ящие [существа] наделены стремлением и волей: [стремление заложено в способности ощущения, а] воля содержится в разуме. Значит, раз Бог мыслит, он должен и хотеть.
Далее. То, что свойственно каждому сущему, свойственно сущему как таковому.[351] Именно такого рода свойства должны рассматриваться в первую очередь, [если мы хотим узнать,] что свойственно первому сущему. Всякому сущему свойственно стремиться к своему совершенству и к сохранению своего бытия. При этом каждое стремится к этому на свой лад: разумные [существа] — через волю, животные — через чувственное стремление, неспособные ощущать — через естественное стремление. [Кроме того,] по-разному [ведут себя уже] обладающие [предметом своего стремления] и не обладающие. Не обладающие устремляют своё желание на то, чтобы приобрести то, чего им не хватает, сообразно их роду; обладающие успокаиваются в том, [чем обладают]. Так вот, первому сущему, то есть Богу, не может не хватать [совершенства и бытия]. Значит, поскольку он — существо мыслящее и, следовательно, наделенное волей, [эта воля проявляется в том, что] ему нравится его бытие и его благость.
И ещё. Чем совершеннее мышление, тем приятнее оно мыслящему. Бог мыслит, и мышление его — самое совершенное, как показано выше (1, 44 сл.). Следовательно, для него мыслить — самое приятное дело. Но умственное наслаждение [получается] благодаря воле — как чувственное наслаждение благодаря чувственному стремлению, вожделению. Следовательно, у Бога есть воля.
Кроме того. Форма, созерцаемая умом, ничего не приводит в движение и ничего не причиняет иначе, как через посредство воли. Объект воли — цель и благо, и только он может подвигнуть кого-либо к действию. Чисто спекулятивный ум ни к чему подвигнуть не может; так же как чистое воображение, без оценки [воображаемого]. Но форма Божьего ума — причина движения и бытия всех прочих [вещей]: ибо Бог действует [и делает все вещи из возможных действительными] посредством ума, как будет показано ниже (II, 24). Следовательно, Бог должен быть наделен волей.
И ещё. У разумных [существ] первая среди движущих сил — воля. Именно воля переводит всякую потенцию в соответствующий акт: мы мыслим, потому что хотим [мыслить], и воображаем, потому что хотим, и прочее. Это объясняется тем, что объект воли — цель. С другой стороны, волю приводит в движение ум: не в качестве действующей или движущей причины, а в качестве причины целевой. Ибо ум полагает себе свой объект; он-то и есть цель.[352] Следовательно, первому двигателю более, чем кому-либо, подобает иметь волю.
Кроме того. «Свободно то, что существует ради себя»:[353] то есть по самому своему понятию свободное существует само по себе, [а не зависимо от другого]. Свобода действия присуща прежде всего воле: мы говорим, что человек действует свободно, когда он делает что-либо по [своей] воле. Значит, первому деятелю, более, чем кому-либо, подобает действовать по [своей] воле: ведь ему более, чем кому-либо, подобает действовать самому по себе, [а не в зависимости от чего-то].
Далее. Цель и то, что действует ради [достижения] цели, оказываются всегда одного порядка; поэтому ближайшая цель действующего совпадает по виду с самим действующим, как в природе, так и в искусстве. Так, форма искусства, определяющая деятельность мастера, есть вид формы, которая [воплощается] в материи; а форма, воплощенная в материи, и есть цель мастера.[354] Или, например, форма порождающего огня — того же вида, что и форма порождённого огня; а эта последняя и есть цель действия [первого].[355] — Но одного порядка с Богом не бывает ничего, кроме Бога самого: в противном случае, первоначал было бы много, а это невозможно, как доказано выше (1, 42). Следовательно, Бог — первый деятель, и действует он ради цели, которая есть он сам. Значит, он сам не только есть цель, к которой направлено стремление, но и тот, кто стремится, так сказать, к себе как к цели. Причем стремится разумным стремлением; а мысленное стремление — это воля. Следовательно, у Бога есть воля.
Об этой Божьей воле свидетельствует и Священное Писание. Ибо сказано в Псалме: «Господь творит всё, что хочет» (134:6). И в Послании к Римлянам: «Кто противостанет воле Его?» (9:19).
Глава 73. О том, что воля Бога есть его сущность
Из этого ясно, что его воля есть не что иное, как его сущность.
В самом деле, поскольку Бог разумен, он обладает волей, как показано (1,72). Но разумен он по своей сущности, что было доказано выше (1, 45 сл.). Следовательно, и волей он наделен по своей сущности. Значит, воля Бога есть сама его сущность.
К тому же. Совершенство разумного [существа] — мышление; точно так же совершенство наделенного волей — хотение. Ибо и то и другое есть действие, остающееся в действующем, а не переходящее на предмет действия, как, например, нагревание. Но мыслить для Бога — то же самое, что быть, как было доказано (1, 45). А так как бытие Божие само по себе наисовершеннейшее, оно не допускает никакого дополнительного совершенства, как было доказано выше (1, 23. 28). Следовательно, для Бога хотеть — то же, что быть. Значит, Божья воля есть Божья сущность.
Далее. Всякий деятель действует постольку, поскольку сам существует в действительности. Поэтому Бог, будучи чистой действительностью, действует посредством самой своей сущности. Но хотение есть некая деятельность Бога. Значит, Бог должен хотеть самой своей сущностью. Следовательно, его воля есть его сущность.
И еще. Если бы воля была чем-то добавленным к божественной субстанции, то, поскольку божественная субстанция обладает полнотой бытия, воля была бы неким привходящим признаком Бога, как акциденция — привходящий признак подлежащего. В таком случае божественная субстанция относилась бы к воле как потенция к акту; и кроме того, в Боге была бы сложность. Но всё это невозможно, как было доказано (1, 16. 18. 23). Следовательно, невозможно, чтобы божественная воля была какой-то добавкой к божественной сущности.
Глава 74. О том, что главный предмет Божьей воли — это Божья сущность
Из этого следует, что то, чего Божья воля хочет в первую очередь и главным образом, — это Божья сущность.
Объект воли — благо, помысленное [умом], как было сказано (1, 72). Но в первую очередь Бог мыслит свою сущность, как было доказано выше (1, 48). Следовательно, Божья воля в первую очередь относится к Божьей сущности.
И ещё. Предмет стремления соотносится со стремлением, как двигатель с движением, как сказано выше (1, 44). И точно так же соотносится предмет воли с волей: ибо воля принадлежит к роду способностей стремления. Значит, если бы Божья воля в первую очередь хотела не самой Божьей сущности, а чего-то другого, то нечто другое было бы выше Божьей воли и приводило бы её в движение. Но это противоречит доказанному выше (1, 73).
Кроме того. Главный предмет воли служит для каждого хотящего причиной хотения. Так, когда мы говорим: «Я хочу погулять, чтобы выздороветь», — мы считаем, что называем причину, [почему мы хотим погулять]. И если нас спросят: «А почему ты хочешь выздороветь?» — мы станем указывать причины, пока не дойдём до последней цели; она-то и есть главное желанное — самостоятельная причина воления. Поэтому если бы Бог хотел в первую очередь чего-то иного, а не себя самого,[356] это иное было бы для него причиной его воления. Но для Бога хотеть — то же, что быть, как было показано (1, 73). Следовательно, что-то другое служило бы для Бога причиной бытия. А это противоречит понятию первого сущего.
К тому же. Главный предмет воли — это для всякого волящего его последняя цель: ибо цель — это желанное само по себе, то, благодаря чему всё остальное становится желанным.[357] Но последняя цель — это Бог: потому что он — высшее благо, как было показано (1, 41). Следовательно, и для Божьей воли Бог сам есть главный предмет [её желания].
Далее. Всякая сила [или способность] соразмерна своему главному предмету и равна ему. Так, измерить силу какой-либо вещи можно по предметам, [на которые она воздействует], как объясняет Философ в первой книге Неба и мира.[358] Значит, воля, так же как разум и чувство, должна быть соразмерна своему главному предмету. Но для Божьей воли нет ничего ей соразмерного — кроме Божьей сущности. Следовательно, главный предмет Божьей воли — Божья сущность.
А так как Божья сущность — это мышление Бога и всё прочее, что мы Богу приписываем, то понятно, что Бог равно главным образом и в первую очередь хочет мыслить, хочет хотеть, хочет быть единым и всего прочего, [что ему по его сущности свойственно].
Глава 75. О том, что когда Бог хочет себя, он тем самым хочет и других
Теперь можно показать, что Бог, будучи предметом собственной воли, тем самым хочет и другого, нежели он сам.
Тот, кто прежде всего и главным образом хочет [добиться] цели, тот, ради цели, хочет и всего, что ведёт к этой цели. Но сам Бог — последняя цель [всех на свете вещей], как было показано выше (1,74). Значит, [Бог] хочет, чтобы он, Бог, был, [и это его главная цель]; но из этого следует, что он хочет, [чтобы были и] все прочие вещи, подчинённые самому Богу как цели.
И ещё. Всякий, кто хочет и любит нечто ради него самого, желает совершенства [предмету своей любви]. В самом деле, мы хотим, чтобы то, что мы любим ради него самого, было как можно лучше, и чтобы оно всё время и дальше улучшалось и умножалось, насколько можно. Но Бог хочет и любит свою сущность ради неё самой. Однако саму по себе её нельзя ни увеличить, ни умножить, как показано выше (1,42); умножить Бога можно только через подобие, которому будут причастны многие (1, 29. 49). Значит, раз Бог любит свою сущность и хочет, чтобы она была совершенна, он, тем самым, хочет, чтобы существовало множество вещей, [подобных ему].