны, чего политические лидеры стремились избежать» [73]. Предоставив другим «обсуждать такие вещи, как возрастной ценз для женщин-избирательниц» [74], Э. и К. Панкхерст продолжили концентрироваться на том, что считали национальной деятельностью.
Вдохновляя англичанок на подвиги во имя родины, руководство WSPU обращалось к примерам патриотических действий женщин других стран. В это время все большее внимание Э. Панкхерст привлекала Россия, где женщины демонстрировали чудеса самоотверженности и героизма не только в тылу, но и на фронте. Суфражистские издания писали о том, что русские женщины, переодевшись мужчинами, отправляются добровольцами на поля сражений, организуют госпитали для раненых, работают сестрами милосердия. Материалы о России и русских стали частым явлением и на страницах The Suffragette, а затем и Britannia. Однако Февральская революция 1917 г. вызвала в Англии серьезную озабоченность. С одной стороны, свержение самодержавия и обретение демократических свобод было встречено общественным мнением с симпатией, но, с другой стороны, эти события порождали опасения в том, что Англия может потерять союзницу на Восточном фронте. Поэтому правительство решило отправить в Россию специальную миссию во главе с Джеймсом Рамсеем Макдональдом с целью убедить Временное правительство выполнить свой союзнический долг до конца. Узнав об этом, Э. Панкхерст написала Д. Ллойд Джорджу, который в то время занимал пост премьер-министра, письмо с просьбой разрешить ей собрать свою делегацию, утверждая, что истинные чувства английского народа выражают члены ее организации, а не Дж. Р. Макдональд. Предложение было принято, и Э. Панкхерст отправилась с полуофициальной миссией в революционную Россию в компании своей ближайшей сподвижницы Джесси Кенни [75]. В России они пробыли около трех месяцев: с июня по сентябрь 1917 г. Программа визита была очень насыщенной: их принимали на самом высоком уровне. Они встречались не только, а точнее, не столько с различными женскими организациями, сколько с представителями политических партий, членами Петроградского совета, представителями русской новой и старой элиты. Кинохроника запечатлела прогулку делегаток по Невскому проспекту, их миссия освещалась на страницах многих русских газет.
Приезжих суфражеток больше всего интересовала деятельность двух женских батальонов, организованных М. Л. Бочкаревой. Как уже отмечалось выше, воюющие на фронте русские женщины производили большое впечатление на английских суфражисток, а создание отдельных женских подразделений в действующей армии вызвало большой интерес у союзников, хотя они и не спешили следовать примеру России. Для милитанток, отстаивающих право внести свой вклад в победу над врагом наравне с мужчинами, пример русских женщин-воинов был особенно значим. Поэтому их пребывание в Петрограде началось со знакомства с М. Л. Бочкаревой, и впоследствии и Э. Панкхерст, и Дж. Кенни много внимания и времени уделили женскому батальону, подробно знакомясь с его деятельностью и посещая все его мероприятия: они были в казармах, выступали на концерте, посвященном сбору средств в его пользу, присутствовали на освящении знамен батальона, при проводах на фронт. Дж. Кени написала биографический очерк о М. Л. Бочкаревой, который был опубликован в Britannia 27 июля 1917 г. Обе суфражистки регулярно составляли отчеты о своем пребывании в России, которые они при первой же возможности переправляли в Англию, и эти материалы сразу появлялись на страницах издания WSPU.
Однако к началу сентября суфражистки начинают понимать, что Временное правительство не в состоянии обеспечить себе поддержку большинства населения и в условиях накаляющейся обстановки их миссия становится трудновыполнимой. Поэтому они начинают готовиться к отъезду. Всего через два дня после возвращения Э. Панкхерст состоялась ее встреча с Д. Ллойд Джорджем, которую ей организовала К. Панкхерст. Сообщая об итогах поездки, Э. Панкхерст констатировала нарастающую конфронтацию в российском обществе и ослабление позиций Временного правительства и высказала мнение, что оно вряд ли сможет удерживаться у власти долгое время. Возможная победа большевиков неизбежно должна была привести к потере России как члена Антанты. Ее политический прогноз оказался более точным, чем предсказания одного из лидеров лейбористской партии А. Хендерсона, который, вернувшись из России в августе, рекомендовал английскому Кабинету всячески поддерживать Временное правительство.