Едва незваные гости вошли внутрь, Реймонд наклонился к своим соратникам и шепнул:
– Это точно принц Мариус. – Он указал на мужчину, идущего во главе процессии.
На вид принц Ло ничем не выделялся среди своих спутников. Среднего роста слегка полноватый мужчина средних лет обладал такой же роскошной шевелюрой цвета гречишного меда, как и большинство его соотечественников. У него было приятное округлое лицо с мягкими чертами, большие, широко посаженные глаза и пухлые губы. В своем пыльном, не слишком роскошном красно-золотом дорожном сюртуке он напоминал скорее не самого удачливого купца, чем принца пусть и небольшого бедного государства.
Мариус чуть склонился перед хозяевами шатра, выражая уважение, и заговорил приятным баритоном:
– Приветствую вас, благородные господа. Боюсь, я был представлен однажды лишь лорду фон Моргенштерну. – Баригорский принца был настолько хорош, что сложно было предположить, что он говорит не на родном языке.
– Добро пожаловать в Аурверн, ваше высочество, – ответил ему Реймонд, – перед вами наш принц, его высочество Регин Паулиц, а также лорд этих земель, его светлость Квентин Иероним фон Аурверн.
Мариус просиял.
– Какая удача! Алор благоволит мне!
Трое баригорцев с удивлением посмотрели на своего иностранного гостя.
– От лорда Фадена я узнал, что принц Регин собирает союзников, чтобы бороться против ужасной порчи, которую принес с собой ваш новый король. – Мариус замялся. – Простите мне эти слова, но я был в королевских землях, и то, что я видел там… никто, кроме величайшего из врагов Алора, не может стоять за этим!
– Мы понимаем, о чем вы говорите, принц Мариус, – обнадежил его Регин, – преступления моего брата не знают оправдания, и я сделаю все, чтобы остановить его.
– Да поможет вам Алор! – Мариус сотворил символ бога.
– Но как вы оказались здесь? – без лишних сантиментов, в лоб спросил Квентин. Реймонд неодобрительно покосился на своего друга, но принца Мариуса такая прямота нисколько не смутила.
– Оказавшись в королевских землях и своими глазами увидев, что жуткие слухи, достигавшие меня на пути, даже преуменьшали те ужасы, что творятся в окрестностях столицы, я решил повернуть назад и отправиться в, кажется, Тору-Асси, где собираются войска лорда Лаппорта.
– Как же вы оказались так далеко на севере? – Квентин подозрительно сощурил глаза.
Мариус как будто стал меньше и тяжело вздохнул:
– Мы заблудились.
– Заблудились?
– Мы не брали проводника, поскольку планировали идти по Королевскому тракту… – Невооруженным глазом было видно, что принцу Мариусу стыдно.
– Такое могло случиться с каждым! – поспешил спасти ситуацию Реймонд. – Но вы правы, то, что вы оказались здесь, – это провидение Алора, не иначе! Узнав, что вы отправились в Лориц спасать ее высочество, мы опасались за вашу жизнь!
– Ах, моя милая Эсмеральда, – Мариус поднял глаза к небу, – я хотел спасти ее из этого ада, но я струсил.
– Не струсили, а поступили рационально, ваше высочество, – Реймонд изо всех сил старался обнадежить принца, – отправившись сейчас в Лориц, вы бы лишь напрасно рискнули своей жизнью и жизнями ваших спутников.
– Я пытаюсь убедить себя в этом же, лорд фон Моргенштерн, но мое сердце разрывается при мысли о том, что моя Эсме там совсем одна, среди кавицепоклонников и предателей!
– Вы говорите так, будто хорошо знаете мою сестру, – голос Регина звучал удивленно.
– Так и есть. Теперь, когда король Фридрих воссоединился с Алором, нет повода более скрывать этого: мы с Эсмеральдой любим друг друга.
Все собравшиеся, включая офицеров, уставились на принца Мариуса. Поверить в то, что взбалмошная и известная своими романтическими авантюрами принцесса, о романе которой с генерал-фельдмаршалом Троем уже несколько лет ходили самые пикантные слухи, в принципе была способна влюбиться, было непросто. Еще сложнее было поверить в то, что ее избранником мог оказаться такой простой и ничем не примечательный человек, как принц Мариус Ло.
– Любите? – только и произнес, а скорее даже промямлил Регин.
– Да! Мы познакомились на балу в честь нового короля Арагвии-Торбо и с тех пор мечтаем лишь о том, чтобы быть вместе. Но Эсмеральда не сомневалась, что ее отец не одобрит наш брак, ведь моя страна бедна и слаба.
– Это похоже на Фридриха, – кивнул Реймонд.
– Поэтому мы скрывали нашу страсть ото всех. К счастью, генерал Трой согласился помочь нам, он всегда относился к Эсме почти как к дочери.
– Это… очень неожиданные новости, ваше высочество, – произнес Реймонд, потирая бороду.
– Я понимаю! Опасаясь гнева его величества, мы делали все возможное, чтобы никто ничего не заподозрил. Но как только весть о кончине короля Фридриха дошла до Понто, я немедленно отправился в Баригор, тем более что Эсме написала мне, что Вернон вовсе не против нашего союза.
Слушая Мариуса, все кивали.
– Но в Шинксе я остановился у лорда Фадена и сам не заметил, как провел там несколько недель, – сокрушался Мариус, – надеюсь, эта минутная слабость не обрекла мою возлюбленную Эсмеральду на страшную судьбу.
– Я обещаю вам, принц Мариус, что мы сделаем все возможное, чтобы спасти Эсмеральду, – Регин прервал затянувшийся монолог арагвийского принца, – и, став королем, я буду счастлив благословить ваш брак.
– О, эти слова – мед для моих ушей, ваше высочество! Когда вы выступаете на Лориц?
– В ближайшие дни.
– Наш передовой отряд уже… ведет разведку, – добавил Квентин.
– Это будет честью для меня и моих людей – сражаться бок о бок с вами против прихвостней Кавица.
– Мы очень рады это слышать, ваше высочество, – ответил принцу Реймонд, – но сперва давайте обсудим, кого вы привезли с собой.
Баригор, Лориц, 25 июля 3607 года
Эсмеральда с трудом открыла глаза. Ей всегда было так тяжело просыпаться! Тем более когда за окном тучи. Но так странно. Обычно летом в Лорице солнечно, а в этом году всё тучи и тучи. Девушка потянулась в кровати, высунув руки из-под одеяла. Во дворце опять было прохладно. И это в июле! Совершенно никудышное лето.
Эсмеральда поднялась с постели и оглядела комнату. На часах был полдень, а значит, она как раз успеет к обеду. Но при этом в комнате царил полумрак, хотя слуги успели раскрыть шторы. Принцессе уже несколько недель казалось, что во дворце стало темнее, но все убеждали ее в обратном. Она позвонила в колокольчик на прикроватной тумбочке.
В комнату вошла молодая опрятная девушка в одежде горничной. Мия. Эсмеральде вновь показалось, что с ней что-то не так. Но что? Мия выглядела так же, как всегда, сделала такой же книксен. Но чего-то не хватало. Может быть, озорной улыбки, которую служанка раньше так часто дарила своей госпоже?
Мия помогла Эсмеральде умыться и одеться, как всегда, сделала ей макияж и убрала волосы в сложную прическу. Служанка работала как обычно, мягко и уверенно орудуя тонкими пальцами. И все-таки что-то в ней беспокоило Эсмеральду.
– Всё в порядке, Мия?
– Да, госпожа.
– Ты выглядишь усталой. Ты плохо спишь?
– Никак нет, госпожа.
Эсмеральда решила закончить этот разговор. В последнее время все, кроме разве что Вернона, говорили как-то односложно. А еще матушка. Порой Эсмеральда так долго не видела королеву, что начинала волноваться, все ли с ней в порядке. Она говорила об этом Вернону. И всякий раз после Матильда звала ее на чай или вместе вышивать. На этих встречах королева выглядела так же, как и раньше, до смерти Фридриха. Да, пожалуй, она все еще была немного подавлена. Но ведь это нормально – горевать о потере мужа. Эсмеральда тоже горевала. А уж как бы она горевала, если бы потеряла Мариуса! Ах, Мариус… Что же задержало тебя?
Но в поведении Матильды было еще кое-что странное. С ней всегда была молодая дикарская женщина. Хотя Вернон просил не называть северян так. Он просил называть их Ктан. Матушка говорила, что молодая Ктан – ее новая служанка, но Эсмеральда никогда не видела, чтобы та делала работу слуги. Обычно она просто сидела и смотрела в пустоту, почти не мигая. Это пугало Эсмеральду, но королева наотрез отказывалась отослать женщину.
Этих Ктан во дворце стало очень много. Вернон постоянно проводил с ними время. Одна из них, старая карга со спутанными серыми волосами, даже обедала с ними. А Эсмеральду северяне пугали. Особенно эта Карандра. Было в ней что-то жуткое, как в ведьме из детских сказок, живущей в чаще леса и питающейся младенцами. Эсмеральда говорила об этом Вернону, но тот лишь злился. Он называл Карандру своей советницей и наставницей. Но что могла посоветовать цивилизованному человеку немытая дикарка с Северных гор? И откуда в Верноне такая любовь к ним? Из всей семьи он всегда был самым щепетильным и брезгливым по отношению к черни.
Мия закончила, и Эсмеральда оглядела себя в зеркало. Сегодня она выбрала ярко-рыжее платье с вышитым подолом. Принцессе нравилось, как вышивка переливается подобно перьям диковинной птицы. Мариус рассказывал ей о таких чудесных разноцветных существах, живущих в джунглях Сапарсу. Ах, Мариус…
Эсмеральда отослала Мию и достала из ящика своего стола стопку писем от возлюбленного. Теперь, когда Фридрих воссоединился с Алором, а Вернон согласился на ее брак с принцем Северной Арагвии, Эсмеральде больше не нужно было их прятать. Раньше она держала их в диковинной шкатулке-головоломке. Никто, кроме Эсмеральды, не мог ее открыть. Шкатулку ей подарил генерал Трой, когда она рассказала ему о своей тайне. Но теперь не было больше нужды прятаться. И это окрыляло. Мысли о скором свидании с Мариусом согревали сердце принцессы даже в такой пасмурный, сумрачный день.
Девушка взяла самое верхнее письмо, написанное Мариусом перед самым отъездом из Понто. «Моя возлюбленная Эсме, я считаю дни до встречи с тобой, до момента, когда смогу заключить тебя в свои объятия…» Но прошло уже четыре недели, а от Мариуса больше не было вестей. А ведь весь путь от Понто до Лорица занимал меньше месяца. Эсмеральда думала, что в этот момент уже будет нежиться в объятиях своего принца, но вместо этого все еще просыпалась одна.