— Много крови? — спросил Чарли.
— Порядком.
— Все еще течет?
— Сочится.
— Не сильно?
— Нет. Задень пуля артерию, ты был бы уже мертв.
— Повезло, — заметил он.
— Что верно, то верно.
Пуля прошла навылет, оставив позади еще одну дыру. Выглядела она не лучше первой. Кристине показалось, что в кровавом месиве видны фрагменты кости.
— Пули в ране нет, — сообщила она.
— Уже хорошо.
Порывшись в рюкзаке, Кристина нашла аптечку, открыла пузырек с раствором борной кислоты и плеснула на рану. Жидкость на мгновение вспенилась, но она хотя бы не жгла, как йод.
Торопливо набив в жестянку немного снега, Кристина поставила ее на горячие угли.
Чарли мотнул головой, будто стряхивая с себя оцепенение.
— Живей, — сказал он.
— Я и так делаю что могу.
Когда борная кислота перестала пениться, Кристина быстро припудрила рану желтоватым антибиотиком, добавила еще и обезболивающий порошок. Кровотечение почти остановилось. Сняв перчатки, чтобы удобнее было работать, она соорудила повязку на рану. Выглядела та не слишком надежно, но Кристина закрепила ее таким количеством пластыря, что за рану можно было не беспокоиться.
— Тихо! — сказал Чарли.
Кристина замерла.
Оба прислушались, но не обнаружили ничего подозрительного.
— Никого, — сказала она.
— Пока что.
— Если что, Чубакка предупредит нас.
Пес спокойно лежал рядом с Джоуи.
Ледяной воздух успел просочиться в каменную нишу, забирая из нее остатки тепла. Кристина заметила, что Чарли трясет от холода.
Быстро одев его, она плотно застегнула на нем куртку и набросила на голову капюшон. Затем взяла с кострища подтаявший снег. В аптечке у них был только тайленол. Не самое сильное болеутоляющее, но выбирать не приходилось. Она дала Чарли две таблетки; помедлив, дала еще одну.
Рюкзак нести он был не в состоянии, поэтому пришлось оставить его здесь.
Вытащив из своего собственного рюкзака пару вещей, Кристина запихнула на их место аптечку. Просунув руки в ремни, она защелкнула его на груди.
Она знала, что нужно спешить: времени у них в обрез.
63
Кайл Барлоу был рослым мужчиной, но никто не назвал бы его неуклюжим. Когда требовалось, он мог двигаться легко и незаметно. Через десять минут после того, как Харрисон убил Денни Роджерса и сбросил его тело вниз, Барлоу осторожно выбрался из зарослей кустарника, в которых прятался, и тихонечко скользнул к тому месту, где тени сгустились до непроглядной темноты. Оттуда он по-кошачьи метнулся к поваленному дереву, затем — к камню, клыком выступающему из склона горы. Барлоу не спускался и не поднимался — двигался по прямой, подальше от того участка, который контролировал Харрисон.
Прошло еще десять минут, прежде чем он уверился, что теперь детективу его не разглядеть. Тогда Барлоу смело устремился вверх по склону. Добравшись до гребня горы, он проскользнул в отверстие между двумя валунами и оказался на вершине.
При себе у него был «смит-и-вессон». Расстегнув куртку, Барлоу вынул револьвер из кобуры.
Снег сыпал так часто, что уже в нескольких шагах ничего нельзя было разглядеть. Но Барлоу это не беспокоило. Он точно заметил место, откуда Харрисон вел огонь, и не сомневался, что найдет его. В свою очередь, густая снежная пелена надежно прикрывала его от детектива — при условии, конечно, что тот все еще сидит в засаде.
Барлоу направился в южную сторону, лицом к ветру. Ледяной воздух обжигал, заставляя глаза слезиться, но Барлоу упорно двигался вперед, не обращая внимания на метель.
Очень скоро он наткнулся на тело Моргана Пирса. Глаза его, покрытые тоненькой пленкой льда, казались нечеловечески-белыми. Мороз выбелил его усы, брови и ресницы. Рядом с телом ветер успел намести небольшой сугроб.
К своему удивлению, Барлоу обнаружил, что Харрисон не взял с собой «узи» Пирса — компактный израильский автомат. Оставалось надеяться, что оружие было в порядке. Барлоу забрал автомат, чтобы при первой возможности опробовать его.
Передвигаясь от валуна к валуну, он подкрался к месту, откуда по ним стреляли, откуда Харрисон сбросил тело Денни Роджерса. Держа наготове револьвер, он осторожно обогнул гранитный выступ, прикрывавший Харрисона с севера… и ничуть не удивился, когда увидел, что детектив исчез.
Укромный уголок между камнями служил неплохим укрытием от ветра, так что выпавший снег не смело его порывами. Что-то медное поблескивало в снегу. Стреляные гильзы.
На каменных стенах виднелись темные пятна — брызги застывшей крови.
Наклонясь, Барлоу смахнул тонкий слой свежевыпавшего снега. Под ним тоже обнаружилась кровь — целые озерки на застывшей земле. Чья это кровь? Роджерса? А может, Харрисона? Может, Роджерс все-таки подстрелил эту гадину?
Он снова вышел на продуваемое ветром плато и принялся искать место, где оленья тропа начинала спуск в следующую долину. Раз Антихрист и его охранники шли сюда по тропе, логично было бы предположить, что они и дальше воспользуются этим путем. Ветер начисто вымел плато, но сразу на спуске начали скапливаться сугробы. Везде, где лежали камни или рос кустик, намело белые холмы. Из-за них Барлоу едва не пропустил тропу: ему пришлось пробиваться сквозь сугроб, прежде чем внизу, под деревьями, он снова увидел оленьи и человеческие следы.
Пройдя по тропе несколько метров, он обнаружил то, что и рассчитывал найти — пятна крови. Так как Дженни Роджерс сюда не заходил, сомнений не оставалось: Харрисон был ранен.
64
Чарли впечатлило, но ничуть не удивило, до чего бодро и уверенно Кристина взяла на себя ответственность за их маленькую группу. Вместе с Чарли они вышли на тропу и зашагали вниз по склону.
Джоуи и Чубакка двигались следом. Мальчик брел молча, словно чувствуя, что они впустую теряют время. И все же он шел, не жалуясь и не отставая. Пес по примеру своего хозяина вяло трусил вниз — голова опущена, взгляд в землю.
Чарли ждал, что еще немного — и позади раздадутся крики, а то и стрельба.
Но снег падал, ветер завывал, деревья гнулись и трещали, а «сумеречники» так и не появились. Должно быть, он здорово нагнал на них страху. Видимо, они просидели в укрытии не меньше получаса, опасаясь высунуться наружу, после чего шажок за шажком стали пробираться вверх по склону.
Вряд ли стоило ожидать, что они сдадутся и повернут назад. В этом, по крайней мере, Чарли не сомневался. Его друг, психолог Дентон Бут, был прав: таких фанатиков могла остановить только смерть.
Чем ниже спускалась оленья тропа, тем больше она петляла. А это значило, что им не удастся спуститься в долину так быстро, как хотелось бы.
В первые двадцать минут Чарли почти не требовалась помощь, так как спуск в целом не отличался крутизной. Пару раз, чтобы удержать равновесие, ему пришлось опереться о дерево или камень. А в тех редких случаях, когда тропа круто вела вниз, на помощь приходила Кристина. Но в основном он шел сам, и шел куда лучше, чем можно было ожидать.
Тайленол и порошок антибиотика слегка приглушили боль в руке и плече, но не убрали совсем. Боль по-прежнему была такой сильной, что Чарли сам удивлялся своему терпению. Каждый шаг давался ему с трудом, и все же он двигался вперед.
Но спустя двадцать минут силы стали покидать его, и он все чаще начал опираться на Кристину. В долину они спустились за двадцать пять минут, и к этому времени у Чарли снова стала кружиться голова. Еще через пять минут, когда они достигли опушки леса, где ветер и снег без устали колотили землю, ему пришлось остановиться и передохнуть под прикрытием деревьев. Усевшись под сосной, он прислонился спиной к ее стволу.
Джоуи, все с тем же отрешенным видом, присел рядом. В другое время Чарли попытался бы разговорить его, но сейчас ему надо было беречь силы.
Чубакка, успевший стереть лапы в кровь, принялся усердно вылизывать их.
Кристина тоже села и достала из рюкзака карту — ту самую, которую Чарли расстилал вчера на столе, чтобы показать ей, как они будут выбираться к озеру, если люди Спайви попытаются загнать их в ловушку. До чего немыслимой казалась эта ситуация тогда и какой ужасающе реальной стала она теперь!
Кристине пришлось изучать карту кусочками, потому что развернуть ее полностью не позволял ветер. Прорываясь сквозь стену деревьев, он хватал и рвал все на своем пути.
Но это было ничто по сравнению с той метелью, которая бушевала на лугу. Ветер, будто скорый поезд, с ревом проносился с одного конца ущелья до другого, обрушивая на землю целые потоки снега. Эта снежная пелена была до того густой, что сквозь нее просвечивала лишь малая часть долины, а дальше взор упирался в непроницаемую белую стену. Лишь временами, когда ветер стихал на пару секунд, снежный занавес распадался и глазу открывались деревья по ту сторону луга, а за ними сверкал ледяной верхушкой еще один горный хребет.
Если верить карте, вдоль долины, прямо по центру, тек ручей. Прищурившись, Кристина всмотрелась в белое месиво за гранью леса, но даже в секунды затишья не смогла разглядеть никакого ручья. Похоже, он замерз и его засыпало снегом. Если следовать по ручью, вместо того чтобы по прямой пересекать долину, можно было выйти к верхнему концу узкой лощины, которая спускалась затем к озеру Тахо. Вчера, показывая Кристине карту, Чарли сказал, что именно этим путем они будут выбираться, если придется покинуть дом и уйти в горы. Но это было до того, как его ранили. До цивилизации отсюда было не больше трех-четырех миль — не слишком длинный путь для того, кто находится в хорошей физической форме. Но в такую метель да еще с серьезной раной три-четыре мили равнялись переходу через Китай.
Кристина лихорадочно изучала карту, пытаясь отыскать хоть какое-то убежище. Несколько раз заглянув в подстрочник, чтобы разобраться в картографических символах, она обнаружила пещеры, находившиеся по эту сторону долины, в полумиле отсюда. Судя по карте, пещеры представляли интерес для тех завзятых путешественников, которые не прочь были взглянуть на настенные индейские росписи. Кристина не знала точно, сколько там пещер, но решила, что хотя бы одна-две из них будут достаточно велики, чтобы укрыть их от непогоды и фанатиков Спайви.