— Меня не будет в городе, Тайлер, — мой голос прозвучал немного резко. Я пожалела об этом — не его вина, что Майк и Эрик исчерпали запас моего терпения.
— Да, Майк мне говорил… — признался он.
— Тогда почему?...
— Ну, я подумал, а вдруг ты его просто вежливо отшила?
Ну что ж, тогда он сам во всем виноват.
— Прости, Тайлер, — сказала я, стараясь скрыть раздражение, — Я на самом деле уезжаю.
— Ну ничего. Впереди еще выпускной.
Не успела я ответить, как он уже шел к машине. Я чувствовала, что лицо у меня от потрясения просто перевернутое. Посмотрев вперед, я обнаружила, что Элис, Розали, Эмметт и Джаспер уже садятся в машину. В зеркале «Вольво» я увидела глаза Эдварда. Он смотрел на меня и явно трясся от смеха, словно слышал каждое слово Тайлера. Я почувствовала страшный зуд в ноге, стоявшей на педали газа… Небольшой ударчик никому не причинит вреда, зато попортит сверкающую серебристую краску. Я нажала на газ, и двигатель взревел, набирая обороты.
Но я опоздала — вся семейка была уже в машине, и «Вольво» стремительно удалялся из виду. Я ехала домой медленно и осторожно, всю дорогу глухо бормоча себе под нос.
Дома я решила приготовить на ужин куриные энчиладас. Это сложное блюдо, и мне будет чем занять руки и голову. Когда я припускала на сковороде лук с перцем чили, зазвонил телефон. Мне не хотелось отвечать, но это мог быть Чарли или мама.
Звонила ликующая Джессика — Майк поймал ее после школы и сказал «да» . Размешивая соус, я порадовалась вместе с ней. Она торопилась — хотела позвонить еще Анджеле и Лорен, рассказать им новости. Я невинным голосом предложила, чтобы Анджела — застенчивая девочка с биологии — пригласила Эрика. А надменная Лорен, которая всегда игнорировала меня за обеденным столом, пригласила Тайлера — кажется, он был пока свободен. Джесс сказала, что это классная идея. Поскольку теперь она была уверена в Майке, то снова, уже по-настоящему искренне, позвала меня присоединиться к компании. А я снова, уже в который раз, применила отмазку насчет Сиэтла.
Повесив трубку, я попыталась сосредоточиться на начинке — ее надо было особым образом нарезать кубиками, если я не хотела снова оказаться в приемном покое «скорой помощи». Но голова у меня шла кругом, я перебирала в уме каждое слово Эдварда, услышанное сегодня. Почему он сказал, что нам не стоит быть друзьями?
У меня внутри все сжалось, как только я осознала, что он имел в виду. Наверное, он заметил, как сильно я им увлеклась, и не хочет поощрять меня… и поэтому нам даже друзьями быть не стоит… потому что он во мне не заинтересован.
Конечно, он во мне не заинтересован, — сердито подумала я, а глаза защипало — началась запоздалая реакция на лук. Во мне же нет ничего интересного. А в нем есть. Он блистателен… загадочен… красив… совершенен… и, кажется, способен одной рукой поднимать фургоны.
Ну и ладно. Я могу оставить его в покое. И я оставлю его в покое. Я достойно выдержу это пребывание в чистилище, к которому сама себя приговорила. А потом какой-нибудь колледж на юго-западе или, может, на Гавайях, предоставит мне стипендию. Выкладывая рулеты на противень и помещая его в духовку, я старалась думать только о пальмах и солнечных пляжах.
Когда Чарли переступил порог и вдохнул запах зеленого перца, вид у него стал подозрительный. Я его за это не осудила — ближайший приличный мексиканский ресторан находился, наверное, где-нибудь в южной Калифорнии. Но Чарли был полицейским, хотя и полицейским маленького городка, а потому ему хватило смелости откусить первый кусок. Он явно не пожалел об этом. Было забавно наблюдать, как он постепенно проникался ко мне доверием по части кухни.
— Пап… — начала я, когда он почти наелся.
— Да, Белла.
— Я просто собиралась предупредить, что планирую поехать в Сиэтл в следующую субботу... Если ты не против, — неловко добавила я. Не хотелось спрашивать разрешения, чтобы не создавать ненужный прецедент, но я почувствовала, что просто ставить его перед фактом было грубо.
— Зачем? — он был настолько удивлен, словно не понимал, что на свете может быть такого, чего нельзя найти в Форксе.
— Хочу купить новых книг — здесь библиотека очень бедная. И, возможно, приглядеть что-нибудь из одежды. — У меня было больше денег, чем я привыкла иметь — благодаря Чарли я сэкономила на машине. Хотя бензина пикап кушал немало, а платила за бензин я сама.
— Пикап расходует много бензина, — ответил Чарли, вторя моим мыслям.
— Знаю. Сделаю остановку в Монтесано или Олимпии, и в Такоме, если понадобится.
— Ты одна поедешь? — спросил он, и я не смогла понять — подозревает ли он, что у меня есть тайный приятель, или беспокоится о проблемах на дороге.
— Да.
— Сиэтл — большой город, ты там не потеряешься? — продолжал волноваться Чарли.
— Папа, Финикс в пять раз больше Сиэтла, а я умею читать карту, не волнуйся.
— Может, поехать с тобой?
Я постаралась как можно искуснее скрыть ужас.
— Все нормально, пап. Я же буду целый день бродить по магазинам — тебе станет скучно.
— Ну хорошо. — Мысль о том, что придется околачиваться рядом с женскими примерочными, мгновенно подействовала на него как ушат холодной воды.
— Спасибо, — я улыбнулась ему.
— А ты успеешь на бал?
Гр-р-р… Только в таком маленьком городке отцы знают, когда у их дочерей в школе танцы.
— Я туда не пойду. Я же не танцую, пап. — Уж он-то должен был меня понять — я ведь не от мамы унаследовала неуклюжесть.
— Ах да, точно, — согласился Чарли. Я в нем не ошиблась.
На следующее утро я специально припарковалась как можно дальше от блестящего «Вольво». Не хотелось лишний раз вводить себя в искушение, чтобы не дарить ему потом новую машину. Выходя из пикапа, я уронила ключи, и они упали в лужу у моих ног. Я нагнулась, чтобы их поднять, но тут в воздухе мелькнула белая рука и выхватила их у меня из-под носа. Я резко выпрямилась. Эдвард Каллен стоял рядом со мной, небрежно облокотившись о борт пикапа.
— Как ты это делаешь? — спросила я в гневном изумлении.
— Делаю что? — он протянул мне ключи. Я подставила руку, и он уронил их мне в ладонь.
— Возникаешь из ниоткуда.
— Белла, я не виноват, что ты на редкость ненаблюдательна, — его приглушенный бархатный голос был спокоен, как всегда.
Я сердито взглянула в его безупречно-красивое лицо. Глаза снова были светлыми — глубокого золотисто-медового тона. И мне пришлось посмотреть вниз, чтобы привести в порядок рассыпавшиеся мысли.
— Зачем вчера устроил пробку? — ворчливо спросила я, не поднимая глаз. — Ты же, кажется, собирался делать вид, что меня не существует, а не злить меня до смерти.
— Все ради Тайлера. Я должен был дать ему шанс. — Он фыркнул от смеха.
— Ты… — я задохнулась, не в силах вспомнить достаточно крепкое ругательство. Казалось, мой гнев должен был сжечь его, как напалм, но он еще больше развеселился.
— И я не делаю вид, что тебя не существует, — продолжал он.
— Ага, значит, стараешься разозлить меня до смерти? Раз уж фургон Тайлера сплоховал?
Его глаза гневно сверкнули, губы сжались в тонкую линию — смеяться ему расхотелось.
— Белла, ты нелепая сумасбродка, — тихо и холодно сказал он.
У меня аж закололо ладони — так захотелось врезать по чему-нибудь со всей силы. Я не узнавала себя — обычно я совершенно миролюбива. Развернувшись, я пошла прочь.
— Подожди, — позвал он. Я продолжала идти, сердито шлепая по лужам. Но он догнал меня и легко зашагал рядом.
— Прости, это было грубо, — сказал он, но я не ответила. — Не говорю, что это была неправда, но было грубостью с моей стороны сообщать тебе подобные сведения.
— Может, просто оставишь меня в покое? — пробурчала я.
— Я хотел тебя кое о чем спросить, но ты сбила меня с темы, — хохотнул он. Ага, ему снова было весело.
— У тебя что, раздвоение личности? — сурово спросила я.
— Ну вот, опять…
Я вздохнула.
— Так о чем ты хотел спросить?
— Я хотел узнать, в следующую субботу, ну, когда будет весенний бал…
— Тебе кажется, что это смешно? — я перебила его и, подняв голову, заглянула ему в лицо. Мои глаза тут же залило потоками дождя.
— Ты не против, если я все-таки закончу свою мысль? — в его глазах зажегся хулиганский огонек.
Я закусила губу и с силой сплела пальцы, чтобы сгоряча не наделать чего-нибудь лишнего.
— Я слышал, ты планируешь в этот день поехать в Сиэтл. И я хотел спросить, не надо ли тебя подвезти?
Вот это оказалось совершенно неожиданно.
— Что? — я не понимала, к чему он клонит.
— Подвезти тебя до Сиэтла?
— И кто будет подвозить? — озадаченно спросила я.
— Я, разумеется, — он отчетливо проговорил каждый слог, словно для умственно отсталой.
Я никак не могла оправиться от шока.
— Но почему?
— Я все равно собирался туда через пару недель. Хотя, если честно, я просто не уверен, что ты доберешься до Сиэтла на своем пикапе.
— Мой пикап — машина-зверь, спасибо тебе за заботу. — Я снова двинулась к школе, но удивление мешало мне поддерживать должный накал гнева.
— И он сможет доехать туда на одном баке бензина? — он снова шел в ногу со мной.
— А почему тебя вообще должно это волновать?
С твоим дурацким блестящим «Вольво»?
— Напрасная трата невозобновимых ресурсов должна волновать каждого.
— Если честно, Эдвард, — по всему телу пробежала волна дрожи, когда я произнесла его имя, и я ненавидела себя за это. — Я не могу тебя понять. Ты же не хотел быть мне другом.
— Я сказал, что нам не стоит быть друзьями, но не говорил, что я этого не хочу.
— А, ну теперь все ясно. — Убийственный сарказм. Я поняла, что снова остановилась. Теперь мы стояли под крышей столовой, и мне было проще смотреть ему в лицо. Что отнюдь не способствовало ясности мысли.
— Тебе благоразумнее было бы не дружить со мной, — объяснил он. — Но у меня нет больше сил избегать тебя, Белла.