– Я был бы счастлив, – сказал он. – Еще лучше, если бы она забеременела. Иметь все эти деньги, власть и связи? Бесценно. Наконец-то она была бы полезной.
Я замер, едва дыша.
Он сплюнул, заливая все вокруг кровью.
Но я даже не моргнул.
– Она знала, что ты неудачник, – сказал он. – Ты оказался бы просто пьяным бабником, каким ты сейчас являешься, и не вписывался бы в ее жизнь.
Моя кровь закипела с новой силой.
Он знал, кто мы такие, но мне было все равно. Маски и шепот были для камеры, а не для него.
Он был прав? Нет. Она не говорила этого, но знал, что она любит меня. Чувствовал это.
Это был он. Он заставил ее забыть обо мне. Он напугал ее.
– И это просто напоминаю, – продолжил он, – что она давно уехала и ей прекрасно живется без тебя, ты никогда не станешь для нее чем-то большим. Ты никогда не будешь достаточно хорош для нее.
Я покачал головой, мои глаза горели.
Кай прочистил горло позади меня.
– Мы не можем оставаться здесь долго, Уилл, – прошептал он. – Давай сделаем это.
Но Мартин Скотт улыбнулся, видя, какое влияние на меня оказывают его слова.
– Она больше никогда на тебя не смотрела, – сказал он. – Не так ли?
Я перестал дышать.
– Она никогда не звонила. Даже с тех пор, как закончила учебу и обрела свободу, верно?
Как он это узнал?
Она могла бы позвонить мне. Ее ничто не останавливало набрать мой номер, когда брат исчез из ее жизни.
Он снова засмеялся.
– Ты никогда не будешь достаточно хорош для нее.
Я взмахнул кулаком, стиснул зубы и зарычал, ударив его по лицу.
Пошел ты.
Из меня вырывалось рыдание, но я быстро подавил его.
Ублюдок.
Я ударил его еще раз, снова и снова, пока он не перестал смеяться, а мои суставы не начали болеть так, будто были в огне.
Из моих глаз текли слезы, и весь мир будто перевернулся, когда я наносил удары.
Пошел ты. Пошел ты.
Вступил Кай, пригрозив ему держаться подальше от несовершеннолетних, а затем я снова принялся за дело, пиная и колотя его, пока на моих руках не смешалась его и моя кровь, и я ничего не мог сделать, кроме как рассмеяться.
Так продолжалось, пока он не потерял сознание, и парням не пришлось оттаскивать меня от него.
Мы бросили его тело на обочине дороги, укатили на внедорожнике Дэймона и использовали одноразовый телефон, чтобы позвонить в полицию, чтобы сообщить о его местонахождении.
И мне было все равно, поможет ли это вернуть ее или нет. Он заслужил это.
Если бы у него была хоть каплям мозгов, он бы держал рот на замке. Он знал, что нам известно о Ривер Лэйтон.
Свидетели.
Если бы она одна заговорила, то могла бы солгать.
Но все мы вчетвером.
Дэймон подбросил Кая до дома, а затем меня.
– Хочешь выпить? – спросил он.
Я покачал головой. У меня в комнате есть вещи получше, но он не оценит этого.
– Увидимся завтра. – Я закрыл дверцу машины, и он уехал. Пока поднимался по ступеням, рассматривал кровь на руках.
Я не хотел заходить внутрь. Посмотрел на дом – серое, каменное, трехэтажное здание с винным погребом и баскетбольной площадкой на заднем дворе.
Я был счастливчиком.
И гребаным неудачником.
Он прав, я чувствовал это.
Развернулся и пошел, сжимая сотовый в кармане.
У меня не было желания смотреть запись снова.
Спустился по подъездной дорожке и направился по дороге обратно к городу, достал телефон, чтобы удалить видео. Хотел, чтобы его не существовало.
Хотел стереть все о себе, потому что ненавидел себя так же сильно, как и она.
– Эй, чувак! – кто-то окликнул меня.
Я поднял глаза, закрыл телефон, прежде чем успел закончить, и сунул его в карман.
Брайс подъехал, глядя на меня через открытое окно. У него в машине сидела девушка, и я наклонился, выдавливая улыбку и засунув окровавленные руки в карманы.
Он изучал меня, словно чувствуя что-то.
– Тебя подвезти?
Я покачал головой.
– Нет, – сказал я. – Но спасибо.
Он медленно кивнул, все еще неуверенно.
– О… хорошо.
Он умчался, и я вытащил руки, ненавидя это чувство внутри меня.
Скотт был прав. Прошло почти два года, а я все еще тосковал, пока она не проявляла ни малейшего интереса. Ни взгляда, ни намека, ни шепота с ее стороны.
Она считала меня ничтожеством.
Я шел и шел, через город, мимо беседки, которую, по слухам, она забросила, еще когда я приезжал в последний раз на Рождество.
Не хотел видеть ни ее, ни что-либо с ней связанное. Просто хотел, чтобы боль ушла.
Прежде чем осознал, я прошел к дому Дэймона, поднялся по лестнице вслед за горничной на третий этаж и постучал.
Я услышал легкий шепот и шарканье, а потом он открыл дверь. В домашних штанах, только что после душа, без рубашки.
Его брови в удивлении приподнялись.
– Пришел поглазеть на мой гроб? – пошутил он.
Я оглянулся и увидел кровать.
– Выглядит комфортно.
Его взгляд потеплел, но затем в нерешительности он опустил глаза.
На глаза навернулись слезы.
– Я облажался, – выдохнул я.
– Я знаю. – Он кивнул. – Но ничем не могу помочь.
Он тоже совершил ошибку. Завтрашний день ни для кого из нас не будет лучше.
– Можно только сегодня, – шепотом попросил я.
Окунись, разрушь и покажи мне, как заблудиться. Только сегодня.
Он отошел в сторону, приглашая войти, и я закрыл за собой дверь.
Несносный наркоман.
По крайней мере, Сид умел играть на гитаре.
Глава 31
Эмери
Наши дни
Я выгнула спину, когда Уилл схватил меня за бедро и прижался ко мне, проскальзывая членом внутрь.
Он заполнил меня так сильно и горячо, что я захныкала.
– Ах.
Повернув к себе мою голову, он поцеловал меня, пока пар наполнял душ, и снова прижимался к моим бедрам, трахая меня все сильнее и не прерывая поцелуй.
Я лизнула его язык и захватила его губами. Схватила его руку и опустила вниз, проведя ею между своими ногами.
Он потирал мой клитор медленными, уверенными, круговыми движениями.
– Я не люблю тебя, – прошептал он мне на ухо, прежде чем укусить за мочку.
– Знаю.
Он вытащил руку, прижал мою к стене и вернул свою к моей киске, проникая сильнее и глубже. Я зажмурилась и застонала.
Чья-то рука прикоснулась к моей, и я сомкнула кисть вокруг изящных пальцев Алекс.
– Скажи, что тебе жаль, – выдохнул Уилл.
– Я это уже говорила.
Он вытащил свой член, развернул меня, и я отпустила руку Алекс, когда он поднял меня.
– Скажи это, – потребовал он.
Я обвила его руками и ногами, когда он снова проскользнул внутрь.
– Что тебе это даст? – спросила я. – Мм?
Я провела поцелуями дорожку по его лицу, а затем уткнулась губами в его шею, прижимая к себе.
– Как только ты получишь то, что хочешь, то остановишься, – сказала я, – а я не хочу, чтобы ты останавливался.
Его бедра двигались, пока он сжимал мою задницу обеими руками, а я слизывала воду с его кожи, покусывая и оттягивая ее зубами.
Уилл застонал.
– Не останавливайся, – задыхалась я. – Я больше не люблю тебя. Ты – проблема, и всегда ею был.
– Но не должен останавливаться, да? – он усмехнулся. – В следующем году у нас будет встреча выпускников, и я расскажу всем, что ты действительно любишь делать, когда твой нос не смотрит в книгу. Я скажу им, что я тебе нравлюсь и как ты позволяешь мне развлекаться с тобой, пока никто не смотрит.
Откинулась назад к стене, повернула голову и встретилась лбом с Алекс. Я бы не стала признаваться ему в этом, но получила удовольствие от того, как сильно он меня хотел.
Эйдин прижал Алекс к стене рядом со мной, и, когда она повернулась ко мне лицом, он посмотрел на нее не двигаясь, если не считать его руку, медленно скользившую под ее рубашкой. Она часто дышала, ее губы находились близко от моих. В мгновение ока он сорвал с нее бюстгальтер и бросил на пол душевой. Ее рубашка медленно намокала от воды.
Эйдин был настоящей причиной, по которой она оказалась здесь. Вот почему за Уиллом пришла она, а не Майкл.
Все дело в Эйдине. Она была его художницей и обнаружила, что он здесь, пока искала Уилла.
Скользнув рукой по ее рубашке, он двинулся вверх по ее животу и между грудей. Ткань прилипла к ее коже, и сквозь нее начали просвечивать темные ареолы ее сосков.
Она избегала его взгляда, и я прижалась губами к ее лбу, пытаясь успокоить. Она выглядела напуганной, но если я что-то и знала об Алекс Палмер, так это то, что ее не так-то просто напугать.
Я снова повернулась к Уиллу, крепче сжав руку, наблюдая, как он запрокидывает голову.
– Я соскальзываю, – выдохнула я.
Он поднял меня обратно.
– Держу.
Я погрузилась в его рот. Мои мокрые волосы прилипли к лицу и шее, и мне захотелось снова оказаться в той комнате с ним, и чтобы я не была такой робкой. Я бы любила его и осталась с ним на всю ночь, если могла сделать это снова.
– Поцелуй ее в губы, – услышала я слова Эйдина.
Я обернулась и увидела, что Алекс смотрит на него.
– Я хочу поцеловать в губы тебя.
Он покачал головой, его лицо было спокойным, но дышал он прерывисто.
Он облизнул губы.
– Потрогай ее между ног, – прошептал он. – Как в ту ночь, когда я наблюдал за тобой через экран. Сделай это.
Он провел рукой по ее груди сквозь рубашку, едва касаясь. Рот Алекс приоткрылся, мне показалось, что она не дышит.
– Прикоснись к ней, – умолял он, нависнув над ее губами. – Трахни ее ради меня.
– Нет, – сглотнув, прошептала она. – Я делаю только то, что хочу, и только когда хочу, и ничего для твоего удовольствия.
– Ничего? – спросил он, касаясь пальцами ее губ. – Для него ты готова, а для меня нет?
Она посмотрела на Эйдина.
– С ним я чувствую себя в безопасности. С тобой чувствую себя шлюхой.
Его рот скривился, а пальцы сжали ее грудь, как когти. Ее соски затвердели.