Судя по силе атаки, контролёр был старым и сцукоопасным. При столкновении лицом к лицу он вполне мог нанести мозгам Базилио неприемлемый ущерб. Отступать было некуда, а уйти добром мутант не желал категорически, хотя было куда: в радиозрении кот видел извивающийся проход, развилки, уходящие вдаль тоннели. Наверняка там имелись и выходы наружу. Увы, путь к этому изобилию возможностей преграждало злое, голодное существо, не желающее мира.
Кот попытался припомнить, нет ли у него каких-нибудь артефактов, отпугивающих контролёров или подавляющих их воздействие. Увы, в запасе ничего такого не имелось. Оставалось или ждать, или рисковать. Рисковать не хотелось – опыт был ещё свеж. Поэтому кот присел на корточки, выставил внутренний обогрев тела на полградуса выше нормы – чтобы не застыли мышцы – и настроился на долгое ожидание. Время работало на него. Базилио мог ещё часов сорок обходиться без еды и сна, не особенно страдая. Контролёр же, судя по всему, был голоден. А значит – через какое-то время он ослабеет, к тому же его потянет в сон. Так что оставалось дождаться момента, когда мутант скукожится и рассопливится. А тогда уж не зевать.
Ожидание оказалось не только долгим, но и неприятным. Коту чудилось, что мозгоиссушающее воздействие мутанта каким-то образом просачивается сквозь стену – очень-очень слабенькое, а всё-таки противное: будто где-то очень далеко, на грани слышимости, кто-то скребёт железом по стеклу.
Базилио попытался отвлечься на что-нибудь относительно нейтральное: нарисовал в уме карту местности и начал представлять в уме «путь капли» – то есть движение условной капли воды от последнего бивуака до ближайшей низины. Получилось, что капля упадёт ровно туда же, куда упал он сам. Это его почему-то расстроило. Тогда он принялся вычислять наиболее скрытный маршрут движения между этими точками. Получалось не очень: кот с огорчением понял, что забыл расстояние до нескольких важных реперных точек. Более того – порывшись в памяти, он осознал, что даже не промерил его, хотя лазерные дальномеры входили в комплект гайзерского оборудования. Причина тому была понятной, и даже слишком: Базилио был расстроен Хасиной выходкой, потерял бдительность. Да и вообще расслабился. Чтобы не сказать – распустился.
Внезапно послышался звон разбитого стекла. Потом раздалось тихое журчание. Звуки были непонятные и оттого настораживающие. Ещё менее понравился коту поползший по коридору резкий запах, что-то вроде смеси диэтилового эфира и подгнившей мочи.
Сначала осторожный кот задержал дыхание: вдруг яд? Потом осторожно, чуть-чуть, высунул нос наружу и настроил микрофон. Контролёр дышал шумно, трудно – как существо, спящее в неудобной позе. Базилио вытянул шею, пытаясь разобраться. И наткнулся на взгляд мелкого зверька, по виду напоминающего кролика, только в маленькой чёрной шапочке и крохотной жилетке. Тот сидел рядом с нишей и внимательно смотрел на кота.
Прежде чем Базилио успел что-нибудь сказать или сделать, зверёк сделал смешной жест передними лапками и сообщил тоненьким противным голоском:
– Начинаем! Начинаем!
После чего бросился вприпрыжку в направлении тупика.
Кот последовал за ним. Может быть, понадеялся он, зверёк знает здесь тайный ход. А лучше бы выход.
Однако тайного хода-выхода не было. Зато перед самым завалом колыхалось неопределённых размеров чёрное пятно. Куда зверёк и бросился, на прощание дрыгнув в воздухе толстенькими задними лапками.
В другое время Баз, наверное, остановился бы и подумал. Но коварная дыра внезапно расширилась. В спину кота мягко толкнул воздух, а пол под ногами провалился.
Падение было недолгим. Базилио с силой швырнуло в хлюпающую тину, в которой он и застрял – увязнув где-то по плечи.
Сверху послышался свист. Базилио поднял голову и увидел кролика, ротирующего на ушах. Те рассекали воздух над головёнкой зверька, образуя что-то вроде нимба. Глаза кролика горели голодным красным огнём.
– Open you mind! – закричал он, подруливая в воздухе поближе к коту – видимо, чтобы атаковать его сверху. Баз недолго думая врубил лазер, намереваясь отсечь кролику уши.
В этот момент на кота нашло странное ощущение – будто он по-прежнему сидит в том самом коридоре, в своей нише, и бессмысленно пялится в стену напротив. Возможно, поэтому он и промахнулся. Кролик внезапно взвился ввысь и исчез.
Жижа вспучилась. Стенки ямы содрогнулись. Потом в пятки коту ударила обжигающая волна, и его – вместе с жижей – понесло вверх. Взорвалось, бухнуло, по фотоумножителям мазнуло светом, и тут же в тело впились иглы. Это был куст. Судя по ощущениям – терновый.
В ту же секунду кусты затрещали, и прямо перед лицом Базилио замаячило огромное рыло какого-то неизвестного науке мутанта с единственным зелёным глазом на лбу. Глаз горел неугасимой злобою.
– Меня будить?! – взревел мутант и распахнул зубатую пасть.
Кот не успел врубить лазер, как со всех сторон грянули оглушительные аплодисменты.
Тут же завоняло уже знакомой химической гадостью. На Базилио сверху упало несколько пахучих капель, и он бросился под рояль – откуда-то он внезапно взялся: длинный, элегантный, простирающийся во все стороны.
Под роялем кот немного пришёл в себя. Первое, что он почувствовал – что никаких следов гадкой жижи, в которой он только что сидел едва ли не по уши, на теле не осталось. Ранок от терновых колючек – тоже. Единственное, что не прошло само собою – так это вонь.
– Эй, уважаемый, – раздался в ухе голос кролика. – Ты тут чего делаешь?
Кот покрутил головой, но никакого кролика не увидел.
– Да здесь я, здесь, – в голоске послышалось что-то вроде досады. – Ну если тебе нужно видео… – кот снова повернулся и кролика на этот раз узрел. Он был уже без жилетки, зато в розовом комбинезончике.
– Ну чо? – относительно дружелюбно спросил он База.
– Чо-чо, в очо, – вежливо, по обычаю, ответил кот. – Мы вообще где?
– На передаче, естественно, – не очень понятно ответил кролик. – Четвёртый раз пилот запускаем, шефу всё не нравится… Погоди, а как ты-то сюда попал? Это вообще-то область для персонала. А ты – аудитория.
Слово «аудитория» кот не понял, но сказано это было примерно тем же тоном, которым в Стране Дураков принято говорить про электорат. Это коту не понравилось.
– Я полноправный, – заявил он. – Могу доказать.
– А разница? – махнул лапкой кролик. – Это ж вещание. Под эфиром все равны, – он подхихикнул, зажав лапкой рот. – Так ты откуда? Кто твой дилер? Как он тебя в системную область забросил?
– Не понял, – признался кот. – Я здесь вообще-то случайно. Провалился в какую-то дыру…
– Звука нет! Вы там устали очень и работать не хотите?! – раздался тяжёлый рёв какого-то крайне недовольного существа, судя по интонациям – облечённого начальскими полномочиями.
Кролик взвизгнул, будто его дёрнули за мудя, и мгновенно исчез.
– Включи жабу! Цветную которая! – распорядился голос.
– Да в отключке она, шеф! – пропищал из пустоты кролик. – Умаялась! Мы её вчера загоняли!
– Тогда каракатицу! Почему я должен думать за вас один?
– Она не цветная! – кролик заорал громче. – И без звука! Улитку ща пну!
– Глупый мудила! Себя пни… – далее начальственный бас разразился долгой, гневной, похабной тирадою; кот аж заслушался.
Внезапно рояль исчез. Кот оказался сидящим – непонятно на чём – перед площадкой, на которой стояло что-то вроде барьера. За ним находилась молодая пупица со скошенными глазами, держащая в лапке извивающееся щупальце с присоской на конце. Всё это почему-то было зелёновато-бурым, цвета снулой лягвы.
– Раз-раз-раз, – сказала пупица в присоску. Голос у неё был неожиданно громкий, но с каким-то металлическим отзвуком.
Базилио попытался повернуть голову, чтобы посмотреть, что у него за спиной. Сначала ему показалось, что шея не слушается. Потом до него дошло, что это картинка с пупицей вращается вместе с ним. Он попытался перевести зрение в рентгеновский диапазон. Ничего не вышло: пупица осталась на месте и даже как будто приблизилась.
– Жаба оклемалась! Сейчас цвет будет! – радостно заорал незримый кролик.
Картинка и в самом деле приобрела подобающий вид. Пупица оказалась серо-зелёной, щупальце – сизым.
Внезапно всю картинку заслонило давешнее одноглазое чудище-страшилище.
– Меня будить?! – взревел мутант и распахнул зубатую пасть.
Картинка поплыла полосами и пропала.
– Это была рекламная пауза! – сообщила пупица, давя лыбу изо всех сил. – На Зоне добрый вечер, в эфире – канал «Золотой Дождь»! Ой, не то… – шуганулась она и замолкла.
– Скобейда ты! – вмешался всё тот же бас. – Сначала приветствие давай! Ещё раз!
Пупица вздрогнула и издавила из себя лыбу ещё ширше прежней – хотя казалось, что дальше некуда.
– Здоровья и добра! На Зоне вечер, в нашем вечернем эфире – канал «Золотой Дождь»! Ой, вечер два раза… – от растерянности она стала чёрной с фиолетовым.
– Сявочка, ты нервничаешь очень, а надо спокойней быть, – неожиданно спокойно сказал бас. – Соберись. Ты же можешь, я знаю.
– Уже на четыре минуты опаздываем, – сообщил кролик.
– Давай вперёд, – распорядился бас. – Звук через жабу, картинку саранчой фильтруем, аплодисменты через улитку ставим. Саранчу давай быстро! Очки розовые максимально!
– Даю саранчу, фильтр розовые очки! – пискнул кролик.
Картинка снова переменилась: все цвета стали как-то глубже и теплее, пупица из серо-зелёной перекрасилась в нежно-салатовую и заметно похорошела на вид. Щупальце в её лапке стало розовым и довольно элегантным.
– Нормально, – сказал бас. – Начинаем. Аплодисменты где?
Раздались хлопки. Пупица слегка порозовела и затараторила:
– Здоровья и добра! На Зоне сумерки, а в эфире – канал «Золотой Дождь»! С вами Сявочка, и я – ведущая информационно-аналитической программы «Открытая Студия»!
– Эх, пердыть-пердыть-пердыть, будем правду говорить! – пробасил издалека хор низких мужских голосов.