– Я был бы добр к ней, – сказал я, пиная камешек через край. – Я хорошо к ней относился.
– И она тебе не доверяла, – добавил он. – Она – надменная, маленькая сучка, которая считала тебя недостойным ее.
Отвернулся, его слова заставили мою кровь закипеть. Он пытался быть другом. Пытался быть на моей стороне.
Но я бы хотел, чтобы он заткнулся. Эмми была не такой.
Я мог сердиться на нее, но не более.
В моем сердце она все еще была моей девушкой.
– И ты собираешься провести остаток жизни, доказывая ей, что она ошибалась, – сказал он. – Что она упустила свое счастье.
Ага. Я бы попробовал.
Глубоко вздохнув, я наклонил голову влево и вправо, хрустнув шеей.
Он был прав. Уиллу Грэйсону давно пора вернуться к жизни. С ней или без нее.
– Давай устроим Ночь Дьявола сегодня вечером, – сказал я. – Я в настроении для старых добрых проделок.
Он ухмыльнулся, выражая готовность.
Не уверен, когда узнал бы правду. Дэймон никогда не рассказывал мне, что случилось той ночью, когда я увидел их в раздевалке. Разве что повторяет, будто случайно столкнулся с Эмери и она помогла ему.
Я продолжал наблюдать за ней, ее распорядок дня давал мне всю необходимую информацию, но я был слишком слеп, чтобы заметить главное. Синяки, ссадины и порезы не могли появиться из ниоткуда, кроме как у нее дома. У Эмери не было друзей. Она ходила только в школу, кино или по своим маленьким проектам в городе.
Если только она не состояла в подпольном бойцовском клубе, открытом прямо у меня под носом. Этот кусок дерьма жестоко обращался с ней.
Я знал, почему она мне ничего не сказала, почему думала, что не может поделиться проблемами со мной.
Мартин Скотт был лишь одним из препятствий на нашем пути, но он был единственным человеком, из которого я мог достать информацию и выбить все дерьмо.
– Мы действительно хотим это сделать? – спросил Кай нерешительным тоном. – Напасть на полицейского равнозначно настоящему преступлению, Уилл. Мы все это понимаем, правда?
Он сидел на заднем сиденье, я сидел впереди, а Дэймон вел внедорожник своего отца.
В машине играла Fire Up the Night, я натянул перчатки, глядя через лобовое стекло на офицера Скотта, который на другой стороне улицы докопался до подростков в автомобиле.
– Уходи, если хочешь, – сказал я.
Это не было угрозой. Я не ожидал от него помощи, да и не нуждался в ней. Каю было что терять, и я бы не стал осуждать его за то, что он отказался от дела. Не то чтобы я мог идти на любой риск. Просто мне было все равно.
– Что он делает? – Дэймон сказал это больше себе самому, выбрасывая сигарету в окно.
Мартин Скотт проводил девушку к своей машине, посадил ее на заднее сиденье и залез вперед, заводя двигатель. Мы следили за ним от самого участка, когда началась его смена. Не став тратить впустую время, он только что остановил машину с подростками, которая мчалась по городу.
– Это Ривер Лэйтон, – сказал я, узнав десятиклассницу.
Ей было всего шестнадцать. Что, черт возьми, он делал?
Оставив парня и девушку в их машине, он отъехал от обочины и уехал с несовершеннолетней, но вместо того чтобы повернуть налево к полицейскому участку или направо к холмам, где она жила недалеко от моего дома, он резко развернулся и двинулся по дороге к побережью и к Фэлконс-Уэллу.
– Следуй за ним, – сказал я.
Дэймон включил передачу и выехал с парковки, мчась за ним по дороге.
Был поздний вечер, и, хотя школа закрыта на лето, улицы казались не слишком многолюдны. В это время года все вечеринки проходили либо на пляже, на яхтах богатых родителей, либо на заднем дворе с бассейнами.
Дэймон ехал достаточно далеко, чтобы оставаться незамеченным, но так, что мы могли видеть его задние фары.
Я залез в спортивную сумку, бросил Каю его серебряную маску для пейнтбола, вытащил черную маску Дэймона и протянул ему, а красную Майкла оставил в сумке, пока натягивал белую с красной полосой.
Вдалеке загорелся красный светофор, и мы смотрели, как Мартин свернул на склад. Не думал, что сегодня там что-то происходит. Какого черта он вез туда мелкую?
Откинувшись назад, Дэймон вырулил на обочину дороги и выключил двигатель, мы выскочили и натянули капюшоны наших черных толстовок. На улице было чертовски жарко для такой одежды, но других вариантов не оставалось.
Капюшоны и маски скрывали нас, и, надеюсь, мы были неузнаваемы для видеокамер. Все знали, кто прячется за масками, но не могли этого доказать.
Пробежав мимо кустарников и деревьев, мы направились к складу, на котором бывали сотню раз и знали, что эта дорога не идет дальше старой заброшенной фабрики.
Моя спина вспотела, и я не мог думать ни о чем, кроме происходящего.
Он был в этом виноват. Это было его рук дело, но даже если не так, было приятно наконец-то свалить вину на кого-то. И подарить мне надежду, что дело не во мне. Что она порвала наши отношения еще до того, как они начались, из-за него, а не потому, что не любила меня.
Как бы там ни было, он избивал ее, и теперь, когда она сбежала из-под его контроля, у меня были развязаны руки. По крайней мере, после сегодняшней ночи он больше никогда к ней не прикоснется.
Остановившись у линии деревьев и глядя через стоянку на старую обувную фабрику, за которой вырисовывались руины темных и полуразрушенных стен, мы наблюдали, как он выключил двигатель и остался с ней на своем сиденье.
Он постоянно мотал головой, когда разговаривал, но девушка не двинулась ни на сантиметр.
Наконец, он открыл дверь патрульной машины и подошел к задней двери, открыл ее и забрался к ней.
Мне стало тяжело дышать.
И я почти улыбнулся, любые сомнения или чувство вины, которые я испытывал, исчезли.
Когда мы закончим с ним, его лицо будет выглядеть хуже говяжьего фарша.
– У него больше нет Эмми для развлечений, – сказал Кай, и я слышал, как гнев растет в его голосе, пока он натянул маску.
Я кивнул, радуясь, что теперь он с нами. Он мне действительно был нужен.
– Спорим, мой отец тоже его защищает? – сказал Дэймон, натягивая маску. – У них много общего.
– Давайте изменим его жизнь навсегда. – Я бросился к машине и сжал кулаки, когда ребята окружили меня.
Мне хотелось, чтобы Майкл был здесь – мы были единым целым, когда были все вместе. Но просто введем его в курс дела, когда он вернется из баскетбольного медучреждения в Атланте.
– Не позволяйте им слышать ваши голоса, – сказал я, вынимая нож. – Говорим только шепотом.
Я бросил нож Каю, он быстро вынул его из ножен и проткнул шину – засвистел воздух, и мы с Дэймоном открыли задние двери.
Ривер закричала, когда Дэймон вытащил ее из машины, и я с рыком ударил гребаного подонка по его уродскому лицу.
Я выдернул его из машины, пока он кашлял и брызгал слюной, кровь текла ему в рот из носа.
– Иди домой, – приказал девушке Дэймон.
Ее обеспокоенный взгляд метался между нами, лицо уже было мокрым от слез из-за того, что Скотт пытался с ней сделать.
Могу догадаться, что он ей сказал. Ты несовершеннолетняя. Я отвезу тебя домой, где тебе следует находиться. Хотя, если подумать, я не арестую тебя или не буду звонить твоим родителям по поводу наркотиков и алкоголя, которые нашел в вашей машине, если ты просто пойдешь со мной ненадолго и никому ни о чем не расскажешь.
Господи.
Нагнувшись, снова ударил его.
Потом еще и еще, прежде чем встать и ударить его по затылку.
Ублюдок. Что за ублюдок.
Он хотел причинить Ривер боль, как он причинил боль своей сестре, – измучить ее, заставить плакать…
Или хуже.
И да поможет мне бог, если бы он сделал что-нибудь подобное с Эмми, я бы не колебался. Он был бы мертв.
Ривер побежала к дороге, пока Кай обходил машину, протыкая остальные шины. Я распахнул переднюю дверь, ударил по радиоприемнику и вырвал его с проводами, а Дэймон оторвал видеорегистратор, уронил его на землю и растоптал ногой.
Скорее всего, коп уже выключил все приборы, когда припарковался здесь с девушкой, но я не хотел, чтобы у него была возможность позвать на помощь.
Я полез в карман толстовки, вынул сотовый и швырнул его через крышу машины Дэймону, прежде чем вытащить кусок толстой веревки.
Я подошел, поставил ногу ему на спину и толкнул его обратно на землю.
– Не ищи нас, когда все закончится, – прошептал я, пытаясь скрыть свой голос. – И больше никогда не прикасайся к женщинам. Ни к Ривер Лэйтон. Ни к Эмери. Ни к кому. – Я наклонился и обернул веревку вокруг его шеи. – Если мы узнаем, что ты ослушался нас, то не позволим тебе уйти в следующий раз.
Он ахнул и застонал. Я перевернул его на спину, и его глаза сузились, когда он встретился с моими.
Извиваясь, он откатился в сторону и попытался подняться, но через мгновение мы все столпились вокруг него, пинали и били кулаками.
Я кивнул в сторону Кая, и мы подобрали Скотта, отвели его вглубь склада и связали ему запястья, закрепив их над головой на стальной балке.
Мы отступили. Ребята, вероятно, ждали, чтобы я начал первым, а Дэймон достал телефон и начал снимать.
Я сделал паузу. Документировать это было глупо, но…
Облизнул губы, кипя от злости и все еще ощущая вкус бурбона, который пил в машине.
Я жаждал на это посмотреть. Чтобы пережить это заново. Видеть, как он страдает снова и снова.
– Посмотри на меня, – прошептал я.
Он тяжело дышал, я подошел и снял с него служебный пояс, уронив его на землю.
– Посмотри на меня, – тихо зарычал я снова.
Он медленно поднял глаза и мы встретились взглядами. В уголках его глаз появились морщинки, будто он узнал меня.
А потом… засранец улыбнулся.
– Ты думаешь, это моя вина? – спросил он так тихо, чтобы только я его услышал. – Что она отвергла тебя?
Я сжал кулаки.
А потом он засмеялся, обнажая зубы, блестевшие от его собственной крови.