А что одна душа не может соединяться с разными телами, доказывается так. Человеческие души отличаются друг от друга не по виду, а только по числу: в противном случае и люди различались бы по виду. Но различие по числу обусловлено материальными началами. Значит, приходится признать, что различие человеческих душ обусловлено чем-то материальным. Однако мы не можем допустить, что материя составляет часть самой души: выше мы доказали, что душа — мыслящая субстанция и что ни одна подобная субстанция не содержит материи (II, 50–55.68). Следовательно, приходится признать, что различие и множественность душ обусловлены различными материями, с которыми души соединяются, в соответствии с их порядком, так, как объяснялось выше (II, 80–81). Значит, если есть различные тела, с ними непременно должны быть соединены различные души. Следовательно, одна душа не соединяется со многими телами.
К тому же. Выше было показано, что душа соединяется с телом как форма. Но формы должны соответствовать своим материям: ведь материя и форма соотносятся как потенция и акт, но всякой потенции соответствует лишь особенный свойственный ей акт. Следовательно, одна душа не соединяется со многими телами.
Далее. Сила двигателя должна быть соразмерна движимому: не всякая сила приводит в движение любое движимое. Что касается души, то даже если не признавать ее формой тела, нельзя не согласиться, что она — двигатель тела. Ведь мы отличаем одушевленное от неодушевленного по тому, что оно обладает чувством и движением. Следовательно, различие душ обусловлено различием тел.
И еще. Там, где имеет место возникновение и уничтожение, не может возникнуть вещь, тождественная по числу [какой-либо другой]. Ибо возникновение и уничтожение — это движение по субстанции.[461]Поэтому в вещах возникающих или погибающих не сохраняется одна и та же субстанция, как она сохраняется в перемещающихся. Но если допустить, что одна душа последовательно соединяется с разными возникшими телами, придется допустить, что вновь родится человек, тот же самый по числу. Такой вывод с необходимостью следует из учения Платона; Платон так и говорит, что человек — это душа, одетая в тело.[462]Такой вывод приходится сделать и всем остальным: ведь поскольку единство вещи, равно как и ее бытие, обусловлены формой, постольку все, у чего форма одна по числу, будет тоже едино по числу. Следовательно, одна душа не может соединяться со многими телами.
А из этого, в свою очередь, следует, что души не существовали прежде тел.
С этой истиной согласно и учение католической веры. Ибо в псалме сказано: «Он создал сердца всех их, [каждое в отдельности]» (Пс, 32:15); то есть Бог создал душу каждого в отдельности, а не все одновременно, и не связал одну душу с разными телами. Вот почему и в книге О церковных догматах говорится: «Души людей не существуют от начала среди прочих мыслящих природ, и не сотворены все одновременно, как выдумал Ориген».[463]
Глава 84. Опровержение вышеприведенных доводов
Доводы, с помощью которых доказывается, что души существовали от века, или, по крайней мере, предсуществовали телам, нетрудно опровергнуть (см. аргументы 1–4 в начале 83. главы).
[1.] С первой [посылкой первого аргумента, а именно]: что душа обладает силой быть всегда, — нужно согласиться. Но следует принять во внимание, что сила и потенция вещи не распространяется на то, что было, а только на то, что есть или будет; поэтому возможность не имеет места в прошлом. Следовательно, из того, что душа обладает силой быть всегда, нельзя заключить, что она всегда была, но только, что она всегда будет.
Кроме того. Из силы не следует [существование] того, на что она способна, разве что мы предполагаем [существование] этой силы. Следовательно, хотя душа и обладает силой быть всегда, из этого нельзя сделать вывод, что она есть всегда: она есть всегда лишь после того, как получит эту силу. Если же мы предполагаем, что она обладала этой силой от века, то мы исходим из того, что требуется доказать, то есть, что душа существовала от века.
[2.] Второй [аргумент апеллировал] к вечности истины, которую мыслит душа. На это нужно заметить, что вечность постигаемой нами истины может пониматься двояко: с одной стороны, как вечность того, что мыслится, с другой стороны, как вечность того, чем мы мыслим. Если мыслимая истина вечна в первом смысле, то вечной будет мыслимая вещь, а не мыслящая. Если же мыслимая истина вечна во втором смысле, то вечной будет мыслящая душа. Но мыслимая истина вечна не в этом втором, а в первом смысле. Выше мы уже объясняли, что умопостигаемые виды, посредством которых наша душа мыслит истину, всякий раз заново извлекаются нами из представлений воображения благодаря деятельному уму (II, 76). Следовательно, мы не вправе сделать вывод, что душа вечна; мы вправе только заключить, что мыслимые истины основаны на чем-то вечном. И в самом деле, основанием для них служит первая истина как всеобщая причина, содержащая в себе всякую истину. Именно с этим вечным [основанием] соотнесена наша душа, но не как подлежащее с формой, а как вещь со своей целью: ибо истина есть благо ума и его цель. Но аргумент от цели позволяет нам судить о длительности вещи; о ее начале мы могли бы судить, если бы аргументировали от действующей причины. Так вот, [аргументация от цели такова]: что направлено к цели, которая существует всегда, должно быть способно длиться всегда. Поэтому из вечности мыслимой истины можно доказать бессмертие души, но не ее вечность. А что вечность души нельзя доказать и из вечности ее действующей причины, ясно из сказанного выше, там, где разбирался вопрос о вечности тварей (II, 31–38).
[3.] Третий довод — о совершенстве универсума — не имеет необходимого характера. В самом деле, совершенство универсума достигается за счет видов, а не за счет индивидуумов: ведь к универсуму постоянно прибавляется множество индивидуумов тех видов, которые уже существовали. А человеческие души различаются не по виду, но только по числу, как было доказано (И, 81). Значит, творение новых душ не противоречит совершенству универсума.
[4.] Из этого ясно, как опровергается четвертый довод. В самом деле в Книге Бытия сказано, что «совершил Бог все дела Свои» и что «почил от всех дел Своих, которые делал» (Быт., 2:2). «Совершил» подразумевает совершенство тварей, но по видам, а не по индивидуумам. Поэтому «почил» следует понимать как «перестал создавать новые виды», а не новые индивидуумы тех же видов, какие были созданы раньше. А так как человеческие души принадлежат к одному виду, как и люди, то Бог может каждый день творить новые души, и это не противоречит тому, что Он «почил [от дел Своих, которые делал» в первые семь дней].
Между прочим, Аристотель нигде не говорит, что человеческий ум «вечен»; однако все, что, по его мнению, было всегда, он обычно называет «вечным». Об уме же он говорит, что существование его «непрерывно»; то есть использует слово, обозначающее то, что всегда будет, хотя не обязательно всегда было.[464] В одиннадцатой книге Метафизики он утверждает, что разумная душа существует не так, как прочие формы, [т.е. что она независима от материи в своем бытии];[465] однако не приписывает ей существования прежде материи, хотя Платон учил об идеях именно так, и потому для Аристотеля было бы в данном случае естественно сказать то же самое о разумной душе. Зато он говорит, что душа остается после тела.
Глава 85. О том, что душа не принадлежит к субстанции Бога
Из этого ясно, что душа не принадлежит к субстанции Бога.
Выше мы показали, что божественная субстанция вечна и что ничто в Боге не начинается заново (I, 15). Но человеческие души не существовали до тел, как было доказано (II, 83–84). Следовательно, душа не может принадлежать к божественной субстанции.
Далее. Выше было показано, что Бог не может быть формой какой-либо вещи (I, 27). Но человеческая душа есть форма тела, как было показано (II, 68). Следовательно, она не принадлежит к божественной субстанции.
Кроме того. Все, из чего что-то возникает, является в потенции тем, что из него возникает. Но субстанция Бога ни к чему не относится как потенция [к акту], поскольку она — чистый акт, как было показано выше (1,16). Поэтому из субстанции Бога не может возникать ни душа, ни что-либо еще.
К тому же. То, из чего что-то возникает, в каком-то отношении изменяется. Но Бог неизменен во всех отношениях, как было доказано выше (I, 13). Следовательно, из Него ничто не может возникнуть.
Далее. В душе налицо изменения [состояния от одной противоположности к другой, в частности,] между знанием и добродетелью и их противоположностями. Но Бог совершенно неизменен, как Сам по себе, так и по совпадению. Следовательно, душа не может принадлежать к божественной субстанции.
И еще. Выше было показано, что Бог есть чистый акт, в котором нет никакой потенциальности (I, 16). Но в человеческой душе есть и потенция, и акт: ведь в ней есть потенциальный ум, существующий в потенции ко всему умопостигаемому, и есть деятельный ум, как объяснялось выше (II, 61. 76). Следовательно, человеческая душа — не божественной природы.
И еще. Божественная субстанция совершенно неделима. Следовательно, душа не может быть какой-то частью божественной субстанции, а должна быть всей божественной субстанцией. Но божественная субстанция может быть только одна, как показано выше (I, 42). Следовательно, у всех людей должна быть только одна душа, поскольку она разумна. Но это положение мы уже опровергли (II, 73–75). Следовательно, душа не принадлежит к божественной субстанции.
Это мнение, [а именно, что душа той же субстанции, что и Бог], по-видимому, проистекает из трех источников.