Они жадно впились друг другу в губы. Их поцелуй нельзя было назвать красивым или трепетным, они просто открылись и отдавались друг другу. Николас хотел вспомнить те моменты, когда они были нежнее и даже робели и в момент близости кто-то из них что-то тихо бормотал или начинал смеяться.
Сейчас ничего такого не было. Николас впивался пальцами в тело Таисии, скользил губами по ее шее вслед за каплями воды к ключице и дальше вниз между грудями. Она содрогалась в его руках, а он чувствовал свою силу, силу, которая сводила его с ума, – он был единственным, с кем Таисия так открывалась.
И не важно, что у нее руки в ссадинах и порезах. Даже если бы он спросил, она бы не стала объяснять их происхождение.
Таисия прижалась к Николасу мокрым телом и, толкнув обеими руками, уложила его спиной на кровать. Она торопливо расстегивала на нем одежду, а он с наслаждением наблюдал за каждым ее движением, за тем, как напряжение в ее руках уступало место нежности.
Было невероятно трудно просто лежать и к ней не прикасаться. Кончики ее мокрых волос скользили по его горячей коже.
Таисия поцеловала Николаса в грудь, приподняла голову и посмотрела на него из-под ресниц.
Он, будто смертный перед откровением, следил за тем, как Таисия губами движется ниже по его животу.
Выдохнула между его бедер.
Мурашки пробежали по рукам, Николас охнул, схватил Таисию за волосы на затылке и приподнял бедра ей навстречу.
Когда они не разговаривали, все было гораздо проще и легче – только захлебывающееся дыхание и прерывистые стоны.
Наконец Николас поменялся с Таисией местами и слабо улыбнулся, когда она крепко схватила его за ягодицы и притянула еще ближе к себе. Ее лицо ничего не скрывало, глаза были полузакрыты, губы припухли. Она впускала его в себя, он позволил себе быть сильным, заставил ее стонать и покрываться потом, пока она не стала той девушкой, которую он знал и любил, той, доступной не только для восхищения, но для прикосновений.
Николас откинулся на подушки, стараясь отдышаться. Таисия лежала рядом, положив голову ему на грудь. В этот момент все тревоги отступили и ноша, которую он взвалил на свои плечи, стала немного легче.
А потом – Николас не хотел, чтобы это произошло так быстро, – Таисия встала с кровати, оделась, пристегнула меч к ремню и велела Умбре вернуться обратно в кольцо.
Николас сел, не утруждаясь тем, чтобы прикрыться покрывалом.
– Ну и? Надо бы подготовиться. Что предпримем?
Таисия сняла наплечную сумку и достала из нее что-то черное и блестящее, как слюда.
Когда она передала это Николасу, он чуть не отдернул руку, настолько оно было холодным.
– Это… это кость?
– Кость астралама, если уж на то пошло. Источник – очень мощная ноктанская тварь. – Таисия заметила, что контакт с костью причиняет Николасу боль, и быстро ее отобрала. – Я собираюсь это использовать. Не знаю, как именно. Как инструмент или что-то вроде того. Главное, я смогу с его помощью направлять свою силу. И ты тоже, если подумаешь, сможешь как-то использовать этот твой Вестник Солнца.
Николас растер онемевшие пальцы.
– Тая… – Он посмотрел на ее одежду в пятнах крови и наконец-то прикрылся одеялом. – Где ты раздобыла эти кости?
– Потом как-нибудь расскажу. Сейчас мне надо вернуться на виллу. – Таисия наклонилась и поцеловала Николаса в щеку. – Знаешь, было бы неплохо, если бы ты нанял художника, чтобы он запечатлел тебя в таком виде. Над камином будет очень даже хорошо смотреться.
Сказав это, Таисия открыла окно, выбралась на крышу и была такова.
VII
Таисия выждала, пока удлинились тени, и только после этого начала взбираться по розовым шпалерам на стене виллы Ластрайдеров. Добравшись до своего балкона, ввалилась в комнату. Ощущала себя при этом как девяностолетняя старуха, которая весь день провела на рынке, торгуясь с продавцами.
Хорошо хоть смогла помыться на вилле у Николаса. Заниматься с Ником любовью она не собиралась, но после его согласия принять участие в плане Данте ей было просто необходимо высвободить застоявшийся в венах адреналин. Прикосновения Николаса приземлили ее, дали почувствовать, что есть еще силы, кроме той, которая ведет ее за собой.
Таисия даже хотела рассказать Николасу о том, как ей подчинялись тени, как они создали тот завораживающий вихрь, о том, какое наслаждение она тогда испытала, и это было даже лучше, чем ощущать его внутри себя.
Раздумывая об этом, Таисия напомнила себе, что надо бы найти в шкафу банку с семенами дикой моркови. Разжевывая семена, избавилась от грязной одежды и осмотрела свои раны и ушибы.
Торговец костями умер по ее воле. Он заслужил это – спецподразделение Николаса все равно вышло бы на него, и его бы неминуемо казнили, – но Таисии было тошно от мысли, что это сделала именно она, а не кто-то другой. Она чуть ли не физически ощущала вибрацию от хруста в тот момент, когда тени сломали ему шею. И чем дольше она об этом думала, тем хуже ей становилось.
И еще был тот охотник. Она хорошо помнила, как он смотрел на нее снизу вверх. В его глазах был ужас и трепет, и это возбуждало почти так же, как обретенная благодаря костям астралама сила.
Мечтая избавиться от всех этих мыслей и воспоминаний, Таисия забралась в постель и проспала целых два благословенных часа. А потом ее разбудило чье-то остро ощутимое и очень недоброжелательное присутствие.
Таисия открыла глаза. Над ней склонилась мать.
– Где ты была? – гневно раздувая ноздри, спросила Елена.
– Я… – Таисия закашлялась. – Ходила прогуляться.
– И не взяла с собой наших стражников.
– Не взяла.
– Почему?
– Хотела побыть одна.
– Ты не должна гулять одна, – отрывисто и грубо сказала Елена. – Не сейчас, когда весь город… о боги, все королевство, весь наш мир следит за нами и наш дом находится под пристальным и неослабным наблюдением. Я понимаю, что тебе это не нравится, но сейчас каждому из нас отведена определенная роль. Пора уже и тебе исполнить свою.
Отчитав таким образом Таисию, Елена решительным шагом вышла из комнаты, и спустя какое-то время в дверь заглянула Брайли.
– Никса на тебя нет, – сказала Таисия, заметив, какие у сестры красные глаза, – ты вообще спала этой ночью?
Брайли немного помялась, а потом все-таки призналась:
– Мне сон приснился.
Таисия скатилась на край кровати, села и похлопала ладонью по простыне. Сестра как приколоченная стояла у двери, потом наконец сдалась, подошла к Таисии и села рядом. Сомнус лениво порхал у них над головами.
– Расскажи, что тебе приснилось, – попросила Таисия.
– Я очень устала, заснула почти сразу, как легла…
В этом не было ничего необычного, Брайли часто засыпала в одну секунду, иногда даже сидя.
– И как будто бы услышала чей-то голос. Этот голос сказал, что я как раз вовремя. И сразу после этого я оказалась посреди поля. Ночь, на небе столько звезд… Не счесть… Это было как… космос. Некоторые падали.
Взгляд Брайли стал отстраненным, она начала раскачиваться взад-вперед. Таисия, чтобы как-то успокоить сестру, погладила ее по спине.
– Вдалеке увидела город, – тихо бормотала Брайли. – Весь в огнях. И было что-то еще. Совсем рядом. Человеческий силуэт. Юноша, думаю, примерно моего возраста. Сейчас трудно сказать, обычно во сне я все вижу четко, а в этот раз все было размыто. Худой, как будто его голодом морили. И он что-то за собой тащил. Это было… мертвое тело. А потом он меня заметил.
Таисия с тревогой смотрела на сестру и пыталась решить: не рассказать ли об этом сне матери? Может, Брайли лучше снова начать принимать снотворное?
– Он спросил меня, кто я такая, и сказал, что мне нельзя там быть. Подошел ко мне. Я попятилась. – Все это Брайли рассказывала уже с закрытыми глазами. – И тут я увидела, что́ у него за спиной. Груда тел. Огромная груда мертвых тел с переплетенными руками и ногами. Он толкнул меня, я упала и проснулась.
Брайли открыла глаза, и взгляд ее немного прояснился.
– Но я, перед тем как упала, еще кое-что увидела. Что-то совсем рядом с той горой мертвых тел. Статуя. Я думаю… Таисия, я думаю, это была статуя, которая пропала из университета.
– В смысле?
– Статуя архитектора. Она ведь пропала. Сайя мне рассказывала. – Брайли как будто бы стало тяжелее дышать, и речь ее сделалась невнятной. – Совсем не понимаю, что все это значит.
Таисия тоже не понимала, а она всегда злилась, сталкиваясь с загадкой без шансов найти ответ.
Мягко подтолкнув Брайли, Таисия уложила ее на кровать, убрала с лица сестры пряди волос. Сомнус уютно устроился на подушке.
– Мама пытается тебе помочь, – сквозь наваливающийся сон пробормотала Брайли. – Позволь нам помочь. Не будь как Данте.
Таисии будто раскаленный кинжал в грудь воткнули.
Она хотела рассказать сестре, что теперь владеет силой и это прекрасно. И теперь в ее власти сделать то, что всем другим всегда казалось невозможным.
Но вместо этого она сказала:
– Би, доверься мне. Прошу, ты должна мне верить.
Брайли вздохнула, что-то еще бессвязно пролепетала и заснула.
Таисия с Данте родились, что называется, «с когтями и клыками», а Брайли от рождения была наделена чувствительностью, которой были лишены ее брат и сестра. И Таисия любила сестру за это, но после того, что случилось с Данте, все изменилось.
Боги, как она по нему скучала!
Таисия представила, как ее брат сидит в темнице в Стеле Смерти. Ночью мерзнет, днем задыхается от жары. Его не кормят?! Бьют?!
Поборов подступивший к горлу комок, Таисия выскользнула из своей комнаты.
День клонился к вечеру, в эту пору в Нексусе всегда было людно. Облака плыли по небу, то и дело закрывая собой солнце. Тени вокруг Таисии удлинялись, у нее подергивались пальцы, а Умбра выпускала любопытные усики.
Таисия чувствовала, что после использования костей астралама в ней произошла какая-то перемена. Появились осознанность и знание, вновь проснувшийся голод… но она не была уверена, что это отвечает ее желаниям.