Я увидела красную маску Майкла, серебряную маску Кая, Дэймона, целующегося с блондинкой в душе, но затем нашла в одном из квадратов видео с моим братом на заднем плане.
Схватила очки, снова надела их и поднесла телефон к лицу, чтобы изучить видео.
Что это было?
Парни в черных худи и масках избивали брата, пока он был подвешен за руки в темной комнате. Свет от камеры телефона падал на него, кровь текла по лицу, темные волосы были спутаны и насквозь мокрые.
Моя голова закружилась. Нет, нет, нет…
Я взглянула на дверь, опасаясь, что Тэя вернется, схватила наушники, воткнула их в телефон и щелкнула по иконке громкости.
– Ах! – рычал Мартин, его лицо исказилось болью.
Один из мужчин в черном подошел к нему, я напрягла слух, чтобы попытаться услышать, но все, что могла разобрать, было бормотанием между ними.
Через минуту услышала мрачный смех Мартина и вздрогнула, вспомнив этот звук.
Видео сделано прошлым летом, когда на брата напали и избили. Он пытался мне все рассказать, но я отказалась отвечать на звонок, услышав об этом только от бабушки. Он пролежал в больнице больше недели, но мне было наплевать. Ему повезло, что я не молилась о его смерти.
Один из мужчин в черном потерял контроль, и я глубоко вздохнула, наблюдая, как он бил Мартина, снова и снова ударяя кулаком, серебряный полицейский значок брата блестел в свете.
Иисус.
Мне не нужно было видеть его лицо, чтобы понять, кто это.
Еще один мужчина появился в камере, первый повернулся, посмотрел в камеру и…
Мое сердце упало, когда я увидела, как он снимает маску.
Уилл.
Нет.
Он ухмыльнулся и выключил камеру, желчь поднималась по моему горлу, пока просматривала комментарии. Так много. Видео было везде.
Оно было повсюду. Все знали, что он это сделал.
– О, боже мой, – произнесла я.
Закрыв это видео, я прокрутила ленту и наткнулась на другое, где Дэймон и Уинтер Эшби вместе принимают душ, целуются и все такое, я вышла из него и нажала на кнопку «Пожаловаться».
Она была несовершеннолетней. Что за черт? Кто выложил это все?
Кто-то забрал их телефон?
Первое видео опубликовали час назад с пустого аккаунта, судя по всему, и единственным человеком, которого не было ни на одном видео, был Майкл.
Я вытащила наушники, набрала номер Мартина и проверила время. Здесь сейчас час ночи, значит, в Тандер-Бэйе чуть больше четырех утра.
Он не ответил, поэтому я позвонила еще раз. Я колебалась мгновение, а затем попробовала набрать Уилла.
Опять нет ответа.
Боже, возможно, он еще даже не проснулся.
Мой телефон начал гудеть, когда мир стал просыпаться и узнавать новости, и старые одноклассники, вероятно, хотели первыми предупредить меня о видео с Мартином.
Я сделала вдох и выдох. Все будет хорошо.
Верно? Они выберутся из этого.
Но даже думая об этом, я знала, что это неправда. Кто бы ни загрузил видео, он хотел вынести это на всеобщее обозрение. Даже если они избегут суда, их могут выгнать из колледжа.
Несомненно, это опозорит их семьи на всю округу.
Майкл.
Почему ни в одном из видео не было Майкла?
У того, кто разместил видео, оказался их телефон. Майкл был бы на записи. Ведь он их лидер.
И постепенно меня осенило. Их опубликовал либо Майкл, либо кто-то, кто не хотел причинять ему неудобство.
Или его семье.
Я едва дышала, слишком много мыслей роилось в голове, когда я наконец начала понимать ситуацию.
Если бы у кого-то возникла мысль обнародовать эти видео в нужном месте, то никому бы не удалось закрыть глаза на их поведение, понимаешь? Представь, какой бы это был позор?
О нет.
Я закрыла глаза, выдохнув лишь:
– Черт.
Через несколько часов такси заползло в Тандер-Бэй, едва набирая скорость более двадцати миль в час, поскольку улицы были переполнены людьми.
Это было похоже на Марди Гра[22], только никто не улыбался.
Камеры, съемочные группы новостей… Уилл будет в центре всего этого. Его дед был сенатором.
Мы въехали в город, «Стикс» и все пространство перед ним было забито людьми. Все хотели быть там, где происходило самое интересное, и даже дети оказались в центре событий.
Это все моя вина. Боже, что я наделала!
После того, как мне не удалось ни до кого дозвониться, я даже не стала собирать вещи. Оделась и вытащила Тэю из душа, чтобы она отвезла меня в аэропорт, так как у нее была машина.
Не могла вылететь раньше шести утра по моему времени, а сейчас уже за шесть вечера по времени Тандер-Бэйя. При пересадке в Чикаго я могла урывками наблюдать за происходящим в своем телефоне.
Их арестовали.
А Мартин, вероятно, был на седьмом небе от счастья.
Я огляделась, по улицам ходили люди, которых я не знала. Я сглотнула несколько раз. Все, что я хотела, – чтобы он был свободен. Снова посещал школу, как в старые добрые времена.
Уилл.
Но потом почувствовала запах.
Огонь.
Повернула голову, огляделась, и мой взгляд остановился на желтой ленте на холме.
Внутри меня все рухнуло.
– Остановитесь, – выдохнула я.
Водитель продолжил ехать.
– Остановитесь! – крикнула я, копаясь в кармане в поисках наличных.
Машина остановилась, люди разговаривали и кричали рядом с такси. Я бросила деньги на переднее сиденье и выскочила из машины, помчавшись через улицу сквозь толпу.
Я смотрела на нее, поднимаясь по небольшому склону, – дерево обуглено, крыша обрушилась, повсюду обломки.
Моя беседка.
Почему… кто?..
Я повернулась, оглядела город и заметила деревянную решетку, прикрепленную к тому, что раньше было витриной ювелирного магазина Фэйнов.
Что, черт возьми, случилось здесь прошлой ночью?
На глаза навернулись слезы, но я быстро вытерла их и бросилась обратно с холма через улицу, проталкиваясь сквозь толпу, пока не почувствовала, что не могу дышать.
Я построила ее. Больше ничего не сгорело. Почему именно она?
Как будто они собирались стереть память обо мне в городе.
Я побежала, свернула направо по более тихой улице и помчалась к полицейскому участку. Распахнула дверь, протолкнулась внутрь, направляясь к офисам.
– Эмери! – кто-то рявкнул.
Но я проигнорировала его, вероятно, полицейский пытался сообщить мне, что я не могу просто так врываться сюда.
– Эмми! – крикнул другой человек.
Я развернулась, ударила руками по двустворчатой двери и бросилась к столу брата.
Его не было на месте. Я посмотрела на Брайана Бэйкера, возвращающегося к своему столу с чашкой кофе.
– Где он?
– В туалете, – сказал тот, делая глоток. – Присаживайся.
Я не стала ждать, а пошла дальше по коридору и ворвалась в мужской туалет.
Пот скатывался по спине, я тяжело дышала, будто собираясь взорваться. Сегодня не его день. Он не победит.
Мартин стоял у писсуара, в туалете больше никого не было. Я смотрела на него, брат медленно повернул голову, оглядев меня с головы до ног.
Но он не выглядел удивленным моим появлением.
Когда он заговорил, на его челюсти натянулся шрам.
– Ты разочаровываешь меня, – сказал он, повернувшись и закончив свое дело. – Из всех вещей, ради которых можно затащить свою задницу обратно в Тандер-Бэй, ты вернулась ради этого. – Он застегнул молнию на штанах и затянул ремень. – Ты не вернулась за мной, когда меня положили в больницу прошлым летом.
– Отпусти их, – потребовала я.
Он только усмехнулся, повернулся и направился к раковине.
Включив кран, он выдавил на руки мыло и начал их мыть.
Я подошла.
– Видео – подделка, – сказала я, сохраняя спокойствие. – Кто-то вставил фотографии их лиц. В конце концов, кто окажется настолько глупым, чтобы показать свое лицо, когда совершает такое ужасное преступление?
Он приподнял бровь, слушая историю, которую я для себя придумала во время полета на самолете.
Я скрестила руки на груди.
– Я имею в виду, зачем вообще носить маски? Грэйсоны, Мори и Торренсы заплатят за любого эксперта, который тебе понадобится, чтобы подтвердить эту историю, и уверена, что они будут очень благодарны за твою готовность продемонстрировать поддержку их семей.
Он ополоснул руки, улыбка играла на его губах.
– А Гриффин Эшби? – он явно давил на меня. – Я должен игнорировать его желание добиться справедливости по отношению к дочери?
– Ей шестнадцать, – тихо прорычала я. – Не двенадцать. Этот закон смехотворен. Дэймон не принуждал ее.
Никто и не думал, что он это сделал. Это было очевидно.
Конечно, иногда он был немного безумцем и действительно хорошо умел применять силу. Может, он этим воспользовался своим преимуществом. Она была слепой, так что…
Брат определенно не был тем, кто заботился о чести молодых девушек.
– Эти обвинения бессмысленны. – Я медленно подошла ближе. – Все, чего ты добьешься, – это обретешь в их лице врагов.
Взяв несколько бумажных полотенец, он вытер руки и спокойно продолжал слушать. Почему он был таким спокойным?
Даже если он так уверен в себе, Мартин не любил, когда я ему перечила. Что происходит?
– Сегодня город превратился в руины, – размышлял он, глядя на меня с блеском в глазах. – Ты видела улицы? Их герои мертвы. Это прекрасно. – Он снова засмеялся, выбросив полотенца в мусорное ведро. – Я посадил каждого из этих говнюков в камеру. За исключением Криста. Мое терпение окупилось. Мне просто нужно быть немного терпеливее.
Что, черт возьми, это значило? Знал ли он, кто разместил видео? Был ли он в этом замешан?
– Я собираюсь рассказать всем правду, – сказала я. – Я расскажу им все, что ты со мной сделал. Уилл Грэйсон и Кай Мори станут героями.
Он подошел ближе, я отступила на шаг, собираясь с силами, но затем он сказал:
– Пойдем со мной, Эмери. Я хочу показать тебе кое-что.