Сам же отец Инноченцо стал кардиналом в двадцать два года, а сейчас уже второй год служил Богу и семье Медичи как архиепископ Генуи. В августе он получил почетную должность кардинала-камерленго, которую, правда, пришлось небезвозмездно уступить кардиналу Армеллини, другому достойному представителю рода Медичи. С Генуей архиепископа дополнительно связывало родство исконно генуэзской семьи Чибо с не менее уважаемыми семьями де Мари и Дориа.
Словом, настоящий епископ эпохи Возрождения, а стало быть, само собой, носитель духа эпохи во всех отношениях.
Смерть Льва Xзастала Инноченцо совершенно неготовым к политической борьбе. Его Высокопреосвященство изволил простудиться. Как и подобает мужчине в самом расцвете сил, он не стал злоупотреблять процедурами и микстурами, а посчитал, что насморк и так пройдет за неделю, хоть лечись, хоть не лечись. Насморк на такое отношение обиделся и ушел. В легкие. Усугубившись еще и кашлем. Монах, выполнявший обязанности лекаря, несколько раз отворял кровь. Кашель отступал, но неизменно возвращался.
- Витторио! – позвал архиепископ, - Витторио! Я слышу, что ты тут.
- Брат Витторио, - с важным видом поправил «разбойник в сутане».
Витторио служил Инноченцо еще с Флоренции. Бывают семьи простолюдинов, которые традиционно служат знатным или богатым семьям. Предки Витторио уже лет сто служили предкам Инноченцо, включая и Лоренцо Медичи, и даже Козимо Медичи. Витторио не выполнял для епископа какую-то ежедневную работу, а «решал вопросы», как называют эту деятельность в наше время. Статус духовного лица он попросил и получил для того, чтобы решать вопросы в церковной юрисдикции, а заодно избегать подсудности светским властям. Насколько знал Инноченцо, у Витторио на текущий момент была как минимум одна любимая женщина и как минимум двое детей не от нее.
- Брат Витторио, кхе-кхе! Благословляю тебя сходить к алхимику и принести надежное средство от кашля, - сказал епископ, не оглядываясь. Он сидел за столом у окна и работал с бумагами.
- Ходил уже, Выше высокопреосвященство, нет его.
- Когда вернется?
- Не написал. Написал «Кто войдет без спроса, превратится в жабу», и все. Неохота мне в жабу превращаться, меня французы съедят, и кто Вам тогда лекарства будет носить?
- Еще раз сходи. Или посади кого-нибудь, чтобы сразу тебе сказали.
- Да сидят уже. Булочник обещал сына прислать. Благословите другими делами заняться?
- Какие у тебя дела? Позор епархии, к Петруччи в сутане ходишь. Благословляю в школу фехтования, к бабам и в кабак ходить в мирской одежде. Понятно?
- У меня все грязное. Я после Борго-Форнари вместе с конем в канаву свалился.
- Благословляю постирать.
- У меня денег нет.
- Епископ отвернулся от своего рабочего места у окна и сурово посмотрел на брата Витторио.
- Ты опять меч купил, грешник?
Витторио пожал плечами. Вопрос, очевидно, риторический.
- И повесил поверх сутаны.
Это уже не вопрос. Можно не отвечать, и так видно.
- Как монегаск какой, прости Господи.
- Я не монегаск, я борец с ересью, демонолог. Мне можно.
- Не благословляю, - Епископ встал, прокашлялся и строго взглянул на Витторио, - У келаря возьми пол-дуката, приведи в порядок одежду, и чтобы был или с мечом, или в сутане! Демоноложец ты, а не демонолог! Что там по делу Борго-Форнари?
- Ничего. Рыцарь сбежал, арестовывать некого. Демона на допрос вызвать не могу. А если бы и мог, не стал бы. Не умею и учиться, простите, не хочу. Остальные опрошены, бумаги вроде в порядке.
Епископ взял со стола четыре листа бумаги. Сложил вместе.
- Ой! – Витторио подскочил и раздвинул листы, чтобы они не соприкасались, - Я специально на разные бумаги срисовывал, чтобы порчу не навести.
- Ерунда!
- Да какая ерунда. Вот Вы, наверное, сложили, теперь то чих, то кашель. Папа, говорят, тоже, то чхи, то кхе, так и помер. И суккуба в ту ночь в Риме видели.
- На картинке твоей ерунда нарисована. На такую мазню никакой демон не придет. Ты точно все перерисовал?
- Чтоб мне сдохнуть! Я даже размеры все локтем перемерял. Эти линии по три с половиной локтя.
- Знаки рисовал человек, который их пару раз видел и не запомнил. Почти те и почти там, где надо, но не полностью. Свечей всего три. Свечи не стащили, пока ты ехал?
- Там подсвечник на три свечи стоял. Из него и свечи. Откуда их больше возьмется?
- Крови нет. Хоть бы мышь в жертву принес. Витторио, ты сам-то понимаешь, что это все фальшивка?
- Нет.
- Где «Ключ Соломона»? Открой, ознакомься. Демонолог, прости Господи. Откуда такие берутся?
- Известно, откуда. Епископы благословляют. А «Ключ Соломона» Вы дали алхимику почитать. Я бы лучше его на площади сжег.
- Алхимика?
- И его тоже.
- Описание демона один-в-один описание суккубы, которая завелась в Генуе еще до нас, и за пределами города не появлялась ни разу. Наш де Круа, приехал только в конце ноября, верно?
- Верно.
- Никогда до сих пор эта небожья тварь никого не убивала.
- Убивала.
- Когда? – удивился епископ.
- Недавно совсем. Как раз в ночь, когда рыцарь приехал. Помните Риккардо?
- Веселого убийцу? Помню.
- Его и его соседа, капитана какого-то, в одну ночь убил демон. Первым на месте преступления появился де Круа. Он там даже до убийства появился.
- Почему ты мне сразу не сказал?
- Вот. Говорю.
- Не поздновато?
- Так получилось, что третьего числа с утра пошла новость, что Папа преставился. Какое Вам дело до Риккардо, если у Вас родной дядя помер? Я и не полез под руку. На следующее утро у французов таможню разнесли, днем Вы меня в Борго-Форнари отправили. А Риккардо я еще третьего числа похоронил, у францисканцев отпели.
- Побеседовал бы я с де Круа.
- Тут ничем не могу помочь. Он давно уже в Марселе, или еще дальше.
Утром девятого декабря Симон привычным маршрутом обошел булочника, зеленщика и мясника. Не успел свариться суп на всю команду, как в дверь постучали.
- Тук-тук!
- Кто там? – спросил Симон.
- Открывай, именем Господа!
- Витторио?
- Брат Витторио!
Пришлось открыть.
- Епископ просил лекарство от чиха и кашля. У вас что, гости?
- У Магистра гость.
- Один? Врешь!
- Рыцарь со свитой.
- Коня не вижу.
- Я даже конюшни не вижу. Конь через три дома стоит, у мясника.
- Пойдем, познакомимся, - сказал Витторио и направился наверх, не подумав, что Симон может его не пустить.
Симон тоже не подумал, что Витторио можно не пустить, да и с чего бы вдруг? У епископа с Магистром отличные отношения на почве старинных и редких книг, еще и за лекарствами постоянно посылает. Витторио верный человек епископа, а не кого-то еще.
Максимилиан сам не знал, покидая башню Борго-Форнари, что в его камере суккуб нарисует пентаграмму и поставит свечи. Поэтому со стороны епископа, демонологов, инквизиции никто не ожидал неприятностей. Со стороны генуэзской аристократии – может быть.
Макс и Фредерик как раз сидели в «дамской спальне», задумавшись над планом ограбления. Фредерик генерировал идеи в стиле «как поступил бы дядя Гёц», а Макс их с разной степенью негодования отвергал.
Помянутый план начался с того, что еще на входе в бухту Книжник доложил, что искомый корабль уже в порту и, судя по осадке, давно под разгрузкой. После чего Джованни-Абдулла и боцман Марко прогулялись по кабакам и без труда узнали среди прочих сплетен, что не далее, как вчера, из Марселя прибыл французский рыцарь с большим отрядом солдат, и они все зачем-то вместе с еще одним рыцарем поселились в совершенно не рыцарском районе складов у Сан-Джованни-ди-Пре, где тщательно охраняют склад некоего Абрама.
- Брат Витторио по поручению Его Высокопреосвященства! – представил гостя Симон, - Его светлость Максимилиан де Круа!
- Ваша светлость, Епископу угодно Вас принять прямо сейчас, - вежливо обратился к рыцарю Витторио.
Статус демонолога и благословление епископа не делают человека бессмертным. Даже не повышают шансы против рыцаря и оруженосца. Тем более, что епископ усомнился в чернокнижности рыцаря. Значит, будет правильнее его вежливо пригласить, чем хватать и тащить, даже если бы была такая возможность.
- Почту за честь, - ответил Максимилиан. Отказываться от приглашения епископа было бы до подозрительности невежливо. Тем более, что, как помнил Макс еще из миланских светских бесед, епископ Генуи происходил не просто из рода Медичи, а из ближнего круга покойного Льва Х, а Медичи никак не могут быть в союзе ни с кругом Луизы Савойской, ни с теми, кто убил Папу.
- Ты за старшего, - добавил он, повернувшись к Фредерику.
Дворец епископа в то время располагался на холме Кастелло с чудесным видом на море. До нашего времени он не сохранился, и из всего комплекса зданий осталась только церковь Санта Мария ди Кастелло. Исторический центр Генуи весьма невелик, и Витторио привел Максимилиана неспешным шагом менее, чем за полчаса, выбирая улицы почище.
- Его светлость Максимилиан фон Нидерклаузиц, граф де Круа! – возвестил Витторио. Он решил сделать сюрприз и повел гостя сразу к епископу, минуя стадию предупреждения через прислугу.
Епископ все еще работал за столом.
- Рад Вас видеть, сын мой! – он встал и поприветствовал гостя, не скрывая удивления.
- Взаимно, ваше высокопреосвященство, - Максимилиан почтительно поклонился. Он знал, что разговаривает не просто с епископом, а с архиепископом и кардиналом, еще и из знатного рода.
- Посмотрите, какой чудесный вид открывается с балкона, - предложил епископ. Не мог же он предложить посмотреть, какие чудесные бумаги уровня «перед прочтением сжечь» лежат на столе. Кстати, все понимают, что, когда оценку «перед прочтением сжечь» дает епископ, речь идет вовсе не о секретности?
Макс в компании гостеприимного хозяина проследовал на балкон.
- Давайте помолимся Господу нашему, Иисусу Христу, - предложил отец Инноченцо.