Повернув направо, мы миновали центр города и собор, свернули налево на холмы и проехали старую среднюю школу, направляясь к дому моих родителей.
Мне хотелось отложить это на какое-то время, тем более, что я не смог бы легко выбраться оттуда, пока мама будет причитать о том, как она волновалась, а папа расспрашивать о каждой детали, пока не будет удовлетворен. Но если бы они узнали, что я находился в городе и не заехал к ним, стало бы только хуже.
Я не знал, зачем взял с собой Мику и Рори. Может, хотел, чтобы они увидели мою жизнь здесь. Или, может, меня раздражало, как они вчера встали на ее сторону, и я хотел побыть с ними наедине. Я слишком долго и усердно над ними работал, чтобы отдать их моему маленькому узурпатору.
Однако отчасти оценил их преданность ей. Это может оказаться полезно.
Выбравшись из машины, мы побежали по ступенькам моего дома. Все выглядело точно так, как когда я уехал больше года назад. Я понятия не имел, где сейчас мои ключи или одежда, но предположил, что команда сохранила мою квартиру в «Делькуре», там у меня должен остаться хороший запас вещей.
Я нажал на ручку, дверь немедленно открылась, и я улыбнулся, чувствуя запах свежих цветов, которыми мама всегда украшала дом, и вошел внутрь.
Холл был большим и белым, как в Блэкчерче, но мама была гораздо лучшим декоратором. Было светло и воздушно, и я улыбнулся, когда парни последовали за мной, оглядываясь по сторонам.
– Здравствуйте, – я услышал голос Мередит. – Кто это?
Старшая экономка завернула за угол, вытирая руки полотенцем, ее волосы были собраны в хвост так плотно, что брови почти доходили до линии волос.
Она улыбнулась, увидев меня.
– Уилл!
– Привет. – Я наклонился и поцеловал ее в щеку. – Кто-нибудь из моей семьи дома?
Я не хотел давать ей возможность задавать вопросы.
Она покачала головой.
– Нет. Твои родители уехали на неделю по делам в Калифорнию, больше здесь никого нет. Мне позвонить мистеру и миссис Грэйсон?
– Нет, – выпалил я.
Это было прекрасно. Я скучал по ним, но сейчас у меня более насущные дела, с которыми надо разобраться в первую очередь.
– Сделаю им сюрприз, – сказал я.
Она посмотрела на Мику и Рори, и я понял, что она хотела поговорить еще, но понимала, что сейчас не лучшее время для разговора.
– Что ж, рада тебя видеть.
– Да, и я тебя.
– Не хотите ли что-нибудь съесть?
– Нет, – соврал я, вспомнив, как мне нравились ее запеканки на завтрак. – Я вернусь в ближайшие несколько дней. Просто передай моим родителям, когда они вернутся домой, что я в городе и никуда не уеду.
Она ухмыльнулась.
– Хорошо. Твоей маме нужен ее партнер для прогулок.
Я внутренне застонал, прежде чем она подмигнула и ушла.
– Партнер для прогулок? – повторил Рори.
– Молчи.
Мика фыркнул, и я закатил глаза.
Я огляделся, намереваясь пойти в свою комнату и забрать кое-что.
– Тебе нужна одежда или что-то еще? – спросил Мика.
Я не ответил. Вместо этого подошел к маленькому столику у стены, открыл ящик и достал ключи от машины.
Я бросил их Мике.
– Бери Audi и следуй за мной.
Мы вышли из дома, они запрыгнули в машину моего отца, я сел в машину Кая, и мы помчались в город и остановились перед кинотеатром. Мне нужно было кое-что передать и отдать еще кое-что, о чем нужно было позаботиться, но как только схватил конверт и вылез из Porsche, поднял глаза и увидел что-то новое вдалеке.
Что?..
Листья зашуршали на деревьях, в нос ударил запах пиццы, исходящий от «Стикса», кто-то заметил меня и крикнул:
– О, боже мой. Уилл! Ты вернулся!
Я смотрел на вершину небольшого холма в центре парка.
Откуда это, черт возьми, взялось?
Мы перебежали через улицу, ребята последовали за мной в парк и вверх по склону, мое сердце колотилось, когда я увидел огромную красивую беседку из кованого железа, стоящую на месте той, которую сжег.
Как будто она всегда был здесь. А беседки Эмми никогда не было.
После пожара в городе расчистили завалы, через несколько лет я вышел из тюрьмы, избегая смотреть на пустоту, которая маячила слева от меня каждый раз, когда я заходил в «Стикс», в кинотеатр или в таверну «Белая ворона»…
Меня не было меньше полутора лет, а кто-то построил беседку на месте старой?
Кто-то лишил меня возможности компенсировать нанесенный ущерб.
Не то чтобы я сам торопился сделать это или даже был уверен, что хочу, ведь все еще злился на нее, но… мне не нравилось, что у меня отняли возможность решать за себя.
– Это та самая беседка? – спросил Мика. – Я думал, что она сгорела.
Я забыл, что она упомянула об этом в тот вечер за обеденным столом. И не собирался объясняться, особенно когда понятия не имел, кто это построил, но почему Майкл или Кай не остановили их? Они предполагали, что в конечном счете у меня будут планы на замену.
Я посмотрел на черную круглую структуру с четырьмя лестницами, смотрящими на север, юг, восток и запад, ведущими к лестничной площадке, и на открытую крышу, балки выходили со всех сторон и соединялись сверху, пропуская падающие листья и дождь во время грозы. Плющ обвивался вокруг перил, словно беседка выросла из земли.
Вообще-то, это было довольно красиво. Я бы не сделал лучше, что звучало утешительно.
Но вот дерьмо…
Выдыхая, я покачал головой и отвернулся, глядя на ребят, пока копался в конверте.
– Машина пока ваша, – сказал я им.
Мои родители не возражали бы, если бы я одолжил автомобиль на столько, на сколько мне нужно. Им просто не нужно было знать, что это не для меня.
Я протянул Рори еще один ключ и указал на наш кинотеатр позади него.
– Наверху есть квартира. Полностью меблирована, холодильник забит едой, все это ваше.
Я перевел взгляд с него на Мику и вручил каждому по телефону и бумажнику.
Рори в замешательстве нахмурился, когда открыл бумажник и стал просматривать лицензию, кредитные карты и наличные – все, что в срочном порядке доставили сегодня утром на вокзал.
Он поднял глаза и вытащил черную карту со своим именем.
– Тебе не нужно было этого делать.
– Это не я сделал.
Черная бровь Мики взлетела вверх, он посмотрел на Рори, а затем на меня.
– Наши родители?
Я не ответил. Вчера вечером сделал очень много звонков, но организовать все это в короткие сроки было не так уж сложно, как им, вероятно, казалось. Я планировал все это в течение долгого времени. Я и мой маленький ноутбук в комнате на чердаке давным-давно запустили шестеренки в движение.
У них была машина, жилье, деньги, и им не нужно было возвращаться к семьям, которые с позором избавились от них. Это было началом новой жизни и меньшим из того, что они заслуживали.
– Делайте, что хотите, – сказал я. – Оставайтесь. Уходите. Смойте деньги и карточки в унитаз.
Я хотел, чтобы они были здесь, но они тоже должны были этого хотеть.
– Просто проведите здесь пару выходных, – сказал я. – Посмотрите, не хотите ли вы здесь освоиться.
Они переглянулись, осознавая, что могут пойти куда угодно, хотя бы ненадолго.
Их семьи согласились оставить их в покое только потому, что я и мои друзья – Грэймор Кристэйн – договорились об этом.
Но не заставлял их делать то, чего они не хотели.
– Если вы останетесь, – сказал я, – если вы захотите быть частью того, кто мы, ваши родители оплатят вступительный взнос на нашем курорте. Если нет, не беспокойтесь.
Они могли бежать сами по себе. Или они могли бежать с нами.
– Тандер-Бэй – это то место, где вам не нужно прятаться, – сказал я.
Мы были семьей. У нас уже давно выбили почву из-под ног, но мы не менялись. Чего нельзя было сказать об остальных.
Мне просто нужно было услышать от них «да».
– Я дам вам подумать об этом. Поехали к дому Майкла, – сказал я, направляясь обратно к машинам. – Нам нужна еда.
– С этим не поспоришь, – сказал Мика. – Умираю с голоду.
И я улыбнулся.
Если они захотели остаться ради завтрака, то это точно не означало «нет».
Я не остался. Оставил их в Святом Киллиане, где повар накрыл завтрак, но потом увидел, что за столом кипит жизнь, и родители, и охрана, и…
Мое сердце рухнуло, когда увидел маленькие черные шевелюры, сновавшие вокруг стола.
Дети.
Мне стало душно, не знал, кто из них Мэдден, а кто Иварсен, но я не мог здесь больше оставаться.
Я просто… не мог. Убежал, запрыгнул обратно в машину Кая и помчался прочь, оставив своих парней и Эмми позади, и провел остаток дня, занимаясь миллионом других дел, которые мне нужно было сделать, поэтому не думал обо всем, что пропустил, пока меня не было.
Но я ведь знал об этом, не так ли? И Бэнкс, и Уинтер были беременны до того, как приехали в Блэкчерч. Я знал, что происходит дома.
Так тяжело было впервые увидеть их сыновей. Я должен был быть с ними.
Но меня там не оказалось.
После сжигания тысячи калорий в «Хантер-Бэйли», где мое членство все еще оставалось действующим – спасибо, Майкл, – я собрал кое-какую одежду и вещи в «Делькуре», связался с банком и разморозил свои счета, сделал еще несколько звонков, позаботился о паре других второстепенных задач и быстро провел встречу в «Белом вороне».
Город был таким же красивым, как и всегда. Колокольня все еще лежала в руинах, «Бухта» по-прежнему тихо стояла на расстоянии, а могила Эдварда МакКланахана была украшена безделушками после последнего паломничества, совершенного нынешней баскетбольной командой Тандер-Бэй Преп. Я много ездил, несколько раз проезжая мимо старого дома Эмми, несколько раз мимо нашей старой школы, и избегал моста, где чуть не утонул два года назад.
Только после пятого круга по окрестностям города, на закате я понял, что это была Вечная ночь. Man or a monster звучала по радио, в окнах мерцали свечи, а комнаты наверху, принадлежавшие подросткам и детям, ярко светились от их подношений в память о Ревери Кросс.