Подобно герою классической сказки, Геннадий Стратофонтов поднял головой крышку своего убежища и выпрямился во весь рост. Изумление бандитов было настолько велико, что Гена даже пожалел, что не применил сразу вариант "б": почти все мерзавцы забыли от изумления о своём оружии. Гена же спокойно выпрыгнул из кофра, подошёл к Бубе Флауэр, щёлкнул каблуками и склонил голову с чёткой галантностью примерного колледж-боя:
— Добрый вечер, мисс!
— Кто вы? — пробормотала эта супердива в таком смятении, что если бы Гена ответил «я сундучок, в котором что-то стучит», она, наверное, поверила бы — таким загадочным, фантастическим показалось ей появление среди старой рухляди здорового, стройного мальчика с весёлыми и спокойными глазами.
— Очень красивый костюм, мисс, — сказал мальчик. — Отдаю должное вашему вкусу.
Каково самообладание! На безукоризненном английском языке Геннадий Стратофонтов сделал комплимент костюму Бубы Флауэр, а ведь любому нервному человеку этот костюм показался бы почти полным отсутствием костюма.
— Вы находите? — кокетливо спросила Буба. Комплимент всегда бодрит женщину. Взбодрилась и авантюристка и, взбодрившись, достала из своего антикостюма маленький пружинный нож, из которого после еле слышного щелчка выскочило узенькое лезвие. После этого она совсем уже взбодрилась.
— Кто вы такой, хорошенький мальчик-сундучок? — ласково спросила она.
Узенькое жало спринг-найфа описало малую окружность вокруг носа нашего пионера. Бандиты, также взбодрившись, окружили Геннадия.
— А вы спросите у сеньора Сиракузерса, — спокойно и весело ответил мальчик.
— Эй! — крикнула Буба через плечо. — Эй ты, мешок с паштетом, кто этот чудо-бой?
— Ах, вам не понять этого, господа, — всхлипнул погружённый в свои воспоминания Сиракузерс. — Кто из вас помнит удар по бирже крупного рогатого скота в Буффало-спрингс ранней весной тридцать девятого года? Для вас это история, а для меня — запах сирени, лёгкий ветерок…
— Я секретарь-машинистка сеньора Сиракузерса, — сказал Гена. — Он диктует, я пишу.
Бандиты захохотали.
— Толково! Каков старичок! Секретаря в багаже возит!
— Экономия на билетах, — пояснил Гена.
Сиракузерс расплакался.
— Чем богаче человек, тем жаднее, — сказал с пониманием матёрый Эль Гриди. — Ух, подлюга эксплуататор!
Буба Флауэр, подскочив, огрела Сиракузерса тяжёлой ладонью по левой щеке, да с такой силой, что у миллионера широко открылся правый глаз и посмотрел на всё происходящее с неожиданной ясностью.
— Этот мальчишка действительно ваш секретарь? — прошипела авантюристка в этот глаз.
— Увы, — сказал Сиракузерс. — Вы не ошиблись, баронесса, этот юноша — мой секретарь ещё со времён Двенадцатых Олимпийских игр.
— Тогда, — Буба Флауэр повернулась к Гене, — господин секретарь, извольте достать из того чемодана, где вы прятались от авиакомпаний, тот предмет, который мы ищем.
— А, этот сундучок, в котором что-то стучит? — с деланным равнодушием спросил Геннадий.
— Этот, этот! — радостно взревели преступники.
— Это тот самый сундучишко, который ваш представитель купил, вернее, украл у какого-то старого чудака в каком-то северном городе, вроде бы в Ленинграде, для моего хозяина и в котором что-то постукивает? — невинно спросил Гена.
— Да! Да! — завопили бандиты. Их начала бить сильная нервная дрожь.
— Он там, на самом дне, под бельём школьного периода, — небрежно сказал Гена. — Лезьте сами, ребята!
Сказав это, он молниеносным приёмом самбо швырнул на бетон авантюристку Бубу Флауэр и завладел её оружием — пружинным ножом.
Всё было рассчитано точно. Бандиты, охваченные ажиотажем, даже не заметили нападения на свою атаманшу.
Они все скопом бросились к номеру 7 и ринулись внутрь, выбрасывая какие-то истлевшие боа, шляпы, шлёпанцы и тому подобное. Геннадий же со спринг-найфом бросился в другую сторону. В мгновение ока он перерезал путы и освободил экипаж «ЯК-40» компании «Грин» — трёх пилотов и двух стюардесс.
— Хватайте оружие, ребята! — крикнул он им. — Без команды не стрелять!
Буба Флауэр немедленно подняла руки вверх, как только увидела направленные на неё автоматы, и кокетливо улыбнулась: я, дескать, здесь просто купальщица, просто прелестная незнакомка, обычная звезда экрана, не более того…
Из номера 7 полетело наконец бельё школьного периода и послышался жуткий вой десятка глоток:
— Ничего! Там нет ничего! Убьём, гадёныш!
Бандиты обернулись, и тут же подняли руки вверх. Экипаж зурбаганского аэро оказался людьми неробкого десятка. Даже хрупкие стюардессы сжимали в своих руках оружие, как настоящие солдаты.
Быть может, не все наши уважаемые читатели знают одну непреложную истину: бандиты трусливы. Теперь пусть знают все: бандиты храбры лишь при нападении на безоружных и не ожидающих нападения людей. При малейшем сопротивлении бандиты, всякая там шпана начинают немного трусить, а при сильном сопротивлении бандиты готовы и драпануть. Вот и сейчас ещё недавно грозные «хай-джекеры» дрожали от страха, глядя на свои недавние жертвы. Меряя всех своей меркой, они ждали мести.
— А ну! — сказал Геннадий на своём безукоризненном английском. — Все полезайте в чемоданы!
Бандиты дважды себя упрашивать не заставили и мигом разместились в сиракузерских чемоданах, где поодиночке, а где и по двое.
— Давайте быстренько познакомимся, — предложил Гена своим соратникам и, как воспитанный мальчик, в первую очередь поклонился стюардессам. — Меня зовут Гена Стратофонтов.
— Ой, неужели это вы?! — вскричали девушки. — Мы вас знаем, мы читали! Мы даже не мечтали познакомиться! Какое счастье! Однако простите! — вскричали они.
— Меня зовут Гала!
— А меня Акси! Гала и Акси! Очень приятно!
— Фил! — представился один пилот.
— Зит! — представился второй.
— Эсп! — отрекомендовался третий.
Быстро познакомившись, эти смелые люди закрыли все кофры Сиракузерса, защёлкнули все застёжки, затянули все ремни, а кое-где всунули задвижки из пальмовых ветвей.
— Браво! — захохотал вдруг всё ещё не отвязанный Сиракузерс. — Кто это всё устроил? Опять «Интернейшнл-миллионер-сервис»? Молодцы! Всё было как в жизни, даже больно. Я был абсолютно убеждён, что я в руках «ганга», до этого комического номера с чемоданами. Браво, господа! Финал великолепный! Все счета будут оплачены по предъявлении.
Увы, сеньор Сиракузерс, до финала было ещё далеко. За пальмовой рощей послышались громкие голоса, резкий смех, шаги большой группы людей.
Гена сделал знак своему отряду и побежал к цветущему кустарнику, окаймлявшему лётное поле. Фил, Зит, Эсп, Гала и Акси бросились за ним. Не успел маленький отряд укрыться в кустах, как большой отряд вышел из пальмовой рощи на бетон. Теперь наступила очередь Гены открыть рот от изумления. Впереди отряда шла… она… женщина-чудовище мадам Накамура-Бранчевска, которая в конце предыдущей книги рухнула на своём самолёте в воды Эмпирейского пролива и лопнула, как один из пузырей земли, о которых писал ещё Великий Потрясающий Копьём.
Глава VIII,
— Отличная машина! Ах, какая великолепная машина, — приговаривал Юрий Игнатьевич, сидя за рулём «ЯКа-40».
Старый авиатор явно наслаждался.
Мария Спиридоновна между тем тревожно смотрела на приборы и озирала по-прежнему синий и по-прежнему безжизненный простор.
— Юрий Игнатьевич, — проговорила она, — практически можно сказать, что у нас кончилось топливо. Мы летим на нуле.
— Да? Жаль? — легкомысленно реагировал на это сообщение Четвёркин. Он улыбнулся. — А всё-таки, дружище товарищ, я счастлив, что мне довелось сесть за руль реактивного аппарата!
— Юрий Игнатьевич, через пять минут мы начнём падать, — сказала бабушка Стратофонтова.
— Зачем нам падать? Попробуем планировать. Мне кажется, что я смогу планировать на этой машине.
— Юрий Игнатьевич, ведь это вам не «фарман»!
Старик вдруг выключил двигатель. Мгновенная тишина. Крик ужаса в салоне. Самолёт клюнул носом вниз, левое крыло задралось… И вдруг — как будто лошадь взяли в вожжи — нос приподнялся, крыло выровнялось, самолёт плавно заскользил вниз, как лыжник по пологому склону.
Мария Спиридоновна посмотрела на пилота. Четвёркин сидел, подавшись вперёд, руки со вздувшимися жилами крепко держали руль, лицо обострилось, даже морщины как будто сгладились, он даже стариком в этот момент не выглядел, а был совсем молодым. Вот тут штурман бомбардировочной авиации М. С. Стратофонтова поняла, что пилота такого класса даже она никогда не встречала. Это был даже и не «класс», это было то, что в старину называли «божьей милостью».
Четвёркин включил двигатели. Они заработали ровно, хотя и питались самыми последними каплями бензина.
— Видите? — не без мальчишеского бахвальства спросил авиатор.
— Что ж, — сказала бабушка Стратофонтова, — на комплименты нет времени. Старайтесь протянуть подальше. Вам не кажется, что на горизонте что-то темнеет?
— Нет, не кажется, — сказал Четвёркин. — Увы, не кажется, а у меня зрение стопроцентное, дружище товарищ.
— Что же получается? Будем садиться в море? — спросила стоявшая в рубке мама Элла.
— Есть другие предложения? — поинтересовался Четвёркин.
— Других предложений нет, — сказал папа Эдуард. — Здесь, в воздухе, гораздо меньше вариантов, чем в горах. Надо раздать пассажирам спасательные жилеты.
— Правильное предложение, — одобрил Помпезов Грант Аветисович.
В самолётах, совершающих рейсы над океанами, в программу сервиса обязательно входит спасательный жилет для каждого пассажира. Они хранятся в маленьких контейнерах под креслами. Перед падением в океан всем рекомендуется надеть спасательный жилет оранжевого цвета. Оказавшись в воде, вы дёргаете определённый шнурок, и сжатый воздух мгновенно заполняет ваш спасательный жилет и поддерживает вас на поверхности довольно продолжительное время. Это явление избавляет вас от чувства заброшенности, затерянности в необозримых водах океана. Пока жилет действуе