чи, которая бы не испепелялась от моих горячих вздохов, нет вечера, когда бы не долетали до небес мои громкие рыдания и моя тоска по вашему солнечному лику. День мне в ночь обернулся, о тоскующая луна!»
Роксолана, она же Хюррем Султан во многих сферах дворцовой жизни являлась первооткрывательницей. К примеру, эта женщина стала законодательницей новой дворцовой моды, заставив портных шить для себя и близких одежду свободного покроя и необычные накидки. Обожала она и всякие изысканные украшения, часть из которых собственноручно изготовил султан Сулейман, тогда как другой частью драгоценностей были покупки или подарки послов.
О нарядах и предпочтениях Хюррем мы можем судить по картинам знаменитых художников, пытавшихся как восстановить ее портрет, так и воссоздать наряды той эпохи. К примеру, на картине Якопо Тинторетто (1518 или 1519–1594), живописца венецианской школы позднего Ренессанса, Хюррем изображена в платье с длинным рукавом, с отложным воротником и накидкой.
Портрет Хюррем, хранящийся в музее дворца Топкапы
Жизнь и возвышение Роксоланы так взволновали творческих современников, что даже великий живописец Тициан (1490–1576), чьим учеником, между прочим, был Тинторетто, написал портрет знаменитой султанши. Картина Тициана, написанная в 1550-е годы, называется La Sultana Rossa, то есть, русская султанша. Ныне этот шедевр Тициана хранится в Музее художественного и циркового искусства братьев Ринглинг в г. Сарасота (США, штат Флорида); в музее собраны уникальные произведения живописи и скульптуры времен средневековья Западной Европы.
Другим художником, жившим в то время и имевшим отношение к Турции, стал крупный немецкий художник из Флембурга Мельхиор Лорис. Он прибыл в Стамбул в составе австрийского посольства Бусбека к султану Сулейману Кануни, и пробыл в столице Османской империи четыре с половиной года. Художник сделал много портретов и бытовых зарисовок, но, по всей вероятности, его портрет Роксоланы не мог быть сделан с натуры. Мельхиор Лорис изобразил славянскую героиню немного полноватой, с розой в руке, с накидкой на голове, украшенной драгоценными камнями и с волосами, уложенными в косу.
О невиданных нарядах османской королевы красочно рассказывали не только живописные холсты, но и книги. Яркие описания гардероба супруги Сулеймана Великолепного можно найти в знаменитой книге П. Загребельного «Роксолана».
Известно, что Сулейман сочинил небольшое стихотворение, которое имеет прямое отношение к гардеробу любимой. В представлении влюбленного платье его любимой выглядит так:
Повторял я множество раз:
Сшейте моей любимой платье.
Сделайте из солнца верх, подкладкой поставьте месяц,
Из белых облаков нащипайте пуху, нитки ссучите
из морской синевы,
Пришейте пуговицы из звезд, а из меня сделайте петли!
Хюррем Султан сумела проявить свой ум не только в любовных перипетиях, но и в общении с равными себе по положению людьми. Она покровительствовала деятелям искусства, переписывалась с правителями Польши, Венеции, Персии. Известно, что она вела переписку с королевами и сестрой персидского шаха. А для персидского принца Элькаса Мирзы, укрывавшегося в Османской империи от недругов, она своими руками сшила шелковую рубашку и жилет, продемонстрировав тем самым щедрую материнскую любовь, которая должна была вызвать и благодарность, и доверие принца.
Хюррем Хасеки Султан даже принимала зарубежных посланников, переписывалась с влиятельными вельможами того времени.
Сохранились исторические сведения о том, что ряд современников Хюррем, в частности Sehname-i Al-i Osman, Sehname-i Humayun и Taliki-zade el-Fenari представили очень лестный портрет супруги Сулеймана, как женщины почитаемой «за ее многочисленные благотворительные пожертвования, за ее покровительство учащимся и уважение к ученым мужам, знатокам религии, а так же за приобретение ею редких и прекрасных вещей».
Современники считали, что Хюррем околдовала Сулеймана
Она претворяла в жизнь масштабные благотворительные проекты. Хюррем получила право строить религиозные и благотворительные здания в Стамбуле и в иных крупных городах Османской империи. Она создала благотворительный фонд своего имени (тур. Külliye Hasseki Hurrem). На пожертвования из этого фонда в Стамбуле был построен район Аксарай или женский базар, позже также имени Хасеки (тур. Avret Pazari), в число строений которого входили мечеть, медресе, имарет, начальная школа, больницы и фонтан. Это был первый комплекс, построенный в Стамбуле архитектором Синаном в своей новой должности главного архитектора правящего дома, а также третье по величине здание в столице, после комплексов Мехмета II (тур. Fatih Camii) и Сулеймание (тур. Süleymanie).
К числу иных благотворительных проектов Роксоланы относятся комплексы в Адрианополе и Анкаре, вошедшие в основу проекта в Иерусалиме (названного позже имени Хасеки Султан), хосписы и столовые для паломников и бездомных, столовая в Мекке (при имарете Хасеки Хюр-рем), общественная столовая в Стамбуле (в Avret Pazari), а также две большие общественные бани в Стамбуле.
Взаимная любовь правящих супругов вызывала не только зависть и недоумение, но и многочисленные пересуды. Посланник Габсбургов отмечал: «Единственным изъяном в характере Сулеймана является его чрезмерная преданность жене».
Некий Зара писал по этому поводу: «Он так ее любит и так ей верен, что все только диву даются и твердят, что она его заворожила, за что и зовут ее не иначе, как жади, или ведьма. По этой причине военные и судьи ненавидят ее саму, и ее детей, но, видя любовь к ней султана, роптать не смеют. Я сам много раз слышал, как кругом клянут ее и ее детей, а вот о первой жене и ее детях отзываются добром».
Не в силах объяснить, как Хюррем смогла достичь столь высокого положения, современники приписывали ей то, что она попросту околдовала Сулеймана. Этот образ коварной и властолюбивой женщины был перенесен и в западную историографию.
Венецианский посол Пьетро Брагадин описал такой случай. Некий санджак-бей подарил султану и его матери по красивой русской девушке-рабыне. Когда девушки прибыли во дворец, Хюррем, которую застал посол, была очень недовольна. Валиде-султан, отдавшая свою рабыню сыну, была вынуждена извиниться перед Хюррем и забрать наложницу обратно. Вторую рабыню султан приказал отправить в качестве жены другому санджак-бею, ибо присутствие даже одной наложницы во дворце делало Хасеки Хюррем несчастной.
То ли как легенда, то ли как правдивая история, писателями описан случай расправы Сулеймана над наложницей. Говорят, что однажды после ссоры султан изменил Хюррем, проведя ночь с одалиской из гарема. О чем немедленно узнала Хасеки Хюррем. Она горько плакала и отказывалась разговаривать с султаном. Узнав, что возлюбленная рыдала, султан, мучимый угрызениями совести, приказал зашить одалиску в кожаный мешок и утопить в Босфоре. Приказ султана выполнили.
Хасеки Хюррем сыграла важную роль в устранении и сына Махидевран – старшего наследного принца Мустафы, и своего злейшего врага – великого визиря Ибрагима-паши свою незавидную, роковую роль. Она приняла участие в возведении мужа своей дочери Михримах – Рустема-паши в должность великого визиря. Известны ее усилия по возведению на трон своего сына Баязида. Хюр-рем сильно горевала по поводу гибели двух своих сыновей, Мехмеда и Джангира, в молодом возрасте.
Роксолана-Хюррем на венецианской гравюре
Последние годы жизни она провела в болезнях до своей кончины в 1558 году.
Недавно в СМИ представили совершенно новый ответ на вопрос: кто такая Хюррем Султан, и где ее родина? И документы нашлись не где-нибудь, а якобы в секретных архивах Ватикана. Согласно этим бумагам, Хюррем вовсе не дочь бедного приходского священника из Ивано-Франковского прихода.
Некий доктор исторических наук Ринальдо Мармара искал вовсе не родословную Хюррем Султан, однако главной его сенсационной находкой стало именно это. Во время составлением каталога для книги об истории дипломатических отношений между Османской империей и Ватиканом, д-р наткнулся на документы, подтверждающие, что Папа Римский Александр VII (1599–1667) и султан Мехмед IV (1648–1687) были родственниками.
Приступив к детальному изучению генеалогического древа Папы, выяснились следующие факты. Пираты Османской империи в пригороде итальянского города Сиены нападают на замок, принадлежащий знатному и богатому роду Марсили. Замок разграблен и сожжен дотла, а дочь владелицы замка – красивую девочку везут в султанский дворец.
В генеалогическом древе семьи Марсили указано: мать – Ханна Марсили (Marsili).
Первая ветвь – ее сын Леонардо Марсили. От него идут ветви: Чезаро Марсили, Алессандро Марсили, Лаура Марсили и Фабио Киджи.
Еще точнее – Лаура Марсили выходит замуж за представителя рода Киджи, и их сын – Фабио Киджи, рожденный в Сиене в 1599 году, становится в 1655 году Папой Римским и принимает имя Александр VII.
Вторая ветвь – дочь Ханны Марсили – Маргарита Марсили (Ла Роза, прозванная так за огненно-красный цвет волос… и вновь непонятно: кому же принадлежат черные волосы на портрете Хю во дворце Топкапы). От брака с султаном Сулейманом у нее были сыновья – Селим, Ибрагим, Мехмед. Селим взошел на престол как XI правитель Османской империи.
Согласно такому раскладу, Хюррем в девичестве звали Маргарита, а не Анастасия или Александра Лисовская.
Но где гарантия, что найденные документы подлинные, не сфальсифицированные? Не вымысел венецианских послов, заложивших фальшивку в исторические бумаги? Не сплетня, перенесенная в дипломатическую переписку XVI или даже позже, скажем, XVII века? Ведь проверить этот факт – о происхождении женщины, жившей в гареме султана под именем Рокосланы-Хюррем не представлялось возможным. И вряд ли сама повелительница османов указывала в письмах к высоким особам, с которыми она вела дипломатическую и светскую переписку, подробности о своем детстве или юности. Зачем ей выдавать подробности о себе – той, которой она уже не была и никогда не будет?!