Интерпретации, обнародованные Познанским, Киссом и другими, слыли объектами академического презрения, притом что никто даже не удосужился найти время и проверить факты. Кисс, Познанский, а также ряд других исследователей определенно доказали существование отметки уровня полной воды на боливийском высокогорье — ее видно и сегодня! — но этот факт проигнорировали. Познанский и прочие открыли толстый слой отложений, содержащих кости, через который и сегодня проходит железная дорога озера Титикака. Но кому до этого есть дело? Любой турист, посещающий город инков Куско в Перу, может полюбоваться на «ледниковые желоба» близ инкской крепости Саксауаман. И им не сотни тысяч лет\ иначе они бы просто выветрились, как прочие породы вокруг.
Все без исключения геологи, изучавшие Тиуанако в первой половине XX века, подтверждали, что эта территория и некоторые из расположенных здесь развалин, вполне вероятно, когда-то находилась под водой. Осадочный слой свидетельствует об этом слишком явно. У меня перед глазами отчетливо предстает огромная лестница. Она покрыта слоем известковых отложений, настолько твердым, что добыть кусочек можно только с помощью ножа. Это не интересно никому из критиков, которые — в чем и заключается величайшая ирония — ни разу не бывали в боливийских высокогорьях. Это вполне стандартная практика прошлых десятилетий — фальсификация, ложь, хитрость, замалчивание — все, что угодно, лишь бы избежать разрушения образа блаженной археологической эволюции. Археологи упорно игнорировали те геологические факты, которые не вписывались в их неколебимую научную картину мира. Так было раньше, но нередко и сейчас.
Конечно, Познанский и компания совершили непреднамеренную ошибку, и в их интерпретациях календаря существуют некоторые натяжки. Тем не менее очевидно, что Тиуанако и Пума-Пунку нельзя отнести к культуре каменного века. И это совсем не сложно доказать.
После смерти Познанского профессор Ганс Шиндлер Беллами и доктор Пол Аллен продолжили изучать изображения большой статуи, обычно именуемой Великим Идолом. Это происходило спустя несколько лет после окончания Второй мировой войны. И снова исследователи пришли к выводу, что здесь изображен некий календарь. Профессор Шиндлер Беллами даже считал, что изображения на статуе старше, чем рельефы Врат Солнца. Он продемонстрировал таблицы и списки, скрупулезно подсчитал все до малейших подробностей, исследовал более тысячи изображений, не пропустив ни одного. Но это ничего не изменило.
Изображения Великого Идола по-прежнему остаются самым феноменальным календарем, астрономические даты которого уходят в глубокое прошлое, вплоть до XXVII тысячелетия до Рождества Христова.
Профессор Беллами понимал, к каким проблемам приведет столь внушительная датировка. Он знал древние культуры Египта и Шумера. И, тем не менее изображения Великого Идола трактуются вполне определенно. Как можно было разрешить это противоречие? Беллами выступал в пользу теории взлетов и падений доисторических культур. Должно быть, утверждал он, существовали другие высокоразвитые культуры — до древнеегипетской, — которые пришли в упадок и исчезли по неким причинам. Невероятно? Вовсе нет. В конце концов, именно об этом писал Платон два с половиной тысячелетия назад в «Тимее»: «Так, вы храните память только об одном потопе, а ведь их было много до этого; более того, вы даже не знаете, что прекраснейший и благороднейший род людей жил некогда в вашей стране»[11]. Любому, кто знаком с работами Платона, должно быть известно, что концепция падения более ранних цивилизаций — разумеется, включая Атлантиду, — и возникновения новых появилась не из уст Ганса Гёрбигера. Такого рода знаниям уже тысячи лет.
Как ни странно, о возрасте Тиуанако совсем не обязательно спорить. Вовсе не нужно во что бы то ни стало собирать данные о календарных теориях, таянии ледников или космических катастрофах. Почему? Потому что есть один очень веский аргумент — доказательство, которое нельзя оспорить или стереть. Это феномен, который не может игнорировать даже самый жесткий критик.
На протяжении 1870-х годов геолог Альфонс Штюбель проводил точные замеры каменных блоков Пума-Пунку. Его чертежи доступны и сейчас. Некоторые из них я привожу здесь, чтобы вы убедились: замеры произведены с поразительной точностью. Судите сами!
Блок 1. Это прямоугольник, 2,7 м в длину и 1,6 м в ширину. Блок имеет шесть основных поверхностей: верх, низ и четыре боковые стороны. Шесть этих поверхностей разделены на более мелкие прямоугольные и квадратные плоскости. Спереди — слева на рисунке — Альфонс Штю-бель обозначил один прямоугольник и два небольших квадрата буквой «Р». Здесь любые инструменты каменного века — какой бы вы ни выбрали — попросту бессильны, даже если вы напряжете воображение и в дополнение к каменным топорикам и долотам представите медные и железные орудия.
Попытайтесь воссоздать из диорита одну из этих точно высеченных форм, отмеченных буквой «Р», — это невозможно!
Другие, еще меньшие, прямоугольники видны на поверхности блока с левого края. Справа от них вы можете заметить бороздку, или желобок. Должно быть, она плотно состыковывалась с каким-то предметом. То же самое относится к задней (правой) части передней стороны. Эта полоска, вероятно, служила гнездом для чего-то, как и множество прочих углублений. В довершение всего блок имеет клинообразную форму. Задняя часть толще передней. Все говорит в пользу того, что блок создавался по некоему чертежу. Штюбель подсчитал, что вес блока примерно 8 тонн. Материал — диорит со степенью твердости 8.
Блок 2. Это не обратная сторона первого блока. Размеры разные, но обработка выполнена с той же высочайшей точностью. Только посмотрите на аккуратные выступы нижнего переднего края и ступеньки впереди и слева вверху.
Блоки 3–5. Перед нами образец высокого инженерного искусства — блоки абсолютно точно подходят друг к другу. После этого остается верхняя часть очередного «перекрестного блока», который состыковывается со следующим. Они представляют собой то, что в строительстве обычно называют сборными элементами, — можете считать их чем-то вроде частей конструктора «Лего». Каждый паз и каждая ниша были точно рассчитаны и точно прочерчены. На листьях коки и маиса? На коже? На песке? Может быть, выцарапаны на камне? Или на земле? Смело ставьте последний цент на то, что они не просто бессистемно выполняли эту работу с помощью долота. Без скрупулезно разработанного архитектурного проекта создать такое невозможно.
В наши дни подобная работа производилась бы с помощью фрезерных и высокоскоростных сверлильных станков, охлаждаемых водой или воздухом. И эти инструменты работали бы по трафаретам из нержавеющей стали. Давайте не будем забывать, что речь здесь идет о твердом диорите. Следовательно, применяемые инструменты должны быть прочнее, чем сам материал. К тому же необходимы какие-то рычаги и подъемные краны, чтобы безопасно поднимать готовые блоки и состыковывать их между собой. Эти блоки подходят друг к другу как раздвижные двери — но при полном разнообразии форм поверхностей. Современные железобетонные элементы крайне примитивны по сравнению с теми, что использовались для строительства Пума-Пунку.
Закрыть глаза и посмотреть сквозь пальцы здесь не получится. Святой Атахуальпа, спаси нас! В каких гениев каменного века мы должны поверить? Ведь это переворачивает их такую удобную эволюционную теорию с ног на голову! Одних серо-зеленых диоритовых блоков с их безукоризненно гладкой поверхностью и крайне точными перпендикулярными желобками уже достаточно, чтобы сказка о каменном веке разрушилась сама собой. И это — лишь малая толика!
Любые утверждения есть не более чем голословные заявления. В том же, что касается Пума-Пунку, я ничего не утверждаю, а лишь перечисляю голые факты. Аймара, до-инкское племя, которыму приписывается создание этого шедевра, не могло создать подобное по следующим причинам:
> Аймара были людьми каменного века. Они никак не смогли бы переместить эти тяжеленные блоки на шестьдесят с лишним километров.
> Применяемые здесь технологии более совершенны, чем те, что имелись в распоряжении человека каменного века.
> Для проработки общего проекта и отдельных деталей требовались геометрические измерения. Строители комплекса обладали высококлассными архитектурными навыками.
>Строители должны были точно знать прочность и ломкость — иначе говоря, степень твердости — материалов.
> Исключительное количество архитектурных деталей требовало наличия системы письменности или чего-то равносильного. Подобное просто невозможно воспроизвести по памяти, к тому же человек каменного века не способен был разрабатывать проекты такой точности и масштаба. В наши дни аналогичные проекты разрабатываются с помощью компьютеров!
Археологи говорят о медных и свинцовых скобах, которые использовались для скрепления платформ. Дело в том, что в Пума-Пунку действительно найдены медные и свинцовые скобы. Зачем кто-то когда-то использовал их в древнем городе — одному Богу известно, но уж точно не для того, чтобы скреплять тяжелейшие платформы.