— Ты — нет. А я?
В моём голосе больше не было уверенности. Он учуял запах лёгкой победы.
Его поцелуи медленно проделали путь вдоль по моей щеке, замерев у краешка моего рта.
— Могу ли я позволить дереву причинить тебе вред?
Я чувствовала его дыхание на своих губах.
— Нет, — задышала я.
В моей безупречно возведенной защите — конечно, я помню — был ещё и второй пункт, но на него у меня не хватило сил.
— Видишь, — сказал он, проводя своими губами по моим — тут нет ничего страшного, согласна?
— Да, — вздохнула я, окончательно капитулируя.
И тут он почти грубо, удерживая ладонями моё лицо, начал целовать меня — его властные губы против моих.
Дальнейшему моему поведению нет оправдания. Теперь-то я это понимаю. И всё же в тот момент я прореагировала точно так же, как в первый раз. Вместо того чтобы оставаться в безопасной недвижности, мои руки крепко обвились вокруг его шеи, и я прильнула к его каменному телу. Вздохнула, раскрыла губы…
Он отшатнулся, без усилий разрывая мои объятья.
— Проклятье! Белла! — едва не задохнулся он. — Ты просто смерть для меня! Точно тебе говорю!
Я покачнулась, упёрлась руками в колени, чтобы не упасть.
— Ты бессмертен, — проворчала, пытаясь выровнять дыхание.
— Я так и полагал, пока не встретил тебя! А сейчас пойдем отсюда, пока я не сотворил что-нибудь по-настоящему опрометчивое, — прорычал он.
Одним ловким движением он кинул меня себе за спину, как проделывал это и раньше. Было видно, какие огромные усилия он прилагал к тому, чтобы обращаться со мной по-прежнему бережно. Я крепко обхватила его ногами за талию и практически задушила руками, стараясь надёжнее зацепиться за шею.
— Не забудь закрыть глаза, — сурово предостерёг он.
Я уткнулась лицом ему в спину и зажмурила глаза.
Движение было почти неощутимо. Было ясно, что он скользит вперед, но с таким же эффектом мы могли бы прогуливаться по тротуару, настолько плавными был его бег. Мне хотелось подсмотреть, чтобы убедиться, что он на самом деле летит сквозь лес, как в прошлый раз. Но я сдержалась. Это не стоило того жуткого головокружения. Я ограничилась тем, что стала прислушиваться к размеренному дыханию Эдварда. Оно меня успокаивало.
Я не понимала, что мы остановились, до тех пор, пока он не обернулся и не дотронулся до моих волос.
— Всё, Белла.
Я разрешила себе открыть глаза. И точно, мы стояли. Демонстративно расцепив свои удушающие объятия, я сползла по его телу вниз, и приземлилась на мягкое место.
— Оу! — пропыхтела я, ударившись о влажную землю.
Он недоверчиво уставился на меня, очевидно не уверенный, хватит ли ему дерзости счесть меня забавной. Но, не перенеся моего очумелого вида, разразился громким хохотом.
Поднявшись самостоятельно и полностью проигнорировав его, я стала отряхивать куртку от листьев папоротника и грязи. Что рассмешило его ещё сильнее. Раздосадованная этим, я пошагала прямиком в лес.
Его рука обвилась вокруг моей талии.
— Куда ты идешь, Белла?
— Смотреть бейсбол. Тебя, кажется, это уже не интересует, так что повеселюсь с остальными. Без тебя.
— Ты идёшь не туда.
Даже не взглянув на него, я развернулась и широко зашагала в противоположную сторону. Он снова меня поймал.
— Не злись, не мог с собой ничего поделать. Видела бы ты своё лицо, — хохотнул он снова, не удержавшись.
— О, ты тут единственный, кому разрешено злиться? — я вскинула брови.
— Я не злюсь на тебя.
— "Белла, ты просто смерть для меня!" — мрачно процитировала я.
— Это была констатация факта.
Я снова попыталась уйти от него, но он быстро перехватил меня.
— Ты злишься, — настаивала я.
— Да.
— Но ты только что сказал…
— Что я злюсь не на тебя. Пойми же, Белла, — он внезапно посерьёзнел, не осталось и следа иронии.
— Понять что? — я была смущена резкой переменой его настроения даже больше, чем его словами.
— Я никогда не сержусь на тебя — как я могу?! На такую смелую, доверчивую, такую… тёплую.
— Тогда почему? — прошептала я, сразу вспомнив, как темнеет его лицо, когда он отстраняется от меня. Я всегда воспринимала это — что вполне понятно — как недовольство моей слабостью, медлительностью, человеческой несдержанностью.
Он нежно заключил моё лицо в свои ладони.
— Я взбешён на самого себя, — объяснял он терпеливо, — потому что не могу удержаться и перестать подвергать тебя опасности. Само моё существование представляет для тебя угрозу. Иногда я просто ненавижу себя. Я должен быть сильнее, я должен суметь…
Я прижала палец к его губам.
— Молчи.
Он взял мою руку, поднес к губам, но не поцеловал. Задержал у лица.
— Я люблю тебя. Это плохое оправдание тому, что я делаю. Но это так.
Впервые он признался, что любит меня — вот так, нечаянно. Он, возможно, даже не осознал этого.
— А сейчас, пожалуйста, попытайся вести себя прилично, — продолжил он, затем склонился и едва коснулся моих губ.
Я добросовестно замерла. Потом вздохнула:
— Ты обещал шерифу Суону, что вернешь меня домой пораньше, помнишь? Так что лучше пойдём.
— Слушаюсь, мэм!
Он задумчиво улыбнулся, но руки моей не отпустил.
Несколько футов он вел меня сквозь высокий, мокрый папоротник и вездесущий мох, потом мы обогнули ствол гигантской тсуги и оказались там, на краю огромной открытой поляны у подножья Олимпики. Поляна была вдвое больше, чем любой бейсбольный стадион.
Остальные были уже на месте: Эсме, Эмметт и Розали сидели на выступе скалы, самом ближнем, всего в сотне метров от нас. Дальше, примерно в полукилометре, находились Джаспер и Элис. Делали вид, как будто что-то перекидывают друг дружке, но никакого мяча я не заметила. Карлайл размечал базы, но уж очень далеко одна от другой располагались.
Трое на скале поднялись, как только заметили нас.
Эсме направилась к нам. Эмметт кинул долгий взгляд на Розали и последовал за Эсме. Розали грациозно выпрямилась и отправилась на поле, не удостоив нас взглядом. Я сжалась.
— Это тебя мы слышали, Эдвард? — поинтересовалась Эсме.
— Словно медведь кашляет — пояснил Эмметт.
Я робко улыбнулась Эсме:
— Это был он.
— Белла иногда такая забавная, — быстро сравнял счет Эдвард.
Элис сорвалась с места и побежала, вернее, затанцевала к нам, через секунду плавно притормозила у наших ног и объявила:
— Пора!
Как только она это произнесла, гулкий раскат грома накрыл лес и затем прокатился на запад, к городу.
— Жутковато, да? — Эмметт дружески подмигнул мне.
— Идём, — Элис потянула Эмметта за руку, и они помчались прямо к безразмерному полю. Она бежала грациозно как газель. Он был не менее грациозен и быстр, но с газелью Эмметта сравнить было трудно.
— Готова к игре?! — глаза Эдварда горели предвкушением.
— Вперед, команда! — я постаралась, чтобы это прозвучало с подобающим моменту энтузиазмом.
Он рассмеялся, взъерошил мне волосы и помчался вслед за Эмметтом и Элис. Он бежал стремительно и агрессивно. Совсем не газель, скорее, гепард, он быстро догнал остальных. Сочетание грации и силы на миг лишило меня дыхания.
— Ну что, подойдём к ним поближе? — спросила Эсме своим мягким мелодичным голосом. Я сообразила, что всё ещё стою с открытым ртом, провожая взглядом Эдварда. Совладав с лицом, я кивнула.
Эсме сохраняла между нами некоторую дистанцию, видимо по-прежнему опасалась напугать меня. Она терпеливо и заботливо пыталась подстроиться под мой небыстрый шаг.
— Ты не будешь играть? — робко поинтересовалась я.
— Я предпочитаю судить — мне нравится стоять на страже их честности.
— А они любят жульничать?
— Ещё как! Слышала бы ты, какие аргументы они приводят в свое оправдание! Вообще-то, надеюсь, что сегодня этого не случится, иначе ты решишь, что ребята воспитывались в стае волков.
— Ты говоришь, как моя мама, — я удивлённо засмеялась.
Она засмеялась в ответ.
— Ну, я думаю о них как о собственных детях во всех смыслах. Я так и не сумела подавить свой материнский инстинкт. Эдвард не рассказывал тебе, что я потеряла ребёнка?
— Нет, — пробормотала я, ошеломлённая, и попыталась представить, какой период своей жизни она вспоминает.
— Да, моего первого и единственного малыша. Он умер через несколько дней после своего рождения, бедный кроха, — вздохнула она, — Это разбило мне сердце. Вот почему я прыгнула со скалы, — просто добавила она, как будто бы сообщала о чём-то незначительном.
— Эдвард упомянул только, что ты у-упала, — заикаясь, промолвила я.
— Джентльмен во всём, — она улыбнулась, — Эдвард стал первым из моих детей. Я всегда воспринимала его именно так, даже несмотря на то, что он в каком-то смысле старше меня, — ее улыбка стала тёплой. — Вот почему я так счастлива, что он встретил тебя, дорогая.
Нежность звучала очень естественно в её устах.
— Он слишком долго не находил себе пару, мне было больно видеть его одиноким.
— И тебя не смущает… — продолжила я, немного поколебавшись, — что я… совершенно не подходящий для него вариант?
— Нет, — ответила она задумчиво и добавила: — Ты то, что он хочет. Это всё как-нибудь да устроится.
Однако на её лицо легла тень тревоги.
Прогрохотал очередной раскат грома.
Вскоре Эсме остановилась — очевидно, мы, наконец, достигли кромки поля, на котором, похоже, в самом разгаре был процесс формирования команд.
Эдвард был далеко на левом краю, Карлайл стоял между первой и второй базами, у Элис же в руках был мяч, и она находилась на точке, скорее всего являющейся местом для питчера.
Эмметт раскручивал алюминиевую биту; та невидимо, со свистом рассекла воздух. Я ожидала, что Эмметт отправится на основное поле, но потом поняла по его позе, что он на нём и стоит — удивительно, как же далеко это оказалось от питчера.
В нескольких футах от Эмметта расположился Джаспер — ловец из другой команды.