Показ подходит к концу, и Тома хочется продлить его, но не может сообразить, как это сделать. Ему на ум приходит тесто для пиццы, которое раскатывают снова и снова и в котором, если перестараться, появляются дырки. Поэтому, чтобы не продырявить это прекрасное мгновение, Тома просто молчит.
– Это мой первый просмотр, и я должна признаться, что не смогу принять решение, не увидев других квартир.
– Понимаю вас.
– Жаль, потому что квартира мне очень нравится…
– Сложно жениться на своей первой любви.
Камилла пристально смотрит на него, и Тома задается вопросом, зачем он это сказал.
– Именно так.
Он улыбается и заносит эту фразу в список цитат своей будущей биографии.
– Вы свяжетесь со мной? Чтобы посмотреть другие варианты?
– Конечно!
Она протягивает руку, Тома пожимает ее, и девушка покидает квартиру. Он смотрит ей вслед, обеспокоенный чувством пустоты, охватившим его с уходом этой почти незнакомки.
27Маргарита
В десятый раз за день Маргарита проходится замшевой тряпкой по лакированному деревянному столу в гостиной. За последние два дня пыль стала ее навязчивой идеей. Она включает и выключает свет каждые две минуты, чтобы убедиться, что зрение ее не обманывает. В лучах солнца, проникающих сквозь окна, она видит, как крошечные пылинки злорадно танцуют у нее перед носом. Она вспоминает слова матери, сказанные однажды во время уборки: если бы совсем не было пыли, мы не увидели бы солнечных лучей. У ее матери был талант видеть красоту во всем.
Маргарита возобновляет борьбу с пылью. До момента, когда первые посетители позвонят в дверь и переступят порог ее квартиры, остается менее получаса. Она хочет, чтобы все было идеально.
В последний раз, когда они виделись с Тома, ей удалось добиться еще одной уступки: она не готова к более чем одному визиту в день. И под одним визитом она подразумевает одного посетителя или семейную пару. Он согласился не раздумывая. У этого мальчика поистине золотое сердце, думает она, оттирая отпечаток пальца с экрана телевизора.
В дверь звонят, и, хотя она ожидала этого, Маргарита испуганно вздрагивает. Она проводит рукой по волосам, проверяя, всё ли в порядке, и открывает. Ее взгляд быстро скользит по Тома, высматривая за его спиной тех, кто собирается жить в ее квартире. Она обнаруживает пару лет тридцати, скорее тридцати пяти, высоких, красивых, элегантных, в шикарных черных одеждах. Они светятся улыбками. Маргарита смотрит на Тома, который тоже улыбается ей, но с каким-то извиняющимся видом. Она хмурится.
– Добрый день, Маргарита. Позвольте представить вам мадам и месье Моро.
Женщина быстро шагает вперед и протягивает руку Маргарите.
– Очень приятно, мадам. Спасибо, что позволили нам посетить вашу квартиру.
– О, не стоит…
Сильный аромат духов ударяет Маргарите в нос, так что она даже слегка покачивается. Тома пытается поймать ее взгляд, чтобы убедиться, что с ней все нормально и ей не стало дурно. Она коротко кивает и делает движение рукой в сторону гостиной, приглашая пройти. Просмотр можно начинать.
С первой же секунды Маргарита чувствует странное беспокойство, но выразить мысль словами ей удается только на пороге второй спальни. Мадам и месье Моро стоят бок о бок у входа в комнату, и за долю секунды Маргарита понимает, что глаза мадам говорят «кабинет», в то время как его глаза кричат «детская».
Маргарита ни на секунду не допускает мысли, что в ее квартире можно жить без любви. Она всегда воспринимала любовь как нечто само собой разумеющееся, потому что ей выпало такое счастье: любовь неизменно присутствовала в ее жизни, даже когда вокруг торжествовала ненависть. Несмотря на годы страданий, вплоть до Битвы за Париж, любовь продолжала расти в этих стенах и даже раздвигала их, когда места становилось мало. Любовь нерушимая, такая, которая может спасти жизнь.
Но Маргарита уверена, у этих двоих такого не будет. Когда-нибудь они расстанутся. Она чувствует несовпадение на тысячную долю секунды в их жестах, взглядах, выражениях лиц и даже в смехе. И чем больше времени будет проходить, тем существеннее будет становиться эта разница, пока однажды женщина не рассмеется с опозданием на четверть часа… над историей, рассказанной другим мужчиной.
Мадам Моро высказала ряд замечаний. О недостатке места для хранения вещей, о далеко не новой бытовой технике, о балконе, которого нет. Маргарита безучастно кивала; жизнь научила ее не быть обидчивой. Но отсутствие места означает, что ей не нужно большего в ее нынешней скудной жизни, стареет не столько техника, сколько она сама, а отсутствие балкона – это отсутствие тех возможностей, которые жизнь ей не подарила.
В конце визита Маргарита не сомневается, что пара не будет делать предложения. По крайней мере, она очень на это надеется. Тома прощается и покидает квартиру вместе с мадам и месье Моро.
Через пять минут снова звонит домофон.
– Откроете мне, Маргарита?
У Тома вид ребенка, занявшего четвертое место на спортивных соревнованиях. Он стоит лишь рядом с пьедесталом. Он огорчен и разочарован, но прежде всего огорчен тем, что стал причиной разочарования.
– Ну что? – спрашивает он, зная наперед, что ответит Маргарита.
– Вы знаете, есть животные, которые выделяют сильный запах, чтобы отпугнуть угрозу…
– Ну, это уж слишком, Маргарита, – искренне смеется он.
– Вовсе нет! Вы знаете, что этот запах отвратителен только для тех, кто представляет собой потенциальную опасность? Остальных он совершенно не беспокоит. Мы все разные, и не всегда оказываемся совместимы друг с другом.
Маргарита делает паузу. Она вспоминает аромат, которым была окутана женщина, настолько дурманящий, что теперь она задается вопросом: не было ли это отвлекающим маневром, чтобы заглушить все остальные чувства?
– Запах – это важно, Тома… Подумайте об этом, когда познакомитесь с кем-то в следующий раз.
Тома ничего не говорит, он кивает.
– Во всяком случае, мне эта пара не по вкусу, – в конце концов заключает Маргарита.
28Тома
Пара не сделала предложения, и Тома успокоился. Когда он оставил их у дома Маргариты, они сказали, что подумают. Так говорят все клиенты без исключения. Нет ни одной пары, которая не подумала бы прежде, чем залезть в долги на двадцать лет. Иногда они думают и покупают. Иногда думают и не покупают.
Вернувшись за свой стол, Тома размышляет о том, что было бы, если бы мадам и месье Моро сделали предложение по цене. То самое, которое Маргарита сочла возможным не делать со своей стороны под предлогом чего-то, вычитанного в Гражданском кодексе. Он, конечно, смог бы их переубедить… Но ему кажется, что благоразумнее будет подготовиться к такому разговору заранее. Поэтому он берет ручку и бумагу и начинает составлять список недостатков квартиры, которые он мог бы вскользь упомянуть и посеять сомнение. Да, в самом деле, недостаточно места для хранения, особенно в ванной комнате. Это не охладило бы пару, которой квартира придется по сердцу, но Тома все равно записывает. Отсутствие ванны для семьи с маленьким ребенком… – добавляет он не совсем уверенно. Ему трудно найти что-то еще. Он уже собирается скомкать листок и выбросить в мусорную корзину, но передумывает. За этими строками стоит обещание, данное Маргарите. Маргарита нравится ему, он не знает почему, возможно, просто напоминает бабушку…
Он прекрасно помнит день похорон, когда его отец наклонился к матери и прошептал, что бабушке не понравились бы эти унылые цветы на гробе. Мать пожала плечами.
– Там, где она сейчас…
– Это была ее последняя воля! – сердито сказал отец.
Мать бросила на него убийственный взгляд: «Надо было исполнять ее волю, когда она была жива!»
В тот день Тома хотел побежать в магазин и скупить все цветы, которых заслуживала его бабушка, но ему было всего девять лет, поэтому он остался стоять. Сегодня речь не о его бабушке, но он чувствует, что может что-то сделать. Мы часто отдаем долги другим людям, не тем, кому должны. Он просто надеется, что при жизни его бабушке тоже повезло получить компенсацию за кого-то другого.
Тома снова берет листок и начинает добавлять новые пункты. Шумный бар на соседней улице, не самая лучшая изоляция, сложные отношения в кондоминиуме… Все это, конечно, неправда, но, как он уже давно знает, правда не самое важное в жизни.
29Камилла
Еще только начало девятого, а Камилла уже стоит за прилавком. Металлическая решетка на входе приподнята, чтобы дать знать водителю машины доставки о ее присутствии, но не слишком высоко, чтобы ни у кого из покупателей не возникло мысли проскользнуть внутрь. Каждый раз, когда она слышит звук выключаемого двигателя, ее сердце замирает. Она бросается к решетке и выглядывает наружу. Это напоминает ей о детстве, когда она подкарауливала сестру, возвращавшуюся с вечеринки. При малейшем шорохе вскакивала с кровати и раздвигала планки жалюзи в своей спальне, чтобы посмотреть на улицу. Она не могла заснуть, пока не услышит поворот ключа в замке входной двери – звук, который приносил ей огромное облегчение.
Я так любила сестру, вдруг подумала она.
Сегодняшнюю доставку Камилла ждет с таким же нетерпением, с каким та маленькая встревоженная девочка ждала сестру в темноте своей спальни. Ей не терпится увидеть содержимое, но она боится, что поддалась импульсу, которому лучше было бы не поддаваться. Камилла приняла решение, не посоветовавшись с Аделаидой. Не то чтобы она хотела что-то скрыть, но в последние дни дозвониться до начальницы было невозможно. Оставив ей несколько сообщений, Камилла вот уже три дня каждые пять минут проверяет, не пришел ли ответ. В конце концов она смирилась с тем, что ей придется решать самой.
Она взяла листок бумаги, крупными буквами написала фразу, несколько раз перечитала ее, сделала глубокий вдох и позвонила поставщику. Тот пообещал доставить товар уже завтра утром. Но она должна подтвердить заказ прямо сейчас. Камилла запаниковала. Сколько заказать – два, три, четыре? Недолго думая, она заказала пять больших стеклянных ящиков и столько же кустиков женьшеня и фиттонии. Она уже собиралась повесить трубку, когда ее взгляд упал на календари.