Мужчина задумчиво почесал подбородок, взлохматил шевелюру и прижал девушку к себе покрепче.
— Перепады настроения, значит. Давай посмотрим, как будет после кормления, может быть твой организм из-за поздней инициации еще просто не адаптировался. Если в течение недели-двух, ситуация не улучшится или ухудшится, придется просить помощи у Сайласа.
— И что он сделает?
— Ну, у него есть доступ к древним манускриптам, может найдет что-то полезное.
— Я не хочу быть такой психованной, — Кейт обхватила себя руками, как будто ей стало вдруг холодно, и опять заплакала.
— Да, похоже, что ты права насчет перепадов. Кстати, — он провел рукой по ее щеке, — а что с питанием?
— Я пока не хочу, — она покачала головой и сильнее сжалась.
— Кейт, — его руки переместились и стали гладить и массировать ее плечи, — ты должна успокоиться и расслабиться.
— Не трогай меня, пожалуйста, — прошептала она.
— Скоро вечер, девочка, тебя нужно будет накормить, и ты знаешь, что это значит.
— Не хочу, нет, — она покачала головой. — Я лучше умру.
— Ты не умрешь, Кейт, ты кого-нибудь убьешь. Ты это понимаешь?
— Если я выйду из-под контроля, тебе придется меня убить, — у Кейт созрел новый план, как перестать быть суккубом. Но голова кружилась все сильнее, становилось жарко, она больше не могла сосредоточиться.
— Ты готова пожертвовать чье-то жизнью, чтобы у меня был повод тебя уничтожить? Отвечай, Кейт. Готова? Ты же не хотела никого убивать, помнишь, — он ее встряхнул и заметил, что с ней что-то происходит. Голова мотнулась, как у бессознательного тела, но это было не так. — Черт!
Ее голод звал его. Он неожиданно сильно почувствовал эти связующие нити, горящие огнем вожделения. Почувствовал так внезапно, что даже отшатнулся.
Это дало Кейт небольшой простор для маневра. Она резко отпрянула и начала отползать от мужчины. Стараясь, чтобы между ними было как можно больше пространства.
Алиас был почему-то уверен, что она тоже это почувствовала и испугалась. Одно ему было совершенно ясно, девушка не хотела с ним спать. Может у нее до инициации был любимый человек, поэтому она так реагирует?
— Кейт, — он в который раз позвал ее, протягивая открытую ладонь, как к испуганному зверьку. — Тебе все равно нужно питаться. Я не позволю тебе умереть. Слышишь?
Как было бы проще, если бы ей можно было приказывать, если бы она была психически стабильна, если бы хотела быть суккубом. И если бы не страдала клаустрофобией, потому что Алиас уже устал, и ему хотелось только ее оттрахать, запереть и пойти по своим делам. Ему тоже кормиться надо, если что. Он не может находиться с ней постоянно, но и одну ее тоже не оставишь.
Большее того, и опеке Джил ее доверять нельзя. Чертовке она явно приглянулась исключительно в гастрономическом смысле. А поскольку эмоции из девушки бьют ключом, то та просто будет ее провоцировать. Не то, чтобы это было совсем плохо, часть этого фонтана Джил поглотит, но во-первых, только часть, а во-вторых, раскачивать и без того нестабильное состояние Кейт Алиас считал вредным. В конце концов, все его знания человеческой психологии говорили именно об этом.
И что же делать?
Он немного отвлекся, и в этот момент девушка прыгнула на него. Она молотила своими крошечными кулачками, впрочем, не такие уж слабые удары получались, визжала фурией, пыталась пинаться и кусаться.
Вот только инкуб был силен и опытен — он скрутил девушку в мгновение ока и подмял под себя. Связывающие их нити тут же проявились и начали наполняться силой.
Глава 6
Мужчина и женщина, не двигаясь и не дыша, смотрели друг на друга. Алиас почти полностью лежал на Кейт, не решаясь отпустить свою добычу. Опасался, что она повредит себе. То, что вроде бы она внешне успокоилась, его вовсе не обманывало — жилка на шее билась все быстрее.
Он наклонился к ее губам и замер в нескольких миллиметрах.
— Отпусти меня, — тихо прошептала девушка.
— Уже вечер. Что ты чувствуешь?
— Ничего, — даже для Кейт это прозвучало слишком неуверенно. Она никогда не умела хорошо врать.
Чуть приподнявшись, инкуб провел пальцами, едва касаясь, по ее плечу, ключице, потом груди. Она прерывисто вздохнула.
— Не надо, пожалуйста! — на глаза девушки пять навернулись слезы. — Не трогай меня, лучше убей.
— Если бы я не знал точно, что ты меня хочешь, что я тебе нужен, то подумал бы, что противен.
Он, не прекращая гладить, коснулся ее губ. Это было как взрыв. Нити, связывающие их, загудели от напряжения, и Алиас почувствовал сжигающий ее голод.
Кейт резко распахнула глаза и помимо вожделения, там были удивление и испуг. Значит, она действительно не ощущала потребности подкормиться раньше, до его прикосновения.
Продолжая целовать и ласкать девушку, мужчина почувствовал, как начал уплотняться воздух вокруг них. Такое же ощущение появляется, если стоишь под мощной высоковольтной линией.
Ему почудилось какое-то движение в комнате и, оторвавшись от манящих губ, он увидел, что некоторые предметы чуть приподнялись в воздух. Во время сильного магического напряжения иногда возникает такой эффект. Энергия бурлила, грозя сжечь их обоих.
Кейт потянулась к нему губами, поскольку ее руки все еще были зафиксированы и придавлены его телом. Надо бы отпустить, но она ему нравилась именно такой — покорной и неподвижной.
— Ал, — от звучания имени хозяина, напряжение скакнуло еще на пару пунктов вверх.
Все же ему пришлось ее отпустить, чтобы освободить от таких ненужных сейчас вещей.
Когда мужчина ее раздевал, Кейт казалось, что на местах, где его руки касались обнаженной кожи, оставались ожоги. Все ее тело скручивало в спазмах, наполовину болезненных, наполовину приятных.
Она по мере сил помогала ему, но очень быстро поняла, что справиться с мелкими пуговицами на своей блузке или его рубашке не в состоянии. Но ей так хотелось прикоснуться к его груди, провести руками по рельефным мышцам, поэтому, она просто дернула ненужный сейчас кусок тряпки.
Никогда раньше у нее не получалось рвать ткань, сейчас же его рубашка и майка разлетелись на лоскуты. Кейт это немного отрезвило.
— Нет, подожди, — она уперлась в его грудь рукой, стараясь отодвинуть стальное мужское тело подальше. — Я не могу, прости.
Мужчина некоторое время смотрел на нее — разгоряченное лицо, лихорадочный блеск в глазах, но сейчас в них появилась осмысленность, которой не было еще минуту назад. В среднем, голодный суккуб может взять себя в руки во время секса только через несколько месяцев практически ежедневных тренировок. На вторую ночь — никогда.
— Кейт, это уже не вопрос твоего желания, как человека, это вопрос твоего голода, как суккуба. Тебе нужно получить энергию. И это не обсуждается. Я пока не могу тебе приказать, но будешь сопротивляться — свяжу, и ты получишь энергию насильно.
С этими словами, он спустил с ее плеч бретельки бюстгальтера, обнажая грудь. Не медля ни секунды, чтобы она не успела ничего сказать, впился в один сосок губами, а второй чуть сжал и начал перекатывать между пальцами. При этом ему удалось прижать одну ее руку к телу, не давая отбиваться.
Но она и не собиралась. Сначала он услышал прерывистый вздох, а потом тихий, придушенный стон. Инкуб оторвался от твердой и уже покрасневшей горошины и, повалив девушку на кровать, начал исследовать ее тело. Вчера при инициации у него не было на это ни времени, ни сил.
Начал он с поцелуя, яростного, страстного, глубокого, атакующего ее рот, исследующего каждый уголок. Она отвечала с не меньшим энтузиазмом и агрессией. Алиас с трудом оторвался от полных влажных губ и опустился ниже. Шея, ключицы, опять грудь, плоский животик — все это было покрыто поцелуями ровно до края джинсов. Дойдя до преграды он двинулся уже в обратном направлении, но не целуя, а прикусывая кожу, скользя языком по особенно интересным местам. Чуть потянул зубами за сосок, сначала за один, потом за второй, вырвав хрип из горла девушки.
Стоило ему посмотреть в затуманенные глаза Кейт, а ей увидеть его полный вожделения взгляд, как между ними как будто сорвало какую-то плотину. Сила инкуба голубыми искорками переливалась на коже и тянулась к ней, заставляя девушку выгибаться под его руками и губами, но этого было мало. Сила не прольется, пока они оба не достигнут пика, сейчас она только копится, раздирая изнутри.
Издав низкий рык, Алиас сдернул ее джинсы вместе с бельем вниз, не особо заботясь о целостности тряпок. Как только ноги освободились, Кейт их широко и бесстыдно развела, предъявляя своему мужчине влажную промежность, приглашая к более активным действиям.
Никогда она не повела бы себя так, если бы еще хоть что-то соображала. Но сейчас она плавилась в собственном голоде, таком ярком, что если инкуб через минуту не окажется внутри, от нее останется только кучка пепла.
Но мужчина медлил. Он хотел утолить жажду ее тела в момент наибольшей потребности, а время еще не пришло, поэтому он томительно медленно стал целовать ее ножку, крепко удерживая вторую широко разведенной. Потом, когда дошел до нежной кожи на внутренней поверхности бедра, начал ласкать живот и опять грудь.
Кейт извивалась и кричала, не разобрать, то ли что-то сладострастное, то ли обещалась убить, если он немедленно в нее не войдет. Кажется, все же второе.
Его кожа потрескивала голубыми разрядами все сильнее, часть даже передавалась ей, но тут же гасла. Когда одна из молний, сорвавшись с его пальцев, коснулась разбухшего клитора, девушка закричала, уносясь в волнах оргазма.
Единым движением он вошел в нее на всю длину. Узкая девочка, но уже настолько влажная, что больно быть не должно. Но даже если и было, то сейчас это только бы придало некой перчинки процессу.
Отросшие суккубьи коготочки впились в спину Алиаса, раздирая почти в кровь. Если бы он был человеком, его кожа уже висела бы лоскутами, а так лишь кое-где проступило несколько красных капель. Мужчину это только раззадорило, он менял угол и темп, а Кейт только покорно держалась за него как за спасительную соломинку. Ее голод кипел уже на его коже, поглощая даже самые маленькие разрядики энергии, но этим невозможно насытиться.