[3]. Возрастающее политическое значение женщин было отмечено и в произнесенной после подписания перемирия королевской речи, в которой монарх поблагодарил их за вклад в победу, наряду с армией, флотом и воздушными силами.
Казалось бы, суфражистки, так долго боровшиеся за политическо равноправие, должны были воспользоваться плодами достигнутой победы. И действительно, несмотря на то что пассивное избирательное право было предоставлено женщинам всего за несколько недель до выборов, суфражистки приняли деятельное участие в избирательной кампании, как в выдвижении своих кандидаток, так и в работе с женщинами-избирательницами.
Первыми начали действовать милитантки. Еще в ноябре 1917 г., когда стало очевидным, что суфражистский закон будет принят, Панкхерст трансформировали WSPU в Женскую партию, готовясь принять участие в выборах как самостоятельная политическая сила. Партия получила поддержку правящей коалиции, и ее представительница К. Панкхерст выдвигалась в округе вместо кандидата от консерваторов. Она конкурировала с лейбористами, строя свою программу на антибольшевистской пропаганде. Союз Британского содружества (British Commonwealth Union), находившийся на правом фланге консервативной партии, неофициально выделил на ее избирательную кампанию 1000 фунтов. Кроме того, правительство оказывало Женской партии организационную поддержку: К. Панкхерст получила рекомендательные письма от Д. Ллойд Джорджа, в которых он призывал делать взносы в фонд ее избирательной кампании, что облегчило процесс фандрайзинга. Столь явную поддержку новообразованной партии со стороны правительства можно расценивать как стремление правящей коалиции обеспечить контроль над новым сегментом электората, наиболее активная часть которого симпатизировала левым.
Другие суфражистские организации выдвигали своих кандидаток либо в списках политических партий, либо как независимых. NUWSS объявил о финансовой поддержке избирательных кампаний двух женщин в каждой из трех ведущих партий. Свое желание поддержать финансово и организационно несколько кандидаток выразила и WFL. Больше всего женщин было выдвинуто от лейбористской партии. Наиболее известными были лидер «Объединенных суфражистов» Э. Петик-Лоуренс, бессменная руководительница WFL Ш. Деспард, которой к этому моменту исполнилось 74 года, и секретарь Женской тред-юнионистской лиги М. Макартур, получившая поддержку мужских профсоюзов. Консерваторы включили в свой список секретаря NUWSS Р. Стрейчи. Однако большинство суфражисток предпочитало не связывать себя с партиями, и половина женщин-кандидаток были выдвинуты как независимые, что снижало шансы на победу, так как их ресурсы были более ограниченными. Национальная федерация учительниц, долгое время поддерживавшая суфражистское движение, предложила голосовать за своего президента М. Филипс. Федерация собрала 330 фунтов для ее избирательного фонда и успешно агитировала в ее поддержку. Весь избирательный штаб М. Филипс состоял из женщин. Любопытно, что от либеральной партии была выдвинута В. Маркхэм, в прошлом активистка WNAL. Сотрудничество с суфражистками на трудовом фронте во время войны заставило ее поменять свои убеждения. Несмотря на былое противодействие предоставлению женщинам парламентского избирательного права, многие бывшие антисуфражистки воспользовались им на первых же выборах.
Поскольку считалось, что женщины могут быть не готовы к реализации своего нового права, их решили обучить политической культуре. С этой целью одна из руководительниц NUWSS Элеонора Рэтбоун создала Ассоциацию женщин-гражданок, а в штаб-квартирах многих суфражистских организаций с новоиспеченными избирательницами проводили занятия, на которых подробно разбиралась процедура голосования. Но дело было не только в недостатке у женщин политической культуры: очень быстро выяснилось, что избирательницам нужно преодолеть немало организационных преград для того, чтобы реализовать свое право голоса на грядущих выборах. Многие суфражистки отмечали, что процедура занесения женщин в избирательные списки была неотработанной и они часто сталкивались с сопротивлением и предрассудками чиновников. Племянница М. Арнклиф Сеннет Милли жаловалась в письме своей тете: «…мисс Смит и я потратили все утро на то, чтобы найти участок, где мы будем голосовать, и безуспешно. Все были очень недружелюбными. Теперь я понимаю, насколько непреодолимой была стена унизительных предрассудков в самом начале, если она существует и теперь, когда мы победили… Список Эшфолда не пересматривался многие годы. Городской клерк[58] мертв, а нового не назначили. Никто не знает, к кому обращаться, ни у кого нет никаких инструкций» [4]. Поэтому суфражистки уделяли большое внимание мониторингу регистрации женщин на избирательных участках. Для того чтобы матери с маленькими детьми могли проголосовать, при некоторых участках были созданы детские комнаты.
В предвыборной агитации использовались годами отработанные методы привлечения общественного внимания: красочные плакаты и открытки, листовки, демонстрации и шествия, театрализованные представления и концерты. Пресса отмечала, что в тех округах, где были выдвинуты женские кандидатуры, новизна ситуации способствовала активизации избирателей. Несмотря на существовавшие опасения, во время избирательных кампаний не произошло никаких нежелательных инцидентов.
И вот наступил день выборов, 14 декабря 1918 г. Шел мокрый снег с дождем, но женщины прибывали на избирательные участки. Лидер Католического женского суфражистского общества Л. де Альберти саркастически отметила: «Я навела справки, и никто не сообщил мне о малютках, свалившихся в очаг, пока их матери ходили голосовать, о мужьях, подавших на развод из-за того, что их жены оставили дома́, чтобы реализовать свое избирательное право» [5].
Итоги выборов оказались разочаровывающими: ни одна из 17 кандидаток не была избрана. Самый лучший результат показала К. Панкхерст, но и она проиграла более тысячи голосов своему противнику-лейбористу. Единственной женщиной, прошедшей в парламент, стала кандидатка от «Шинн фейн» – графиня Констанция Маркевич, сестра известной радикальной суфражистки Е. Гор-Бут. По иронии судьбы во время избирательной кампании она находилась в заключении в тюрьме Холлоуэй и даже не выдвигала свою кандидатуру – за нее это сделали сторонники гомруля. При этом она набрала достаточное количество голосов, но не благодаря суфражистским взглядам, а на волне националистических настроений в Ирландии, так как она была бойцом ИРА и за участие в Пасхальном восстании в Дублине в 1916 г. была приговорена к смертной казни, замененной тюремным заключением. Однако, поскольку после выборов ирландская фракция отказалась занять места в английском парламенте, графиня Маркевич так и не стала членом английской палаты общин.
В результате первой женщиной, избранной в парламент, оказалась не суфражистка и даже не англичанка. В 1919 г. на дополнительных выборах в Плимуте победу одержала кандидатка от консерваторов – американка леди Нэнси Астор, которой округ «достался» от мужа, пересевшего в палату лордов. На дополнительных выборах 1921 г. в парламент была избрана первая англичанка – Маргарет Уинтрингем. Она «унаследовала» округ и место в палате общин от своего мужа, популярного депутата либеральной партии из Линкольншира, который неожиданно скончался от инсульта прямо в курительной комнате парламента. Его однопартийцы предложили место жене, рассчитывая на то, что избиратели поддержат популярную фамилию. Таким же образом прошла в парламент и третья депутатка, Мейбл Филипсон, когда ее муж, либерал-юнионист капитан Хилтон Филипсон, был лишен права баллотироваться в парламент на 7 лет из-за обнаружившихся финансовых махинаций его агента.
Очевидно, первоначально к женщинам-политикам в Великобритании относились так, будто страна существовала в эпоху не модернизирующегося, а традиционного общества: женская кандидатура воспринималось как приемлемая, если представляла известную политическую фамилию или династию, пол в этом случае не являлся определяющим фактором. Это было данью политическим традициям: место в парламенте и округ, его обеспечивающий, переходили к определенной семье, принадлежащей к политической элите, из поколения в поколение.
Таким образом, суфражистские лидеры не смогли насладиться плодами победы в полной мере. Выдвижение самостоятельных кандидаток не встречало поддержки избирателей. Газеты писали, что как мужчины, так и женщины не готовы голосовать за них в силу предрассудков. Однако политическая карьера не была основной целью суфражисток: они рассматривали право голоса как механизм, с помощью которого можно было добиться улучшения положения женщин во всех сферах.
Но несмотря на отсутствие большого количества парламентариев-женщин, наличие массового женского электората заставляло парламент и правительство считаться с его интересами и основными требованиями. В результате уже в 1919 г. был принят закон о ликвидации всех ограничений по признаку пола (Sex Disqualification (Removal) Act), за который давно ратовали суфражистки, он снял практически все преграды для профессиональной деятельности женщин. Всего в период 1918–1930 гг. благодаря лоббированию женских организаций было принято 23 закона, которые способствовали улучшению положения женщин: уравнивание супругов в праве на развод и опеку над детьми, полное уравнивание мужчин и женщин в правах собственности, введение государственных пенсий для вдов и сирот.
В значительной степени прогресс в законодательстве был связан с деятельностью тех суфражистских организаций, которые продолжили деятельность, изменив название и расширив свои цели и задачи. NUWSS был переименован в Национальный союз обществ за гражданское равноправие (