– О чем, черт возьми, ты думал? – прорычала я.
Будь он проклят. Возможно, я была захвачена этим поцелуем внутри участка, но секс никогда не был проблемой.
– У меня был план, – объяснил он.
– Неужели?
Он повернулся и посмотрел на меня.
– Я собираюсь встретиться с ним, Эмми, – ответил он. – С таким же успехом могу повеселиться, пока этим занимаюсь.
– Мы до сих пор не знаем, кто упек тебя в Блэкчерч! – крикнула я, все больше закипая. – Если у тебя возникнут новые проблемы, кто знает, что произойдет? Ты ничего не усвоил! Совершенно ничего. Ты не представляешь, как спланировать свои действия и молчать, пока не придет время нанести удар. Ты как бык в китайском магазине. Когда ты вырастешь? Проявишь терпение?
Одна долбаная ночь, а он снова был в тюрьме.
Я вышла из себя.
– Вот почему я не люблю тебя! – кричала я.
Он повернулся ко мне, глядя на меня хмуро.
Он толкнул меня и сел сверху.
– Черт возьми, ты меня любишь, – сказал он, прикладываясь к моим губам. – Ты без ума от меня, и ты, может быть, не блондинка, тебе не восемнадцать и тебя не зовут Хайди, но ты моя, моя маленькая проблема. – Он приподнял мою рубашку, стянул бюстгальтер и накрыл мой сосок ртом. – И ты все еще сможешь когда-нибудь выгуливать моих собак, если хочешь, но уверен, что буду снимать твои трусики на моем столе и позволять тебе делать вид, будто тебе не нравится каждая секунда со мной, прямо перед тем, как выпишу тебе этот маленький чек. – Он схватил меня за шею, а другой рукой пытался сорвать мои штаны, и поцеловал меня. – Ты никогда не освободишься от меня.
Я толкнула его.
– Уилл…
– Никогда.
Он протолкнулся между моими ногами, погрузив свой язык в мой рот, его горячее тело накрыло меня и заставило мир вращаться.
Я захныкала.
– Гм… – сказал кто-то, и я моргнула, заметив, что машина остановилась. – Ладно, вау. Я… хм… я бы с удовольствием посмотрел на это, – сказал Дэймон, – но Уинтер сочтет это изменой, если ее тоже здесь не будет. Я пойду домой, а ты, черт, мой должник, Уилл.
Дэймон открыл дверь, лил сильный дождь, он вышел, снова закрыв ее.
Я толкнула Уилла, вылезая из-под него.
– Я тоже иду.
Открыв заднюю дверь, выскочила из машины, увидев, что мы в городе, и помчалась под дождем к собору.
– Ой, сюрприз, сюрприз, – крикнул Уилл позади меня. – Она снова убегает.
Я обернулась.
– Это называется быть брошенным, Грэйсон! Смотри. Я еще раз покажу тебе, как это выглядит.
Я побежала быстрее, взглянув на небольшой парк и заметив новую беседку на месте моей.
Я прищурилась. Что?..
Но потом руки схватили меня и развернули, Уилл поднял меня. Я ударила его в грудь, чувствуя, как он теряет равновесие, и мы оба упали на землю, наша одежда промокла, капли дождя стекали по моему лицу.
Я снова ударила его.
– Ты сжег «Бухту»! – крикнула я.
Как он мог это сделать? Беседка и теперь «Бухта»? Кажется, что он был полон решимости самоуничтожиться и не оставить о нас не единого воспоминания.
Он затащил меня к себе на колени прямо посреди улицы. Люди, сидящие под навесом таверны «Белая ворона», вздыхали и поднимались со своих мест, чтобы посмотреть, что происходит.
Он сел, я оседлала его, схватив за воротник.
Но прежде, чем я смогла продолжить драку, он сказал:
– У меня все еще есть автобус.
Автобус.
Наш автобус?
Я остановилась, глядя в его блестящие глаза цвета морской волны, он моргнул, глядя на меня.
– Мне не нужна «Бухта», – сказал он сквозь дождь. – Мне нужно больше воспоминаний с тобой.
Я тяжело дышала, но не могла пошевелиться, слезы заполнили глаза.
– Воспоминания, которые не испортились бы после всех прошедших лет, – объяснил он.
Все, кто наблюдал за нами издалека, исчезли, и я посмотрела на его волосы, прилипшие к вискам, капли, струящиеся по его щекам и ресницам, и все, что хотела на этом свете, – вечно на него смотреть.
– Теперь я строю вместе с тобой, – прошептал он, жар его рта коснулся моих губ. – Мы вместе строим Тандер-Бэй, Эм. Я тебя люблю.
Я тебя люблю.
Я закрыла глаза, мое лицо сморщилось, а глаза наполнились слезами. Боже, я была так измотана.
Так устала, что даже тосковала по дням, когда Мартин выбивал из меня все дерьмо, потому что в те же дни видела, как Уилл смеялся в школе и играл в баскетбол с друзьями.
В тот день он сидел со мной в кинотеатре и шутил, а ночью водил меня кататься на американских горках, и мы были парочкой, которая держится за руки. Пусть всего на пару часов.
Соскользнув с него, я села рядом с ним, его слова текли в моем сердце, пока задавалась вопросом, куда, черт возьми, мы собираемся идти отсюда.
– Ты пришла за мной, – сказал он.
Да. Да, я пришла.
Мне не нужно было искать оправдания. Я знала почему.
– Больше не могла тебя потерять, – сказала я, глядя на улицу впереди.
Сделала глубокий вдох и откинула голову назад, позволяя дождю охладить мою кожу, пока думала о своем будущем и обо всем, что, как считала, у меня получится без него.
Я чертовски любила Уилла Грэйсона. Хотела быть вместе с ним, провести с ним этот проклятый марафон «Миссия невыполнима» и позволить ему поддразнивать меня столько, сколько ему хочется.
Он встал надо мной.
– Я люблю тебя, – снова сказал он. – Но я тебя отпущу.
Он начал уходить, мое сердце разрывалось, и я покачала головой.
Нет.
Он не мог меня отпустить. Не мог жить без меня. Все, через что мы прошли, – все – что-то значило. Все это что-то значило.
Не так ли?
Мы не закончили на этом.
Ничего не было кончено.
– Ты женишься на мне? – спросила я, тяжело дыша, у меня забилось сердце.
Медленно поднялась на ноги и повернулась к нему, увидев, что он остановился.
Он стоял замерзший, не оборачиваясь, но это было нормально. Я не была уверена, что смогу сделать это, если он посмотрит на меня.
Боже, у меня во рту так пересохло, что не могла глотать.
– Я люблю тебя, – сказала я и заметила, как люди снимают нас на телефоны, но мне было все равно. – Я без ума от тебя и уверена, что убью тебя в какой-то момент, но… Боже, я так сильно тебя люблю и хочу, чтобы ты женился на мне. – Слезы текли по моему лицу, пока давилась словами. – Женись на мне, Уилл Грэйсон. – Подбежала и обняла его. – Ты женишься на мне? Могу я выйти за тебя замуж?
Я держалась за него, моя щека прижалась к его спине, между моими губами текла вода.
Он будто собирался смеяться. Он, вероятно, был напуган или рассержен, ведь я спросила его, вместо того чтобы позволить ему спросить меня, – были ли это его намерения в любом случае.
Черт…
Но затем он развернулся, поднял меня в воздух и поцеловал, прижался ко мне губами и прислонил меня к ближайшей машине.
Вокруг нас разнесся смех, я обняла его, наслаждаясь его сильным ртом и теплотой его тела.
Я стонала, целуя его снова и снова.
– Это значит «да»?
Он усмехнулся и поставил меня на ноги. Я моргнула, наблюдая, как он что-то ищет в кармане.
Он вытащил старинное викторианское платиновое кольцо с бриллиантом в форме слезы, инкрустированное большим количеством драгоценных камней, ограненных в декоративную оправу. Оно было размером с три кольца.
– Оно очень старое, – сказал Уилл, надевая его на мой палец, его рука дрожала.
– Фамильное?
– Теперь оно твое. – Он встретился со мной взглядом. – Оно принадлежит тебе уже почти десять лет.
Я смотрела на него снизу вверх, слезы затуманивали мой взгляд. Он собирался спросить меня первым?
Взяла его лицо в руки и посмотрела ему в глаза, наши носы почти соприкасались, а наша жизнь до этого момента прокручивалась в моей голове.
Бассейн в школе и ощущение его тела в кинотеатре.
Танцы на вечеринке, и как он заключил меня в объятия и отнес в свою кровать в Блэкчерче.
Опьяняющий запах его грузовика и дождь в окнах автобуса скрывали нас внутри.
Все это было гораздо большим, чем ссоры и боль.
– Мы женимся, – прошептала я.
Он кивнул.
– Самое время наверстать упущенное.
Я начала смеяться и целовать его, в таверне раздались аплодисменты.
Уилл усмехнулся.
– Нам нужно убираться отсюда, – сказал он.
Я взяла его за руку, потянув за собой.
– Ну давай же.
Я знала куда.
По дороге к собору мы шлепали по лужам, свернули направо и помчались по лужайке между церковью и тротуаром.
– Куда мы идем? – крикнул он.
– Мы прячемся.
Сейчас главный вход закрыт, но много лет назад я узнала, что отец Бер никогда не запирал дверь подвала, поэтому старый мистер Эджертон мог спать здесь, выпив виски, вместо того чтобы смотреть в лицо своей жене.
Мы нырнули внутрь, побежали по узким коридорам и поднялись по еще одной лестнице, войдя в неф главного строения. Я подвела Уилла к галерее и поспешила к подоконнику, приподняв кусок дерева, который прибила много лет назад, и вытащила старый ключ.
– Что это? – спросил Уилл, оглядываясь в поисках свидетелей.
Но я не ответила. Провела его через дверь, поднялась по бетонной лестнице и вставила ключ, открыв дверь в Карфакс.
Я быстро огляделась, вдыхая затхлый запах дождя и дерева.
Было темно, никаких признаков жизни, кровать все еще стояла. Я больше ни о чем не заботилась.
Закрыв дверь, уронила ключ и обняла Уилла, кусая быстро, потому что была слишком голодна.
– Я люблю тебя, – задыхалась, расстегивая джинсы и стягивая их с ног.
Он стянул с меня рубашку, мои очки упали на пол вместе с ней.
– Я тебя сильнее.
Не отлипая от его рта, сняла нижнее белье и бюстгальтер, полностью обнаженная, сняла резинку с волос, и он снова поднял меня на руки.
Обернула руки и ноги вокруг него, мои холодные волосы падали мне на спину, пока он нес меня к кровати.
– Поторопись, – умоляла я.
Я пульсировала. И хотела его во мне.