[413]. Следовательно, небесные тела являются живыми сущностями.
Этому противоречит сказанное Дамаскином: «Да не сочтет никто небеса или небесные тела живыми сущностями, ибо в них нет ни разума, ни жизни»[414].
Отвечаю: философы на этот счет имели различные представления. Так, Анаксагор, по свидетельству Августина, был обвинен афинянами за то, что учил, будто бы солнце – это раскаленный камень, а никакой не бог и даже не живая сущность[415]. Платоники, со своей стороны, утверждали, что небесные тела обладают жизнью. Не менее разнообразны и суждения учителей церкви. Ори-ген[416], а вместе с ним и Иероним полагали, что эти тела наделены жизнью, причем последний, похоже, толковал в этом смысле сказанное [в Писании]: «Дух Господа наполняет вселенную» (Прем. 1:6). А вот Василий и Дамаскин утверждали, что небесные тела неодушевленны[417]. Августин же предпочитал вообще не касаться этой темы, хотя и заметил, что если бы небесные тела действительно были живыми существами, их души, пожалуй, должны были бы принадлежать к сонму ангелов[418].
Дабы дойти до истины при таком разнообразии мнений, нам следует, прежде всего, иметь в виду, что соединение души и тела происходит ради души, а не ради тела, поскольку не форма существует ради материи, а материя – ради формы. Затем, природа и энергия души постигаются через ее деятельность, которая в определенном смысле является ее целью, причем для некоторых из ее действий, таких как ощущение и питание, наше тело является необходимым инструментом. Отсюда понятно, что для осуществления такого рода функций с телом должны быть соединены ощущающая и питающая души. Есть, однако, и такие душевные действия, которые не осуществляются через посредство тела, хотя для их реализации и используется тело. Так, ум пользуется образами, извлеченными из телесных чувств, и в этом смысле зависит от тела, хотя может существовать и без него.
Итак, невозможно, чтобы в небесных телах были реализованы функции питания, роста и порождения, т. е. те, в исполнении которых и заключается деятельность питающей души, поскольку такая деятельность несовместима с неразрушимым по природе телом. Также невозможно, чтобы небесному телу были присущи функции души чувственной, поскольку все чувства восходят к осязанию, благодаря которому воспринимаются качества элементов, и потому для всех органов чувств требуются смешанные в определенной пропорции элементы, в то время как небесные тела по природе не состоят из элементов. Из этого следует, что из всех известных действий души небесным телам можно приписать лишь мышление и движение, поскольку желание проистекает исключительно из чувственного и умственного восприятия и сообразно их пропорции. Но ум, действуя без посредства тела, не нуждается в теле как в своем инструменте – разве что для получения образов через посредство чувств. Однако, как было отмечено выше, небесным телам нельзя приписать деятельность чувственной души. Следовательно, с точки зрения деятельности ума соединение души с небесным телом бессмысленно. Таким образом, остается рассмотреть, насколько необходима душа в качестве движущей силы, обеспечивающей движения небесных тел, хотя для того, чтобы двигать небесное тело, душе нет необходимости соединяться с последним в качестве его формы, – достаточно лишь касаться его посредством приложения энергии, т. е. соединяться с ним как движущее с движимым. В самом деле, еще Аристотель, показав, что первый двигатель состоит из двух частей, движущей и движимой, далее исследовал природу соединения этих двух частей. Это соединение, говорит он, происходит или «через взаимное касание друг друга», если обе части – тела, или «через касание одна другой», если одна из них тело, а другая – нет[419]. Подобным же образом объясняли соединение души и тела и платоники, а именно как касание движущей энергии движущегося объекта, и так как Платон был убежден, что небесные тела – живые сущности, то это означало, что [по его мнению] с ними соединяются субстанции духовной природы и действуют в качестве их движущих сил. Доказательством тому, что небесные тела движутся благодаря непосредственному воздействию и касанию некоторой духовной субстанции, а не так, как тела с ограниченным весом, т. е. согласно природе, служит то обстоятельство, что природа всегда движет к одной конкретной цели, по достижении которой наступает состояние покоя, при движении же небесных тел подобного не происходит Таким образом, из этого следует, что они приводятся в движение некими умными субстанциями. Августин, похоже, думал именно так, поскольку верил, что все телесное управляется Богом через «дух жизни»[420].
Из сказанного очевидно, что небесные тела не являются живыми существами в том смысле, в каком таковыми являются растения и животные, и что если их так называют, то только соименно. Таким образом, те, кто утверждает, и те, кто отрицает жизнь в этих телах, спорят не о существе вопроса, а о словах.
Ответ на возражение 1. Некоторые вещи украшают вселенную посредством присущего им движения, и таким образом небесные светила, будучи движимы живой субстанцией, участвуют в этом украшении.
Ответ на возражение 2. О превосходстве одной сущности над другой следует говорить не с точки зрения того или иного аспекта, но – в целом. Поэтому нужно вести речь не о том, что у небесных тел душа возвышеннее, чем у животных, но что сами они возвышеннее животных в целом, поскольку их форма полностью совершенствует их материю, вследствие чего последняя не пребывает в состоянии возможности по отношению к какой-либо другой форме, тогда как душа этого не делает. Возвышеннее также и сила движения, которая движет небесные тела.
Ответ на возражение 3. Поскольку небесное тело является движущимся двигателем, то его природа – это природа инструмента, который действует благодаря достоинству действователя. И так как этот действователь суть живая субстанция, то благодаря достоинству этого действователя небесное тело и может сообщать жизнь.
Ответ на возражение 4. Движения небесных тел естественны благодаря их пассивному, а не активному началу, то есть благодаря некоей природной способности быть приводимыми в движение умной силой.
Ответ на возражение 5. О небе говорят как самодвижущемся постольку, поскольку оно составлено из движущего и движимого, однако, как уже было сказано, не посредством соединения движущего с движимым как формы с материей, а посредством касания. Только с такой оговоркой его движущее начало может быть названо внутренним, а его движение – естественным благодаря этому активному началу; это подобно тому, как мы говорим, что произвольное движение присуще животному именно как животному.
Вопрос 71. О делах дня пятого
Теперь мы исследуем дела дня пятого.
Возражение 1. Кажется, что эти дела не описаны должным образом. В самом деле, вода может произвести только то, что позволяют ей произвести присущие ей силы. Но силы воды не позволяют ей производить все виды рыб и птиц, поскольку мы видим, что многие из них происходят из семени. Поэтому слова: «Да произведет вода пресмыкающихся, душу живую; и птицы да полетят над землею», – описывают эти дела не надлежащим образом.
Возражение 2. Далее, рыбы и птицы происходят не только от воды. В самом деле, похоже на то, что в их составе [элемент] земли преобладает над [элементом] воды, поскольку, как показывают факты, их тела по природе тяготеют к земле и успокаиваются на ней. Следовательно, не должно говорить, что рыбы и птицы произведены водой.
Возражение 3. Далее, рыбы плавают в воде, а птицы летают в воздухе. Таким образом, если рыбы произведены водой, то птицы должны быть произведены не водой, а воздухом.
Возражение 4. Далее, не все рыбы пресмыкаются [только] в воде, поскольку некоторые из них, вроде тюленей, имеют ноги и ходят по земле. Поэтому слова: Да произведет вода пресмыкающихся, душу живую», – не должным образом описывают производство рыб.
Возражение 5. Кроме того, земные животные совершеннее птиц и рыб, поскольку [например] и конечности у них более развиты, и воспроизводство их явно более высокого порядка – ведь они, в отличие от птиц и рыб, размножающихся через откладывание яиц, рождают живых. Но более совершенное предшествует в порядке природы. Следовательно, рыбы и птицы не должны были быть произведенными в пятый день, [т. е.] прежде земных животных.
Этому противоречит авторитет Священного Писания.
Отвечаю: как было сказано выше (70, 1), порядок дел украшения соответствует порядку дел различения. Следовательно, как в порядке трех дней, отведенных на дела различения, средний, а именно второй день посвящен делам различения среднего тела – воды, так и в порядке трех дней дел украшения средний день, который является пятым, отведен на украшение среднего тела посредством создания птиц и рыб. Действительно, как Моисей упоминает светила и свет в день четвертый, тем самым давая понять, что четвертый день соответствует дню первому, о котором он сказал, что [в этот день] был создан свет, так и в этот пятый день он упоминает о воде и небесной тверди, дабы стало ясно, что пятый день соответствует второму Следует, однако, заметить, что мнение Августина относительно создания рыб и птиц отличается от мнения других авторов (в той же мере, в какой оно отличается и относительно создания растений): в то время как другие говорят, что рыбы и птицы были произведены в пятый день актуально, он полагает, что природа воды произвела их в этот день потенциально.