– Рас, – обратилась к ворону, спустя некоторое время, – ничего не получается.
– Крук, – ворон указал на окно.
– Нам нельзя выходить, помнишь? – строго спросила я, нахмурив брови, но птица не успокоилась, словно призывала открыть его. Библиотекарь сейчас работал в другом крыле, но мне хватило сил приоткрыть створку. Интересно, что могло привлечь ворона.
Пыхтя и едва дыша, я смогла даже распахнуть окно полностью. Неподвижный воздух ночи был напоен свежим дыханием зимы, нагрянувшей в Эстердам раньше времени. Лунный свет лился на черные поверхности фонтанов и отсвечивался в каплях, застывших на розовом мраморе. Одна из таких превратилась в легкий тайфун и стремительно направилась ко мне.
– Расмус, помогай, – запищала я, пытаясь быстрее закрыть окно, стихийное явление меня очень сильно напугало. Однако сквозь щель капля просочиться успела и материализовалась в письмо, от которого исходил сладковатый запах. Перевязано оно было серебряной ниткой, а запечатано такого же цвета печатью, где вместо герба изображена была девушка с закрытыми глазами, приложившая палец к губам, и по-сиэлийски было написано «Каллад».
[Молчи].
Что?! Что это такое? Нервно бросила конверт на пол, но одумавшись, снова подняла, рассматривая на свету содержимое. Открыть или не открыть?
Каллад.
– Рас? – спросила у ворона в надежде, что ему известно, но тот хлопнул глазками. Сделав глубокий вдох, я решилась открыть и прочесть. Ну, ничего же не будет, верно?
«Дорогой свет от моего сердца. Я приехала в столицу без предупреждения. Триумвирату не понравилось вторжение императорского отпрыска в Виллилер. На территории Эстердама был убит мой дорогой брат Росслав, я намерена забрать тебя прямо сейчас. Алекс Стаури опасен, поговаривают, твой дядя пал от его руки. Если готова уйти со мной, скажи младшей принцессе, она тебя сопроводит».
Младшей принцессе?! Тин? Ничего не понимаю. Мы же утром виделись, почему она молчала? Неужели ловушка? Но почерк мамы и манера письма, как у мамы.
– Рас? Как думаешь, это правда?
Ворон кивнул. Значит, и он подвоха не видел? А Алекс причем? Зачем ему убивать дядю?! Ловушка, должно быть, это ловушка, а если нет? Надо спросить у Айтины.
Глава 46. Коутен
Девушку я нашла быстро. Младшая принцесса сидела, как и всегда, на своем любимом месте и ела шоколадное парфе.
– Получила письмо? – со своей наивностью и непосредственностью спросила Стаури.
– Да, но когда ты успела сдружиться с мамой?
– Еще когда убили Росслава, – ухмыльнулась Тин, одетая слишком нарядно и даже немного вызывающе.
– Почему Алекс? – бормотнула не очень уверенно, но Расмус при выходе из библиотеки исчез, видимо, полетел к лорду Агриппе.
– В этом я не согласна с леди Коутен, вряд ли это Ал, – отмахнулась девушка. – Ну, так, идем?
– Я бы дождалась Раса.
– Хорошо, – легко согласилась Тин, успокоив меня.
Все в порядке.
– А зачем тебе объединяться с Сиэлией?
– Хочу помочь тебе вернуться домой, наш сегодняшний разговор… Я тебе не поверила, честно говоря. Мне кажется, Алекс обходится с тобой грубо.
– Тин, все в порядке, – махнула я. Расмус снова появился в поле видения, но не сел на плечо, как обычно. – А может, Арана предупредим?
– Люс, мы и так ждали ворона Агриппы, Арана вообще нет сейчас.
Она поправила излишне пышное платье и поморщилась, почему бы не переодеться? В ответ на мой вопрос Тин ухмыльнулась.
– Не могу, проспорила Агате.
Стоит идти? А если из-за меня сожгут Сиэлию? Но неспроста ведь все, мама не совершала глупых поступков, Тин же не навредила бы мне. Да, верить стоит. Просто поговорю у входа во дворец и вернусь обратно, ведь прорыв в другой части города, ничего не произойдет. Возьму на всякий случай нож, и Расмус рядом.
***
Как птицы мы мчались по широким коридорам Полуночного дворца. Мягкий золотой свет лился из настенных светильников, сделанных из обсидиана. Расмус летел над головой, успокаивая меня своим присутствием, нож находился в сжатом кулаке, и выкидывать его я не собиралась. Стражи нас не успели заметить, но мне показалось, что бродили мы излишне долго.
– Тин, каблук слишком громко стучит, – прошептала я, прячась от еще одного охранника, дворец на самом деле был большим, но сейчас все переходило все рамки нормального. Ближе к черному входу, пролегающему из кухни, стало ощутимо холоднее, что странно.
– Прости, – усмехнулась девушка. Стало жутко.
Не-е-ет, пойду-ка я обратно.
«Надо же, мы снова увиделись, – пронесся равнодушный голос в голове. – Я у второго, он прячется за камнем».
Нечеловеческая боль, объявшая мою душу, готова была выплеснуться наружу. Ахриман был рядом. О каком камне идет речь? Мы же стояли у двери на улицу, но на пороге не было никаких камней.
«Ахриман!», – воззвала мысленно к медальону.
«Да-да», – интонация его казалась заинтересованной.
«Мы во дворце?», – на Тин, идущую впереди, я смотрела с ужасом.
«Нет, дворец построен на месте, где произошла божественная битва, любой бог присутствие великого Ахримана выявит и поможет Джахарду», – свое имя медальон сообщил с гордостью.
Попятилась назад, потому что моя родная и близкая Тин теперь была для меня не такой. И платье, так не соответствовавшее ее повседневным нарядам, и шоколадное парфе. Дура я, не догадалась раньше.
Главное – не дать себя схватить, медальон странников переносит в случае, если хозяин держит его, а значит, им нужно будет держать меня в момент телепортации. Псевдотин еще не поняла, что я знаю. Нужно действовать. Вокруг иллюзия? Если мы не во дворце, это, должно быть, иллюзия.
«Тебя хотят забрать», – сообщили мне безучастно.
Нет, нет, нет. Где настоящая Тин? Где?! Иллюзия, я понять не могу, знала о Тин все, в таком случае они считывали ее, разве гули способны на такое?
– Тин, – обратилась к «девушке», словно верила ей, – знаешь, мне так страшно. Этот Лесих использовал гулей, чтобы пробраться в Эстердам, а вдруг он доберется до дворца? Дворец же неприкосновенен, да?
– Ага, – отмахнулась девушка, но я пристально изучала осанку. Излишне гибкая и прямая обычно, сейчас моя подруга выглядела неуклюжей.
«Ахриман, где именно ты находишься?», – впервые за всю свою недолгую жизнь я решила рискнуть. Шанса уже практически не осталось, но выхода не было.
«Он держит меня на цепи, окружившей шею».
«Подскажи, пожалуйста, крышка, оголяющая иглу, открыта?».
Глупый вопрос, но мне уже было известно: если крышка закрыта, у меня есть шанс выхватить медальон и помчаться дальше от монстров вместе с медальоном, а если игла обнажена, одной капли крови хватит, чтобы перенести меня в нужное место.
«Закрыта».
Это шанс.
«Как выглядит камень c иллюзией?»
«Как келпи», – ответили мне. Он видит и иллюзии.
Оглядев коридор, я заметила на одной из герм хрустальную фигуру лошади, заполненную огнем. Как мне страшно. Что делать? Бежать в обратную сторону? Догонят, они меня догонят.
Минуту, почему? Почему они уже не раскрыли иглу медальона?
«Они ждут прорыва, – ответил голос в голове. – Ахриман, безусловно, велик, но в тебе есть нечто, меняющее магию. Тебя хотят лишить внимания, чтобы рассеять это нечто».
Лишить внимания взрывом. Все это ловушка с самого начала. Тогда и операция Алекса в Изломе – это продуманный заранее план. И если так, мне нужно успеть до взрыва. Рядом со мной медальон не сработает, но он может перенести, если я буду рассредоточена. Почему? Кажется, я поняла. Святая вода – панацея от магии, это с ее помощью столько времени Лесих не мог добраться до меня.
«Она сбивает вектор и отправляет жреца к похожим девушкам», – Алекс был прав.
Незаметно вытащив нож, со всей дури ударяю им в воздух, там, где по идее должен был сидеть второй монстр. Промахиваюсь, но Расмус не страхует меня, как прежде, потому что он тоже был иллюзией. Дура, не догадалась ведь по тому, что птица отказалась сидеть на моем плече. Псевдотин, о которой забыла на секунду, набросилась внезапно. Платье, поднявшееся при резком прыжке, оголило ступни, на месте которых красовались копыта.
– Где Тин? – воскликнула я, вонзив нож ей в плечо.
Такой удар, безусловно, не убил бы даже дикое животное, что говорить о представителе бывшего гульсэхского народа.
– Ты не такая дура, какой кажешься, – усмехнулась «принцесса», скалясь. Иллюзия рассеялась вмиг.
Мы стояли на одной из улочек Платинового квартала. Окна были наглухо закрыты, народ отсутствовал, а стражей не было и в помине, все охраняли предположительную границу будущего прорыва.
Срываюсь и бегу, но меня сбивают с ног, отчего я падаю на светлый камень лицом, сильно ударившись подбородком. Слезы прыснули из глаз. Хватанув за шкирку, монстр тащит меня в темный переулок. Кричу, надеясь, что кто-то услышит мои мольбы. Ногти впиваются в камень, раздирая их до крови, я ору втрое громче.
– Ждем, – приказывает некто, еще не сменивший образ Айтины. – Еще немного.
– Нет! Нет! – я продолжаю извиваться.
– Лишить ее сознания? – спрашивает держащий меня.
– Не смей, она не должна спать, – хрипит фальшивая принцесса. – Только закрой ей рот.
Нет, нет, нет. У меня ничего не выходит, совсем ничего. В темноте я неспособна видеть. Как справиться?!
– Кар! – голос над головой пугает еще сильнее. – Кар! Кар! Кар!
Расмус. Он пришел! Ворон взмахнул крыльями, устраивая небольшой ураган в этом пустующем месте. Сзади меня произошло движение, звякнула цепь. Птица таранила монстра клювом.
«Уй, больно, метаморф проклятый», – проворчал Ахриман.
Рас хотел забрать Ахримана! Гульсэхцу приходится в этой ситуации защищаться, либо отпустив меня, либо выпустив медальон, и он делает первое. Оправившись, я мгновенно ухожу от второго удара и наощупь хватаю цепь, потянув на себя. Холодный металл приятно ложится на ладонь, и, когда Расмус отстает от убийц, быстро осознаю, что сейчас в моих руках находится медальон.