Поначалу они вбили глубокий клин в ряды превосходящих их числом криаз-норов и продвинулись к Вратам. Врата притягивали взгляд Кисуму и теперь, в разгаре боя. На небе взошла луна и загорелись звезды, но сквозь Врата по-прежнему светило солнце, золотя своим сиянием руины Куан-Хадора. Время от времени в проеме сверкала синяя молния, наполняя воздух резким и свежим запахом.
Риадж-норы упорно прорубались вперед. Четверо воинов, прорвавшись сквозь криаз-норов, бросились к Вратам. Дюжина криаз-норов устремилась за ними в погоню. Воины в сером добежали до Врат и метнули свои мечи прямо в золотое сияние. Мечи ослепительно вспыхнули, молния пронизала проем. Кисуму показалось, что ночь стала темнее прежнего, но солнце другого мира все так же светило сквозь арку. Оставшись безоружными, четверо риадж-норов ринулись навстречу врагам и тут же пали мертвыми.
Это произошло около часа назад.
С тех пор молния побледнела, и Кисуму временами замечал в ней белые блики. Лишь около тридцати риадж-норов оставались в строю, и враг, хотя и терпел страшный урон, все еще превышал их числом вдвое. Уже несколько мгновений как пал Рен Танг, зарубленный двумя криаз-норами. Падая с рассеченной грудью, он притянул одного из врагов к себе и зубами перегрыз ему горло.
Вдалеке слышался гром - гроза бушевала над Карлисским заливом. Ветер переменился, и над руинами пошел легкий дождь. Серый кафтан Кисуму намок от крови, земля под ногами стала скользкой от дождя, но он продолжал драться с холодной, расчетливой яростью. Еще двое риадж-норов пробились к Вратам и метнули в них мечи. Белые блики исчезли, синева молнии сделалась столь густой, что солнечный свет уже не мог сквозь нее пройти. Трое криаз-норов убили безоружных воинов и стали прямо перед Вратами, чтобы не допустить к ним больше никого.
Сонг Чжу, убив двух врагов, устремился в брешь. Кисуму пригнулся под вражеским клинком, вспорол живот его владельцу и последовал за риадж-нором, но несколько воинов в черном отрезали их от Врат. Кисуму и Сонг Чжу оборонялись, стоя спина к спине. Оставшиеся риадж-норы бросились им на помощь, и многие погибли.
Двенадцать обессиленных воинов образовали тесный круг.
- Еще пара клинков, не больше, - сказал Сонг Чжу во время краткой передышки, бросив сердитый взгляд на каменную арку. Врата теперь были так близко, что лица и своих, и чужих бойцов омывал голубой свет. Один риадж-нор метнул свой меч в арку поверх вражеских голов, но криаз-нор подпрыгнул и перехватил его за рукоять. Меч задрожал и распался на части.
Сонг Чжу злобно глянул на стоящих футах в десяти таких же измученных криаз-норов.
- Последний рывок, - сказал он.
В этот миг Кисуму уловил слева какое-то движение.
Под прикрытием разрушенной стены кто-то полз. Кисуму заметил клочок волчьего меха. В следующее мгновение Ю-ю вскочил на ноги и понесся к Вратам. Трое криаз-норов, стоявших там, устремились ему наперехват.
Ю-ю бросился на них, взмахнув мечом.
- Пошли! - крикнул Сонг Чжу, и риадж-норы ринулись в атаку.
Кисуму, поспешив за ними, потерял Ю-ю из виду. Кри-аз-норы не уступали, и усталые Глиняные Люди не могли потеснить их, как ни старались.
Все дрались теперь будто во сне, медленно и вяло. Наконец и те и другие отошли назад, обмениваясь злыми взглядами. Риадж-норов осталось всего восемь, криаз-норов - четырнадцать.
Кисуму оглянулся, ища Ю-ю и заранее зная, что увидит.
Ю-ю лежал около Врат. Отрубленная рука с мечом валялась рядом. От горя Кисуму ощутил дурноту. Но тело Ю-ю затрепетало и дернулось. Криаз-норы, охранявшие Врата, отошли к своим товарищам, и на него никто не смотрел.
На глазах у Кисуму Ю-ю перевернулся на бок. В животе у него зияла страшная рана, из которой вываливались внутренности, но он пополз, оставляя кровавый след на камнях. Левой рукой он нашарил свой меч, и у него вырвался стон. Один из криаз-норов обернулся, и тут Ю-ю метнул меч во Врата.
За ослепительной вспышкой последовал пронзительный воющий звук, земля задрожала, синяя молния угасла, и серебряная завеса закрыла проем.
Криаз-норы кинулись к Вратам. Тринадцати удалось проскочить, но на последнем воине серебряная завеса преобразилась в серую скалу. Какой-то миг казалось, что криаз-нор просто остановился перед Вратами, но его тело тут же упало на камни, перерезанное пополам.
Кисуму подбежал к Ю-ю и осторожно перевернул его. Глаза Ю-ю были открыты.
- Дружище, - сквозь слезы прошептал Кисуму. - Ты закрыл Врата.
Но Ю-ю уже не слышал его. Кисуму прижал его к себе и стал раскачиваться взад-вперед. Сонг Чжу подошел, сел рядом и сказал:
- Он был хороший человек.
Кисуму поцеловал Ю-ю в лоб и уложил на землю.
- Для меня в этом нет смысла, - сказал он, не вытирая слез. - Он мог бы жить. Он не хотел быть приа-шатхом. Не хотел драться с демонами и умирать. Зачем же он отдал свою жизнь? Зачем?
- Ты сам знаешь зачем, человек. За тебя, за меня, за эту землю. Потому он и стал избранником. Если бы Истоку понадобился самый лучший воин, он выбрал бы тебя. Но ему нужен был просто человек, самый обыкновенный. Землекоп с краденым мечом. И вот что этот землекоп совершил.
- Во мне его подвиг рождает только печаль. - Кисуму погладил Ю-ю по щеке.
- А во мне гордость. Я найду его душу в Пустоте, и мы будем странствовать вместе.
Кисуму посмотрел на Сонг Чжу. Волосы риадж-нора поседели, лицо старилось на глазах.
- Что с тобой?
- Я умираю. Мы догоняем свое время.
Кисуму оглянулся и увидел, что все другие риадж-норы лежат на земле не шевелясь.
- Но почему?
- Мы должны были умереть несколько тысячелетий назад, - еле слышно прошептал Сонг Чжу. - Мы знали, что проживем лишь пару дней, когда вернемся. Благодаря Ю-ю Лианю наша жертва оказалась не напрасной.
Сонг Чжу лег. Волосы его совсем побелели, лицо высохло, как пергамент.
Кисуму придвинулся к нему:
- Мне очень жаль. Я... дурно думал о тебе. Обо всех вас. Я был глупцом. Прости меня!
Риадж-нор не ответил. Легкий ветер пролетел над руинами, и тело Сонг Чжу обратилось в прах.
Кисуму посидел еще немного, погруженный в мысли и горькие воспоминания. Потом взял свой меч и вырыл могилу Ю-ю Лианю. Схоронив друга, он завалил могилу камнями, спрятал меч в ножны и ушел, оставив позади руины Куан-Хадора.
***
Нездешний подобрал арбалет, ножи и спустился по лестнице в нижнее помещение библиотеки. Кива сидела там одна.
- Они ушли, - сказала она, встала и обняла его. - Как ты?
- Как смерть, - ответил он с кривой улыбкой.
- Я слышала его... демона. В жизни не испытывала такого ужаса, даже когда Камран увез меня из деревни.
- Теперь это кажется таким далеким. - Нездешний взял ее за руку, и они спустились на террасу, где их ждала Устарте.
- Врата закрылись, - сказала она. - Ю-ю Лиань затворил их ценой своей жизни. Кисуму жив.
Нездешний огляделся, ища тело Элдикара Манушана.
- Он мертв, - сказала Устарте.
- По-настоящему? Вот не думал, что он умрет, упав с балкона.
- В него ударила молния, и последствий этого он уже не смог исцелить.
- Стало быть, кончено, - устало сказал Нездешний. - Это хорошо. Где Мадзе?
- Все еще сидит в подвале, связанный. Кива освободит его, а мы с тобой пойдем на конюшню.
- Зачем?
- У меня есть для тебя один последний подарок, друг мой.
- Я чувствую близость смерти, Устарте, - улыбнулся он. - Кровь еле-еле струится по жилам, твои чары слабеют. Мне думается, сейчас не время дарить подарки.
- Доверься мне, Серый Человек.
Устарте взяла его за руку и повела за собой, а Кива побежала в подвал к Мадзе Чау. Старик, голый и привязанный к стулу, устремил на нее вопрошающий взгляд.
- Я пришла освободить вас. Серый Человек убил чародея.
- Еще бы ему не убить - но почему ты не принесла мою одежду? Почему в минуту опасности люди тут же забывают о хороших манерах? Развяжи меня, а потом ступай в мои комнаты и подбери мне подобающее одеяние и мягкие туфли.
- Прошу прощения, мой господин, - с улыбкой поклонилась Кива. - Угодно еще что-нибудь?
Мадзе кивнул:
- Если кто-то из моих слуг жив, пусть приготовят мне сладкий чай.
Уже светало, когда Киве удалось наконец добраться до конюшни. Устарте сидела на каменной скамье под ивой рядом с двумя криаз-норами. Серого Человека с ними не было.
- Где он? - спросила Кива.
- Он ушел, Кива. Я открыла ему Врата.
- Куда ты послала его?
- Туда, куда он всегда хотел отправиться.
Кива села, чувствуя великую печаль.
- Трудно поверить, что Серого Человека больше нет. Он казался таким... несокрушимым, почти бессмертным.
- Он такой и есть, милая. Он ушел из этого мира, только и всего. По-настоящему Нездешний никогда не умрет - такие, как он, будут всегда. Где-то, в эту самую минуту, другой Серый Человек готовится встретить свою судьбу.
Кива перевела взгляд с Устарте на двух воинов:
- А вы? Что теперь будет с вами?
- Мы не принадлежим этому миру, Кива. Теперь, когда мне не нужно больше тратить силы на борьбу с Дерешем Карани, у меня появилась возможность вернуть нас всех домой.
- В мир Дереша Карани?
- Для вас здесь борьба окончена, но для меня нет. Я не могу жить спокойно, пока Зло, породившее Дереша Карани, продолжает существовать.
- Вы ей поможете? - спросила Кива воинов, и Трехмечный ответил:
- Думаю, да.
ЭПИЛОГ
Тана тщательно вымела обмазанный глиной пол, но в воздухе осталось висеть не меньше пыли, чем попало за порог. Дакейрас вырезал в глине узоры, а пол вокруг очага выложил цветными камешками из ручья. Прошлый год выдался неурожайный, и им едва хватило денег, чтобы дотянуть до следующего, но Дакейрас обещал, что, как только их хозяйство даст доход, он настелет настоящий пол.