Натцуми хмыкнула.
– Я бы хотела прояснить один момент, – сказала Риша и бросила к ногам молодого человека черную розу. – Я здесь только для того, чтобы получить ответы, не более.
– Мы в состоянии удовлетворить твое пожелание. – Джас приподнял тонкую бровь. – Но сначала…
Джас опустился на колени. От неожиданности Риша отступила на шаг, а он прикоснулся лбом к полу и распростер руки в стороны. Это был традиционный для паритвианцев жест уважения… или раскаяния.
Остальные Неупокоенные встали с табуретов и склонили головы. Натцуми тоже, – правда, при этом она так и держала руки скрещенными на груди.
– Не хватит слов, чтобы выразить, как мы сожалеем о случившемся, – не поднимая головы, сказал Джас. – Мы знали, что наши методы сопряжены с риском и могут привести к непреднамеренному ущербу, но забирать человеческие жизни не входило в наши планы. Однако смерти последовали, и нам до конца жизни нести эту ношу.
В традиции Паритви тот, кто падал ниц, не мог встать, пока тот, кого он молил о прощении, не прикоснется к его затылку.
Но Риша не двигалась с места и молчала.
Джас понял, что она не желает демонстрировать прощение подобным образом, вздохнул и медленно встал на ноги.
– Мы понимаем, что наши методы не соответствуют общепринятым традициям и тебе не по душе.
Общепринятым традициям? Да они нарушили все принципы и правила, которые отец с детства приучал ее соблюдать! От злости закололо ладони, один из осколков у нее в кармане чуть подпрыгнул.
– Вы подвергаете людей смертельной опасности, сами рискуете, и все потому, что хотите называть себя некромантами, – медленно сказала Риша.
– Всего этого не было бы, если бы твоя семья совершила хоть какой-то прорыв, – вмешалась в разговор Натцуми. – В Витае всего три некроманта; если оставим разрешение этой ситуации на их усмотрение, нам всем конец.
– Город переполнен духами, которым отказано в покое, – продолжил Джас. – Если не сломаем барьер, они причинят гораздо больше вреда, чем причинили мы.
Злость обжигала грудь. Риша даже не успела понять, что происходит, – осколки вылетели из кармана, выстроились перед ней веером и, нацелившись в шею Джаса, заставили его отступить к стене.
Натцуми выругалась и достала нож из ножен. Двое других принялись кричать, но Джас понял руку, и они сразу заткнулись.
– Вы все – лицемеры, – прорычала Риша. Осколки костей зависли в воздухе, словно ожидая, когда наконец можно будет вцепиться в горло Джаса. – Говорите, что хотите удержать духов от вспышек ярости и насилия, но посмотрите, к чему все это привело. Акция возле дворца. Некрополь. Празднество. То, что вы делаете… это безответственно… и невозможно!
– Возможно, – на удивление спокойно сказал Джас. – И ты видела это своими глазами.
– Только потому что вы украли артефакт, обладающий невероятными магическими свойствами, – парировала Риша. – Ожерелье Лешьи принадлежит Вакара. Отдай его мне, или я заберу его силой.
Натцуми издала звук, напоминающий рык разозлившейся кошки.
– Я знаком с основами некромантии и без этого ожерелья могу не хуже вас, Вакара, провести множество заклинаний, – сказал Джас.
– Ваш культ находит короткие пути. – (Осколки еще на дюйм приблизились к шее Джаса, он тяжело сглотнул.) – Вы находите способ установить связь с недоступной для вас силой.
– Не думаю, что она такая уж недоступная. И мы не культ.
– Тогда кто вы? Почему называете себя Неупокоенными?
– Мы, каждый из нас, когда-то умер и вернулся к жизни, – ответила за Джаса Натцуми.
– Это как? – Риша нахмурилась. – Не понимаю.
– Я в детстве заболел, – сказал Джас, – врачи говорили, что не проживу и трех дней. И действительно, у меня на несколько секунд остановилось сердце. – Он пожал плечами, как будто вспомнил о каком-то незначительном случае из своего прошлого. – А потом снова забилось.
– А я чуть не замерзла насмерть, – вставила Натцуми. – У меня, как у Джаса, была остановка сердца.
– Мы связаны с нашими телесными травмами. – Джас приложил ладонь к груди. – Память о барьере, невозможность двигаться дальше, ужас и бессилие. Вот что я имел в виду, когда говорил, что у нас одна цель. Я знаю, ты на все пойдешь, чтобы довести дело до конца. А мы можем тебе помочь.
– Вы отнимаете жизни у людей, мне такая помощь не нужна.
– Тут мы согласны, миледи, – тихо сказал Джас и виновато опустил глаза. – Люди не должны из-за нас погибать. И как я уже говорил, мы хотим не на словах, а делом искупить свою вину.
Риша сделала глубокий вдох и неохотно вернула осколки костей в карман. Неупокоенные заметно расслабились.
– Вам помогал прелат, я права?
Джас потер шею, хотя осколки к ней и не прикасались.
– Да. Он и я… Мы встретились совершенно случайно, и у нас состоялся интересный разговор. Прелат рассказал мне, что в Ночь богов барьеры максимально истончаются. И если в это же время провести заклинания вблизи порталов по всему городу, они истончатся еще больше.
Риша вспомнила скелет в базилике Тханы, круг заклинаний с семиконечной звездой и, прищурившись, посмотрела на Джаса:
– При каких же обстоятельствах вы случайно встретились с прелатом? Почему он вообще решил заговорить с тобой на эту тему?
– Мы с ним оказались в базилике Тханы в одно время. Прелат услышал, как я говорил о нашем бессилии перед барьером в Мортри. – Джас пожал плечами. – И мы заключили соглашение.
– Но как заклинатели могут оживлять мертвых? Что именно он вам рассказал?
– Я не знаю, где он добыл эту информацию, но он показал мне рисунок с кругами заклинаний, которые изначально использовались для связи с богами. – Джас пальцем начертил в воздухе круг с ромбом в центре. – А потом священник по имени Маркос Риччи начал экспериментировать с магией и научился вызывать демонов. – Джас начертил еще один круг, но уже с пятиконечной звездой. – Разные выравнивания и символы для активации разных видов магии. Мы не знали точно, какой из вариантов сработает, пришлось экспериментировать.
– Пропавшие тела, – медленно сказала Риша. – Вы воровали тела и ставили на них опыты.
– Да, но мы всегда их возвращали.
– А в одном остался дух и атаковал семью покойного!
– Как будто ты никогда не совершала ошибок, – пробормотала Натцуми.
Риша хотела сказать в ответ какую-нибудь колкость, но сдержалась и спросила:
– Если Леззаро вас всему этому научил, зачем было его убивать? Хотели, чтобы он исчез и не мешал вам провести атаку во время празднества во дворце?
Неупокоенные растерянно вытаращились на Ришу.
– На хрена нам убивать прелата? – грубо спросила Натцуми.
– Его убили заклинатели. Вы… – (Но они отрицали свое участие в заклинаниях в некрополе.) – Вы работали с Данте Ластрайдером?
– Нет. – Джас покачал головой. – Мы понятия не имеем, почему его с нами связывают, мы ни разу не говорили с наследником Ластрайдеров.
У Риши голова шла кругом. Так был Данте заклинателем или не был? Он убил Леззаро? Или Таисия права и Данте подставили? Отличить правду от лжи становилось все труднее, и она уже не знала, чему верить.
Верить Неупокоенным на слово нельзя. Но и Таисии, после всего случившегося, тоже.
Неупокоенные смотрели на Ришу. Ей вдруг стало жарко и нестерпимо захотелось снять плащ.
– Цветы. – Она взмахом руки указала на черную розу. – Они не вянут, и цвет у них противоестественный. И суставы скелета в базилике были оплетены лианами. У некоторых мертвецов в некрополе тоже.
Джас подошел к тому месту, где лежала роза, поднял цветок и, не сняв перчатку, повертел его в пальцах.
– Так, маленький трюк, даже не помню, как научился.
– Значит, ты – элементалист. – Риша уже об этом догадалась, но ей хотелось услышать подтверждение. – И какой же твой элемент?
– В основном земля, почва для растений. – Джас понюхал цветок. – Ну и воздух, но совсем немного.
– Это твоя лавка?
– Нет, она принадлежит тому человеку наверху и его супруге. – Джас с усмешкой глянул в сторону Натцуми, та нахмурилась. – Они были так добры, что разрешили нам использовать этот подвал в своих целях.
– Для экспериментов над трупами.
– Миледи, мы уже это обсудили. Наша цель – переправить духов в Мортри. Мы хотим, чтобы наши любимые могли двигаться дальше. Мы… – Джас посмотрел на своих товарищей. – Каждый из нас потерял кого-то близкого и очень дорогого. Для меня это моя мать. Для Натцуми – сестра. Из-за возведенного Тханой барьера их души не могут вырваться из войда. Все, чего мы хотим, – это сломать барьер и освободить их души. Дать им переместиться в Мортри, где они смогут упокоиться или переродиться. – Джас приложил ладонь к груди. – Включая и тех, кого мы отобрали у их близких. Для нас это единственный путь к освобождению.
Не единственный, и они все об этом знали.
Джас посмотрел в лицо Рише и коротко выдохнул, как будто хмыкнул.
– Понимаю, у вас есть обязанности, которые вы должны исполнять. Теперь вы знаете, где нас искать. И как мы выглядим. Если захотите сдать нас властям – вам решать.
– Джас! – прошипела Натцуми.
Двое других с тревогой переглянулись.
Риша смотрела Джасу в глаза.
Глаза у него были темно-карие, теплые, с длинными ресницами. У Риши был богатый опыт общения с аристократами, и она давно научилась распознавать тех, кто хотел ее обмануть или набивал себе цену.
В глазах Джаса она видела только искреннюю убежденность в правильности выбранного пути.
Вспомнила, как стояла на коленях на холодной земле и как пальцы Тханы крепко сжимали ее щеки.
«Тебе не дано владеть этой силой, – сказала ей Тхана. – Портал будет моим».
Богиня постоянно отказывала ей и приходила в ярость, когда Риша пыталась создать заговор с помощью заклинаний.
Между ними должна быть какая-то связь.
– Как… – Риша закашлялась. – Как вы это делаете?
Джас заметно расслабился и махнул другим Неупокоенным.
Те, немного поколебавшись, скатали ковер, и Риша увидела покрытый меловой пылью участок пола.