Тут закончилась очередная песня, зал наполнился аплодисментами, и музыканты объявили, что собираются играть самую лирическую из своих композиций. А солист игривым тоном добавил, что дамы приглашают кавалеров.
Обычно я всегда игнорировала такие провокационные предложения. Во мне жила уверенность, что девушка не должна проявлять инициативу в отношениях, пусть даже это просто танец. Но сейчас, снова поймав внимательный взгляд Гара, я, кажется, обнаружила в себе авантюристку. А пришедшая в голову откровенно бредовая идея неожиданно показалась мне поистине гениальной.
– Куда ты? – выпалила Тереза, когда я вдруг встала из-за стола.
– Танцевать, – отозвалась я, пожав плечами. И зачем-то добавила: – Если не вернусь, то встретимся на корабле.
Она тут же подскочила на ноги, хотела пойти за мной, но ее остановил Дин. А я перевела дыхание, натянула на лицо обворожительную улыбку и, не давая себе передумать, направилась прямиком к столику Виктории.
Когда подошла, рыжая как раз уговаривала своего жениха пойти танцевать. Он же отказывался, заявив, что у него нет никакого желания топтаться перед всеми под заунывную мелодию. На мгновение я даже подумала отступить, но тут меня заметили, и пришлось набраться смелости и все же исполнить задуманную авантюру до конца.
– Прошу прощения, – начала я, остановившись у их столика. И, посмотрев в глаза Хьюберту, сказала: – Разрешите пригласить вас на танец?
– Он не танцует, – капризным тоном заявила Виктория. – У него нет настроения.
Судя по выражению лица Гара, танцевать он на самом деле не желал. И тем не менее, мою руку принял. Лишь сейчас я заметила, что он в тонких гладких перчатках. Причем этот предмет одежды имел тот же оттенок, что и кожа, потому они и не бросались в глаза.
Мужчина поднялся, принял мою руку и уложил на сгиб своего локтя.
– Конечно, леди, – ответил он мне, проигнорировав слова собственной невесты. И с легкой иронией добавил: – Как я могу вам отказать?
Мы дошли до площадки перед сценой, где сейчас кружили пары. Мой кавалер остановился, легко приобнял меня за талию, и танец начался.
– Ваша невеста явно недовольна тем, что вы согласились на мое предложение, – проговорила я, стараясь сдержать дрожь в руках.
Сейчас, когда этот человек был так близко, я снова почувствовала тот самый жар в груди, а сердце отчего-то и вовсе билось, словно ненормальное. И как при этом вообще можно вести светскую беседу? А мне, между прочим, хотелось поговорить с ним о важных вещах.
– Это только ее проблемы, – равнодушно бросил он в ответ. – И разрешите все же представиться. Гар Хьюберт.
– Очень приятно, – я изобразила улыбку. Но вот посмотреть ему в глаза отчего-то никак не могла. – Анна. Анна Петрова.
– И мне несказанно приятно, леди Анна, – ответил он. А чуть помолчав, поинтересовался: – Вы уже получили обратно свой корабль?
И всего одной фразой показал, что дальше вести светские разговоры и разыгрывать глупые спектакли нет смысла.
– Да, получила, – ответила, сглотнув. Все же, как бы ни пыталась храбриться, выходило у меня с трудом. – Он даже вернулся ко мне в целости. Спасибо вашим людям, что не стали ничего ломать.
– Да, – вздохнул он. – А теперь им ломают кости в королевских допросных. Согласитесь, это не очень-то справедливо.
– Они угнали мой бриг, – напомнила я. – А меня связали.
– Думаю, они просто не поняли, кто вы. Иначе, уверен, вам бы оказали самый лучший прием. Ведь мы вам не враги. Более того, у нас с вами общая родина – Земля. Прекрасный мир, в котором живут замечательные люди.
– Я люблю Землю. Но и Аргалла мне не чужая, – ответила, все же подняв взгляд к его лицу.
Музыка чуть ускорилась, солист проникновенно затянул припев, а Гар, будто бы непроизвольно, прижал меня к себе сильнее.
И то, что случилось дальше, на несколько секунд полностью лишило меня дара речи. Его лицо начало расплываться, будто было просто маской. А в следующее мгновение я увидела перед собой совсем другого человека. Того, по кому так дико скучала. Моего Эрика!
Это настолько поразило, что я просто не поверила своим глазам. Решила, что вижу галлюцинацию. Растерянно опустила голову, даже подумала, что все дело в вине, что мне кто-то просто подмешал какое-то зелье в напиток. Но когда снова посмотрела на своего кавалера, все сомнения отпали.
– Что с вами, Анна? – проговорил он голосом Гара.
А я на мгновение прикрыла глаза и медленно покачала головой.
– Ничего, – от нервов и напряжения голос стал предательски хриплым. – Все в порядке. Но… мне… нужно на воздух…
Я отстранилась от него, но так просто уйти мне не дали.
– Позвольте вас проводить, – сказал он, да таким тоном, услышав который вряд ли кто-то бы решился спорить.
Но мне сейчас меньше всего был нужен провожатый.
– Нет, спасибо. Дойду сама.
И, высвободив руку из его плена, двинулась к выходу.
Хотелось бежать, но я заставляла себя идти спокойно. Вот только перед глазами будто кто-то повесил полупрозрачную пленку. Я шла почти на ощупь, обходила столики, но дважды чуть не споткнулась. И лишь оказавшись на улице смогла вдохнуть чуть прохладный вечерний воздух и хоть немного прийти в себя.
В голове разбуженным роем вились обрывки мыслей.
Эрик… Гар… Задание… Невеста…
Может, мне все-таки показалось? Может, это, и правда, действие какого-то зелья? Ведь Эрикнар занят важным делом – оно никак не может быть связано с рыжей Викторией. Или… может? Она ведь дочь Брайна Миллита.
– Анна, – раздался за спиной грубоватый, властный голос Хьюберта.
Он подошел ближе и хотел взять меня за руку, но я отпрянула. Повернулась к нему, посмотрела в незнакомые карие глаза, в которых сейчас не было ничего от так любимого мной теплого серебра… и тихо проговорила:
– Гар, ответьте мне на один вопрос. Вы верите в судьбу?
– В судьбу? – он явно не понимал меня. – Нет. Я верю в целеустремленность и упорство.
– А я вот верю. У меня такое чувство, что мы с вами уже встречались, – сказала, собравшись с мыслями. – Но при нашей прошлой встрече вы были привязаны к мачте. Скажите, такое возможно?
Хьюберт не спешил ничего говорить. Просто стоял рядом и молчал. Но на несколько мгновений на его бесстрастном лице отразилась самая настоящая растерянность.
И тут дверь распахнулась, и на улицу выскочил Марди. Увидев меня, тут же подошел ближе и обнял за плечи.
– Аня, с тобой все хорошо? Ты так побледнела. А выходила и вовсе шатаясь. Я едва удержался, чтобы не бросить гитару и не помчаться за тобой. Как ты?
Он явно переживал, и такое волнение смогло меня немного отрезвить. Я благодарно улыбнулась парню, а он обнял меня крепче, а потом и вовсе прижал к себе.
– Ты вся дрожишь, – проговорил он, поглаживая меня по напряженной спине. – Пойдем, провожу тебя до столика и закажу горячего чаю.
Когда мы почти дошли до двери, я остановилась и повернулась к Хьюберту… или точнее к тому, кто его так мастерски изображал.
– Гар, простите, что наш танец так закончился, – проговорила, так и не сумев заставить себя посмотреть в его глаза. – Но в любом случае, не думаю, что нам с вами есть о чем говорить. Прощайте.
– До свидания, Анна, – ответил он странно сдавленным, будто неживым голосом. – Уверен, мы с вами еще поговорим.
Мне совсем не хотелось с ним разговаривать, по крайней мере, пока не смогу все осмыслить. Потому я просто вошла в зал, позволяя Марди по-хозяйски обнимать меня за талию. Хотя на самом деле я сейчас не чувствовала вообще ничего. Меня будто облили холодной водой и оставили на морозе. Кажется, подобное называется простым словом – шок.
Когда Мардиар усадил меня на место, а сам отправился звать официанта, ко мне наклонилась Тереза и, глядя в глаза, прошипела:
– Я тебя когда-нибудь убью! Ты что вообще сделала?! Мало того, что додумалась пригласить Хьюберта на танец, так еще и на улицу с ним пошла! – и зло добавила: – Дура!
– Знаю, – не стала спорить я.
Взяла со стола полный бокал с вином и осушила его до самого дна. Легче, увы, не стало. Я вообще не представляла, что может помочь в такой ситуации. Нужно осмыслить все, что мне теперь известно, сложить данные в общую картину, осознать свои выводы, но мне было слишком страшно обо всем этом думать.
И что хуже всего, я понимала, что не могу ничего никому рассказать. Ни Эви, ни Терезе, ни Иларии. Никому! Ведь от сохранения этой тайны зависит жизнь Эрика.
Вот первая трезвая мысль. Но обдумать остальное у меня сейчас никак не получалось. Голова сама то и дело стремилась повернуться к столику, где рыжая снова липла в своему жениху… Который был совсем не тем, кого она перед собой видела. Не тем, кем его считали другие.
Господи, да как у Эрика вообще хватило наглости такое провернуть?! А Виктория… обнимает его, прижимается к нему. Уверена, он и целовал ее не раз. Да и не только целовал. Жених же.
Ох, вот об этом мне лучше не думать, а то нервы-то не железные. Еще расплачусь прямо здесь ненароком. И так, уверена, выгляжу сейчас, как пришибленная. И никак не получается взять себя в руки.
Марди сам принес для меня чай и хотел остаться, но ему пришлось вернуться на сцену. Группа и так прервала выступление из-за его отлучки. Я же выдавила из себя слова благодарности, даже сумела изобразить скупую улыбку. Но на большее меня не хватило.
– Анна, эй, ты в порядке? – спросила Тереза, когда он ушел.
Теперь в ее голосе слышалось откровенное волнение, но нас с ней снова закрывал не пропускающий звук полог. Я-то и через него прекрасно все слышала, а вот остальные – нет.
– Может, тебя опоили? Магия-то действовать не должна… – добавила она. – А я говорила, что Хьюберт – крайне опасный противник.
– Все хорошо, – ответила, медленно выдохнув. – Я просто… устала.
– Мы можем прямо сейчас вернуться на корабль, – предложила девушка.
Я перевела взгляд на Эви и Персиваля, которые явно получали удовольствие от концерта, и отрицательно покачала головой.