– Какой?
– Нет, забудь. Я передумала.
– Белла, ты можешь спрашивать меня о чем угодно.
Я молчала, он застонал.
– Я все надеюсь, что со временем перестану раздражаться оттого, что не слышу твои мысли. Но с каждым разом злюсь все сильнее.
– А я рада, что ты хотя бы мои мысли не читаешь. Хватит и того, что ты подслушиваешь мой сонный бред.
– Ну пожалуйста! – возглас прозвучал так настойчиво, что устоять было невозможно.
Я покачала головой.
– Если не скажешь, мне останется лишь предположить худшее, – мрачно пригрозил он. – Пожалуйста!
Опять этот умоляющий голос.
– Ну хорошо… – начала я, радуясь, что он не видит моего лица.
– Итак?..
– Ты сказал, что Розали и Эмметт скоро поженятся. Этот… брак… он такой же, как у людей?
Сообразив, о чем речь, он расхохотался.
– Так вот к чему ты клонишь!
Я неловко заерзала, не сумев ответить.
– Да, полагаю, в общих чертах такой же, – подтвердил он. – Я же объяснил: большинство человеческих страстей сохранились, просто их скрывают более острые потребности.
– А-а, – только и смогла сказать я.
– А у твоего любопытства есть причина?
– Ну, просто я задумалась… про нас с тобой… что когда-нибудь…
Он мгновенно посерьезнел, я сразу поняла это по внезапной неподвижности его тела. Я тоже машинально замерла.
– Думаю, для нас… это… невозможно.
– Потому что тебе будет слишком трудно, если я окажусь… настолько близко?
– Безусловно, но я сейчас не об этом. Просто ты такая нежная, такая хрупкая… Я вынужден соразмерять каждый свой жест, когда мы вместе, чтобы не навредить тебе. Белла, я ведь запросто могу убить тебя по нелепой случайности, – его голос понизился, превратился в тихое журчание. Он приложил ледяную ладонь к моей щеке. – Если я слишком поспешу… если хоть на секунду утрачу бдительность, я протяну руку, чтобы коснуться твоего лица, и нечаянно размозжу тебе череп. Ты даже не представляешь себе, насколько ты уязвима. Я никогда, ни в коем случае не смогу забыться и дать себе волю, пока я с тобой.
Он ждал ответа и, не дождавшись, встревожился.
– Испугалась? – спросил он.
Я выждала минуту, прежде чем ответить, поэтому мои слова прозвучали твердо и честно.
– Нет, нисколько.
Он ненадолго задумался.
– Вот теперь и мне стало любопытно, – прежним легким тоном начал он. – А ты когда-нибудь?.. – он многозначительно умолк.
– Конечно, нет! – я вспыхнула. – Я же сказала, что у меня еще никогда не было ничего подобного.
– Помню. Просто я читал мысли других людей и знаю, что любовь и страсть не всегда идут рука об руку.
– А для меня – обязательно. Во всяком случае, теперь, а раньше их для меня вообще не существовало, – вздохнула я.
– Замечательно. По крайней мере, у нас есть что-то общее, – голос Эдварда звучал довольно.
– А твои человеческие страсти… – начала я. Он ждал. – Послушай, а я вообще нравлюсь тебе? В этом смысле?
Он рассмеялся и легко взъерошил мои почти высохшие волосы.
– Пусть я и не человек, но я мужчина, – заверил он.
Не удержавшись, я зевнула.
– Я ответил на твои вопросы, а теперь пора спать, – заявил он.
– Не знаю, смогу ли я уснуть.
– Мне уйти?
– Нет! – в полный голос ответила я.
Он засмеялся и снова начал напевать все ту же незнакомую колыбельную: ангельский голос, тихо звучащий над моим ухом.
Неожиданно ощутив сильную усталость, измученная после долгого дня, полного всевозможных душевных потрясений, каких я прежде никогда не испытывала, я погрузилась в крепкий сон в холодных объятиях Эдварда.
15. Каллены
Меня разбудил тусклый свет еще одного хмурого дня. Заспанная и ничего не понимающая, я прикрыла глаза ладонью. Какой-то полузабытый сон прорывался в мое сознание. Я застонала и перекатилась на бок, надеясь снова уснуть. И вдруг отчетливо, разом вспомнила вчерашний день.
– Ой! – Я села так резко, что у меня закружилась голова.
– Волосы у тебя как ворох сена… но мне нравится, – послышался невозмутимый голос из кресла-качалки в углу.
– Эдвард, ты остался! – обрадовалась я и, не задумываясь, бросилась через всю комнату и запрыгнула к нему на колени. Но через мгновение, когда мои сонные мысли угнались за поступками, я замерла, потрясенная собственным неуправляемым энтузиазмом. И уставилась на Эдварда, испугавшись, что переступила черту.
Но он рассмеялся.
– Конечно, – подтвердил он, удивленный, но, похоже, обрадованный моей реакцией. И погладил меня по спине.
Я нерешительно положила голову к нему на плечо и вдохнула аромат его кожи.
– А я думала, мне приснилось…
– У тебя не настолько богатая фантазия, – фыркнул он.
– Чарли! – вспомнила я, вскочила и метнулась к двери.
– Он ушел час назад – и кстати, предварительно помудрил с подключением аккумулятора в твоем пикапе. Честно говоря, я разочарован. Неужели этого хватило бы, чтобы остановить тебя, если бы ты решила уехать?
Стоя у двери, я задумалась: мне очень хотелось вернуться к нему, но я боялась, что после ночи у меня несвежее дыхание.
– Обычно по утрам ты выглядишь не такой растерянной, – заметил он и раскрыл объятия, призывая меня вернуться. Соблазн принять приглашение был практически непреодолим.
– Мне нужна еще минутка на человеческие потребности, – призналась я.
– Я подожду.
В ванную я бросилась, не понимая, что со мной. Я была сама на себя не похожа, как внутренне, так и внешне. Из зеркала на меня смотрело незнакомое лицо: слишком яркий блеск в глазах, лихорадочные красные пятна на скулах. Почистив зубы, я занялась колтуном, в который сбились мои волосы. Потом поплескала в лицо холодной водой и попыталась отдышаться, но без особого успеха. И почти бегом вернулась в комнату.
Удивительно, но он был на прежнем месте и ждал меня. Он раскрыл объятия, и мое сердце сбилось с ритма.
– С возвращением, – прошептал он, обнимая меня.
Некоторое время, пока он убаюкивал меня на руках, мы молчали, потом я заметила, что он сменил одежду и причесался.
– Так ты уходил? – укоризненно спросила я, трогая воротник его свежей рубашки.
– Не мог же я два дня подряд появляться в одной и той же одежде – что подумали бы соседи?
Я надулась.
– Ты так крепко уснула, что я ничего не пропустил, – его глаза блеснули. – К тому времени разговоры закончились.
У меня вырвался стон.
– И что ты слышал?
Взгляд золотистых глаз стал особенно нежным.
– Ты сказала, что любишь меня.
– Это ты и так знал, – потупившись, напомнила я.
– И все равно услышать это было приятно.
Я уткнулась в его плечо.
– Я тебя люблю, – прошептала я.
– Теперь ты – моя жизнь, – просто ответил он.
К сказанному было больше нечего добавить. Он качал меня в кресле, в комнате постепенно светлело.
– Пора завтракать, – наконец легким тоном объявил Эдвард – видимо, доказывая, что помнит о моих человеческих слабостях.
В ответ я прикрыла горло руками и вытаращила глаза. На его лице отразился испуг.
– Шутка! – я хихикнула. – А ты говорил, что актрисы из меня не выйдет!
Он недовольно нахмурился.
– Не смешно.
– Нет, смешно, ты сам понимаешь, – но я внимательно вглядывалась в золотистые глаза, убеждаясь, что меня простили. Видимо, да.
– Я перефразирую, ладно? – спросил он. – Людям пора завтракать.
– Ну хорошо.
Он перекинул меня через свое каменное плечо – бережно, но так быстро, что у меня захватило дух. Несмотря на все протесты, он понес меня вниз по лестнице, доставил в кухню и усадил на стул.
В кухне было солнечно и радостно, под стать моему настроению.
– Что на завтрак? – вежливо поинтересовалась я.
Вопрос озадачил его на минуту.
– Э-э… даже не знаю. А чего бы тебе хотелось? – на его мраморном лбу обозначились морщины.
Усмехаясь, я вскочила.
– Ничего, я вполне способна позаботиться о себе сама. Смотри, как я охочусь.
Я нашла миску и коробку хлопьев. Чувствуя на себе взгляд Эдварда, высыпала в миску хлопья, залила молоком и прихватила ложку. Потом поставила свою еду на стол и помедлила в нерешительности.
– Дать тебе чего-нибудь? – спросила я, не желая показаться невежливой.
Он закатил глаза.
– Садись и ешь, Белла.
Я села за стол, взглянула на Эдварда и сунула в рот ложку хлопьев. Он не сводил с меня глаз, изучая каждое мое движение. Мне стало неловко. Я кашлянула и заговорила, чтобы отвлечь его.
– Какие планы на сегодня?
– Хм… – под моим взглядом он тщательно обдумал ответ. – Ты не против познакомиться с моей семьей?
Я поперхнулась.
– Что, испугалась? – с надеждой спросил он.
– Да, – призналась я. Отпираться было бесполезно – он все понял по моим глазам.
– Не бойся, – он усмехнулся. – Я тебя защищу.
– Я не их боюсь, – объяснила я. – Мне страшно, что я… не понравлюсь им. Они ведь, наверное, удивятся, если ты приведешь домой знакомить с ними… кого-нибудь вроде меня. А они знают, что я про них знаю?
– О, они уже все знают. Знаешь, вчера они держали пари, – он улыбался, но голос звучал серьезно, – о том, привезу ли я тебя обратно, хотя не представляю, как можно делать ставки против Элис. Словом, у нас в семье секретов нет. И быть не может – с моей телепатией и даром предвидения Элис.
– А благодаря Джасперу, кстати, вы все, выбалтывая свои тайны, чувствуете себя легко и непринужденно.
– Значит, запомнила, – одобрительно улыбнулся он.
– Да, говорят, мне иногда удаются такие подвиги, – я состроила гримасу. – Итак, Элис увидела, что я приеду?
На эти слова он отреагировал странно.
– Вроде того, – неловко выговорил он и отвернулся, пряча от меня глаза. Я с любопытством уставилась на него.
– Вкусно? – спросил он, вдруг поворачиваясь ко мне с насмешливым видом и глядя на мой завтрак. – Честно говоря, выглядит не очень аппетитно.
– Да уж, это тебе не разъяренный гризли, – буркнула я, не обращая внимания на его недовольную гримасу. Я все еще гадала, почему он так странно отозвался на мое упоминание об Элис. Продолжая строить догадки, я торопливо доела хлопья.