— Искренне вам сочувствую. Много времени я не отниму.
Девушка промокнула глаза надушенным кружевным платочком. Иэна поразило, как сильно она отличалась от брата — буквально во всем. Тот был драчуном и забиякой, Каролина — воплощение женственности и благоприличия. Иэн кашлянул:
— Я слушаю вас, мисс Тирни…
Однако продолжить ему помешал Дикерсон, все это время заполнявший бумаги в другом конце участка. Сержант обогнул перегородку и был уже у стола Иэна, когда гостья обернулась на звук его шагов. Иэну не приходилось видеть, как человека бьет током, но, подумал он, скорее всего, выглядеть несчастный будет так же, как увидевший Каролину Тирни сержант Дикерсон. Брови взлетели кверху, рот приоткрылся. Дикерсон сделал один захлебывающийся вдох и застыл на месте как вкопанный.
— Позвольте представить мисс Каролину Тирни, — сказал Иэн. — А это сержант Дикерсон. Он помогает мне в деле об убийстве вашего брата.
— Очень приятно. — Каролина протянула изящную ладошку.
Дикерсон замешкался, и неясно было, собирается ли он пожать маленькую ручку или поцеловать ее. Встреча с девушкой явно привела парня в крайнее смятение.
— Очень п-приятно, мисс, — наконец выдавил он, ухватив ее за руку и отвесив глубокий поклон. Выпрямившись, Дикерсон бросил на Иэна отчаянный взгляд, исполненный мольбы о помощи.
— Вы не согласитесь делать заметки, пока я буду беседовать с мисс Тирни, сержант?
— Конечно, сэр, — голос Дикерсона звучал как минимум на октаву выше, чем обычно. — Именно так. — Он плюхнулся на стул с другой стороны стола и, серьезно нахмурившись, вывел в своем блокноте «Беседа с мисс Каролиной Тирни», а потом подчеркнул написанное с такой силой, что едва не прорвал бумагу.
— Так, говорите, вы единственная родственница мистера Тирни? — спросил Иэн.
Зеленые глаза девушки наполнились слезами, а нижняя губка оттопырилась и задрожала, отчего личико Каролины стало еще милее.
— Отец с матерью умерли, и мы с Бобби остались вдвоем. — Она вновь промокнула глаза платочком. — А теперь я одна.
Иэн глянул на сержанта Дикерсона — тот уставился на девушку, и на лице его читалось такое страдание, что инспектор счел за лучшее окликнуть парня:
— Сержант?
— Сэр? — Дикерсон обернулся — своей горестной гримасой он был похож на только что побитого щенка.
— Думаю, мисс Тирни не откажется от чашечки чая в такой промозглый денек. Может, вы…
— Да, сэр! — крикнул Дикерсон, вскакивая со стула. Потом нахмурился: — А как же заметки?
— Я пока справлюсь сам.
— Точно так, сэр! — выпалил Дикерсон и поспешил к чайному столу в дальнем углу зала.
— Мисс Тирни, — сказал Иэн, — могу я узнать, отчего умерли ваши родители?
— Па от сердечного приступа вскоре после голода, а Ма — от горя, — проговорила девушка, опустив глаза на свои ладно обтянутые перчатками пальцы.
— Мне очень жаль.
— Бобби так и не смог с этим смириться. Все время злился. В Корке нас больше ничего не держало, поэтому мы и приехали сюда. Кто-то из приятелей Бобби подыскал нам квартиру на Лондон-роуд.
— Это рядом с Лейт-уок?
— Верно.
Иэн сделал в блокноте запись: «Лондон-роуд/Лейт-уок». Значит, обе жертвы жили поблизости друг от друга.
— И как вы устроились?
— Бобби всегда мог найти подработку в доках, а я неплохой секретарь. Если честно, дела шли очень неплохо.
— Не сочтите за дерзость, но, судя по вашей речи, у вас хорошее образование, — заметил Иэн.
— Наша мама была учительницей, дома всегда хватало книг. Только я интересовалась ими немного больше, чем Бобби, благослови Господь его душу.
Тут к столу подошел сержант Дикерсон с тяжело нагруженным чайным подносом. Он умудрился раздобыть где-то жестянку бисквитного печенья и даже засахаренный имбирь.
— Угощайтесь, — сказал он и так низко наклонился над столом, что едва не выронил поднос.
— Вы очень любезны, — сказала Каролина.
— Давайте я разолью? — предложил сержант, вытирая потные ладони и расстегивая воротник рубашки. Иэн раздраженно прикусил губу. Он уже понял, что мисс Тирни неотразимо действует на мужчин, но Дикерсона явно накрыло с головой.
— Вы не знаете, кто мог желать вашему брату зла, мисс Тирни? — спросил Иэн, когда сержант наконец-то вручил ей чашку с чаем.
Она грустно улыбнулась:
— Боюсь, вопрос скорее в том, был ли хоть кто-то, кто ему зла не желал. У моего брата была привычка искать неприятностей, а со временем и у неприятностей появилась привычка искать его.
— Может быть, он поссорился с кем-то незадолго до смерти?
— Он часто приходил домой с синяками, но почти ничего мне не рассказывал. — Девушка сделала осторожный глоток и опустила чашку себе на колени.
— У него была подруга?
— Была одна девушка еще дома, в Ирландии, но ей надоело его пьянство. Я думаю, она была искренне привязана к Бобби, но сдержать его страсть к бутылке попросту не могла.
— А как насчет его друзей, мисс Тирни? Вы их знали?
— Большинство его друзей, если их вообще можно так назвать, были вечно обозленными юнцами.
— Еще чаю, мисс Тирни? — спросил сержант Дикерсон и стал нашаривать поднос, не сводя глаз с девушки. Его рукав задел край подноса, тот опасно накренился и слетел со стола на пол. Чайник разлетелся вдребезги, а печенье покатилось во все стороны. Сержант вскочил со стула с багровой физиономией:
— Простите! С вами все в порядке?
— Вполне, благодарю вас, — ответила Каролина, — на меня чай не попал.
— Я думаю, мы можем закончить на этом нашу беседу, — сказал Иэн, вставая со стула. — Если что-нибудь еще вспомните, мисс Тирни, непременно свяжитесь со мной.
— Конечно, инспектор, — кивнула девушка, грациозно поднимаясь со стула и снимая с его спинки свою накидку. — Спасибо за чай.
Дикерсон пробормотал снизу что-то невнятное — он собирал с пола разлетевшиеся черепки. Констебли сдержанно посмеивались, глядя, как он поднимает рассыпанное печенье.
Проводив мисс Тирни до дверей, Иэн вернулся к удрученному Дикерсону.
— Простите, сэр. Ужасно неловко получилось, — пробормотал тот, сметая оставшиеся мелкие осколки метлой.
— Надеюсь, мы извлечем из этого урок, сержант?
— О чем вы, сэр? — Дикерсон поднял голову от совка.
— Первое правило уголовного расследования — объективность. Хороший следователь никогда не позволит объекту допроса вывести себя из игры.
— На что вы намекаете, сэр? — Дикерсон перестал подметать.
— Больше ни слова об этом, сержант. Я не хочу еще больше смутить вас.
Дикерсон стиснул зубы и вернулся к уборке. Иэну было жаль парня, но он ни за что на свете не позволил бы себе переступить барьер или и того хуже — позволить себе пренебречь строгостью требований, предъявляемых каждому полицейскому, из чувства личной симпатии. Дикерсон повел себя, как втюрившийся щенок, но чем раньше он поймет важность дисциплины и сдержанности, тем лучше для него самого. Он тоже заметил красоту мисс Тирни, но коль речь шла об эмоциях, Иэн отнесся к девушке с той же бесстрастностью, с какой отнесся бы к красивой статуе. При мысли об этом назойливый внутренний голос принялся твердить ему, что это неестественно, что с ним что-то не так, но Иэн усилием воли вернул свои мысли к делу.
Сверившись с часами, он понял, что уже весьма задержался. Тетушка Лиллиан пригласила его на чай, а от ее приглашений Иэн редко отказывался. Он задумчиво дошел до вешалки, взял пальто и покинул участок.
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ТРЕТЬЯ
Пока Иэн, остановившись у входа, натягивал перчатки, его качало под сильнейшими порывами налетающего с запада ветра. Тело ныло под весом навалившейся на плечи, как неподъемная шуба, усталости, но Лиллиан была лучшим слушателем из всех, кого знал Иэн, и он уже давно предвкушал возможность обсудить с ней детали дела.
Стоило ему сделать несколько шагов, как раздался знакомый голос:
— Привет, босс!
— Здравствуй, Дерек, — ответил Иэн, даже не обернувшись.
— А я с докладом, — сообщил мальчик, пристраиваясь сбоку от инспектора.
— Прекрасно. — Иэн даже не сбавил шага.
— Я и друга привел.
Иэн остановился. Рядом с Дереком стоял приблизительно того же возраста долговязый белокурый мальчишка с доверчивыми голубыми глазами.
— Вот он, друг мой. Фредди звать, я про него вам уже рассказывал.
— Здравствуй, Фредди.
— Здрасте, мистер, — ответил Фредди, сперва глянув на Дерека, который явно был в этой паре главарем. — А вы правда тот коппер, что психа-убийцу ловит? — спросил он, широко распахнув любопытные глаза.
— Делаю что могу, — сказал Иэн и пошел дальше.
— Так будете слушать, что я вам сказать хочу? — спросил, догоняя его, Дерек.
— А разве у меня есть выбор?
— Коль так говорите, я сейчас растворюсь в ночи и больше никогда не омрачу ваш порог своим явлением.
Иэн остановился:
— Не омрачишь мой порог? Ты где такого набрался?
— В книгах, босс, — ответил Дерек, вытаскивая потрепанный томик из недр болтающейся на нем куртки.
— Ты и читать умеешь? — сказал Иэн, потрясенно глядя на обложку, где было написано «Чарльз Диккенс. Записки Пиквикского клуба». — Ты что же, эту книгу читаешь?
— Она ничего так, про таких же ребят, как я, — сказал Дерек, пряча книгу обратно за пазуху.
— Да, я знаком с произведениями мистера Диккенса.
— А вы, поди, еще и в школу какую-нибудь шикарную ходили — а, мистер? — спросил Фредди.
— Не такую уж и шикарную, — сказал Иэн. — Но читать я любил.
— Разлюбили, что ли?
— Я спешу, — сказал Иэн, хватаясь за шляпу, которую чуть было не сорвал с головы очередной порыв ветра.
— Так будете новости слушать или нет? — спросил Дерек.
— Только если не будешь отставать, — ответил Иэн на ходу.
— Миссис Сазерленд вам кое-что передать велела.
Иэн резко остановился:
— Хозяйка Стивена Вайчерли?
— Она самая.
— Ты как вообще ее нашел?
— Знать, куда вы ходите, — это теперь моя работа.