– Вашу виллу обыщут, и то, что мы найдем, повлияет в лучшую или худшую сторону на приговор вашему сыну. А пока… – Фердинанд широким жестом указал на свободные места за столом. – Присоединяйтесь.
Несколько секунд никто не двигался с места. Потом Елена как будто через силу подошла к своему месту и села. Тени все еще кружили возле нее, словно хотели показать, что им все это не нравится. Кормин сел рядом и сжал руку супруги под столом.
Фердинанд встретился с Таисией взглядом и кивнул в сторону кресла, которое обычно предназначалось для Данте.
Все ждали, как она поступит. Таисия заставила себя сесть за стол. Теперь все с облегчением вздохнули. Но только не Анжелика. Она-то знала, что, если Таисия почтительно склонила голову, это еще ничего не значит. Просто она не хочет, чтобы кто-то увидел сверкающую в ее темных глазах ярость.
XIII
Он стоял на траве, удерживая на ладони круглый розовый плод, разглядывал груду мертвых тел прямо перед собой и надеялся, что их достаточно.
«Их достаточно, – удовлетворенно и как будто даже забавляясь, сказал голос. – Почему бы не попробовать?»
Но он стоял и упрямо не хотел двигаться. У него пересохло во рту. Болел живот. И кружилась голова, все кружилась и кружилась, совсем как волчок, с которым он играл в детстве.
«Почему колеблешься?» – шепотом спросил голос.
Каждое произнесенное слово, каждый произнесенный слог мягко проникал в его сознание и рассеивал фрагментарные воспоминания, едва они появлялись.
«Ты создан для этого. Я создал тебя для этого».
Он был создан, придуман, а значит, его можно было сломать.
Он не хотел сломаться.
Но когда он спрашивал себя, чего он действительно хочет, ответом ему было черное небо над головой. Он не мог вспомнить.
«Давай попробуем эту силу, – предложил голос. – И тогда ты сможешь узнать».
Он затолкал плод в карман, опустился на колени и, следуя указаниям голоса, обвел груду тел круговой чертой. Добавил геометрические фигуры, символы и надписи, значения которых не понимал, но чувствовал, что они правильные.
«Это древнейшая, прекрасная магия, – объяснял голос. – Она появилась одновременно с созданием Вселенной, выравниванием миров, она появилась с началом всего и использовалась для обновления и привнесения в мир гармонии и стабильности. Магию разрушили, и вслед за этим начали медленно гибнуть миры. – Долгая звенящая пауза. – Но это долго не продлится».
Он закрыл глаза и сконцентрировался на телах, на высасывании из них энергии, чтобы с ее помощью зажечь начерченный круг. Через него проходила теплая золотистая энергия.
«Вот так, – нараспев сказал голос, – очень хорошо».
Потрескивание, хруст. Энергия пульсировала и вибрировала внутри его. Он сгорбился и стиснул зубы, его пальцы вонзились в землю, треск стал громче. Он вытаскивал свою награду.
«Я этого не хочу. – Мысль сверкнула и погасла, как падающая звезда. – Я хочу не этого».
Он хотел получить остаток того фрагментарного воспоминания о вращающейся на полированном полу игрушке, о смехе, который эхом доносился сквозь время. Попытался убрать за спину руки, но они вонзались в землю. Он заплакал.
Энергия вспыхнула и погасла.
Задыхаясь, он открыл мокрые от слез глаза. Над ним нависала статуя. Он видел силуэт – мужчина в шляпе с перьями, под мышкой свиток, вторая рука показывает на запад. Бронзовая статуя блестит при свете звезд.
Эта картина казалась такой знакомой. Еще один фрагмент еще одного утерянного воспоминания.
«О да! – продолжал нараспев голос. – Это будет хорошо, это будет прекрасно».
Он стоял на ослабших ногах и облизывал пересохшие, потрескавшиеся губы.
«Впереди еще много работы, но сегодня ты славно потрудился, – сказал голос. – Можешь вознаградить себя».
Он достал плод из кармана. Круглый, прохладный плод лежал на ладони, его тяжесть дарила успокоение.
Он вонзил в мякоть зубы, как бог, пожирающий мир.
Часть IIЧто говорят мертвые
I
С близкого расстояния тюрьма Стела Смерти была совсем не таким красивым строением, каким казалась издали.
Массивные металлические ворота охраняли стражники в темно-серой с черным униформе. А высокие стены для устрашения любого, кому вздумается сбежать, были утыканы металлическими шипами. Наверху песчаник сверкал в лучах солнца, но здесь, внизу, все было просто и наводило страх.
При одной только мысли о том, что Данте удерживают за этими воротами, Таисии захотелось, используя тени, сорвать их с петель.
Она вспомнила предупреждение отца: «Ты действующая наследница».
Она завела за спину сжатую в кулак руку и уверенным шагом направилась к стражникам.
В этот день она выбрала черный с серебром костюм, с легкоузнаваемым сигилом на груди двубортного кителя – полумесяцем, пронзенным кинжалом. Но внушить страх и почтение стражникам у тюремных ворот было гораздо сложнее, чем стражникам у дома прелата Леззаро. Эти держались уверенно и внимательно следили за каждым ее движением.
– Я здесь, чтобы посетить Данте Ластрайдера, – сказала Таисия ровным, низким голосом.
Да, она смеялась над Николасом, когда тот начинал говорить «голосом наследника», но у нее тоже такой был. У всех наследников были такие голоса.
– К Данте Ластрайдеру посетители не допускаются, – сказал стражник.
Таисия не изменилась в лице, но это было непросто. Она морально подготовилась услышать, как стражники мямлят или что-то мычат, но к прямому отказу совершенно не была готова.
Она даже не сознавала, что возле ее ног начали скапливаться тени, и заметила их, только когда стражник сузил глаза и положил ладонь на рукоять меча.
Тогда она сделала глубокий вдох, еще сильнее сжала кулак за спиной и предприняла еще одну попытку:
– Я – Таисия из дома Ластрайдеров, я пришла повидать своего брата. Если не можете пропустить меня, пошлите за начальником тюрьмы.
Губы стражника чуть дрогнули. Казалось, еще немного – и он ухмыльнется, не скрывая презрения.
– Начальник тюрьмы скажет вам то же самое, миледи. – (От того, с каким выражением он произнес последнее слово, Таисия чуть зубами не заскрежетала.) – Таков приказ его величества. Желаете оспорить – рекомендую делать это напрямую.
Тени в ногах Таисии начали расползаться. Это заметили еще один стражник и стражница, причем стражница напряглась настолько, что на целый дюйм вытащила меч из ножен.
Таисия вернулась к карете. Сердце бешено колотилось в груди и немного успокоилось, только когда она закрыла дверь, выдохнула и уткнулась лицом в ладони.
Надо было поговорить с Данте, увидеть его, узнать, как он, спросить, что все-таки случилось, понять, как обелить его имя и…
И что? Вернуть ему титул наследника?
Этот скандал будет преследовать Данте до конца его дней. На улицах уже ходили разговоры о «доме изменника», как их называли горожане. Точно так же после первого нападения заклинателей люди пусть осторожно, но демонстрировали враждебность к дому Вакара. Даже если бы Данте признали невиновным и освободили из Стелы Смерти, к тому времени, когда он станет главой их дома, город выкажет им не меньше презрения, чем уже выказали Таисии стражники.
Если только они не смогут провести ритуал в Ночь богов. Если у них все получится, дома в глазах людей станут героями и больше никто и никогда не посмеет очернить репутацию Данте.
Брату вернут титул наследника, он создаст парламент, и она, его сестра, наконец обретет свободу жить так, как пожелает.
Дон Солер собирался обыскать виллу. Данте мог бы подсказать ей, как себя вести и что нужно спрятать. И самое главное – он мог рассказать ей правду.
«Ты правда убил Леззаро?» – мысленно спрашивала брата Таисия, и ей становилось дурно оттого, что у нее вообще возникает такой вопрос.
«Что ты мог бы мне рассказать?»
Жутко было даже представить, что она никогда не узнает ответа.
Ключей от подвальных помещений виллы у Таисии не было – где ключи Данте, она не знала, – так что ей ничего не оставалось, кроме как призвать Умбру из кольца, чтобы та проникла в замок.
– Давай же, постарайся, – раскачиваясь с пяток на носки, шептала Таисия. – Давай, у тебя получится.
Умбра какое-то время возилась с тумблерами, потом Таисия наконец услышала металлические щелчки, и дверь открылась.
В кабинет брата она прошла, даже не зажигая лампу.
А уж там было множество изобличающих улик.
Таисия собрала все в кучу в центре комнаты на довольно неприглядного вида ковре. Темнота Таисии не мешала, при ярком свете смотреть на все это ей было бы даже тяжелее.
– Вот уж не думала, что когда-нибудь скажу такое, – бормотала себе под нос Таисия, разглядывая груду инструментов для заклинаний, – но сейчас я бы не прочь воспользоваться силами Анжелики. Вот дерьмо!
Но сжечь все эти улики, не вызвав суматоху и лишние подозрения, было нереально. Да и сам кабинет провонял заклинаниями – там густо пахло гвоздикой, сухими травами и серой. Еще дыма ко всему этому не хватало!
Умбра отлетела от Таисии и приблизилась к полу. Таисия, нахмурившись, пошла за ней и опустилась на колени в углу комнаты.
– Это еще что?
Фамильяр закружила в нескольких дюймах над полом, и Таисия наконец увидела, что там нашла Умбра.
Островок очень густой тени.
Она принялась скрести пол, пока не наткнулась ногтями на тайник под каменной плитой.
Быстро Таисия затолкала туда все улики. Сморщилась от неприятного хруста. А когда потянулась к мелу, почувствовала неуверенность.
Она не была заклинательницей, не обладала знаниями, которыми владел Данте, и уж тем более не могла искать подсказок у Леззаро, тело которого уже обратилось в пепел.
У Таисии запершило в горле. Такой же гнев и такую же беспомощность она испытывала в зале совещаний Костяного дворца. От этого вернувшегося ощущения, казалось, даже темнота вокруг нее начала корчиться.