Как только они вернулись в машину, Чарли открыл газету на странице объявлений, нашел раздел «Продажа автомобилей» и погрузился в чтение.
Нужный им дом оказался небольшим, но в прекрасном состоянии. Светло-голубой, он радовал глаз белыми рамами и наличниками. Светильники, установленные на веранде и при подъезде к дому, выглядели как корабельные фонари, а лампочки в них имитировали языки пламени. Дом был похож на тихую уютную гавань, способную противостоять непогоде и прочим превратностям судьбы.
Чарли внезапно охватила тоска по собственному дому. Пусть и с запозданием, он ощутил на себе тяжкий груз тех известий, которые сообщил ему утром Генри: его дом, как и дом Кристины, был сожжен дотла. Чарли сказал себе, что страховка покроет эту потерю, что нечего переживать по поводу того, чего уже не вернешь… Тогда ему удалось заглушить тупую боль в сердце, но сейчас она вернулась с новой силой. Стоя здесь, в промозглой февральской тьме, ежесекундно ощущая на себе ответственность за жизнь двух людей (груз, который с каждым часом становился все тяжелее), Чарли вдруг почувствовал невыразимую тоску по своему дому, по любимому креслу и книгам, за которыми он коротал вечера.
Хватит, мысленно приказал он себе. Не хватало только расклеиться. Это как раз то, что может стоить им всем жизни.
От его дома остались обломки.
Любимое кресло стало золой.
Книги рассыпались в прах.
В сопровождении Джоуи, Кристины и Чубакки Чарли поднялся на веранду и позвонил в дверь.
Открыл им мужчина лет шестидесяти, с белыми волосами, в теплом коричневом свитере.
— Мистер Мадиган? — спросил Чарли. — Я звонил вам насчет…
— Вы, должно быть, Пол Смит? — сказал Мадиган.
— Да, — кивнул Чарли.
— Прошу вас, заходите. Да у вас собака! Привяжите ее тут, на веранде.
Бросив взгляд в гостиную, на полу которой лежал светло-бежевый ковер, Чарли покачал головой:
— Боюсь, мы тут наследим. Если не ошибаюсь, там, у гаража, тот самый автофургон, о котором идет речь?
— Верно, — подтвердил Мадиган. — Подождите секундочку, я схожу за ключами.
Они остались ждать его на веранде. Дом стоял на холме над Санта-Барбарой. Город, полускрытый за пеленой дождя, переливался яркими огоньками.
Когда Мадиган вернулся, на нем были высокие калоши и плащ с капюшоном. Янтарный свет фонарей сгладил морщины на лице, отчего Мадиган стал похож на добродушного дедушку, каких любят изображать в сентиментальных фильмах. Кристину он принял за жену Чарли, а Джоуи — за их сына и очень беспокоился о том, не простудятся ли они в такую ужасную непогоду.
— Вообще-то, мы родом из Сиэтла, — на ходу придумала Кристина, — так что нам не привыкать к дождям.
Джоуи за это время еще глубже погрузился в себя. Он совсем не говорил с Мадиганом, даже не улыбался в ответ на его шутки. Однако всякий, кто не знал мальчика раньше, мог принять эту серьезность и отстраненность за обычную застенчивость.
Мадигану отчаянно хотелось продать свой джип, и он даже не понимал, насколько это очевидно. Он без конца твердил про маленький пробег (тридцать две тысячи миль), почти что новые шины и прочие плюсы своей машины.
После непродолжительной беседы Чарли понял, в чем тут дело. Год назад Мадиган ушел с работы и очень быстро осознал, что скромной пенсии и социальных выплат никак не хватит на то, чтобы поддерживать привычный образ жизни. У них с женой имелись два автомобиля, лодка, автофургон и два снегохода. И вот теперь им пришлось выбирать между плаванием и зимним спортом. В результате решено было избавиться от джипа и снегоходов. Мадиган не скрывал горечи. Он сокрушался по поводу налогов, которые они отдали правительству, когда он был помоложе. «Забирай они хотя бы на десять процентов меньше, я мог бы жить сейчас как король. Но они вытрясли все подчистую!»
На вид фургон и правда выглядел как новый: ни царапин, ни следов ржавчины. Мотор заработал сразу и без перебоев.
— Если хотите, можете проехаться вокруг дома, — предложил Мадиган.
— Да нет, лучше сразу перейдем к сделке, — сказал Чарли.
Лицо у Мадигана прояснилось.
— Идемте в дом.
— А как же ваш ковер в гостиной?
— Мы войдем через кухню.
Привязав Чубакку на веранде, они вытерли ноги и вошли в дом.
Кухня встретила их теплом и уютом.
Миссис Мадиган, такая же круглолицая и добродушная, как ее муж, нарезала у раковины овощи. Она уговорила Чарли и Кристину выпить по чашечке кофе, а для Джоуи приготовила горячий шоколад. Тот принял угощение с видимым безразличием.
За джип Мадиган запросил процентов на двадцать больше, чем тот в действительности стоил, но Чарли согласился без колебаний.
— Э… прекрасно! — Старик даже не пытался скрыть свое удивление. — Что ж, если вы вернетесь завтра с чеком…
— Я бы предпочел заплатить наличными и забрать джип уже сегодня, — заявил Чарли.
— Наличными? — ошеломленно переспросил Мадиган. — Ну-у… почему бы и нет. Но как насчет документов?
— Вы уже расплатились с банком или за вами есть какой-то долг?
— Нет-нет, все чисто.
— Тогда мы сможем заняться оформлением прямо сегодня.
— А вдруг возникнет какая-то проблема…
— Я вижу, вы честный человек, мистер Мадиган. Не сомневаюсь, что ваша машина в прекрасном состоянии.
— Что да, то да. Я всегда о ней хорошо заботился.
— Вот и прекрасно. Я вам полностью доверяю.
— Вам придется обсудить сделку с вашим страховым агентом…
— Я займусь этим в ближайшее время.
Эта спешка, равно как и тот факт, что за машину платили наличными, не могла не смутить Мадигана. С другой стороны, он получал на руки долларов на восемьсот больше того, на что можно было рассчитывать, и этого оказалось достаточно, чтобы обеспечить его согласие.
Спустя пятнадцать минут они отъехали от его дома в автофургоне. Ни у полиции, ни у Грейс Спайви не было шансов узнать об этой сделке… при условии, что Чарли не станет спешить с регистрацией машины.
— Почему тебе понадобился именно этот джип? — спросила Кристина, когда они выехали на шоссе и направились на север.
— Там, куда мы едем, не обойтись без машины с приводом на четыре колеса.
— А куда мы едем?
— Дальше на север, а потом… в горы.
— Зачем?
— Я знаю местечко, где можно будет укрыться, пока Генри или полиция не смогут остановить Грейс Спайви. Я один из совладельцев домика в Сьеррас, возле Тахо.
— Но это же так далеко…
— Тем не менее это очень удачное место. У дома, кроме меня, еще три собственника, и каждый из нас может проводить там месяца полтора-два в году. В оставшееся время мы сдаем его в аренду. Проблема в том, что в разгар зимы он обычно пустует, поскольку хорошей дороги в горах просто нет. Наш дом должен был стать первым из двадцати других, и в правительстве округа обещали проложить туда дорогу. Но затем все застопорилось, так что, кроме нашего дома, там ничего нет. Подняться к нему можно по одноколейке, которую так и не заасфальтировали. В общем, не самое удачное вложение, но сейчас есть шанс окупить потраченные средства.
— Мы все бежим куда-то, бежим… я не привыкла прятаться от проблем.
— Другого выхода нет. Дело сейчас за Генри и моими ребятами. От нас требуется только одно — держаться в стороне, подальше от неприятностей. Никому и в голову не придет разыскивать нас в горах.
— От ведьмы не спрячешься. — В голосе Джоуи слышалась безграничная усталость. — Она найдет нас. Она придет за нами.
47
Грейс, как обычно, не спалось.
После Санта-Барбары они направились на север — вдесятером, на двух белых фургонах и синем «олдсмобиле». В конце концов им пришлось остановиться на ночь в Соледаде. Мальчишку они потеряли. Грейс не сомневалась, что он все так же направляется в северную часть штата. Она чуяла это нутром. Но куда именно — она не знала. Пришлось остановиться, чтобы дождаться новостей… или Божественного откровения.
Прежде чем заселиться в мотель, Грейс попыталась войти в транс. Кайл изо всех сил старался помочь, однако ей так и не удалось пробиться через барьер между этим миром и потусторонней реальностью. Что-то лежало у нее на пути, стена, которой она не встречала прежде, — злобная и враждебная сила. Грейс знала: это Сатана, укрывшись в задней части фургона, мешал ей проникнуть в царство духов. Как горячо она ни молилась, этого было мало, чтобы изгнать дьявола и приблизиться к Богу.
Поверженные, они вынуждены были остановиться на ночь в мотеле. После недолгого ужина в ближайшей кофейне — почти все они были слишком напуганы и измучены, чтобы с аппетитом есть и говорить, — они разошлись по своим комнатушкам, как монахи по кельям, чтобы помолиться и отдохнуть.
И только Грейс не спалось.
Кровать у нее была прочной и удобной, но Грейс неустанно донимали голоса из мира духов. Они обращались к ней из потусторонней бездны: нашептывали предупреждения, которые она не могла разобрать, задавали вопросы, которые она не могла различить. Впервые с того момента, как на нее снизошел Дар, Грейс не в силах была наладить контакт с миром духов. Это пугало ее и приводило в отчаяние. Ей было страшно, потому что она знала, что все это может значить. Мощь дьявола на земле возрастала с каждым днем. Он настолько уверился в своих силах, что дерзнул встать между Грейс и ее Богом.
Мир стоял на пороге Сумерек.
Врата ада вот-вот должны были распахнуться.
Хоть она и не могла больше разобрать голоса духов, в их приглушенных криках звучала такая настойчивость, что Грейс уже не сомневалась: впереди маячит бездна.
Может, сумей она отдохнуть и хоть немного выспаться, ей было бы проще прорваться через барьер между мирами. Но о каком отдыхе могла идти речь в эти мрачные дни?
За несколько суток она потеряла больше двух килограммов. Глаза у нее слезились от недосыпа. Ей мучительно хотелось спать. Но голоса духов продолжали донимать ее своими невнятными речами, обрушивая на нее целый поток потусторонних посланий. Такая настойчивость пугала, доводила ее до отчаяния.