И что хуже всего, это случилось в один день с атакой духов.
– Ваше величество, я не очень понимаю, как они могут быть со всем этим связаны, – заметила Адела. – Принимая во внимание то, насколько далеко от города озеро Тамбур.
Анжелика откашлялась, чтобы привлечь к себе внимание. У нее была куча предположений, объясняющих связь между этими двумя случаями, и она понимала, что пожалеет, если ими не поделится.
– Запечатывание заблокировало энергетический обмен между частями Космического Масштаба, мир Витае оказался окружен непреодолимым барьером и не может получить нужную ему энергию, – попыталась объяснить Анжелика.
Фердинанд мрачно кивнул. Король не был элементалистом, о магии даже речь не шла, и поэтому он был вынужден полагаться на полученные от домов сведения.
– Как бы то ни было, заклинатели нашли способ… добраться до этой энергии для своих ритуалов, – продолжила Анжелика. – Я считаю, чем больше энергии они берут, тем сильнее это сказывается на Витае. Озеро Тамбур начало умирать в день их атаки, и это не совпадение.
Дон Солер резко втянул воздух сквозь зубы. Адела, как ни старалась, не смогла скрыть недовольство.
– Если дела обстоят подобным образом, мы должны предотвратить возможные в дальнейшем атаки заклинателей, – сказал король. – Ваега и без того испытывает, мягко говоря, трудности после Запечатывания. Я бы не хотел усугублять сложившуюся ситуацию.
– Ваше величество, – Адела слегка поклонилась, – вы уверены, что нам имеет смысл на следующей неделе проводить празднество Дня осеннего равноденствия? Это может дать им очередную цель для нападения.
Анжелика заметила, что мать говорит «нам», а не «вам».
Король Фердинанд вздохнул:
– В нашем распоряжении будет все ополчение. Кроме того, я призову охотников, они будут работать в одной связке с городской стражей и ополчением.
– Да, конечно, ваше величество. – Адела поспешно кивнула и так сумела скрыть свое удивление.
Ополчение – это сфера дома Киров, а значит, они смогут занять положение, которое всегда было целью Мардова, – место рядом с королем Фердинандом.
– И что будет, когда этих заклинателей поймают? – не сдержавшись, спросила Анжелика.
– Мы это обсуждали. – Фердинанд искоса глянул на Солера, а тот поджал губы. – Я имел разговор с прелатом Леззаро, он искренне считает, что этих людей ввели в заблуждение, что они просто-напросто сбились с пути. Он, как и мы, хочет выяснить, почему они все это делают.
Анжелика не раз встречалась с Леззаро, который курировал все четыре базилики Нексуса. Прелат был далеко не молод, и, хотя его не называли святым, как короля Фердинанда, у него была репутация человека, который если не всегда, то почти всегда поступает правильно. И все благодаря его человеколюбию и тому, что он происходил из рода искренне верующих и самоотверженных священников.
Однако демонстративное сочувствие заклинателям могло внести некоторую напряженность в его отношения с народом, да и с самим Святым Королем.
– Если они действительно крамольники и мятежники, с ними надо быстро и жестко покончить, – сказал король. – Но прелат попросил дать ему возможность выступить с речью на празднестве Дня осеннего равноденствия. Вот тогда мы и узнаем, как он намерен действовать.
К тому моменту, когда они обсудили все вопросы и распрощались согласно этикету, Анжелика до смерти устала «держать лицо». Уйти из безвкусно оформленного зала приемов подальше от нечитаемого взгляда короля было для нее настоящим облегчением.
– Только не думай, что одного или двух умных комментариев достаточно, чтобы заслужить милость его величества, – сказала Анжелике мать, когда они шли по белым коридорам прочь от зала приемов. – И не вылезай со своими теориями вперед меня.
Адела Мардова была воплощением грации – плавная походка, сцепленные впереди руки, благородные черты лица и чуть опущенные веки. Анжелика гордилась тем, что унаследовала от матери медного оттенка кожу и вьющиеся волосы, но эти плюсы уравновешивались маленьким острым носом, хрупким телосложением и не особо тонкой талией.
Анжелика ощутила покалывание в руках и плечах.
– Там было душно, я никак не могла сосредоточиться.
– Дорогая, – Адела приподняла бровь, – надеюсь, мне не нужно напоминать, что стоит на кону?
«Скипетр изо льда, трон из обсидиана, плащ из штормового ветра и корона из пламени».
– Не нужно, – тихо ответила Анжелика.
Они вышли в просторный атриум. Идеально белые стены и мраморный пол отражали солнечный свет, струящийся сквозь стеклянный купол. По углам стояли стражники в синих мундирах, у некоторых на лацканах были нашивки, означающие принадлежность к одной из стихий.
Когда-то в холле было выставлено множество предметов искусства из серебра, золота и драгоценных камней, но все они были давным-давно распроданы, когда Ваега нуждалась в средствах для ведения войн.
Прохлада в атриуме только усугубляла впечатление от его мрачной архитектуры, начиная с колонн из позвонков в вестибюле и заканчивая сводчатым потолком, который поддерживали исполинские ребра. Ребра разбегались в стороны и загибались так, что у любого оказавшегося в атриуме создавалось впечатление, будто он находится внутри какой-то гигантской твари.
Согласно мифам, дворец был построен из настоящих костей. Когда-то на молодой еще город напала орда тварей из иного мира, и боги, объединившись, всех их уничтожили, затем расчленили и построили из костей дворец в ваеганском стиле.
На взгляд Анжелики, это было строение из мраморных плит, скрепленных раствором на бычьей крови.
– Нужно, чтобы король уверовал в твою исключительную ценность, – тихо говорила Адела, пока они шли под этими жуткими ребрами. – И ты должна сосредоточиться на решении этой задачи. Больше ни на что не отвлекайся.
Общались они вполголоса, но Анжелика все равно с опаской поглядывала на стражников вдоль стен – такого рода разговоры в Костяном дворце могли привести к весьма плачевному результату.
Адела всегда выставляла себя и Анжелику подданными короля, готовыми быстро и эффективно выполнить все его распоряжения, чтобы он понял: они с дочерью незаменимы. Тогда, не имея даже приемных детей, из которых кто-то мог бы стать наследником, Фердинанд неминуемо выберет своей преемницей представительницу дома Мардова.
– Когда вернемся на виллу, поработаем с воздухом, – сказала Адела и, потянувшись к дочери, откинула ей за плечо выбившуюся прядь волос. – Используем мост над прудом, там потоки сильнее.
Анжелике вдруг стало стыдно. Так делали все дети элементалистов – ходили в сад или в поле, чтобы там постигать базовые принципы своих стихий, основы навыков, которые в дальнейшем послужат фундаментом их карьеры магов.
Анжелика отошла от матери на пару шагов, чтобы та не могла до нее дотянуться.
– В этом нет нужды, я прекрасно умею использовать воздух.
– Но не без помощи посторонних предметов, – безжалостно напомнила Адела.
– Отец не видел проблемы в моих инструментах.
– Потому что твой отец, да ведет его душу Тхана, слишком уж тебе потакал. Ты в курсе – я получила рапорты о других домах. Наследница Вакара сильна и очень умна. Наследник дома Киров недостаточно силен, но неизменно учтив и любезен, аристократия поголовно его обожает. Что же касается наследника дома Ластрайдеров, он просто потрясающий и очень влиятельный, как и его сестра. И они без колебаний используют свою магию тени так, как им этого хочется.
Анжелика стиснула зубы. На ее взгляд, Таисия Ластрайдер была грубой, неотесанной девицей. Анжелика считала, что Таисия способна легко и не задумываясь применить нечестные приемы борьбы, и вообще та напоминала ей слишком активную обезьяну, которую она однажды видела на карнавале.
Разве может она, Анжелика, не совладать со своими магическими силами, если такая упертая дура, как Таисия, легко управляется со своими?
– Я сильнее их.
– Неужели?
Это было хуже пощечины. У Анжелики запершило в горле и ладони увлажнились от пота.
– Ты для них – случайная искра в поле мертвой пшеницы, – продолжила Адела. – В свете новой угрозы мы должны сделать все возможное, чтобы доказать: дом Мардова силен и готов править.
Но не успела Анжелика кивнуть, как у нее мурашки пробежали по спине и она, резко остановившись, обернулась.
Восточное и западное крыло соединял полуэтаж, и Анжелика только мельком успела заметить стоявшую там и сразу исчезнувшую фигуру.
– Когда вы играли в последний раз? – спросил маг, просматривая свои записи.
Анжелика провела кончиком языка по зубам и ничего не ответила. Он, конечно же, знал, что она нарушила правило.
– Миледи, я здесь для того, чтобы вам помочь, а не быть для вас помехой.
Эран Лиолле был одним из ведущих университетских профессоров-элементалистов, и его модуляция речи, плавная и уверенная, как нельзя лучше подходила для чтения лекций.
– Боюсь, если между нами не установится контакт, я не смогу вам помочь. И я сомневаюсь в том, что вам понравится, если ваши усилия… и средства будут потрачены попусту.
Нанять такого человека, как Эран Лиолле, действительно было очень дорого. Анжелика пока что умудрялась скрывать это от матери – взятка там, взятка сям никогда особо не повредит; но если бы Адела узнала об их сессиях, они бы тут же прекратились.
– У нас было уже пять сессий, и мы практически не продвинулись вперед. – Эран поправил очки на носу, как будто желая, чтобы Анжелика увидела по его серым глазам, как сильно он разочарован.
Маг был типичным ваеганцем – смуглая коричневая кожа и черные волосы. К тридцати пяти годам он успел сделать себе имя, овладев тремя стихиями, в то время как большинство магов владели одной или двумя.
Они сидели в его кабинете в университете Нексуса. Стол мага был завален письменными работами и подарками от студентов, в основном пресс-папье. Но сам Эран во время сессий никогда не сидел за столом, он предпочитал синее кресло возле широкого окна с видом на кампус.