– Лекарство забыла принять, но теперь все уже нормально, – объясняться с кем-либо сил у меня уже не осталось, я так устала, что просто хотела лечь в кровать и спать непробудным сном, чтобы, наконец, душевная боль и боль телесная отпустили меня, дав расслабиться.
От фехтования освободиться я сумела, лорд Лейлиал, увидев мое лицо, сам предложил посидеть в сторонке. Поэтому решила хотя бы прочитать книгу, благо, в глазах не двоилось. Время от времени, зрение исчезало, окружающий мир обволакивался туманной завесой. Происходящее никак невозможно было объяснить, почему пилюли перестали работать именно сейчас? Я ведь нормально существовала, принимая их.
– А-а-а, – вскрикнула, быстро отодвинувшись от кинжала. – Феникс, ты сошла с ума? – спросила дрожащими губами.
– Адептка Шиарс, объяснитесь?! – зарычал изящный нимф, одетый в черные обтягивающие штаны и белую рубашку.
– Я случайно, – совсем неизвиняющимся тоном промолвила Феникс, разглядывая меня.
Да что с ней не так? Почему в этой империи у всех проблемы с головой?
– Ты чуть не убила меня, – шокировано пролепетала я.
– Адептка Коутен, вы в порядке? – нимф подбежал ко мне, сразу рассматривая правую часть лица, рядом с которой был кинжал и остановился.
– Да, – только сейчас придя в себя, разгневанно посмотрела на драконку. – Феникс, что ты творишь?!
– О чем ты? – невинно ответили мне. – Я ведь случайно, перепутала мишени.
– У нас фехтование, а не метание ножей! Что с тобой не так! – воскликнула, утирая слезы, появившиеся вместе с испугом.
– Не смей меня оскорблять, белобрысая скотина, – едва не сплюнула она.
– Адептки, замолчите! – взрыкнул преподаватель, но меня уже было не угомонить.
– Это я такая? Что за бред оскорблять по цвету волос, ты в своем уме, Феникс?! Все, я не могу выслушивать это больше, прошу прощения, лорд Лейлиал, но мне плохо.
– Конечно, адептка, а Феникс Шиарс будет отрабатывать, – мужчина сузил глаза, гневно разглядывая Феникс, которую мне жалко уже не было. Озверела совсем. Одно дело – недолюбливать меня, другое – совершать опасные действия.
Пройдя за угол огромного спортивного полигона, я активировала телепорт и оказалась у кованых ворот черного входа. Полуночный дворец выглядел сейчас дружелюбным, витражи отблескивали при полуденном бледно-красном солнце, дорожки убраны, снег валялся только на газонах, красные плоды рябины уже сочились соком, но птиц, лакомившихся ими, сейчас не было.
Я взяла горстку снега, чтобы немного охладить излишне горячие руки. Кажется, Танариэль права, меня действительно одолела простуда, но скоро конец семестра, нужно закрыть сессию, поэтому пропускать нельзя. Просто необходимо взять себя и привести рассудок в норму, нельзя впадать в отчаяние, глядеть на бездну, которая в скором времени станет отвечать помутнением разума. Я справлюсь.
– Люсия? Что ты здесь делаешь? Разве занятия не позднее заканчиваются?
Адрианна была одета в легкую белую шубку длиной до щиколоток. Распущенные волосы принцессы казались плавленым золотом, льющимся по плечам, а серебристое платье делало похожей на снежинку – на одну из тех, что выпадали в этот заснеженный день.
– Пару отменили, – солгала я, мечтая лишь уйти к себе и напиться горячего чая. Но Адри странно на меня посмотрела и поморщилась.
– Ты выглядишь плохо.
– Знаю, мне с двенадцати лет это говорят, с тех пор, как прибыла в империю, – улыбнулась невесело. – Я пойду.
– Я не то имела в виду! Ты выглядишь болезненно, ну-ка пойдем, – не дав мне вставить хоть что-то, Адри забрала меня к себе.
Я протирала глаза ладонями и немного зевала, обильное кровоизлияние оставило свой след: уставала быстрее обычного, еще и знобило странным образом, действительно заболела. На тумбочке, стоявшей рядом с креслом, валялся блокнот с твердой обложкой. Обычно такие использовали художники, я видела.
Впервые любопытство оказалось сильнее воспитания, осторожно взяв его, раскрыла, поражаясь увиденному. Рисунки, наброски, мазки. Листы были заполнены подобным, словно кто-то оттачивал свое мастерство, и этим кем-то, несомненно, являлась проживавшая в комнате принцесса.
Адри умеет рисовать, никогда не подозревала за ней такого, это же Адрианна, она скорее средства манипуляции сознанием изучит, чем будет заниматься таким, но рисунки тому доказательство. Какое я право вообще имею судить, чем она должна заниматься, а чем нет? К тому же, у нее хорошо получается.
– Какого?! – взревела принцесса, разгневанно отбирая у меня блокнот и едва не проливая содержимое широкой кружки.
Вскрикнув, я резко встала и обежала кресло, становясь за спинку.
– Адри, прости, случайно увидела!
– Попробуй кому-нибудь рассказать, убью, – прошипела она угрожающе.
– Я не собиралась, но у тебя очень красиво все получается, почему ты не рассказывала?
Она усмехнулась.
– Разве у меня спрашивали? С Тин вы не особо интересовались моими житийными перипетиями, не делай вид, что тебе не все равно.
– Мне не все равно, ты так красиво рисуешь.
– Картины пишут, – поправили меня назидательно.
– Эти наброски восхитительны, а есть что-то еще?
– Почему я должна тебе показывать? – поразились моей наглости.
Я насупилась и осторожно села в кресло, убивать она меня не захотела, уже хорошо.
– Если не хочешь, не показывай, но разве искусство не создано для того, чтобы радовать глаз?
– Ты так наивна, не забывай, кто я, Коутен.
– Да знаю я, знаю, – пробурчала, забрав у нее из рук напиток.
– Больше не смей влезать в мою жизнь, – пригрозила она угрюмо.
Эта интонация мне была известна, так разговаривали все Стаури, когда выражали свое недовольство.
– Молчу.
Чтобы сгладить неловкую ситуацию, я спросила о содержимом кружки.
– Не бойся, там смесь разных трав, здорово помогает при простуде. Ты плохо выглядишь, случилось что-то?
– Нет, утомилась, – молниеносно ответила, отворачиваясь.
Адри сжала зубы, но докучать вопросами не стала, у нас у обеих были тайны, и никто своей не поделился бы. Я не позволила трогать свое тело, чтобы сделать компресс, сразу же встав в настороженную позу. Принцесса объяснила мое нежелание скверностью характера и отпустила, дав еще один настой.
После моего признания о принимаемых лекарствах, девушка изменила свое отношение ко мне, не знаю из жалости ли, но настрой демоницы стал более дружелюбным. Я могла не нервничать в ее присутствии, чувствовала, что она не причинит мне вреда, однако не таким добрым был император. Алексу удалось скрыть мою причастность к ситуации с Тин, и потому мужчина искал виновных на стороне. Он каждый день посещал дочь и лечил ее с помощью своей магии. Мне иногда казалось, что император словно винил себя, однако причины таких подозрений были неясны.
Моя подруга начала есть сама, отказавшись принимать пищу с ложки, но видно было, что мысли ее были в другом месте. Тин была неестественно для себя угрюма, а я не могла нормально смотреть ей в глаза, казалось, что она увидит в них произошедшее и возненавидит меня, ведь Алекс ее родной брат.
***
Через несколько дней я проснулась от звука собственного крика. Что-то внутри давило и готово было вытащить мои органы наружу. Доза пилюль повысилась в пять раз, я глотала их раз за разом, лишь бы не ощущать такое снова, но уже стало ясно, что Странница8 забирала меня с собой в путешествие. Боль стала моей ношей, она просочилась в меня полностью и готова была рвать все внутренности, и оттого на занятиях, давя свои же слезы с криками, я мрачно слушала лекторов.
«Не помогут, никто не поможет, больше не собираюсь надеяться», – повторяющаяся мысль не давала покоя, став рефреном. Музыка боли в виде моих мысленных метаний оглушила все звуки. Растерзанные запястья ныли, мне просто хотелось погрузить их в холодную воду и хотя бы на секунду забыть о боли, но учеба стала для меня якорем нормальной жизни. Не так, она создавала иллюзию жизни, и это вынуждало каждый день идти в университет, лишь бы остаток жизни провести с теми, кто меня не презирал.
Очередной приступ кашля вынудил отпроситься и выйти на улицу. Я знала, что сейчас вернусь во дворец, кашель был финальным аккордом, после него кружилась голова и поднималась температура, однако мне хотелось забрать игрушечного кролика из комнаты, лечь с ним, с последним моим напоминанием о Сиэлии.
Снег похрустывал под ногами. Пушистые хлопья падали на лицо и стекали вниз, к шее. Хотя бы Стаури видеть перестала, надеюсь, он окончательно решил, что сломал меня достаточно, и перестал появляться в поле моего зрения.
– Что, ушла с пары снова? Опять решила внимание привлечь? – хмыкнула Феникс, которую сегодня я не видела.
Молчанием проигнорировала ее и ушла вперед.
– И чего молчишь?
– Феникс, оставь меня, – сухо ответила я, не глядя на нее.
– Думаешь, раз обещана принцу, он реально на тебе женится?
Изумление настигло меня вместе с этим внезапным вопросом.
– Ты про Алекса? – спросила, удивленно разглядывая девушку.
– Кто тебе дал разрешение его так называть?
Вообще-то он сам, но драконка сейчас зла, лучше не стоит провоцировать лишний раз.
– Что, сучка, думаешь, раздвинешь ноги, и он падет?
– Я не понимаю, о чем ты, – нахмурилась, уже раздражаясь внезапным обвинениям девушки. Алекс решил чужими руками от меня избавиться? Минуту.
Шиарс – драконье родовое имя, шипящие обычно у них бывали. Она, судя по всему, из Нейт-Шиана, но за что ей ненавидеть меня? Это ведь странно – ненависть без причины, какие мотивы?
– Тебе нравится Алекс Стаури? – уточнила я осторожно, чтобы в меня не полетел файер.
– Мне никогда не нравились демоны, в частности, падшие до слабовольных человечинок, но моя лучшая подруга иного мнения. Знаешь, сколько раз мне пришлось вытаскивать ее из полусмертного состояния?!
Молния озарения пронеслась быстрым движением по сознанию. Дрожащим голосом поинтересовалась: