Далее. Ни одно тело не может воспринять субстанциальную форму другого тела; разве что оно будет разрушено и утратит собственную форму. Однако ум воспринимает субстанциальные формы всех тел и от этого не только не разрушается, а даже совершенствуется. Ведь чем больше он мыслит, тем совершеннее становится, а мыслить — значит охватывать и содержать в себе формы мыслимых [предметов]. Следовательно, ни одна мыслящая субстанция не есть тело.
К тому же. Индивидуумы в пределах одного вида различаются благодаря количественному делению материи. Так, например, вот этот огонь отличается от вон того огня не формой, а лишь тем, что они находятся в разных частях, на которые делится материя. Причем делится она только количественным делением, [т.е. по величине], ведь всяким иным способом субстанция неделима. — Но все, что воспринимается телом, воспринимается согласно количественному делению [т.е. большее вмещает меньшее]. Следовательно, форма воспринимается телом, только если она индивидуирована. Значит, если бы ум был телом, то он не воспринимал бы умопостигаемые формы вещей иначе, как индивидуированными. Ведь ум мыслит вещи благодаря тем их формам, которые он содержит в себе. Но тогда ум не мог бы мыслить общее, а мыслил бы только частное. Что противоречит очевидности. Следовательно, никакой ум не есть тело.
И еще. Действовать можно только сообразно своему виду, потому что начало деятельности во всякой вещи — ее форма. Значит, если бы ум был телом, его действия не выходили бы за рамки телесного порядка. То есть он мыслил бы только тела. Но это очевидно неверно: ведь мы мыслим многое такое, что телом не является.
К тому же. Если мыслящая субстанция — тело, то она либо конечна, либо бесконечна. Но тело не может быть актуально бесконечным, как доказывается в Физике.[113] Значит, если мы предположим, что она — тело, то она — тело конечное. Однако это невозможно. Ибо ни в одном конечном теле не может быть бесконечной потенции, как было доказано выше (I, 20). А мыслительная потенция ума в некотором смысле бесконечна: ведь ум способен, например, мыслить бесконечно много видов чисел, прибавляя [к любому данному числу единицу, т.е. продолжать натуральный ряд чисел до бесконечности]; он способен мыслить бесконечно много видов фигур и пропорций. Кроме того, ум познает всеобщее, то есть виртуально бесконечное по объему: ведь всякое общее понятие содержит потенциально бесконечное множество индивидуумов. Следовательно, ум не есть тело.
Далее. Два тела не могут взаимно содержать друг друга, ибо содержащее должно быть больше содержимого. А два ума содержат и понимают друг друга, когда каждый из них мыслит другого. Следовательно, ум — не тело.
И еще. Нет такого тела, деятельность которого обращалась бы на самого деятеля. В Физике доказано, что ни одно тело не движет само себя иначе, как частично: т.е. одна часть движет, а другая приводится в движение.[114] Но ум, действуя, обращается на самого себя: ибо он мыслит самого себя не частично, а целиком. Следовательно, он — не тело.
К тому же. Когда действует тело, его действие не замыкается на себе, так же как и движение, как доказано в Физике.[115]A действие мыслящей субстанции может замыкаться на себе самой: точно так же, как ум мыслит предмет, он может мыслить, что он мыслит, [и мыслить, что он мыслит, что он мыслит,] и так до бесконечности. Следовательно, мыслящая субстанция не есть тело.
Священное Писание именует мыслящие субстанции «духами» и, желая подчеркнуть, что Бог бестелесен, оно обычно называет Его «духом»; например, у Иоанна: «Бог есть дух» (Ин., 4:24). А в Книге Премудрости сказано: «Она, — т.е. Премудрость Божия, — есть дух разумный, ...проникающий все умные... духи» (Прем., 7:22–23).
Тем самым опровергается заблуждение древних физиков, которые думали, что субстанции бывают только телесные. Из-за этого они и душу считали телом: огнем, воздухом, водой или еще чем-нибудь в том же роде.[116]
Это мнение некоторые пытались внедрить и в христианское вероучение, утверждая, будто душа — это тело и она имеет зримый облик, подобный очертаниям нашего тела.[117]
Глава 50. О том, что мыслящие субстанции нематериальны
О том, что мыслящие субстанции нематериальны, свидетельствуют следующие [аргументы].
[Во-первых], все, что состоит из материи и формы, есть тело. В самом деле, материя может принимать различные формы только различными своими частями. Но различные части могут существовать в материи только за счет существующих в ней измерений: благодаря им одна общая материя делится на множество [частей], а если упразднить величину, субстанция будет неделима.[118] Но мы показали, что мыслящая субстанция не есть тело. Значит, остается признать, что она не состоит из формы и материи.
Далее. Подобно тому, как не бывает «человека [вообще]» без «этого-вот человека», так нет и «материи [вообще]» без «этой-вот материи». А значит, любая самостоятельно существующая вещь, состоящая из материи и формы, состоит из индивидуальной материи и формы. Но ум не может состоять из индивидуальной материи и формы. Ибо виды умопостигаемых вещей становятся актуально мыслимыми благодаря отвлечению от индивидуальной материи. Но, становясь актуально мыслимыми, они становятся одно с умом. Поэтому и ум должен быть без индивидуальной материи. Следовательно, мыслящая субстанция не состоит из материи и формы.
К тому же. Действие любого [сущего], состоящего из материи и формы, есть действие не только формы, и не только материи, но всего составного [сущего]: ибо действует то, что есть; а есть составное, обладающее бытием благодаря форме, и поэтому всякое составное действует сообразно своей форме. Значит, если бы мыслящая субстанция состояла из материи и формы, то мыслило бы составное [сущее] в целом. Однако действие может осуществлять лишь нечто подобное деятелю; поэтому составное не может породить [чистую] форму, но только нечто составное же. Значит, если бы мышление было действием составного [сущего], то нельзя было бы мыслить ни форму, ни материю, а только составное. Но это очевидно не так. Следовательно, мыслящая субстанция не состоит из материи и формы.
И еще. Формы чувственно воспринимаемых вещей обладают в уме более совершенным бытием, чем в самих чувственных вещах, ибо в уме они проще и способны распространяться на большее число [индивидуумов]: так, например, через одну умопостигаемую форму человека ум познает всех людей. При этом форма, существующая в материи совершенным образом, заставляет составное [сущее] быть актуально таким [т.е. определенного качества],[119] например, огненным, или данного определенного цвета. Если же форма не заставляет [данную вещь] быть именно такой, [т.е. соответствующей данной форме], то она существует в этой вещи несовершенным образом: как, например, форма цвета в воздухе как в среде, служащей проводником любого цвета, или как сила первого деятеля в орудии. Значит, если бы ум состоял из формы и материи, то формы помысленных вещей заставляли бы ум становится актуально такой природы, какова помысленная им вещь. Таким образом, мы последовали бы заблуждению Эмпедокла, который говорил, что мы познаем огонь огнем, а землю землей и т.п.[120]Но это очевидно нелепо. Следовательно, мыслящая субстанция не состоит из материи и формы. Кроме того. Все, что находится в чем-либо, находится в нем как в своем восприемлющем, [или подлежащем, т.е. как в своей материи].[121] Значит, если бы ум состоял из материи и формы, то формы вещей находились бы в уме материально, т.е. так же, как они существуют и вне души. А так как вне души они не являются актуально умопостигаемыми, то и существуя в уме [они не были бы актуально умопостигаемыми, или мыслимыми]. И еще. Формы противоположных качеств, существуя в материи, противоположны и несовместимы друг с другом. Но, существуя в уме, они не противоположны, более того: одна из них служит условием мыслимости второй, так как одна из них познается через другую. Значит, в уме их бытие нематериально. Следовательно, ум не состоит из материи и формы.
К тому же. Материя способна воспринять новую форму только посредством движения и изменения. Но ум, воспринимая формы, не движется; наоборот: чем он спокойнее [и неподвижнее], тем совершеннее его мышление; движение только мешает ему мыслить. Значит, ум воспринимает формы не так, как материя или материальная вещь. Ясно поэтому, что мыслящие субстанции бестелесны и нематериальны.
Вот почему и Дионисий говорит: «Благодаря лучам Божьей благости обрели бытие все умные сущности», которые «мыслятся как бестелесные и нематериальные».[122]
Глава 51. О том, что мыслящая субстанция — не материальная форма
Те же доводы позволяют показать, что мыслящие природы суть формы, существующие самостоятельно, а не [обретающие] существование лишь в материи, словно от материи зависит само их бытие.
В самом деле, формы, чье бытие зависит от материи, сами, строго говоря, бытием не обладают: бытием обладает составное из них [и материи]. Значит, если бы мыслящие природы были такого рода формами, бытие их было бы материально, так же, как если бы они состояли из материи и формы.
К тому же. Формы, не существующие самостоятельно, не могут самостоятельно действовать: действуют [вещи], состоящие из них [и материи]. В таком случае, мыслящее состояло бы из материи и формы. Но мы уже показали, что это невозможно (II, 50).