Он знал, что ему стоило бы выключать фонарь всякий раз, когда Кристина выходила из пещеры, потому что батарейки могли сесть очень быстро. Но ему не хватало духу оставить Джоуи в полной темноте.
Мальчик и без того был в плохом состоянии. Он лежал молча и неподвижно, рядом с таким же обессилевшим псом.
Прислушиваясь к хрипловатому дыханию Джоуи, Чарли пытался убедить себя, что обретение убежища — явный признак того, что везение их не оставило. Пройдет еще пара деньков, они наберутся сил и начнут спуск к озеру. Но другой, куда более мрачный голос нашептывал о том, что пещера может запросто стать для них могилой. И как Чарли ни старался, ему не удавалось отбросить эти мысли.
Из соседней пещеры доносилось мерное «кап-кап-кап» стекающей воды. Благодаря пустотам в камне звук казался одновременно странным и зловещим — вроде постукивания по стеклу чьей-то когтистой лапы.
Языки костра отбрасывали оранжевый отсвет на желтого медведя и серые каменные стены. От жарко пылающих дров исходило блаженное тепло. Как и рассчитывала Кристина, естественный дымоход вытягивал весь дым вверх, а огонь настолько подсушил воздух, что ушел неприятный сыроватый запах, успевший скопиться в пещере за зиму.
Несколько минут они просто сидели, погруженные в тепло, без слов и даже без мыслей.
Наконец Кристина стянула перчатки, опустила капюшон, а затем и вовсе сняла куртку. Пещеру нельзя было назвать совсем уж теплой, к тому же по ней постоянно пробегали сквознячки, но фланелевой рубашки и термобелья хватало, чтобы не замерзнуть. Потом она помогла раздеться Чарли и Джоуи.
Чарли она дала еще несколько таблеток тайленола. Сняв повязку, она снова обработала его рану антибиотиком и обезболивающим.
По словам Чарли, боль была не такой уж сильной.
Кристина знала, что он лжет.
Лицо у Джоуи стало понемногу приходить в норму. Опухоль спала, открыв ноздри, так что он уже мог не дышать ртом. Несмотря на это, дыхание у него было хрипловатым, как будто в легких скопилась жидкость.
«Господи, только не пневмония», — подумала Кристина.
Глаза у Джоуи открылись пошире, но взгляд по-прежнему был пустым. Кристина улыбнулась ему, скорчила парочку рожиц, но все без толку. Судя по всему, Джоуи даже не видел ее.
Чарли совсем не думал про еду, пока Кристина не взялась разогревать в алюминиевой кастрюльке фасоль и сосиски. От запаха пищи у него заурчало в животе, а рот наполнился слюной.
И все же насытился он очень быстро. Каждый глоток давался ему все труднее и труднее. Сам процесс жевания лишь усиливал в голове боль, которая растекалась потом по шее и груди, отчего рана начинала болеть с удвоенной силой. В конце концов еда утратила свой аромат, даже стала казаться горькой. Чарли смог съесть лишь четверть того, на что рассчитывал, и даже эту скромную порцию организм принял с большим трудом.
— Еще кусочек? — предложила Кристина.
— Поем позже.
— Что-то не так?
— Да нет, все в порядке.
— Тебя не тошнит?
— Нет-нет, просто устал.
Заметив, что Кристина разглядывает его, Чарли выдавил из себя улыбку.
— Ладно, когда захочешь еще, скажи. Я разогрею твою порцию.
В мерцающем свете костра Чарли наблюдал за тем, как Кристина кормит Джоуи. Мальчик не отказался глотать, но прежде, чем дать ему фасоль и сосиски, Кристине пришлось измельчить все, а потом кормить его с ложечки, как маленького ребенка.
И вновь на Чарли нахлынуло чувство отчаяния.
Мальчик сбежал от невыносимой ситуации, от враждебного ему мира в собственные фантазии, где ему было спокойней и безопасней. Как далеко забрался он в свой внутренний мир? И удастся ли ему когда-нибудь вернуться назад?
Джоуи тоже поел совсем немного. Кристина, как ни старалась, не могла больше скормить ему ни кусочка.
Потом Кристина дала поесть Чубакке, который, в отличие от своего хозяина, похватал еду с завидным аппетитом. Чарли хотел сказать, что они не могут тратить продукты на Чубакку. Если за этой метелью последует другая, если непогода растянется на несколько дней, на счету у них будет каждый кусочек из их скромного запаса. Но он понимал, что Кристину восхитили выдержка и мужество пса. К тому же она считала, что присутствие Чубакки не позволит Джоуи окончательно погрузиться в полное безразличие. И Чарли не решился остановить ее. Позже. Подождем до завтра. Не исключено, что небо расчистится и они смогут отправиться на юго-запад, к озеру Тахо.
После еды Джоуи снова задышал тяжело и с натугой.
Кристина сунула ему под голову свою свернутую куртку. Это сработало: хрипы утихли, дыхание стало еле слышным.
«Неужели и ты, малыш, страдаешь, как я? — думал Чарли, глядя на мальчика. — Надеюсь, нет. Ты этого не заслужил. А вот что ты точно заслужил, так это хорошего телохранителя. Получше, чем я».
Сам Чарли старался скрыть от Кристины, до чего ему плохо. Хотя болеутоляющее и помогло, но не так хорошо, как в первый раз. Боль в руке и плече уже не походила на зверя, который пытается прогрызть себе выход наружу. Теперь у него было чувство, будто крохотные человечки с другой планеты раскалывают на кусочки его кости, режут мышцы и сухожилия, обильно поливая все серной кислотой. Похоже, они решили выжечь его внутренности, чтобы надуть затем эту пустую оболочку и выставить ее в каком-нибудь музее на окраине галактики. Как ни крути, ничего хорошего.
Чуть позже Кристина отправилась к выходу из пещеры, чтобы принести снега и растопить его. Оказалось, что на землю уже спустилась ночь. Ветер бушевал с прежней яростью, обрушивая на стены долины снег и ледяной воздух.
Вернувшись в пещеру, она поставила к огню кастрюльку со снегом, после чего поговорила немного с Чарли. Голос у него звучал совсем слабо, но он пытался показать, что ему уже лучше. Кристина сделала вид, будто поверила, — хотя бы потому, что ничем не могла ему помочь. Не прошло и часа, как Чарли уже спал. Джоуи и Чубакка тоже погрузились в сон.
Она сидела спиной к огню, поглядывая на выход из пещеры и наблюдая за тем, как тени от огня пляшут на стенах. Она то прислушивалась, не раздастся ли вдруг какой-нибудь угрожающий звук, то переводила взгляд на мальчика и Чарли, опасаясь, как бы один из них не перестал дышать во сне.
На полу рядом с ней лежал заряженный револьвер. К огромному ее разочарованию, выяснилось, что в карманах у Чарли не осталось запасных патронов. В рюкзаке у него была целая коробка, но рюкзак им пришлось бросить на тропе. Ружье и дробовик они потеряли, спасаясь от погони, так что револьвер был единственным их оружием. А в нем осталось всего лишь шесть патронов.
Со стены на нее грозно скалился тотемный медведь.
В 20:10, когда Кристина подбросила в огонь очередную охапку дров, Чарли начал постанывать во сне и метаться на своем самодельном ложе. Его пробил пот.
Приложив ладошку к его лбу, Кристина сразу поняла, что у него жар. Пару минут она наблюдала за ним в надежде, что он успокоится, но Чарли становилось только хуже. Его стоны переросли в тихие вскрики. Он начал бредить. На смену бессвязному лепету пришли такие же бессвязные фразы.
Не выдержав, Кристина достала из пузырька еще две таблетки тайленола, налила в чашку воды и попыталась разбудить Чарли. Далось ей это с большим трудом. Открыв глаза, он взглянул на Кристину так, будто видел ее впервые.
Она заставила его проглотить таблетки, которые он жадно запил водой. Не прошло и секунды, а он уже снова спал.
Чарли все так же бормотал и постанывал во сне, но теперь он еще начал дрожать, будто от холода. Оставалось только пожалеть, что у них нет при себе одеял. Кристина подбросила в костер еще веток. В пещере и так было не холодно, но она решила, что лишнее тепло им не помешает.
Часам к десяти Чарли успокоился. Он перестал метаться и заснул, тихо и без стонов.
По крайней мере, Кристина надеялась, что он погрузился в сон, а не в кому.
Внезапно до нее донесся какой-то писк. Кристина вскочила, будто это был не писк, а крик.
Джоуи и Чубакка даже не проснулись.
Она прислушалась. Странный звук повторился снова, только теперь это был не единичный писк, а целая серия взвизгов, пронзительных, хотя и отдаленных.
Ни камень, ни вода не могли издавать подобные звуки. Этот писк исходил от живого существа.
Кристина схватила фонарик и револьвер. Чувствуя, как бешено колотится сердце, она осторожно двинулась в сторону звуков. Шли они, судя по всему, из пещеры, которая примыкала к их собственной.
Крики эти, хотя и тихие, были до того странными и причудливыми, что у Кристины мурашки побежали по спине.
У входа в соседнюю пещеру она замерла, внимательно обшаривая ее лучом фонарика. Из тьмы выплыли старые каменные стены, сероватые столбики сталактитов и сталагмитов. Ничего необычного. Судя по всему, источник звука находился где-то дальше — в третьей пещере, а может, и в четвертой.
Напряженно вслушиваясь в странное попискивание, Кристина вдруг поняла, что это. Летучие мыши. Целая стая летучих мышей.
Похоже, они обитали в другой пещере, в глубине горы, куда вел другой путь, поскольку здесь не было видно никаких следов их пребывания: ни трупиков, ни испражнений. Ну и ладно. Кристина не возражала против такого соседства. Во всяком случае, до тех пор, пока соседи держались на своей территории.
Кристина вернулась к Чарли и Джоуи. Усевшись между ними, она положила на пол револьвер и выключила фонарь.
Но что будет, если люди Спайви все-таки найдут их, блокируют выход из пещеры и заставят отступить вглубь горы? Что, если им придется бежать из пещеры в пещеру, пока они не окажутся в той, где гнездятся летучие мыши? С потолка там будут свисать сотни, если не тысячи зверьков, и многие из них, вполне возможно, заражены бешенством…
«Стоп!» — приказала она себе сердито.
Ей и без того есть о чем позаботиться. Рана Чарли. Погода. Долгий путь к цивилизации. Не хватало еще вдобавок к этому списку летучих мышей. Один шанс на миллион, что они вообще встретятся с ними.