— Вы давно из экспедиции?
Рот у Андрея Андреевича снова как-то невпопад раскрылся, и из живота послышалось:
— Давно.
— Вы не обращайте внимания, — попытался спасти положение Алеша. — Андрей Андреевич — чревовещатель. Он часто говорит животом, особенно когда у него болят зубы.
— А-а-а, — радостно протянул Степан Николаевич. — Очень интересно. Никогда не видел настоящих чревовещателей.
— Он еще не то может, — похвастал Алеша.
— Вам надо будет заполнить анкету, — сказал Степан Николаевич. — И можете начинать ремонт дома.
— Ур-ра! — обрадовался Алеша.
И тут неожиданно подала голос Даринда:
— Ну, слава Богу, — тихо пробормотала она.
— Тетушка, — укоризненно прошипел Фуго, и председатель испуганно уставился на посетителя.
— Он и женским голосом может, — пояснил Алеша, делая глазами знаки Даринде. — И даже звериным. Слишком долго биологом проработал.
— А-а-а, понятно. — Степан Николаевич достал из ящика стола лист бумаги и протянул его фальшивому Андрею Андреевичу. Даринда взяла анкету и вопросительно посмотрела на Алешу.
— А можно, он заполнит ее дома? — спросил Алеша. — У Андрея Андреевича сейчас болит рука. А я потом вам ее занесу.
— Конечно, можно, — пристально вглядываясь в разболевшегося посетителя, ответил председатель сельсовета. — Понимаю, ветеран космоса.
— Это точно, — раздался голос из штанов.
— Ну тогда мы пойдем? — забрав у Даринды анкету, заторопился Алеша. — Спасибо вам. До свидания, Степан Николаевич.
— Всего хорошего, Алеша. Передавай папе привет, — не спуская глаз с Андрея Андреевича, проговорил председатель.
Под пристальным взглядом Степана Николаевича Фуго попытался подняться из кресла, но за это время он так устал держать на себе тетушку, что у него ничего не получилось.
— Руками, руками помоги, — зашептал он Даринде, но на помощь ему бросился Алеша.
— Давайте, Андрей Андреевич, потихонечку-полегонечку. — Алеша потянул Даринду за руки, и тут произошло нечто непредвиденное: тетушка вдруг не удержалась, свалилась с Фуго, и Андрей Андреевич распался на две части.
— Что это?! — вскочив со стула, испуганно вскричал председатель.
— Это? — помогая Даринде снова забраться на племянника, торопливо сказал Алеша. — Это у него после последней экспедиции. Папа тоже, когда прилетает из дальнего космоса, буквально разваливается на части от усталости. Работа у них такая.
— Понятно, — дрожащим голосом проговорил Степан Николаевич. Он проводил посетителей взглядом, отер со лба пот и ошарашенно добавил: — Ничего не понятно.
Немного погодя председатель вышел из кабинета и сказал своей секретарше:
— Ко мне больше никого не впускать.
— Хорошо, Степан Николаевич, — ответила Ольга Петровна и шепотом спросила: — Вы не заметили ничего странного в этом… — Она кивнула на дверь.
— А что? — в свою очередь, поинтересовался председатель.
— Он как будто состоит из двух частей, — широко раскрыв глаза, испуганно ответила секретарь.
— Работа у них такая, — пожал плечами Степан Николаевич и удалился к себе. Больше в этот день председатель в тетроколор не играл, но еще одного посетителя ему все же пришлось принять. Минут через пять после ухода Андрея Андреевича и Алеши он услышал какой-то шум в приемной, и вслед за этим в кабинет ворвался молодой человек в черных очках.
— Здравствуйте, — каким-то неприятным, заговорщицким шепотом поздоровался незнакомец. — У вас только что были два лилипута и мальчик…
— Не было у меня никаких лилипутов, — нервно ответил председатель и на всякий случай отошел подальше к окну.
— Правильно, — согласился посетитель. — Это не лилипуты.
«Сумасшедший, — промелькнуло в голове у председателя, и он с тоской посмотрел через окно на улицу. — Может, выпрыгнуть и убежать?»
В это время на помощь Степану Николаевичу пришла Ольга Петровна. Она встала между начальником и посетителем и решительно заявила:
— Если вы не покинете помещение, я позову милицию.
— Зовите! — воскликнул корреспондент. — Зовите кого хотите! Разве вы не поняли, кто к вам сейчас приходил?
— Кто?! — почти в один голос спросили председатель и секретарь.
— То-то и оно, — с досадой ответил Никифоров. — Если бы я знал — кто.
«Точно сумасшедший», — с тоской подумал Степан Николаевич.
— О чем вы с ними говорили? — умоляюще проговорил корреспондент. — Пожалуйста, скажите. Это очень важно.
— Ольга Петровна, — жалобно попросил председатель. — Вызовите, пожалуйста, «скорую».
— Кому? — удивленно спросила секретарь.
Степан Николаевич мученически посмотрел на свою помощницу и тихо ответил:
— Наверное, всем.
Глава V
Возвращаясь из сельсовета той же дорогой — по берегу реки, Алеша с Дариндой и Фуго увидели Николая Бабкина, который успел вернуться из Москвы. Когда они подошли, рыбак с лихорадочным блеском в глазах поздоровался и тут же сообщил:
— У меня теперь есть заветная мечта — я хочу поймать говорящую рыбу.
— Мечтать не вредно, — философски заметил Фуго.
— Четыре донки забросил и три удочки, — кивнул Николай на свои снасти. — Завтра утром пойду с сетью. Я знаю, она живет где-то здесь. Представляете, что будет, когда я ее поймаю?
— Представляем, — ответил Алеша и многозначительно посмотрел на своего «прадедушку».
— Может быть, она приплыла к нам из самой Атлантиды[11], — продолжил Николай.
— Из Атлантиды в Москву-реку? — удивился Алеша.
— Конечно, — ответил рыбак. — Из океана — в Средиземное море, потом в Черное, потом в Дон, а там по Волго-Донскому каналу и в Волгу. Ну и по Оке в Москву-реку. Может, когда Атлантида затонула, ее жители постепенно превратились в рыб. Жить-то как-то надо.
— Здорово придумано, — неискренне восхитился Алеша. — Прямо как в фантастическом романе.
— Конечно, здорово, — обрадовался Николай. — И если я ее поймаю, может, она наконец откроет нам тайну затонувшей Атлантиды.
— Наверняка откроет, — согласился Алеша и снова посмотрел на Фуго. — Если поймаешь, она тебе столько всего расскажет…
Вернувшись домой, Алеша с Фуго и тетушкой уселись у телевизора смотреть «Клуб кинопутешественников» и пить чай.
— Когда все выяснится, нас начнут бить, — жуя печенье, вдруг проговорил Фуго. — Как пить дать побьют.
— Не побьют, — уверенно сказал Алеша. — У нас здесь очень любят иностранцев. Наверное, даже больше, чем собственных родственников. В прошлом году в соседнем лесу отдыхали иностранные туристы. Местные узнали, что они американцы, и пригласили в деревню. Целую неделю их водили из дома в дом, кормили, поили, под гармошку танцы устраивали. А потом те не выдержали и ночью сбежали. Гостеприимства не выдержали. Даже палатку свою забыли забрать. Так что мы обязательно расскажем всем, кто вы такие, но только потом, когда вернется мама.
— А зачем нам ждать Светлану Борисовну? — спросила Даринда, не отрывая взгляда от вязания.
— Во-первых, потому, что маме сразу поверят. А во-вторых, — Алеша хихикнул, — я хочу, чтобы Фуго помог мне кое-кому в деревне показать несколько фокусов. Но это вечером, когда ребята соберутся на берегу у костра. А пока давайте заполним анкету. Вы же сегодня получили целый дом. «Ура» надо кричать.
— «Ура»-то, может, оно и «ура», — с сомнением сказал Фуго. — Но все-таки дом отдали не нам, а какому-то мифическому Андрею Андреевичу. Чувствую, будет у нас еще много хлопот с этим домом.
Алеша с друзьями и не заметили, как мимо окон пробежал молодой человек в темных очках. Запомнив дом, в котором поселились загадочные лилипуты, Сергей Никифоров отправился к ветеринару расспросить о говорящей собаке.
Петра Семеновича корреспондент встретил на дороге. Тот возвращался из соседней деревни и как раз остановился у калитки поразмыслить о жизни.
— Здравствуйте, Петр Семенович! — узнав его по описанию, еще издалека закричал Сергей.
Ветеринар дождался незнакомого гостя и угрюмо ответил на приветствие.
— Здорово-здорово.
— Меня прислал Игорь Михайлович Минеев, — пояснил он. — Я корреспондент «Необыкновенных новостей» — Сергей Никифоров.
— А где он сам? — разглядывая журналиста, спросил ветеринар.
— Приболел и остался в Москве.
— Я бы тоже с удовольствием приболел, — вздохнул Петр Семенович. — Но работа не дает. Проходи, Сергей Никифоров, чувствуй себя как дома.
Они пересекли двор, и корреспондент кивнул на Пальму.
— Игорь Михайлович об этой собаке говорил?
— Об этой, — Ветеринар ускорил шаг, на крыльце пропустил гостя вперед, и они вошли в дом.
— А что здесь произошло? Вы не могли бы мне рассказать?
— Почему же не могу? Могу. Садись и слушай. Но ты ведь все равно не поверишь.
— После того, что я сегодня видел, обязательно поверю, — доставая из сумки магнитофончик, ответил Сергей.
Рассказ ветеринара длился недолго. Разливая по чашкам чай, он вдруг наклонился над столом и шепотом закончил:
— И тогда Пальма мне и говорит: «Давай, хозяин, слетай-ка в магазин за колбасой. Посидим потрепемся, как нормальные люди». У меня так челюсть и отвисла. Вот так-то, Сергей Никифоров. А жена, как услышала, к сестре уехала — нервный срыв.
— Невероятно! — покачал головой корреспондент. — И что вы собираетесь делать?
— Не знаю, — мрачно ответил ветеринар, — Сережа, ты не мог бы сходить к Пальме? Спроси у нее, будет она есть телячьи котлеты? Со вчерашнего дня не кормил.
— А почему вы сами не спросите? Это же ваша собака.
— Боюсь, — сознался Петр Семенович. — Раньше я не знал, кто она такая, и позволял себе всякое: ругал ее на чем свет стоит: один раз даже хворостиной отлупил. Это когда она за курами гонялась. Кто ее знает, может, запомнила, обиделась.
— А вы поговорите с ней по-хорошему, — посоветовал Сергей. — Она же умная собака, поймет. Заодно выясните, кто она такая, мутант или… — Никифоров кивнул наверх, — оттуда, с другой планеты. Может, она всю жизнь ждала момента, чтобы установить с человечеством контакт. Вы ее щенком взяли?