— Я упала, — вздохнула я.
— Я так и подумал, — уголки его губ приподнялись. — Зная тебя, я предполагал худшее, и это терзало меня. Эти три дня были очень длинными. Я действовал Эмметту на нервы, — он печально улыбнулся мне.
— Три дня? Разве ты не сегодня вернулся?
— Нет, в воскресенье.
— Тогда почему тебя не было в школе? — я расстроилась, почти разозлилась, вспомнив, как страдала из-за его отсутствия.
— Ну, ты спрашивала, вреден ли для меня солнечный свет. Не вреден, но всё-таки мы не можем находиться под солнцем. По крайней мере, не в тот момент, когда кто-нибудь может нас увидеть.
— Почему?
— Когда-нибудь я покажу тебе, — пообещал он.
Я задумалась.
— Но ведь ты мог позвонить мне.
Он смешался.
— Я знал, что ты в безопасности.
— Но я не знала, где ты, — я запнулась, опустив глаза.
— Что? — его бархатный голос звучал так притягательно.
— Мне это не нравится. Не видеть тебя. Я тоже тревожусь, — я вспыхнула, когда произнесла это вслух.
Он молчал. Я с опаской подняла глаза и увидела выражение боли на его лице.
— Ох! — простонал он тихо. — Это неправильно.
— Что я такого сказала?
— Белла, как ты не понимаешь? Одно дело, когда страдаю я, и совсем другое дело, когда ты погружаешься во всё это, — его тоскующий взгляд обратился к дороге, слова вылетали так быстро, что я его почти не понимала. — Не хочу слышать, что ты испытываешь такие чувства, — голос его звучал глухо, но настойчиво. Слова ранили. — Это рискованно. Я опасен, Белла, пойми.
— Нет, — я очень старалась не выглядеть как надутый ребёнок.
— Я серьёзно, — прорычал он.
— Я тоже. Я уже сказала — не имеет значения, кто ты. Слишком поздно.
— Никогда так не говори! — слова прозвучали как удар хлыстом, резко и грубо.
Я прикусила губу, надеясь, что он не заметит, какую боль мне причинил. Уставилась на дорогу. Похоже, мы уже подъезжали к городу. Он ехал слишком быстро.
— О чём ты думаешь? — спросил он по-прежнему резко.
Я покачала головой, не уверенная, что смогу говорить. Почувствовала на себе его взгляд, но продолжала смотреть вперёд.
— Ты плачешь? — спросил он в смятении. Я и не замечала, что влага в моих глазах переливается через край. Быстро прикоснулась к щеке — конечно, предательские слёзы были тут как тут.
— Нет, — сказала я, но голос тоже меня предал.
Краем глаза я видела, что он неуверенно протянул ко мне правую руку, потом остановил себя и снова обхватил ладонью руль.
— Прости, — в его голосе звучало сожаление. Я знала — он просит прощения не только за свои слова, так меня огорчившие.
Мы молчали, окутанные тьмой.
— Скажи мне кое-что, — попросил он через минуту, явно стараясь перейти на более лёгкий тон.
— Да?
— О чём ты думала сегодня, как раз перед тем, как я выехал из-за угла? Мне показалось, что ты не испугана, а сосредоточена на чём-то.
— Пыталась вспомнить, как вывести из строя нападающего. Ну, знаешь, самооборона. Собиралась размозжить ему нос, — волна ненависти окатила меня, когда я подумала о темноволосом мужчине.
— Ты собиралась с ним драться? А о бегстве не подумала?
— Когда я бегу, часто падаю, — призналась я.
— А как насчет того, чтобы закричать?
— Как раз об этом подумывала.
Он покачал головой.
— Ты была права. Я определённо сражаюсь с судьбой, пытаясь сохранить твою жизнь.
Я вздохнула. Машина замедлила скорость, въезжая в Форкс. Вся дорога заняла меньше двадцати минут.
— Увидимся завтра в школе? — потребовала я.
— Да, к тому же, у меня доклад, — он улыбнулся. — Я займу тебе место за ленчем.
Глупо, очень глупо, после всего, что я услышала сегодня, но призрак надежды взбудоражил меня и лишил дара речи.
Мы подъехали к дому Чарли: свет включён, мой грузовичок на месте, всё абсолютно буднично. Я словно пробуждалась ото сна. Машина остановилась, но я не двинулась с места.
— Ты обещаешь быть завтра в школе?
— Обещаю.
Я подумала минутку, потом кивнула. Сняла пиджак, в последний раз вдохнув его запах.
— Оставь, у тебя же нет куртки, — напомнил он мне.
Я протянула ему пиджак.
— Не хотелось бы объяснять Чарли.
— А, ну да, — он ухмыльнулся.
Я помедлила, держа руку на ручке двери. Пыталась продлить мгновение.
— Белла? — спросил он совсем другим тоном, серьёзно, но нерешительно.
— Да? — я с готовностью повернулась к нему.
— Можешь мне кое-что пообещать?
— Да, — ответила я и немедленно об этом пожалела. Что если он попросит держаться от него подальше? Этого я обещать не могла.
— Не ходи в лес одна.
Я уставилась на него в полном замешательстве.
— Почему?
Он нахмурился, глядя мимо меня в окно.
— Я не самое опасное существо в окрестностях. Прими это как данность и не спорь.
Я вздрогнула, услышав печаль в его голосе. Но сама я чувствовала облегчение — выполнить эту просьбу было несложно.
— Как скажешь.
— Увидимся завтра, — он вздохнул, и я поняла — пора уходить.
— Ладно, до завтра, — я неохотно открыла дверь.
— Белла? — я повернулась, и он наклонился ко мне. Великолепное бледное лицо оказалось в нескольких дюймах от моего. Сердце пропустило удар.
— Хороших снов, — сказал он. Я ощутила на лице его дыхание и замерла. Тот же изысканный запах, что и у пиджака, но более насыщенный. Я моргнула, совершенно оглушённая.
Он выпрямился.
Мне понадобилось некоторое время, чтобы собраться. Затем я неловко выкарабкалась из машины, держась за дверцу, иначе непременно упала бы. Послышался сдавленный смешок, но прозвучал он слишком тихо, чтобы я могла быть уверена.
Он подождал, пока я добреду до входной двери, и завёл мотор. Я повернулась, чтобы посмотреть, как серебристая машина исчезает за углом. И осознала, как мне холодно.
Механически достала ключ, отперла дверь и вошла в дом.
— Белла? — прозвучал голос Чарли из гостиной.
— Ага, пап, это я, — откликнулась я и пошла к нему. Он смотрел бейсбол.
— Что-то ты рано.
— Да? — удивилась я.
— Ещё и восьми нет, — сказал он. — Ну, как вы с девчонками, хорошо развлеклись?
— Да, было здорово, — голова поплыла, когда я попыталась вспомнить, какие развлечения мы планировали на девичник. — Они купили платья.
— С тобой всё в порядке?
— Просто устала. Мы много ходили.
— Ладно, наверное, тебе нужно лечь, — он выглядел обеспокоенным. Интересно, что написано на моём лице?
— Я собиралась сначала позвонить Джессике.
— А разве ты не с ней сейчас была? — спросил он удивлённо.
— Да, но я забыла куртку у неё в машине. Хочу напомнить ей, чтобы принесла завтра.
— Но дай же ей сначала доехать до дома.
— Конечно, — согласилась я.
Я дошла до кухни и в изнеможении рухнула на стул. Голова кружилась, наверное, я была на грани шока. «Возьми себя в руки», — приказала я себе.
Внезапно раздался телефонный звонок. Я взяла трубку.
— Алло? — сказала я, затаив дыхание.
— Белла?
— А, привет, Джесс, как раз собиралась тебе звонить.
— Ты уже дома? — в её голосе звучало облегчение… и удивление.
— Да. Я забыла куртку у тебя в машине, принесёшь завтра?
— Конечно. Но скажи мне, что случилось? — потребовала она.
— Завтра, на тригонометрии, ладно?
Она быстро сообразила:
— Твой папа рядом, да?
— Да.
— Ладно, тогда завтра поговорим. Пока, — в её голосе явственно звучало нетерпение.
— Пока, Джесс.
Я поднялась наверх. Тяжёлое оцепенение сковало мозг. Собираясь ко сну, я не сознавала, что делаю. Это продолжалось до тех пор, пока я не встала под душ — слишком горячая вода обожгла кожу, и я почувствовала, насколько заледенела. Несколько минут меня била сильная дрожь, пока поток воды не расслабил зажатые мышцы. Я стояла под душем, слишком усталая, чтобы двигаться, пока не ощутила, что вода становится холоднее.
Я выбралась из душа, тщательно вытерлась, стараясь сохранить тепло, чтобы не вернулась болезненная дрожь. Быстро переоделась ко сну, улеглась под одеяло, свернулась в комочек и обхватила колени руками. Меня ещё сотрясали слабые приступы дрожи.
В голове кружились образы, которые я не могла понять и пыталась подавить. Сначала всё было как в тумане, но чем глубже я проваливалась в сон, тем очевиднее становились некоторые факты. В трёх вещах я была абсолютно убеждена. Первая — Эдвард был вампиром. Вторая — какая-то его часть (и я не знала, насколько сильной могла быть эта часть) жаждала моей крови. И третья — я любила его, безоговорочно и неотвратимо.
10. Допрос с пристрастием
Утром было очень сложно доказать самой себе, что прошлый вечер мне не приснился. Логика и здравый смысл были явно не на моей стороне. Поэтому я цеплялась за подробности, которые точно не могли мне пригрезиться. Например, его запах — такого мне ни за что не придумать.
За моим окном было сумрачно и мглисто, то есть замечательно. Сегодня у него нет причины не прийти в школу. Я оделась как можно теплее, помня о том, что куртки у меня нет — ещё одно доказательство реальности моих воспоминаний.
Спустившись вниз, я не застала Чарли — сегодня я проснулась позже, чем следовало бы. В три укуса сжевала батончик мюсли, запила молоком прямо из пакета и помчалась к двери, в надежде, что дождь повременит до поры, пока я не разыщу Джессику.
Туман сегодня был необычный — плотный воздух можно было потрогать руками. Ледяная сырость неприятно холодила беззащитные лицо и шею, мне не терпелось поскорее оказаться в сухой и жаркой кабине моего пикапа. Из-за густого тумана понадобилось пройти еще несколько футов, прежде чем я заметила вольво… серебристый вольво. Сердце гулко бухнуло, запнулось, и снова забилось с удвоенной скоростью.
Я не успела заметить его появления, но он уже был рядом и распахивал передо мной дверцу.
— Не хотела бы ты поехать сегодня со мной? — ему снова удалось застать меня врасплох, и теперь он заба