И снова тьма:
– Ты такое же зло, как и я, Грегори.
– Мы будем делать дело или трепаться?
Женский смех.
– С кем ты разговариваешь, дорогой? – голос жены со второго этажа.
– Ни с кем.
– Но я слышала…
– Возвращайся в кровать!
И снова в темноте родился звонкий смех.
– Хватит! – рявкнул Боа.
– О, да! – простонала тьма. – Таким ты мне нравишься больше – дикое животное, защищающее своих детенышей!
– Я сказал…
– Признайся, ты уже выбрал бедняжку, которую отдашь мне? А, Грегори? Скажи, чем ты руководствовался, делая выбор?
– Какая разница?
– Есть разница. Для меня есть и, думаю, для тебя тоже.
– Просто сделай то, зачем ты пришло и убирайся!
– А если я не захочу ее?
Боа промолчал.
– Что, если мне приглянется другая? – тьма снова стала его матерью. – Ведь я так сильно люблю своего мальчика! Думаешь, я стану делиться с очередной сукой, морочащей ему голову? – черные глаза матери смотрели на лестницу.
– Послушай, – капли пота выступили на лбу Боа. – Я отдам тебе любую шлюху. Клянусь. Только давай уйдем из этого дома.
Смех.
– Я же говорю, Грегори! Ты – такое же зло, как я. И знаешь, ад уже плачет по тебе, мой милый сводник! Уже плачет…
Тэмми снилась Джесс. Такая теплая. Такая счастливая. Такая живая. Ее тело призрачно поблескивало в темноте. В ее глазах горел рубиновый огонь.
– Я думала, что ты умерла, – сказала Тэмми, отрывая голову от подушки.
– Так оно и есть, Тэмми, – Джесс юркнула под одеяло и прижалась к подруге своим горячим телом.
– Значит, я сплю? – спросила Тэмми.
– Значит, ты спишь, – промурлыкала Джесс. Ее руки скользнули под ночную рубашку Тэмми.
– Что ты делаешь?
– Разве ты этого не хочешь?
– Я не знаю, – Тэмми замерла. Руки Джесс поднимались по ее животу к груди.
– Разве ты не мечтала об этом?
– Если только во сне.
– Тогда что тебя останавливает? – губы Джесс коснулись щеки Тэмми. Руки опустились к бедрам: нежно, неторопливо. Тэмми открыла рот, подставляя губы для поцелуя, но Джесс выскользнула из-под одеяла.
– Куда же ты?
– Иди за мной.
– Я хочу, чтобы ты осталась.
– Доверься мне.
Тэмми поднялась с кровати. Дождь хлестал в окно.
– Куда ты меня ведешь?
– Верь мне.
– Я хочу знать.
– Тебе нечего бояться, – Джесс открыла входную дверь. Холодный ветер облизал тело Тэмми.
– Всего лишь сон?
– Всего лишь…
Джесс вышла на улицу. Капли дождя покрыли ее обнаженное тело, намочили волосы.
– Всего лишь сон, – сказала она Тэмми, протягивая руку.
– Всего лишь…
Тэмми перешагнула через порог, взяла Джесс за руку и подставила лицо летящим с неба каплям.
Глава вторая
Утро. Психиатрическая клиника Бернарда Сноу. Палата двадцать девять. Пациент – Кэтрин Розенталь.
– Могу я побыть с ней наедине? – спросил Кинг. Широкоплечий санитар смерил его оценивающим взглядом, довольно хмыкнул и кивнул.
– Позовете меня, когда закончите.
Дверь за спиной Кинга закрылась на ключ. Мелкий дождь барабанил в окно. Кто-то не закрыл кран, и льющаяся вода журчала в раковине. Кинг поправил белый халат, накинутый на плечи, пододвинул к кровати стул, сел.
Кэтрин. Ее голубые глаза были открыты. Золотистые волосы разбросаны по белой подушке. Сухие губы потрескались. Худая грудь под больничной пижамой вздрагивала с каждым новым вздохом.
– Кэтрин? – негромко позвал Кинг.
Она повернула голову и посмотрела на него. Губы вздрогнули в попытке родить улыбку. Затянувшиеся на них раны лопнули, и в их ложбинках снова заблестела кровь.
– Я думала, ты не придешь.
– Я принес цветы.
– Я скучала.
– Без меня?
– Без цветов, глупый.
Кинг улыбнулся, положил букет на тумбочку и взял Кэтрин за руку. Кожаные ремни стягивали ее запястья и лодыжки.
– Как ты себя чувствуешь?
– Хочешь поменяться местами?
– Это хорошая клиника.
– Тот санитар, что привел тебя… – Кэтрин сглотнула. – Он иногда заходит ко мне. Ночью. Понимаешь?
Кинг опустил глаза.
– Посмотри на меня.
– Кэтрин…
– Я сказала, посмотри на меня! – она откашлялась. – Все это лечение – чушь собачья!
– Мы должны через это пройти.
– Ты ничего мне не должен, Клайд. Пойди лучше трахни жену. Сними напряжение.
– Кэтрин…
– Видеть тебя не хочу! – Она отпустила его руку и отвернулась.
– Кэт…
– Я сказала, убирайся! Пошел вон! – ее тело изогнулось, белая пена покрыла губы. – Видеть тебя не хочу! Слышишь?! Видеть тебя… – Губы ее задрожали. Голубые глаза заблестели от слез. Дежуривший за дверью санитар вошел в палату.
– Вам лучше уйти, детектив.
Кинг поднялся на ноги.
– Не трогай меня! – заверещала Кэтрин, когда санитар попытался успокоить ее. – Не смей прикасаться ко мне! Ты, жирное отродье! Урод…
Кинг шел по коридору, и вездесущее эхо разносило дикие крики, отражаясь от больничных стен…
– Миссис Бэкслэнд? – Кинг открыл дверь и вошел в кабинет главврача. Женщина лет пятидесяти с копной кудрявых крашеных волос каштанового цвета оторвалась от своих записей.
– А! Детектив! Хотите исповедаться? – она подмигнула выцветающим карим глазом.
– Нет, – смутился Кинг. – Я хотел…
– Поговорить об этой девушке? О Кэтрин Розенталь, да? Ах, не удивляйтесь! У таких людей как вы все написано на лице.
– Она уже почти год здесь…
– Но вам кажется, что ей становится только хуже?
– В общем, да.
– Поверьте, вы не первый, кто усомнился в компетентности наших методов. И всем вам я могу сказать лишь одно: психические расстройства – это не рак, который можно вырезать или убить препаратами. Человеческий мозг – наименее изученная часть нашего тела, поэтому работа с ним крайне сложна.
– Я не говорю о мозге. Я говорю о человеке, док!
– Сколько вам лет, детектив?
– Двадцать семь.
– Я старше вас вдвое.
– Простите, если показался груб…
– Ничего страшного, – Бэкслэнд устало улыбнулась. – Я отлично вас понимаю.
– Нет, не понимаете.
– Еще как понимаю. Кэтрин, видите ли, много рассказывает о вас. Очень много, детектив.
– Что это значит?
– Это значит, что вы для нее единственный человек, который имеет значение в этом мире. И не важно, что из ее рассказов правда, а что нет. Главное, что она верит в вас.
– В меня?
– Да, детектив. Не разубеждайте ее в этом, если, конечно, вы действительно желаете ей добра.
– Док?
– Да, детектив?
– У нее есть шанс поправиться?
– Нет.
Кинг опустил голову.
– Что ж, по крайней мере, честно.
Тэмми, вымокшая до нитки, в ночной рубашке на голое тело, со стертыми в кровь ногами, сидела на скамейке, обхватив руками трясущиеся плечи. Зубы стучали. Мысли путались. Сон? Нет. Явь? Нет. Дождь стих, выгоняя людей на утренние пробежки. Женщина в сером костюме и айподом на шее, тяжело дыша, пробежала мимо Тэмми. Длинноволосый парень в коротких шортах и черной майке громко присвистнул, но предпочел не останавливаться. Пожилой мужчина с золотистым ретривером на поводке остановился, чтобы закурить. Собака подбежала к Тэмми и, виляя хвостом, лизнула ей руку.
– Не бойтесь, мэм, – сказал мужчина. – Джерри совсем не злой. – Он близоруко прищурился, пытаясь разглядеть ее лицо. Собака громко тявкнула. – Мэм? – настороженно спросил мужчина. – С вами все в порядке?
Тэмми подняла голову, посмотрела сначала на него, потом на собаку. Нет, похоже, это был не сон. Совсем не сон…
– Хотите, чтобы я позвонил вашим родным? – заботливо предложил мужчина. Тэмми снова глупо посмотрела на него. – У вас есть родные, мэм?
Нет, определенно не сон. Тэмми шмыгнула носом и закивала головой…
Сестра приехала спустя час. В машине отца было тепло и пахло лимоном.
– Какого черта ты вытворяешь?! – накинулась на Тэмми Кристин. – Могла бы предупредить, в конце концов! Я всю ночь места себе не могла найти! Где ты была?
– Я не знаю.
– Как это? – Кристин смерила ее негодующим взглядом. – Где твоя одежда? Черт! Да что, в конце концов, с тобой происходит?
– Я видела Смита.
– Рада за тебя, – Кристин поджала губы и включила передачу. Мотор загудел, разгоняя тяжелый «Эксплорер». – Ты, значит, шляешься по мужикам, а я должна ночи из-за тебя не спать?!
– Он не убивал ее.
– Не поняла.
– Кевин не убивал Джесс, – Тэмми прибавила температуру в салоне. – Так он мне сказал.
– Подожди-ка… – Кристин снизила скорость. – Ты что, встречалась с тем самым Смитом, который убил твою подругу?
– Да.
– У тебя совсем крыша поехала?! – Кристин покосилась на сестру. – Ты хоть понимаешь, как сейчас выглядишь? Он что, вытащил тебя из дома, не дав одеться?!
– Меня отвела к нему Джесс.
– Джесс? Это та, которая была твоей подругой?
– Да.
– Черт! Ну, точно крыша поехала!
– Мы должны что-то сделать.
– Ну уж нет. Все, что я сейчас сделаю, так это отвезу тебя в психушку, и вот там, уверяю, найдутся люди, которые выслушают весь этот бред. Им, по крайней мере, за это деньги платят. А с меня хватит!
– Ты не сделаешь этого.
– Черт! Конечно, я не сделаю этого. Мне только сестры в сумасшедшем доме и не хватало!
– И пообещай, что никому не расскажешь.
– Что я должна рассказать? Что моя сестра шляется голая по городу под ручку с зомби? Нет уж! Увольте!
– Вот и отлично. Я сама во всем разберусь.
– Да. Ты уж разберись, пожалуйста. А то в следующий раз я пришлю за тобой отца, и будешь разбираться с ним. Поняла?
– Я думала, что сплю.
– Слышать ничего не хочу! – лицо Кристин изогнула гримаса презрения. – Ведешь себя как ребенок, ей-богу!
Утренний бриз раскачивал одинокую финиковую пальму, нависшую над крышей белого бунгало. Машина с коронерами еще не приехала, но шума хвата