й-то свой шифр⁈
— Ты начиталась дешёвых романов, Триша, — усмехнулся Конрад, устраиваясь на стоящем у двери стуле.
— И всё равно, мог бы дать понять, что жив! Я все слёзы выплакала, когда ты сбежал, и…
— Триша, я был ранен, долгое время приходил в себя… Год провёл в такой глуши, рядом с которой даже почты не было, — я не хотел врать друзьям, но…
Откровенно говоря, признаваться в том, что я владею непонятной магией и целый год провёл в бессознательном состоянии, было бы с моей стороны не самым умным решением.
Нет, я, конечно, доверял друзьям — но не хотел в случае чего впутывать их во что-то опасное. А зная о своей удаче, я ничуть не сомневался, что что-то такое со мной точно случится — рано или поздно.
Так что пришлось рассказать им лишь часть правды — о том, что я бежал от «ублюдков», о том, что они умудрились подловить меня в Пустошах, о том, как нас якобы накрыл Прилив, и как мне, раненому, удалось исчезнуть под его покровом.
Я «предположил», что Маркус счёл меня погибшим, и укрылся на заброшенной лесной заимке рядом с безымянной деревней. Какое-то время за мной ухаживала Мисти, затем я, переживая о преследовании, решил перезимовать там, а блонди якобы это не устроило, и мы разбежались.
Короткий рассказ с небольшим количеством вранья, в которой не было особо интересных моментов — но эту историю мои друзья проглотили, как ни в чём не бывало, сочтя чем-то закономерным.
— М-да, братишка… — протянул Конрад, выслушав меня, — Повезло, что тебе удалось тогда сбежать… О той погоне в Кайтране потом ещё пару месяцев судачили, а городские власти и вовсе начало вводить документы на управление транспортом.
— А что с «ублюдками»? Я слышал, их расформировали?
— Как и остальные банды, где-то через полгода после твоего бегства. Последствия той погони не смогли игнорировать, а потом откуда-то всплыла информация о том, что «ублюдки» какими-то мутагенами балуются…
— Чем? — переспросил я, услышав незнакомое слово.
— Вытяжками из… Короче, из трупов Пробуждённых, которые владели «мутацией». Представляешь?
— Мерзость какая!
— Вот-вот… Маркус хоть и получил поддержку Командории, и начал расширять своё влияние и наращивать ряды сумеречных охотников, всё же не сумел отмыться от этого. Даже с помощью своего высокопоставленного покровителя. На самом деле, это был только первый звоночек, там много чего вскрылось — взятки, махинации, куча преступлений, шантаж чиновников… Полицерия, которой раньше велели покрывать уродов, так рьяно взялась за дело, что это многих навело на определённые мысли.
— И что в итоге?
— Все банды охотников под одну гребёнку, — Конрад, устроившись поудобнее, отхлебнул пива, — Объявили незаконными формированиями, и предписали получать разрешения о ввозе артефактов и частей сумеречных тварей через городские ворота. А такие разрешения, угадай, кому выдают?
— Представителям Командории? — усмехнулся я.
— В точку! — ощерился друг, — Так что всё это, на мой взгляд, напоминает хорошо разыгранную шахматную комбинацию.
Я кивнул. Всё так и выглядело — сначала Маркусу дают карт-бланш на наращивание сил его группировки, он тренирует новобранцев, готовит их, закупает у королевских поставщиков оборудование, оружие, снаряжение и транспорт, передаёт добытые в Сумраке артефакты и ингредиенты (в больших объёмах) Командории.
А когда подготавливает почву для реформации — Командория убирает его, как и других руководителей банд сумеречных охотников, получая готовую и развитую инфраструктуру безо всяких посредников, да ещё и неплохо наварившись на этом.
— Ну а вы? Как вы… Познакомились? И что делаете тут?
— В тот день, когда ты сбежал, я спустилась посмотреть, что там происходит, — начала Триша, подходя к Конраду и усаживаясь ему на колени, — И обнаружила этого красавчика на полу твоей квартиры.
— Ты меня хорошо приложил, Шейн.
— Прости, заботился о твоей же безопасности.
— Я его растормошила, помогла прийти в себя, — продолжила подруга, — Потом меня вызвали на допрос в качестве свидетеля. Та «Однёрка», Эрнест…
— Не будем об этом, — попросил я её, качая головой, — Значит, запал на свидетеля, Кон? Как же непрофессионально.
— Пошёл ты! — оскалился друг и нежно поцеловал Тришу в плечо.
— Да я шучу. Рад за вас, ребята.
— Что бы мы делали без твоего благословления, — фыркнула подруга.
— Ну а тут-то вы как оказались?
— Я начала петь. Как и хотела.
— Это я уже понял. Триша Леарен, звезда Кайтрана, и всё такое.
— Знаешь, ты был прав, Шейн, — она ничуть не смутилась моей подначки, — Стоило съехать из Четырёх столбов и начать двигаться к мечте, как каждый шаг становился сотней. Всё пошло… Гладко. Пару месяцев я пела в разных барах Жилого района, и в одном из них меня услышал парень из театра Лоргано. Предложил пройти короткое обучение, выступить на замену… А потом всё закрутилось. Концерт на Арене, в театре Лоргано, собственный сборник песен… Их выпустили на этих новомодных пластинках, представляешь? Выходят иллюзии с моими песнями…
— О чём поёшь?
— Да всё о том же, — прищурившись, Триша посмотрела на Конрада, — О любви, в основном. Но мне повезло найти хороших музыкантов, и у нас… Такой стиль, который никто не исполняет, насколько мне известно.
— Даже так? — присвистнул я, — И что за стиль?
— Я назвала его «Рок», — гордо вздёрнула нос подруга, — Сам сегодня услышишь!
— Да уж куда я денусь… А как вы тут-то оказались?
— Ну, оставаться в Кайтране мне не было смысла — больше чем Арену и театр Лоргано мне там не предложат, а выступать каждый месяц с одной и той же программой… Ну такое себе удовольствие, довольно сомнительное.
— Ого, как заговорила!
— Хочется стремиться к большему! — Триша показала мне язык, — Опять же — твои слова, Каррано!
— Я рад, что ты к ним прислушалась, — засмеялся я, — Значит, едешь покорять столицу?
— Именно. Я же говорила, что пора подвинуть Лиззи Суиззи с пьедестала — вот, еду делать именно это!
— Ну а ты? — я кивнул Конраду, допивающему бутылку пива.
— А я — сопровождаю восходящую звезду эстрады.
— Ты ушёл из Полицерии⁈
— Нет, всего лишь меняю место службы, — тряхнул изрядно отросшими волосами друг, — За последний год я закрыл четыре громких дела, и мне предложили работу в столице. Так что всё один к одному.
— Да уж… Вот это изменения… — только и протянул я.
— Если бы ты объявился раньше, — Триша демонстративно постучала по изящным наручным часам и посмотрела на них, — То… Ох, дерьмо грифона! Выход на сцену через десять минут! А ну-ка валите оба из моей гримёрки! Увидимся после выступления! И Каррано, не вздумай сбежать, понял⁈
Разумеется, я не стал так поступать с, пожалуй, самыми близкими своими людьми.
Вместе с Конрадом мы заняли места у бара и дождались появления Триши в переполненном зале. А потом по «Венетике» полилась музыка, и…
Да, это было что-то, чего я раньше никогда не слышал. Струнные, барабаны, клавишные — музыка была то энергичной, то лиричной, но вместе с невероятно красивым голосом Триши, о котором я даже не подозревал, она воздействовала на людей…
Воздействовала в прямом смысле этого слова! Я видел, как плакали несколько женщин, как взрослые мужчины трясли головами и пританцовывали, как молодые Пробуждённые подпевали, как грозные наёмники хлопали и просили мою подругу выйти на бис.
Это была магия — магия, для которой не обязательно вкалывать себе в сердце «ключи». Эта магия действовала на людей куда сильнее любого колдовства, и что важнее — действовала положительно.
Я остался после концерта, и мы с друзьями засели в самом дорогом номере заведения на третьем этаже, который предоставили Трише. Набрали еды, выпивки — и большую часть ночи провели за непринуждёнными беседами, вспоминая наше прошлое, обсуждая настоящее и строя планы на будущее…
Мне было… Одновременно легко и тяжело — даже не знаю, как такое возможно.
Легко от радости осознания того, что Конрад и Триша живут полноценной, настоящей жизнью. У них есть будущее, планы, радость от массы вещей. У них есть любовь… Им не нужен Сумрак, колдовство, месть…
А грустно мне было оттого, что вышеперечисленные вещи нужны мне. И у меня, как выяснилось, нету ничего, что можно назвать «нормальным»… Странная цель, больше похожая на одержимость. Странная магия, которая непонятно как действует, и непонятно как полученная от Мисти… Мисти…
Мне не хватало её. Я не был готов признаться в этом даже самому себе — но мне не хватало её…
И всё же, несмотря на мрачные мысли, которые я скрывал, это был один из лучших вечеров в моей жизни. Я искренне радовался за друзей, хохотал вместе с ними, и каким-то образом увёл тему от того, чем планирую заняться. Лишь отбрехался, что буду работать с Командорией какое-то время.
Наутро, проснувшись на диване гостиной, я обнаружил, что друзья уже не спят. Разделив с ними завтрак, я тепло простился и пообещал Конраду и Трише, что обязательно загляну к ним, когда окажусь в столице.
А затем пришлось вернуться в мою жизнь — так сильно отличающуюся от жизни моих друзей…
Наверное, я мог бы наплевать на всё. На исчезнувшую и сошедшую с ума Мисти, на Командорию, на одержимых, на Сумрак и бытность охотником, на потерянный «Арч»… Может быть, даже на проклятого Якоба Норвица и его поступок… На загадку надписей на предплечье и… Страшно подумать — на исчезновение родителей.
Мог бы? Мог.
Но не стану.
Слишком много сил и времени положено на это. Слишком много жертв принесено. И до цели осталась всего пара шагов… Так неужели, я отступлюсь?
Нет.
«Всё это — меланхолия и не более чем отголоски вчерашнего вечера!» — подумал я, вылавливая на оживлённой улице извозчика на самоходном мобиле и называя ему адрес.
Пока ехал — думал о том, что можно получить от сотрудничества с лейтенантом Таурусом, да и в целом, с Командорией? По идее, много чего… Но окольными путями. Так как я представился «Однёркой», в Тёмный Сумрак меня не пустят, но… Можно попробовать получить информацию о нём изнутри… Да и проложить путь к закрытой территории, имея связи и возможности, будет проще.