а и членов, состоящее в нахождении Церкви в тех, кто Им предопределен»[191]. Но эту общность составляют не только люди, но и святые ангелы. Следовательно, святые ангелы вкушают духовно.
Возражение 3. Далее, Августин в своей книге «О слове Господнем» говорит: «Христа должно вкушать духовно, ибо Он Сам сказал: «Ядущий Мою плоть и пиющий Мою кровь пребывает во Мне – и Я в нем». Но Христос пребывает любовью и в Нем [пребывают любовью] не только люди, но и святые ангелы. Следовательно, похоже, что духовно вкушать Христа могут не только люди, но и ангелы.
Этому противоречит сказанное Августином о том, что «духовно вкушая небесный хлеб, к жертвеннику должно приступать в невинности»[192]. Но ангелы не приступают к жертвеннику для того, чтобы что-либо от него взять. Следовательно, ангелы не вкушают духовно.
Отвечаю: Сам Христос содержится в этом таинстве в священном, а не в присущем Ему виде. Поэтому духовное вкушение может быть двояким. Во-первых, вкушением пребывающего в присущем Ему виде Христа, и именно так духовно вкушают Христа ангелы, поскольку они соединены с Ним совершенной любовью и ясным видением (каковой хлеб мы чаем обрести на небесах), а не верой, соединяющей нас с Ним здесь.
Во-вторых, Христа можно вкушать духовно как находящегося в священном виде, поскольку человек, желая получить это таинство, верует во Христа. Однако при этом происходит не только духовное вкушение Христа, но и вкушение этого таинства, каковому вкушению ангелы непричастны (ведь хотя ангелы и вкушают Христа духовно, тем не менее, им не приличествует духовно вкушать это таинство).
Ответ на возражение 1. Получение Христа в этом таинстве определено как к своей цели к небесной радости, той самой, какой радуются ангелы, и так как мерилом средства является цель, то, следовательно, вкушение Христа, посредством которого мы получаем Его в этом таинстве, происходит, так сказать, от того вкушения, посредством которого ангелы на небесах наслаждаются Христом. Поэтому о человеке говорят как о вкушающем «хлеб ангельский» постольку, поскольку такое [вкушение] в первую очередь и по преимуществу свойственно ангелам, которые наслаждаются Им в присущем Ему виде, и только во вторую – людям, которые получают Христа в виде этого таинства.
Ответ на возражение 2. Общность Его мистического тела составляют и люди, и ангелы: люди – посредством веры, а ангелы – посредством ясного видения. Но таинства сообразованы с верой, сквозь которую истина видится как «[сквозь] тусклое стекло» и «гадательно». Поэтому в строгом смысле слова духовное вкушение этого таинства приличествует не ангелам, а людям.
Ответ на возражение 3. Христос пребывает в людях чрез веру, что соответствует их нынешнему состоянию, а в блаженных ангелах Он пребывает посредством ясного видения. Поэтому, как мы уже показали, приведенная аналогия неудачна.
Раздел 3. ТОЛЬКО ЛИ ПРАВЕДНЫЙ ЧЕЛОВЕК МОЖЕТ СВЯЩЕННО ВКУШАТЬ ХРИСТА?
С третьим [положением дело] обстоит следующим образом.
Возражение 1. Кажется, что только праведник может священно вкушать Христа. Так, Августин в своей книге «О пользе покаяния» говорит: «Что желаете напитать свое чрево? Веруйте, и вкусите…. Ибо верить в Него – значит вкушать хлеб живой». Но грешник не верит в Него, поскольку не имеет живой веры, посредством которой, как было показано выше (ИИ-ИИ, 2, 2; ИИ-ИИ, 4, 5), верят «в Бога». Следовательно, грешник не может вкушать это таинство, которое является хлебом живым.
Возражение 2. Далее, это таинство, как было говорено выше (78, 3), именуется «таинством любви». Затем, как неверующим недостает веры, точно так же грешникам недостает любви. Но неверующие, похоже, не способны вкушать это таинство, поскольку в священной форме оно названо «тайной веры». Следовательно, по той же причине и грешник не может священно вкушать тело Христа.
Возражение 3. Далее, грешник более противен Богу, чем неразумная тварь, в связи с чем о грешнике сказано: «Человек, который в чести и неразумен, подобен животным» (Пс. 48:21). Но неразумные животные, например мыши или собаки, не могут получать это таинство, равно как не могут они получать и таинство крещения. Следовательно, похоже, что по той же причине и грешники не могут вкушать это таинство.
Этому противоречит следующее: Августин, комментируя слова [Писания]: «Ядущий его не умрет» (Ин. 6:50), говорит: «Многие подходят к жертвеннику и принимают таинство себе в осуждение… согласно сказанному апостолом: «Тот ест и пьет осуждение себе» (1 Кор. 11:29)»[193]. Но только грешники принимают в осуждение. Следовательно, не одни лишь праведники, но и грешники священно вкушают тело Христа.
Отвечаю: в прошлом иные заблуждались на этот счет и говорили, что грешники не получают священно тело Христа, поскольку стоит только губам грешников коснуться тела, оно тут же прекращает пребывать в священном виде.
Однако так быть не может – ведь это умалило бы истину этого таинства, к каковой истине относится то, что, как мы уже говорили (76, 6; 77, 8), доколе сохраняются виды, дотоле в них остается тело Христа. Но виды, как было показано выше (77, 4), сохраняются столь долго, сколь долго могла бы сохраняться – будь она там – субстанция хлеба. Затем, очевидно, что субстанция принятого грешником хлеба не исчезает мгновенно, но сохраняется до тех пор, пока не будет переварена естественной теплотой. Поэтому точно так же по принятии грешником сохраняется в священном виде и тело Христа. Следовательно, нам надлежит утверждать, что не только праведник, но и грешник может вкушать тело Христа.
Ответ на возражение 1. Эти и подобные им выражения должно понимать как сказанные о духовной пище, которая не приличествует грешникам. Из неправильного истолкования таких выражений, связанного с непониманием различия между телесной и духовной пищей, похоже, и возникает вышеупомянутое заблуждение.
Ответ на возражение 2. Если бы неверующий и получил священный вид, то получил бы тело Христа в виде таинства, и потому вкусил бы Христа священно в том смысле, в каком слово «священно» относится к вкушаемому. Но в том, в каком оно относится к вкушающему, он в строгом смысле слова не вкусил бы священно, поскольку употребил бы принятое не как таинство, а как простую пищу иначе, пожалуй, пришлось бы говорить, что неверующий возжелал получить даруемое Церковью без обладания надлежащей верой в другие положения или в само это таинство.
Ответ на возражение 3. Субстанция тела Христа не прекратила бы быть в виде [таинства] при сохранении вида, то есть до тех пор, пока сохранялась бы субстанция хлеба, даже в том случае, если бы освященную гостию съела мышь или собака или даже если бы ее бросили в болото. Однако это нисколько не умалило бы достоинства тела Христова, равно как не умалило его и распятие Его по Его воле грешниками, тем более что мышь или собака коснулись бы тела Христа не в присущем ему виде, а только лишь в виде таинства. Впрочем, некоторые говорили, что тело Христа прекратило бы быть там непосредственно перед касанием мыши или собаки, но подобное мнение, как мы уже показали, умаляет истину таинства. Тем не менее говорить, что неразумное животное может священно вкусить тело Христа, неправильно, поскольку оно не способно употребить его как [именно] таинство. Поэтому оно ест тело Христа «акцидентно», а не священно, подобно тому, как это делает тот, кто съедает гостию, не зная, что она освящена. А так как акцидентное различие не разделяет род, то такое вкушение тела Христа не рассматривается как [некий] третий способ вкушения помимо священного и духовного.
Раздел 4. СОГРЕШАЕТ ЛИ ГРЕШНИК ПРИ СВЯЩЕННОМ ПОЛУЧЕНИИ ТЕЛА ХРИСТА?
С четвертым [положением дело] обстоит следующим образом.
Возражение 1. Кажется, что грешник при священном получении тела Христа не совершает греха. В самом деле, достоинство Христа, находящегося в виде таинства, не больше [того достоинства, каким Христос обладает] в присущем Ему виде. Но грешники, касавшиеся Христа в присущем Ему виде, не совершали греха, более того, им отпускались их грехи, в связи с чем читаем [в Писании] о женщине, «которая была грешница» (Лк. 7:37), и еще сказано, что «которые прикасались» к краю одежды Его, «исцелялись» (Мф. 14:36). Следовательно, получающие тело Христа не только не грешат, но, пожалуй, еще и спасаются.
Возражение 2. Далее, это таинство, подобно другим, является духовным лекарством. Затем, лекарство дается больным ради их исцеления, согласно сказанному [в Писании]: «Не здоровые имеют нужду во враче» (Мф. 9:12). Но духовно больными или ослабшими являются грешники. Следовательно, они могут получать это таинство без греха.
Возражение 3. Далее, это таинство суть один из наших наибольших даров, поскольку оно содержит Христа. Затем, по словам Августина, наибольшими дарами являются те, «которым никто не может пользоваться дурно»[194]. Но грешат именно тогда, когда чем-то пользуются дурно. Следовательно, никто из получающих это таинство грешников не грешит.
Возражение 4. Далее, это таинство воспринимается не только вкусом и осязанием, но и зрением. Поэтому если бы грешник согрешал при получении таинства, то, похоже, он согрешал бы и при его созерцании, что явно не соответствует истине, поскольку Церковь выставляет это таинство для всеобщего обозрения и поклонения. Следовательно, грешник, вкушая это таинство, не грешит.
Возражение 5. Кроме того, иногда грешник не сознает своего греха. Однако такой, похоже, получая тело Христа, не грешит, иначе грешил бы всякий, кто его получает, поскольку подвергал бы себя опасности, согласно сказанному апостолом: «Хотя я ничего не знаю за собою, но тем не оправдываюсь» (