империалистическая сверхдержава и серьёзный конкурент США.
Чтобы отвлечь внимание от империалистического характера Китая, его руководство до нынешнего дня называет его «развивающейся страной». Агрессивная социал-империалистическая политика прославляется как «сохранение национальной независимости» и обеспечение «свободы от империалистического угнетения» (правительственная «Белая книга» (Government White Papers), www.china.org.cn, 30 ноября 2002 г.).
Злая насмешка, что, несмотря на такое положение дел, современные ревизионисты и неоревизионисты в Европе всё ещё говорят о Китайской Народной Республике как о «социалистической» стране. На «Брюссельском семинаре», организованном неоревизионистской Рабочей партией Бельгии в 2001 г., была принята заключительная резолюция, отмечавшая подъём китайского социал-империализма как «появление большой независимой державы», утверждая:
«Полная реставрация капитализма в бывшем Советском Союзе и Восточной Европе и подчинение этих стран империализму США, а также возрастающая агрессивность империализма (Ирак, Югославия/Косово) усилили антиимпериалистический характер китайской политики» (Международный коммунистический семинар «Империалистическая глобализация и мировой революционный процесс» в Брюсселе 4 мая 2001 г.).
«Антиимпериалистический» характер — это, наверное, эксплуатация перуанских сталелитейщиков или венесуэльских нефтяников. «Антиимпериалистическим» было бы тогда и китайское вторжение во Вьетнам в 1979 г. И «антиимпериалистической», согласно этой логике, является также китайская поддержка реакционного режима Мушаррафа в Пакистане, сотрудничество с США в так называемой «войне с террором» и так далее.
Неоревизионисты потеряли веру в революционную силу рабочего класса, загипнотизированы мнимой силой империализма, и отчаянно стремятся найти союзника в лице великой державы «реального социализма». При этом они переходят на позиции китайского социал-шовинизма.
С реставрацией капитализма и всё более агрессивным проведением империалистического курса общественные противоречия в Китае обостряются до предела. Всё более полная интеграция в реорганизацию международного производства подрывает обычный бюрократический капитализм китайского образца.
Прогрессирующая приватизация государственной промышленности подрывает насущную экономическую базу бюрократических капиталистов. Формирование в Китае международных монополий, а также возрастающее влияние западных международных монополий, ставят под вопрос традиционное господство ведущих руководящих партийных функционеров в государстве, хозяйстве и армии.
Современный ревизионизм китайского образца всё менее способен привязать массы к империалистической системе; даже последние остатки марксизма-ленинизма приходится всё более открыто пересматривать. Буржуазные комментаторы обеспокоенно указывают на обострение «кризиса идентификации» перед лицом всё более явного противоречия между капиталистической действительностью и псевдосоциалистической фразеологией КП Китая.
Несмотря на всю экономическую либерализацию, верхушка КП Китая когтями и зубами защищает свою претензию на исключительное господство от любого оппозиционного шевеления и допускает только чрезвычайно ограниченную буржуазную демократию.
Противоречие между городом и деревней, между прибрежными и внутренними областями, всё более заостряется. Согласно официальной статистике, душевой чистый доход на селе составлял в 1985 г. в среднем ещё 54 % от городского, но к 2000 г. это отношение ухудшилось до едва лишь 36 %. Безработица — десятилетиями неизвестная в Китае Мао Цзэдуна — приобрела драматические размеры. В сельской местности, по оценкам западных институтов, безработны уже 150—200 млн чел. Более 160 млн мигрирующих рабочих устремились в города за последние двадцать лет. Они не получают от государства вида на жительство и могут быть выброшены из городов в любое время, как это случилось в Пекине. В 1995 г. три пятых всех городских рабочих ещё были заняты на государственных предприятиях, но более 50 % из них собираются уволить в последующие годы по официальным планам. Уволенные теряют все права на пенсии от компании, медобслуживание и т. д.
Всё это в дальнейшем крайне обострит противоречие между рабочим классом и народными массами, с одной стороны, и бюрократически-монополистическими капиталистами, с другой,и породит свирепейшие классовые конфликты, предвестники которых прокладывают себе путь уже сегодня в массовых забастовках, происходящих несмотря на все репрессивные меры.
Ⅱ. Реорганизация международного производства открывает новую фазу в развитии империализма
1. Крах Советского Союза на фоне интернационализации капиталистического производства
Начиная с захвата власти переродившейся бюрократией в Советском Союзе на ⅩⅩ партсъезде в феврале 1956 г., капитализм был постепенно восстановлен в большинстве социалистических стран. Центральная бюрократия в партийном, государственном и хозяйственном руководстве заняла место господствующего класса как коллективный и монополистический совокупный капиталист и установила свою буржуазную диктатуру над всем обществом. Советский Союз потерял свой социалистический характер и развился в бюрократический государственно-монополистический капитализм нового типа.
В 1960 г. Советский Союз всё ещё имел вторую по силе экономику в мире, опережая Западную Европу и Японию и уступая только США. К 1990 г. он отстал до менее чем трети экономической силы Западной Европы и только чуть более половины — Японии. С момента реставрации капитализма темпы прироста советской экономики постоянно снижались. В 1951—1955 гг. они составляли в среднем 11,3 % в год, но к периоду 1986—1990 гг. он упал до среднего значения 2,5 % в год. Небольшое колебание вверх в 1966—1970 гг. было исключением, по существу, вызванным «восточными договорами» Западной Германии. На какое-то время это привело к относительному оживлению советской экономики благодаря росту торговли с западными капиталистическими странами.
Диагр. 15. Темпы прироста советской экономики (средний ежегодный прирост в процентах)
Решающим основанием для снижения темпов роста было падение производительности труда в промышленном производстве Советского Союза.
Высокой социалистической производительности труда пришёл конец, ибо её основа — социалистическое сознание масс и их инициатива — в процессе реставрации капитализма всё более заменялась материальными стимулами, капиталистическими потогонными методами и конкуренцией между рабочими. Это имело гибельные последствия, на которые Вилли Дикхут указал уже в 1972 г. в своей книге «Реставрация капитализма в СССР»:
«Ради материальных выгод управленцы на предприятиях обратились к самым изощрённым методам. На рабочих сваливали вину за плохое планирование и недовыполнение плана, хотя они не участвовали ни в обсуждениях планов, ни в контроле. Чтобы не уменьшать свою и без того низкую зарплату потерей премий, рабочие хранили молчание относительно манипуляций руководства завода. Это подрывало пролетарскую мораль и социалистическое сознание. Ложь и обман, растрата материалов и рабочей силы, дезорганизация рынка, сдерживание необходимых инвестиций, ложные данные по производственным издержкам и мощностям, ухудшение качества и тому подобное стало в конце концов в порядке дня» (с. 145).
Официальные данные за 1971—1975 гг. показали ещё ежегодный средний прирост производительности труда 4,5 %, но этот показатель снизился в 1981—1985 гг. до 3,1 % («Совьетунион» (Sowjetunion), 1988—1989 гг., с. 125). Разложение и упадок бюрократического государственно-монополистического капитализма советского типа были очевидны.
Ленин раскрыл «тенденцию к загниванию, отличающую всякую монополию при частной собственности на средства производства» (В. И. Ленин. Империализм и раскол социализма.— ПСС, т. 30, с. 164). Монополии порождают загнивание и разложение, ибо устраняют конкуренцию, которая при капитализме направлена на максимизацию прибыли, но в то же время является решающей движущей силой революционизации производительных сил. Тенденция к загниванию была особенно заметна в Советском Союзе, поскольку с конца 1950-х социалистическая плановая экономика была преобразована в систему бюрократически-централистского планирования и контроля.
С реставрацией капитализма изменились также и внешнеэкономические отношения Советского Союза. Совет Экономической Взаимопомощи (СЭВ) стал инструментом неоколониального грабежа ревизионистских «братских стран». Благодаря экономической зоне СЭВ социал-империалистический Советский Союз получил относительную автаркию, стал относительно независим от западных империалистов и от находящегося под их господством мирового рынка. Внешняя конкуренция в СЭВ была в большой степени устранена и, в то же время, была обеспечена экономическая зависимость других государств-членов СЭВ от Советского Союза. Советский Союз всегда оставался единственной страной СЭВ, сохранявшей относительно всесторонне развитую экономику. Другие государства должны были брать на себя обязательства покупать сырьё из Советского Союза по непомерным ценам и снабжать его в ответ машинами и другими промышленными товарами ниже цен мирового рынка.
После Кубинского кризиса 1962 г. и перехода к «политике разрядки» СЭВ всё более интегрировался в мировой рынок. Это всё более подрывало его относительную автаркию. За 1970—1990 гг. экспорт стран СЭВ подскочил на 463,4 %. Притом, что в 1970 г. внутри СЭВ осталось и было использовано для удовлетворения потребностей стран СЭВ ещё 60,3 % этого экспорта, в 1990 г. внутри СЭВ осталось только 37,8 % экспорта.
Табл. 34. Развитие восточноевропейского экспорта (млн долл.)
| 1960 г. | 1970 г. | 1980 г. | 1990 г. | Прирост с 1970 г. по 1990 г. в проц. | |
| в западные индустриальные страны | 2 490 | 7 120 | 43269 | 71 420 | 903,1 |
| в развивающиеся страны | 780 | 3 930 | 32 406 | 33 896 | 762,5 |
| внутри Восточной Европы | 8 120 | 18 390 | 78 714 | 64 980 | 253,3 |
| Общий экспорт СЭВ | 12 890 | 30 520 | 155 115 | 171 944 | 463,4 |
| Общий экспорт Советского Союза | 5 563 | 12 800 | 76 449 | 104 177 | 713,9 |
| Общемировой экспорт | 128 250 | 311 800 | 2 000 947 | 3 425 960 | |
| Доля Восточной Европы в мировом экспорте | 10,1 % | 9,8 % | 7,8 % | 5,0 % |
Источники: статистические ежегодники ООН; собственные вычисления.
Высокие темпы роста экспорта на Запад в 1970—1990 гг. (свыше 900 %) вкупе с падением темпов роста советской экономики показывают всё более сильную экономическую зависимость от рынков сбыта Запада. Своей нарастающей активностью на мировом рынке Советский Союз надеялся компенсировать техническое отставание и опередить западных конкурентов. Западные империалисты, со своей стороны, сделали ставку на ускорение реставрации капитализма и, в конце концов, полную интеграцию СЭВ в находящийся под их господством мировой рынок посредством экономического, политического и идеологического проникновения. Эти расчёты, в конечном счёте, сбылись; Советский Союз проиграл конкурентную борьбу.
В то время как в 1970-е и 1980-е крупные западные индустриальные государства модернизировали свою экономику, вводя автоматизацию и электронику, советская экономика всё больше отставала. В 1990 г. советские компьютерные стандарты вышли на уровень, достигнутый на Западе пятнадцатью годами ранее. В книге «Конец социализма?» (Sozialismus am Ende?) Вилли Дикхут подробно излагал причины этой неравномерности развития:
«Бюрократический капитализм с его однобоким централистским командным режимом не мог даже приблизиться к скорости, с которой сегодня обычно внедряется новая техника. Это было его смертным приговором. Фразёрство было разоблачено как блеф» (с. 95).
Поэтому Советский Союз мог продавать всё меньше промышленных продуктов. Доля экспорта СЭВ на мировом рынке съёжилась с 9,8 % в 1970 г. до 5,0 % в 1990 г. Кроме того, растущую долю этого экспорта представляло энергетическое сырьё; в конце 1980-х оно составляло уже две трети. Это было тупиком для Советского Союза, ибо разрыв на мировом рынке между падающими ценами на сырьё и растущими ценами на промышленные товары всё более расширялся. Что касается импорта промышленных продуктов из Федеративной республики Германии, если принять тонну советской сырой нефти в начале 1985 г. за 100, то к концу 1988 г. она соскользнула до менее чем 30-ти («Совьетунион» (Sowjetunion), 1988—1989 гг., с. 196).
С середины 1980-х конкурентная борьба между западными империалистами и советским социал-империализмом обострилась. Наиболее важные экспортные товары СЭВ вроде угля, стали, текстиля и сельскохозяйственных продуктов были обложены на Западе тяжкими пошлинами и квотами. Ни США, ни государства Европейского Союза не предоставили странам СЭВ так называемый режим наибольшего благоприятствования: пошлины, сборы и налоги на ввоз и вывоз были заметно выше уровня западных конкурентов. К тому же, западные империалисты ввели «списки эмбарго», воспрепятствовав закупкам стран СЭВ «стратегических товаров» вроде ЭВМ. Кроме того, посредством политически мотивированной валютной политики товары из стран СЭВ систематически недооценивались на мировом рынке.
Из-за усиливающейся конкуренции двух сверхдержав, но также и для компенсации нарастающих проблем со сбытом на мировом рынке Советский Союз концентрировал всё больше экономических ресурсов на гонке вооружений с США. По западным оценкам, в 1987 г. Советский Союз использовал 18 % своего валового внутреннего продукта на вооружения. Семь-восемь из каждых десяти рублей, потраченных на исследования и разработки в конце 1980-х, пошли в военный сектор.
Роль Советского Союза как военной сверхдержавы была политико-силовой основой его господства в СЭВ. В то же время военно-промышленный комплекс гарантировал бюрократическим капиталистам надёжную максимальную прибыль. Гигантское раздувание военного бюджета ускорило загнивание и разложение бюрократического государственно-монополистического капитализма советского типа.
Вновь и вновь современные ревизионисты или неоревизионисты приводят в своё оправдание, что Советский Союз был поставлен Западом в цугцванг и истощён гонкой вооружений. Это полнейшее искажение действительности. Никакая власть в мире не могла навязать свою волю Советскому Союзу, пока он был ещё социалистическим. На основе революционного энтузиазма, готовности к жертвам и социалистического сознания масс, тогдашний, социалистический Советский Союз вышел из Второй мировой войны окрепшим, хотя и понёс крупнейшую потерю человеческих жизней и ущерб от неизмеримых разрушений. Защитники Хрущёва, Брежнева и Горбачёва закрывают глаза на факт реставрации капитализма, чтобы приписать Советскому Союзу роль жертвы, оправдать предательство социализма и исторически неправильное развитие. Причиной ужасающей гонки вооружений был империалистический характер сверхдержав США и Советского Союза и их соперничество.
Система СЭВ разрушилась сначала на периферии — в Польше, Венгрии, Чехословакии и ГДР. Эти страны были наиболее широко вовлечены в процесс интернационализации капиталистического производства. В 1987 г. «западная торговля» ГДР с государствами ОЭСР составляла уже 31,2 %, Венгрии — 39 %, а Польши — даже 45,1 % (в сравнении с 41,2 %, приходящимися на торговлю с СЭВ).
На такой основе эти страны оказались в двойных тисках. С одной стороны, они зависели от политической системы советского социал-империализма, с другой — нуждались в западных технологиях, которые могли оплачивать только иностранной валютой. Государства СЭВ импортировали установки и другие средства производства и финансировали их всё больше за счёт кредитов в дорогой западной валюте, не покрываемых эквивалентным экспортом. В 1970 г. задолженность стран СЭВ Западу составляла около 6,5 млрд долл. В 1989 г. долги выросли в девять раз до 124,5 млрд долл.
С начала 1970-х развивался дефицит внешней торговли СЭВ. В начале 1980-х страны СЭВ пытались бороться с этим, снижая импорт. Так можно было снизить темп роста задолженности, но только высокой ценой сокращения инвестиций и консервации старых экономических структур — в ситуации, когда во всём мире в широких масштабах инвестировались микроэлектроника и развитая автоматизация. Результатом была резкий спад в конкурентоспособности.
Табл. 35. Торговый баланс и задолженность стран СЭВ (млн долл.)
| 1970 г. | 1975 г. | 1980 г. | 1985 г. | 1989 г. | |
| Торговля Восток-Запад (стран СЭВ с государствами ОЭСР) | |||||
| Торговый баланс Советского Союза | −429 | −4 941 | 203 | −785 | −6 553 |
| Торговый баланс стран СЭВ | −1 076 | −11 420 | −3 480 | −1 478 | −6 038 |
| Чистая сумма долгов в иностранной валюте | |||||
| Советский Союз | 1 900 | 7 400 | 14 900 | 15 600 | 37 600 |
| Польша | 800 | 7 400 | 23 500 | 31 800 | 37 600 |
| Венгрия | 600 | 2 200 | 7 700 | 14 800 | 18 900 |
| ГДР | 1 000 | 3 500 | 11 800 | 8 200 | 11 000 |
| СЭВ в целом | 6 500 | 28 800 | 78 000 | 88 700 | 124 500 |
Источники: ежемесячные отчёты Австрийского института экономических исследований за апрель 1983 г., май 1987 г. и май 1990 г.; «Экономические последствия торговли и передачи технологий между Востоком и Западом» (The Economic Implications of East West Trade and Technology Transfer), www.wws.princeton.edu, 23 декабря 2002 г.
Распад Советского Союза
Закат бюрократически-капиталистической системы господства имел своей отправной точкой массовую борьбу рабочего класса в Польше в начале 1980-х. С помощью забастовок и демонстраций польские рабочие защищались от повышений цен, боролись за повышение заработной платы и восстановление уволенных коллег. Картину всё больше определяли политические требования права на забастовки, свободы печати и разрешения независимых профсоюзов.
Эта классовая борьба польских рабочих была сигналом, который не могли пропустить широкие массы в других ревизионистских странах. Впервые с реставрации капитализма борющийся рабочий класс начал раскачивать бюрократически-капиталистическую систему. 13 декабря 1981 г. классовая борьба в Польше достигла кульминации на тот момент. Бюрократические капиталисты установили социал-фашистскую диктатуру во главе с генералом Ярузельским. Забастовки и демонстрации были запрещены, все публикации подвергались цензуре перед выходом в печать, свободные поездки были ограничены. Это было открытым признанием на глазах у всего мира банкротства бюрократически-капиталистической системы, которая могла удерживаться уже только насилием.
После того, как смерть положила конец «эре Брежнева», кризис бюрократического капитализма привёл в 1985 г. к «эре Горбачёва». Теперь Советский Союз искал выход в большей открытости западным империалистическим государствам. Была проведена бюрократически-капиталистическая реформа экономики, государственная монополия внешней торговли была постепенно устранена. Этим было поставлено под вопрос само существование бюрократически-централистской структуры Советского Союза.
С помощью лозунгов «гласности» и «перестройки» Горбачёв пытался выстроить новую идеологическую основу для развития общества, к которому он стремился. Но так как целью была более сильная адаптация к западному капитализму и ослабление автаркии СЭВ, результатом могла быть лишь «современно» сфабрикованная смесь современного ревизионизма и западного социал-демократизма. Это сочеталось с оголтелыми антикоммунистическими нападками на Сталина и Ленина, демагогически замаскированными под критику мнимых общественных пороков социалистического Советского Союза. По существу они нападали на диктатуру пролетариата, политическую основу всякого социалистического общества. Вилли Дикхут писал об этом:
«Рабочий класс, сокрушивший власть капитализма и завоевавший политическую власть, устанавливает свое государство: диктатуру пролетариата. Это государство подразумевает не только диктатуру, т. е. подавление элементов, враждебных прежде угнетенным и эксплуатируемым классам. Оно также подразумевает самую широкую демократию для трудящихся, прежде угнетенных и эксплуатируемых. Поэтому, диктатура пролетариата равна пролетарской или социалистической демократии. Она „в миллион раз демократичнее всякой буржуазной демократии“ (В. И. Ленин. ПСС, т. 37, с. 257)» (Реставрация капитализма в СССР.— сс. 58—59).
С «гласностью» и «перестройкой» пробил час рождения современного антикоммунизма и именно Генеральный секретарь Коммунистической партии Советского Союза Михаил Горбачёв согласился быть его главным свидетелем. Во всех ревизионистских партиях это привело к лавине открытых сомнений во всех существовавших до того времени основах; это сыграло на руку западным империалистам. Они ставили на Горбачёва как свою надежду и рассчитывали на передел советских сфер власти и влияния. Бывший советник США по национальной безопасности Бжезинский искренне оценил Горбачёва:
«Мы не могли бы представить себе лучшего советского лидера, чем получили. Он открывает двери распаду Советской империи» («Де Уошингтон таймз» (The Washington Times) за 6 января 1990 г.).
Горбачёв не мог оправдать надежд поставивших его у власти бюрократически-монополистических капиталистов в партийном, государственном и хозяйственном руководстве: экономический и политический кризис неумолимо углублялся. Открытая интеграция государств СЭВ в капиталистический мировой рынок всё более выходила из-под контроля и закончилась бедственно, так как западные империалисты вели регулярную торгово-финансовую войну.
В отличие от десятилетиями отгораживавшегося Советского Союза, китайский социал-империализм с самого начала, и относительно успешно, следовал курсом контролируемой и направляемой интеграции в капиталистический мировой рынок. Это имело различные причины:
Бюрократические капиталисты Китая не имели возможности эксплуатировать другие страны неоколониальным способом, как делал Советский Союз с государствами СЭВ. С самого начала они поэтому должны были следовать политике экономической экспансии.
Соперничество сверхдержав США и Советского Союза позволило Китаю усилиться политически и экономически во временном союзе с западными империалистами.
Западные империалисты боялись китайских масс, которые были научены Культурной Революцией в борьбе против ревизионизма. Поэтому они были в высшей степени заинтересованы в стабильности Китая. Они поддерживали реставрацию капитализма, как могли. В этом отношении тогдашний Председатель Цзянь Цзэминь набивался в друзья к западным империалистам. Весной 2002 г. он объявил:
«Прошу считать стабильность общества не только основным интересом китайского народа. От неё выиграют также и Азия и весь мир. Легко представить, что означало бы распространение в Китае беспорядков» («Дер Шпигель» (Der Spiegel) № 15, 2002 г., с. 160).
С другой стороны, желаниям западных империалистов соответствовало, чтобы большинство прежних бюрократически-капиталистических режимов в странах СЭВ было свалено демократическими массовыми движениями. Первой кульминацией было падение Берлинской стены 9 ноября 1989 г.— первый шаг к воссоединению Германии. За этим последовал распад СЭВ. В августе 1991 г. в Москве сорвалась попытка социал-фашистского путча, последняя попытка восстановить прежний порядок бюрократически-капиталистической системы. Вместе с тем неудачу потерпела попытка Горбачёва перейти от бюрократического капитализма к государственно-монополистическому капитализму западного образца контролируемым путём, и при этом сохранить монополию бюрократии КПСС на власть. Конец социал-империалистического Советского Союза был предопределён.
Однако «объяснения» современных ревизионистов из Германской коммунистической партии звучат совершенно иначе. Десятилетиями они нахваливали бюрократический капитализм как «реальный социализм» и клеветнически клеймили марксистско-ленинскую критику реставрации капитализма в Советском Союзе как «пропаганду ЦРУ». Чтобы оправдать своё явное банкротство, они угостили нас тезисом об упадке Советского Союза как результате «контрреволюции» или «проникновения извне». В документе ревизионистской ГКП от 2002 г. её руководство высказалось по причинам «развала» и «распада» системы Советского Союза таким с виду соломоновым суждением:
«Были внутренние и внешние, экономические, социальные и политические, объективные и субъективные причины» ( «Первоначальные базовые пункты к дискуссии и работе над проектом программы» (Erste Grundlagen zur Diskussion und Erarbeitung eines Programmentwurfs), с. 22, www.dkp.de/diskgrdl, 24 октября 2002 г.).
Как будто существует какое-то важное общественное развитие, которое нельзя свести к внутренним и внешним причинам! Этот ревизионистский базовый документ ни единым словом не затронул решающую внутреннюю причину падения СЭВ: ревизию марксизма-ленинизма и захват власти бюрократически-монополистической буржуазией нового типа! Просто смешно, что руководство ГКП написало в заключение этого документа:
«К внешним объективным причинам поражения социализма в минувшем веке относится тот факт, что с первого момента существования Советской России, а позже также и всем другим странам социалистической ориентации угрожала концентрированная мощь капитала» (там же, с. 23).
Согласно этой ревизионистской теории, в конечном счёте «социализм» стал жертвой капиталистической агрессии и уступил превосходящей силе. Однако в действительности капиталистическое окружение, инфильтрация и агрессия, вплоть до развязывания Второй мировой войны, не смогли победить социализм. Напротив: под руководством Ленина и Сталина социализм укрепился. За 1929—1955 гг. советское промышленное производство выросло более чем в двадцать раз, в то время как капиталистические страны не смогли даже удвоить своё промышленное производство, и с 1929 г. по 1933 г. были поражены глубочайшим кризисом мировой экономики.
Социализм был побеждён в 1956 г., когда мелкобуржуазная переродившаяся бюрократия добилась успеха, захватив власть на ⅩⅩ съезде КПСС. С тех пор был постепенно реставрирован капитализм, спутав систему Советского Союза неразрешимыми противоречиями, которые закономерно привели к его распаду.
С реставрацией капитализма в Советском Союзе и ревизионистским вырождением большинства коммунистических и рабочих партий международное марксистско-ленинское и рабочее движение претерпело тяжелейшее поражение ⅩⅩ века, которое не смогло полностью преодолеть и по сей день. Но распад социал-империалистической системы господства в 1989—1991 гг. создал предусловие того, что отношение сил между марксизмом-ленинизмом, с одной стороны, и современным ревизионизмом, с другой, может снова измениться в пользу социализма. Без исчерпывающего осмысления реставрации капитализма и извлечения положительных уроков из ревизионистского вырождения будет невозможно добиться нового подъёма борьбы за социализм.
Полномасштабная интеграция Восточной Европы в международное капиталистическое производство>
После распада СЭВ и Советского Союза в 1991 г. бывшие страны СЭВ были полностью интегрированы в международное капиталистическое производство. Центральная и Восточная Европа и Средняя Азия стали интересной областью для вложения капитала; иностранные прямые инвестиции резко выросли. Уже в 1991 г. было инвестировано 2,57 млрд долл., в сорок один раз больше, чем с 1984 г. по 1989 г. С 1991 г. по 2000 г. ежегодные прямые инвестиции выросли ещё в одиннадцать раз — до 28,45 млрд долл.
Иностранный капитал использовался прежде всего для завоевания новых рынков и покупки прибыльных фабрик. Стоимость продаж предприятий за рубежом выросла с 27 млн долл. в 1989 г. до 15 990 млн долл. в 2000 г.— в 592 раза! Кроме того, следует учесть, что предприятия в большинстве случаев продавались гораздо ниже их настоящей стоимости (см. диагр. 16).
Диагр. 16. Продажи предприятий стран Центральной и Восточной Европы (стоимость транснациональных продаж предприятий, млн долл.)
Компания «Фольксваген» (Volkswagen AG) приобрела наикрупнейшую монополию в Чехии — «Шкода» (Škoda),— на которую одну только приходилось 10 % чешской внешней торговли. Девять из десяти крупнейших сетей розничной торговли также перешли в иностранную собственность. 90 % прессы в западных районах Чехии стало собственностью медиа-концернов из Западной Европы.
Так как большей частью продукты из бывших стран СЭВ не могли выдержать международной конкуренции, старая структура производства была в значительной степени разрушена. Международные монополии построили самые передовые заводы и затопили рынки бывших государств СЭВ своими товарами.
С 1990 г. по 1992 г. объём экономики в Центральной Восточной Европе снизился на 18,1 %, а в Юго-Восточной Европе — на 31,4 %. В Прибалтике это снижение продолжалось до 1994 г. и составило 53,5 %. В находящихся под российским преобладанием государствах СНГ [10]экономический спад продолжался до 1998 г. В целом объём экономики сократился на 58,2 %. Это, однако, было не только следствием особых условий бывших стран СЭВ, но также и выражением зарождения в начале 1990-х международного структурного кризиса, вызванного реорганизацией международного производства. Этот кризис особенно жёстко затронул бывшие страны СЭВ.
Табл. 36. Экономический рост в Центральной и Восточной Европе (прирост валового внутреннего продукта в проц. к предыдущему году)
| 1990 г. | 1991 г. | 1992 г. | 1993 г. | 1994 г. | 1995 г. | 1996 г. | 1997 г. | 1998 г. | 1999 г. | 2000 г. | |
| Польша | −11,6 | −7,0 | 2,6 | 3,8 | 5,2 | 7,0 | 6,1 | 6,9 | 4,8 | 4,1 | 5,0 |
| Чехия | −1,2 | −11,6 | −0,5 | 0,1 | 2,2 | 5,9 | 4,8 | −1,0 | −2,2 | 0,2 | 2,0 |
| Словакия | −2,5 | −14,6 | −6,5 | −3,7 | 4,9 | 6,7 | 6,2 | 6,2 | 4,1 | 1,9 | 2,0 |
| Венгрия | −3,5 | −11,9 | −3,1 | −0,6 | 2,9 | 1,5 | 1,3 | 4,6 | 4,9 | 4,5 | 6,0 |
| Словения | −4,7 | −8,9 | −5,5 | 2,8 | 5,3 | 4,1 | 3,5 | 4,6 | 3,8 | 4,9 | 5,1 |
| Центральная и Восточная Европа | −4,7 | −10,8 | −2,6 | 0,5 | 4,1 | 5,0 | 4,4 | 4,3 | 3,1 | 3,0 | 4,0 |
| Эстония | −6,5 | −13,6 | −14,2 | −9,0 | −2,0 | 4,3 | 3,9 | 10,6 | 4,7 | −1,1 | 5,0 |
| Латвия | 2,9 | −10,4 | −34,9 | −14,9 | 0,6 | 0,8 | 3,3 | 8,6 | 3,9 | 0,1 | 4,5 |
| Литва | −5,0 | −5,7 | −21,3 | −16,2 | −9,8 | 3,3 | 4,7 | 7,3 | 5,1 | −4,2 | 2,2 |
| Прибалтика | −2,9 | −9,9 | −23,5 | −13,5 | −3,7 | 2,3 | 4,0 | 8,8 | 4,6 | −1,7 | 3,9 |
| Албания | −10,0 | −28,0 | −7,2 | 9,6 | 8,3 | 13,3 | 9,1 | −7,0 | 8,0 | 7,3 | 7,0 |
| Болгария | −9,1 | −11,7 | −7,3 | −1,5 | 1,8 | 2,1 | −10,9 | −6,9 | 3,5 | 2,4 | 4,0 |
| Македония | −9,9 | −7,0 | −8,0 | −9,1 | −1,8 | −1,2 | 1,2 | 1,4 | 2,9 | 2,7 | 5,0 |
| Румыния | −5,6 | −12,9 | −8,8 | 1,5 | 3,9 | 7,1 | 3,9 | −6,1 | −5,4 | −3,2 | 1,5 |
| Юго-Восточная Европа | −8,7 | −14,9 | −7,8 | 0,1 | 3,1 | 5,3 | 0,8 | −4,7 | 2,3 | 2,3 | 4,4 |
| СНГ | −3,7 | −6,0 | −14,1 | −9,3 | −13,8 | −5,2 | −3,5 | 0,9 | −3,5 | 2,8 | 5,9 |
Источник: Европейский банк реконструкции и развития (ЕБРР), Отчёт о переходе (Transition Report), 2000 г.
Скорость и уровень интеграции бывших стран СЭВ в мировой рынок были очень различны. Польша, Чехия, Венгрия, Словакия, Словения, Латвия и Литва были включены глубочайшим и быстрейшим образом.
Более половины всех иностранных прямых инвестиций пошли в Польшу, Чехию и Венгрию, примерно в восемь с половиной раз больше, чем получила Россия. В Чехии, как и в Венгрии, было вложено более 2000 долл. на душу населения, что сделало их главными получателями иностранного капитала. Параллельно росту иностранных инвестиций Польша, Венгрия и Румыния в 1990—1999 гг. также смогли пятикратно увеличить свою торговлю с Европейским Союзом (см. табл. 38). Измеряясь 28,98 млрд экю (евро), торговля Польши с ЕС уже в 1999 г. была почти вдвое больше торговли России с ЕС. Доля центрально- и восточноевропейских стран во внешнем экспорте ЕС повысилась с 5,6 % в 1989 г. до 13,4 % в 1999 г.
Табл. 37. Иностранные прямые инвестиции в бывших странах СЭВ Восточной и Центральной Европы (накопленные за 1989—2001 гг.)
| Страна | Млн долл. | Млн долл. на душу населения |
| Польша | 34 426 | 890 |
| Чехия | 26 493 | 2 570 |
| Венгрия | 21 869 | 2 177 |
| Казахстан | 11 001 | 741 |
| Россия | 9 702 | 67 |
| Румыния | 7 928 | 356 |
| Словакия | 5 669 | 1 050 |
| Хорватия | 4 744 | 1 065 |
| Азербайджан | 4 062 | 501 |
| Болгария | 3 961 | 491 |
| Украина | 3 866 | 79 |
| Литва | 2 837 | 771 |
| Латвия | 2 798 | 1 200 |
| Эстония | 2 358 | 1 637 |
| Словения | 1 847 | 925 |
| Беларусь | 1 315 | 132 |
| Югославия | 1 110 | 130 |
| Туркмения | 1 043 | 189 |
| Македония | 888 | 444 |
| Грузия | 838 | 157 |
| Албания | 815 | 241 |
| Узбекистан | 768 | 30 |
| Армения | 642 | 213 |
| Босния и Герцеговина | 504 | 117 |
| Молдова | 498 | 116 |
| Кыргызстан | 479 | 101 |
| Таджикистан | 153 | 24 |
| Всего | 152 614 | 600 |
Источник: ЕБРР, Обновление отчёта о переходе (Transition Report Update), 2002 г.
Табл. 38. Развитие торговли ЕС со странами, не входящими в ЕС (экспорт в млн экю)
| 1980 г. | 1990 г. | 1995 г. | 1999 г. | |
| Общая торговля ЕС с третьими странами | 211 124 | 398 214 | 572 840 | 759 798 |
| Польша | 3 466 | 5 882 | 15 436 | 28 979 |
| Венгрия | 2 038 | 3 763 | 8 729 | 18 574 |
| Румыния | 1 992 | 1 330 | 3 794 | 6 340 |
| Болгария | 931 | 1 030 | 2 052 | 2 694 |
| Албания | 70 | 131 | 518 | 690 |
| Чехословакия | 1 682 | 3 387 | — | — |
| Чехия 1 | — | — | 11 653 | 18 398 |
| Словакия 1 | — | — | 3 194 | 5 525 |
| Советский Союз 2 | 10 241 | 18 735 | — | — |
| Эстония | — | — | 1 348 | 2 411 |
| Латвия | — | — | 939 | 1 661 |
| Литва | — | — | 1 016 | 2 095 |
| Украина | — | — | 2 249 | 2 602 |
| Беларусь | — | — | 885 | 1 023 |
| Россия | — | — | 16 081 | 14 775 |
| Югославия 3 | 4 913 | 9 604 | — | — |
| Словения | — | — | 5 178 | 6 917 |
| Хорватия | — | — | 3 736 | 4 020 |
| Македония | — | — | 880 | 1 169 |
| ЦВЕ 4 | 15 093 | 24 260 | 58 682 | 101 664 |
1. 31 декабря 1993 г. Чехословакия распалась на Чехию и Словакию.
2. 31 декабря 1991 г. Советский Союз распался на Эстонию, Латвию, Литву, Грузию и СНГ (на тот момент 11 государств).
3. В июне 1991 г. от Югославии отделились Словения и Хорватия; в сентябре 1991 г. последовала Македония, в октябре 1991 г.— Босния и Герцеговина.
4. Центральная и Восточная Европа без России, Украины и Беларуси.
Источник: «Евростат» (Eurostat).
В ходе реорганизации международного производства империалисты ЕС подчинили большинство восточноевропейских стран новой неоколониальной зависимости. ЕС, Международный валютный фонд и Всемирный банк диктовали существенные политические меры, намереваясь провести обширную перемену структуры бывших стран СЭВ. Так, в 2000 г. МВФ потребовал от Чехии, помимо прочих мер, введения значительно более строгих критериев предоставления социальных пособий, снижения пенсий по возрасту и социальных пособий, ревальвации чешской кроны в пользу экспорта ЕС и т. д.
Россия имела громадные проблемы с реструктурированием своей экономики. От Советского Союза она унаследовала его концентрацию на поставке сырья. Нефть, природный газ и металлы традиционно составляли две трети российского экспорта. Эта структура мало изменилась. В 1999 г. доля России в мировом экспорте составляла 1,7 % — в 1990 г. она была ещё 2,0 %. Импорт снизился с 2,4 % (1990 г.) до 0,7 % (1999 г.). В 2002 г. всё ещё более 65 % российского экспорта приходилось на сырьё и основные материалы. Машины и оборудование составляли только 10,3 %. Это затруднило и задержало научно-техническое преобразование и интеграцию в реорганизацию международного производства.
Российская сырьевая промышленность сильно монополизирована, и по стратегическим причинам Россия допускает иностранный капитал только чрезвычайно ограниченным образом. Из всех мировых прямых инвестиций в 1999 г. на Россию приходилось только 0,3 %. Более крупные иностранные инвестиции в обрабатывающей промышленности часто терпели неудачу из-за скорее сокращения, чем роста российского рынка.
Российские монополии, прежде всего производители сырья, всё более настойчиво выходят на международную арену. Ведущие российские монополии — газовая монополия «Газпром» и нефтяная монополия «Лукойл». В 2000 г. они произвели вместе около 10 % валового внутреннего продукта России. «Лукойл» уже вложил 3,2 млрд долл. за рубежом и ясно заявил о своём намерении выйти в «глобальные игроки», ведущие международные монополии. В декабре 2000 г. «Лукойл»-США приобрёл штатовское предприятие «Гетти петроулиам маркетинг инк.» (Getty Petroleum Marketing Inc.), располагающее 1260 бензозаправочными станциями. В 1998—2000 гг. «Лукойл» скупал нефтезаводы в Болгарии, Румынии и Украине. 58 % нефтеперерабатывающего завода «Нефтехим» в Болгарии, на который приходится 7 % от валового внутреннего продукта Болгарии, принадлежит этому концерну.
Россия и другие бывшие государства СЭВ играют особую роль в международной атомной промышленности. В конце декабря 2000 г. российская Госдума внесла изменения в Федеральный закон, снимающие запрет на ввоз радиоактивных отходов. В «Гринпис нахрихтен» (Greenpeace Nachrichten) № 3 за 2002 г. об этом писали:
«Президент Путин хочет импортировать 20 тыс. тонн ядерных отходов из США, Японии, Тайваня, Германии и Болгарии и получить за это 20 млрд долл. На эти деньги Россия намеревается построить новые атомные электростанции и, будто бы, финансировать меры по реконструкции и обеспечению безопасности» (с. 4).
Уже в 2002 г. в специальных зонах Маяк/Челябинск на Южном Урале и Красноярске на реке Енисей на хранении были тысячи тонн высокотоксичных атомных отходов в ужасающих условиях. Это привело к обширному ядерному загрязнению окружающей среды в обоих регионах и повлекло болезни и смерти тысяч людей. Международные энергетические монополии, без всякого стеснения, используют это огромное преступление, которое в значительной степени было скрыто с глаз мира, в стремлении избавиться от своих атомных отходов, так как безопасное постоянное хранение ещё нигде невозможно, а попытки устройств временных захоронений сталкиваются во многих странах с ожесточённым сопротивлением.
Россия остаётся империалистической мировой державой благодаря всё ещё огромному военному потенциалу. Даже если будут реализованы заключённые с США соглашения о разоружении, Россия в 2012 г. будет ещё располагать 1600 системами запуска атомных ракет и до 2200 ядерных боеголовок. Кроме того, у неё под ружьём один миллион солдат. Со своей эффективной военной промышленностью Россия в 2001 г. вышла в крупнейшие в мире экспортёры оружия, сместив с этого поста США.
Экономический спад делает Россию цитаделью особой нестабильности, выраженной агрессивности и безжалостной реакции. С быстрой интеграцией восточноевропейских стран в империалистическую мировую систему Россия потеряла существенные сферы влияния в пользу ЕС, особенно Германии. Только военный потенциал России помешал ей пока превратиться в политически незначительную страну или даже непосредственно неоколониально зависимый придаток западного империализма.
В любом случае вследствие распада Советского Союза и СЭВ империалистическая мировая структура начала изменяться. Пошла борьба за передел мира между самыми мощными империалистическими странами и между международными монополиями. Конец бюрократически-капиталистической системы Советского Союза и СЭВ создал решающее политическое предварительное условие для реорганизации международного производства.