азговор в сторону, спросив что-то о платьях. Анжела бросила на меня благодарный взгляд.
Порт-Анджелес был настоящей ловушкой для туристов — симпатичный город, элегантнее и больше Форкса. Джессика и Анжела хорошо его знали, так что не собирались тратить время на живописный променад вдоль пляжа. Джессика подъехала сразу к большому универсальному магазину в нескольких кварталах от основных туристических мест.
Форма одежды на танцы была заявлена как «полупарадная», и мы не очень понимали, что это может значить. И Джессика, и Анжела сильно удивились и даже не поверили, когда я сказала, что не ходила на танцы в Финиксе.
— И ты никогда не танцевала с бойфрендом или ещё с кем-нибудь? — недоумённо спросила Джессика, когда мы входили в магазин.
— На самом деле, — надо было как-то убедить её, не признаваясь при этом в своей танцевальной несостоятельности, — у меня не было бойфренда, или просто близкого друга. Я вообще редко куда-нибудь выбиралась.
— Почему?
— Никто меня не приглашал, — ответила я честно.
Она бросила на меня скептический взгляд.
— Но здесь тебя многие приглашают, — напомнила она. — И ты всем отказываешь.
Мы уже были в молодёжном отделе, просматривая стойки с нарядной одеждой.
— Ну, всем, кроме Тайлера, — тихо поправила Анжела.
— Прости, — выдохнула я, — что ты сказала?
— Тайлер всем рассказывает, что ведёт тебя на бал, — сообщила Джессика, с подозрением глядя на меня.
— Что рассказывает?! — я едва не задохнулась.
— Говорила же я тебе, что это неправда, — сказала Анжела Джессике.
Я промолчала. Потрясение постепенно сменялось гневом. Впрочем, мы обнаружили стойки с платьями, и можно было отвлечься.
— Поэтому Лорен тебя и недолюбливает, — хихикнула Джессика, пока мы копались в платьях.
— Как думаешь, а если мне переехать его своим пикапом? Может, тогда он перестанет чувствовать себя виноватым? Решит, что ущерб возмещён, и успокоится?
— Может быть, — фыркнула она. — Если всё дело в чувстве вины.
Выбор платьев был небольшой, но Джессика и Анжела нашли себе кое-что для примерки.
Я села на банкетку в примерочной рядом с тройным зеркалом и попыталась умерить свой гнев.
Джессика не могла выбрать из двух платьев: первое — длинное, чёрное, без бретелек, и второе — до колен, цвета электрик, с тонкими бретельками. Я посоветовала ей второе — почему бы не подчеркнуть глаза? Анжела остановилась на бледно-розовом платье, которое красиво облегало её стройное тело и отбрасывало нежные медовые отблески на её светло-каштановые волосы. Я похвалила их выбор и помогла вернуть на вешалки отвергнутые наряды. Вся процедура потребовала гораздо меньше времени и сил, чем такие же походы за покупками, которые мы с Рене совершали дома. Видимо, всё дело в ограниченности выбора.
Мы отправились за аксессуарами и обувью. Я едва следила за тем, как они выбирали и примеряли. Настроение покупать что-то для себя пропало, хотя мне действительно нужны были туфли. Из-за раздражения на Тайлера моё возбуждение от девичника ослабло и постепенно ко мне возвращалось прежняя тоска.
— Анжела? — неуверенно спросила я, когда она примеряла розовые босоножки и радовалась, что её спутник по танцам достаточно высок, чтобы она могла позволить себе каблуки.
Джессика отошла к прилавку с украшениями, так что мы были одни.
— Что? — она вытянула ногу, повернув лодыжку, чтобы получше рассмотреть босоножки.
Я быстро переключилась:
— Мне нравятся.
— Куплю их, наверное… Хотя они подойдут только к новому платью, — сказала она задумчиво.
— Действуй, на них же скидка, — подбодрила я. Она улыбнулась и открыла коробку с более практичными туфлями серовато-белого цвета.
Я попробовала снова:
— Хм, Анжела…
Она с любопытством посмотрела на меня.
— А Каллены, — я не отрывала взгляд от туфель, — часто подолгу не бывают в школе? — моя попытка выглядеть безразличной провалилась самым жалким образом.
— Да, в хорошую погоду они всегда ходят в турпоходы, даже доктор. Они большие поклонники таких развлечений, — сказала она тихо, тоже рассматривая туфли. Она не задала ни единого вопроса, в отличие от Джессики, которая высыпала бы на меня не меньше сотни. Анжела начинала мне по-настоящему нравиться.
Я позволила разговору прерваться, потому что подошла Джессика, демонстрируя нам украшение из горного хрусталя, которое подходило к её серебристым туфлям.
Мы планировали поужинать в маленьком итальянском ресторанчике на променаде, но шопинг занял у нас меньше времени, чем мы рассчитывали. Джессика и Анжела собирались отнести покупки в машину, а потом прогуляться вдоль берега. Мне же хотелось найти книжный магазин, и я предложила встретиться в ресторане через час. Они хотели пойти со мной, но я убедила их развлекаться самостоятельно. Я напрочь выключаюсь из общения, оказавшись в окружении большого количества книг, так что в такие магазины предпочитаю ходить в одиночестве. Весело щебеча, они отправились к машине, а я двинулась в направлении, указанном Джессикой.
Магазин нашёлся легко, но это было не то, что мне нужно. Витрину заполняли магические кристаллы, ловцы снов[10] и книги по психотерапии. Я даже не зашла внутрь. Хотя через стекло видела женщину лет шестидесяти, с длинными седыми волосами, одетую в платье шестидесятых годов и приветливо улыбавшуюся мне из-за прилавка. Я решила, что от этого разговора вполне могу улизнуть. Должен же быть где-то в городе нормальный книжный.
Я побрела по заполненным вечерними толпами улицам, в надежде, что направляюсь к деловой части города. Я почти не замечала, где иду, и не запоминала окрестности. Мне и без того было чем заняться: борьба с отчаянием; мысли об Эдварде и о том, что сказала Анжела; надежды на следующую субботу, которые могли не сбыться; болезненное разочарование, каждый раз, когда я замечала припаркованный у дороги серебристый вольво. Всё это обрушилось на меня с новой силой. «Дурацкий, не заслуживающий доверия вампир», — сказала я себе.
Я повернула на юг, по направлению к многообещающему зданию с застеклённым фасадом. Но, подойдя, обнаружила лишь ремонтную мастерскую и пустые витрины. Оставалось ещё слишком много времени, к тому же мне определённо нужно было взять себя в руки перед встречей с Анжелой и Джессикой. Я пригладила волосы и сделала пару глубоких вдохов, прежде чем повернуть за угол.
Пересекая незнакомую улицу, я поняла, что иду не в ту сторону. Немногочисленные пешеходы двигались на север, и задания уже скорее напоминали склады. Я решила за следующим углом повернуть на восток и обогнуть несколько кварталов в надежде выйти на улицу, которая выведёт меня к променаду.
Из-за угла, к которому я направлялась, появились четверо мужчин. Определённо не офисные клерки, возвращающиеся с работы, и не туристы — слишком небрежно и грязно одеты. Когда они подошли ближе, стало понятно, что они немногим старше меня. Парни громко балагурили, шумно смеялись и хлопали друг друга по плечам. Я быстро шла вперед, почти прижимаясь к стене здания и глядя прямо перед собой.
— Эй, там! — окликнул вдруг один, когда они проходили мимо. Похоже, обращался ко мне — никого больше на улице не было. Я машинально посмотрела в их сторону. Двое остановились, двое других замедлили шаг. Похоже, говорил тот, что стоял ко мне ближе всех — коренастый и темноволосый, лет двадцати или немного старше. Одет он был во фланелевую рубашку поверх грязной футболки, обрезанные джинсы и сандалии. Он сделал полшага по направлению ко мне.
— Привет, — автоматически сказала я. Потом быстро отвернулась и пошла по направлению к перекрестку. За мой спиной раздался оглушительный хохот.
— Эй, подожди, — опять позвал кто-то из них, но я наклонила голову и со вздохом облегчения повернула за угол. Они смеялись мне вслед.
Я обнаружила, что стою на тротуаре улицы, ведущей к задним стенам унылых складов с запертыми на ночь огромными дверями. На противоположной стороне тротуара не было — только сетчатый забор с колючей проволокой отгораживал двор со сваленными на нём запчастями. Я забрела в какую-то дальнюю часть Порт-Анджелеса, которую туристам наверняка не показывали. Темнело, на западе тучи обволакивали небо, так что закат наступал раньше, чем положено. Ясное серое небо на востоке было расцвечено розовыми и оранжевыми полосами. Куртка осталась в машине, и, вздрогнув, я обхватила себя руками. Проехал фургон, а потом улица окончательно опустела.
Небо стремительно темнело. Взглянув через плечо на тучи, я обнаружила, что за мной, примерно в шести метрах тихо идут двое мужчин. Из той самой компании, мимо которой я недавно прошла. Но темноволосого, заговорившего со мной, среди них не было. Я немедленно отвернулась и ускорила шаг. Меня снова пронзила холодная дрожь, теперь не имевшая никакого отношения к погоде. Сумочка на длинном ремне висела на плече накрест — именно так её и предполагалось носить, чтобы не сорвали. И я точно помнила, где находится мой перцовый баллончик — в так и не распакованном рюкзаке под кроватью. Денег у меня было немного, двадцать с мелочью, и я подумывала о том, чтобы «случайно» уронить сумочку и убежать. Но испуганный голос на задворках сознания шептал, что идущие за мной люди могут оказаться не просто ворами.
Я настороженно прислушивалась к шагам, казавшимся ещё более тихими по сравнению с теми громогласными звуками, которые издавали эти люди немного раньше. Шаги не ускорялись и не приближались. «Успокойся, — приказала я себе. — Ты не знаешь — может, они идут не за тобой».
Я шла очень быстро, но не бежала, сосредоточившись взглядом на повороте направо, всего в нескольких метрах. Двое за моей спиной держались всё на том же расстоянии. С юга на улицу въехала синяя машина. У меня мелькнула мысль — выскочить прямо перед ней на дорогу. Но я помедлила, не уверенная в том, что меня действительно преследуют, а потом стало поздно — машина промчалась мимо.