- Ну спасибо, конечно.
- Пожалуйста. Присмотри за этими, а я пока оденусь.
- Только у меня такое ощущение, будто ты меня где-то перехитрил, а я не пойму, где.
- Лошадь мне продай.
- Зачем?
- Будем в расчете. По «ощущениям».
Если кто подумал, что после подавления бунта дела у Тарди и Лиса вернулись в наезженную колею, то он сильно ошибся.
- Я рассчитывал на десять часов, - недовольно сказал Тарди, в который уже раз на ночь переворачивая получасовые песочные часы и отмечая время и результаты трудов на бумажке - Бунт начался через четыре с половиной после открытия сундука. К этому времени мы уже не выдержали график, потому что этот ваш Мартелло не особенно торопился. Успели перенести всего тридцать пять процентов груза.
- Если бы не Красавчик, - недовольно начал Птичка.
- Нет, - возразил Тарди, - Бунт был бы в любом случае. И как раз Красавчик молодец, потому что это он предложил отделить детей от родителей. Если бы жена Моисея осталась на той стороне, они бы просто открыли дверь или окно и позвали на помощь. Не уверен, что мы бы успели сбежать. Но они вместо этого бросились добивать Красавчика, а тот, кто решил свалить, пожадничал и задержался, набивая себе мешок золотом.
- Далеко убегут по ночной Генуе французы с мешком золота за пазухой, - рассмеялся Лис, - Обожаю законопослушных граждан. Предадут всех, как только увидят «свой маленький гешефт».
Тони слушал и ничего не понимал. Понятно, что есть какой-то ход, куда они таскают золото. Судя по запаху, ход около выгребной ямы. На той стороне живет семья. Семья такие же заложники. Их всех убьют? Тарди не стал бы. Скорее дал бы всем по пригоршне золота и пинка под зад. К французам после такого никто не побежит. Зато сразу несколько ложных следов отвлекут внимание от настоящих грабителей.
- Пока успокаивали детей и собирали все рассыпавшиеся слитки и особенно две тысячи дукатов, прошло примерно полтора часа до восстановления работы, - продолжил Тарди, - Но у нас осталось по одному человеку на распаковку и упаковку, одна баба чтобы подтаскивать и четверо носильщиков без смены. Зато все отдохнули.
- Девка даже слишком.
- За четыре часа мы перенесли еще тридцать процентов. Мелкие еле ноги таскают. Осталось тридцать пять. Примерно тысяча сто фунтов золота.
- Черт! Жалко. Вот-вот Лука телеги поставит. Придется бросить, или не увезем. Нельзя поставить на улице четыре телеги под погрузку и ждать, пока детишки перетаскают все остальное.
- Тук-тук! Тук! – с первыми лучами солнца Лука постучался к Моисею.
Дверь приоткрыл Терцо с побитой мордой.
- Ты рано. Где телеги?
- Короче, рано еще для телег. Напротив третьей линии на перекрестке засада.
- Кто?
- Кокки. С ним четверо.
- По нашу душу?
- Сам сходи спроси.
- И что теперь, все бросить?
- Спроси Тарди или Лиса. Перетереть надо.
Лука прошмыгнул внутрь.
- Что тут было? – спросил Лука, глядя на далекий от завершения штабель ящиков, сундуков и бочонков. На кровь на полу и на несколько так и не подобранных монеток, отблескивавших при свете свеч. Ангелочек, невиданное дело, работал. Оборачивал слитки сукном и складывал их в бочонок.
- Французы и жиды Мартелло замочили. Мы отбились, - Терцо не стал упоминать, что Ангелочек отсутствовал, потому что вот он здесь, и пришлось бы добавить, что погасил бунт он один, в то время, когда Терцо лежал под грудой тары.
- Уважуха вам.
В очередной раз появились шатающиеся от усталости носильщики.
- Моисей, скажи Старшему и Покойнику, что у нас гость, - приказал Терцо, - Пусть кто-нибудь подойдет.
Втроем они упаковали еще пару бочонков, пока со следующим рейсом носильщиков не пришел Лис. Пятна крови на одежде покрылись пылью и почти не бросались в глаза.
- О, смотрю и по ту сторону не гладко прошло!
- Смерть французским оккупантам, - ухмыльнулся Лис, - Что у тебя? Не рановато для телег, сейчас всю улицу разбудим?
- Телеги будут. Ты с Кокки на чем закончил? Мир?
- Мир.
- Он сидит на перекрестке с четырьмя учениками. У нас все по плану? Как бы он нас не видит, мы его не видим?
Лис вздохнул. И богохульно выругался шепотом. Кокки буквально только что работал на немецкого рыцаря. Который снова в городе.
- Кокки был на свадьбе Кармины? – спросил Лис.
- Был. Со стороны жениха.
Лис вздохнул еще раз. Четкая версия не вырисовывалась.
- Везти золото мимо Кокки, который именно что не мимо проходит, а сидит в засаде с бандой… - сказал Лука.
- Чудес не бывает, - собрался с мыслями Лис, - Кокки сидит тут или как дополнительная защита для французов, или в засаде на них. Или в засаде на нас.
- Он же никогда никого не грабил.
- Здесь триста тысяч. Хватит, чтобы святого соблазнить. Надо его убрать. И быстро.
- Сто дукатов за голову? Уберут.
- Тысячу.
- Да ты сдурел! Отродясь таких цен не было!
- Это одна трехсотая нашей добычи. Пацан на шухере большую долю получает.
- Ну так-то да.
- Только чтобы сначала рыцари убрались в свой чертов собор. Начнешь при них – нам конец. Как только отойдут дальше Сан-Джованни-ди-Пре, наезжай с братвой на Кокки и ставь телеги под погрузку.
Очевидно, что два рыцаря и полсотни солдат сначала разогнали бы разбойников, а потом бы вежливо спросили у Кокки, по кой, извините, дьявол, он здесь сидит и привлекает внимание? Конечно, Кокки мог и не сказать, что он караулит Лиса. Но зачем-то же он сидит именно здесь и именно сейчас.
Лис вернулся к Тарди и пересказал историю про Кокки.
- Значит, погрузка задерживается, - Тарди вычленил самое главное, - Тогда еще пару рейсов и готовимся встретить рыцаря перед мессой. Закроем сундук и вокруг уберем все лишнее. Поставим на входе в склад Абрама и доктора, пусть подтвердят, что все нормально, только среди солдат какая-нибудь заразная эпидемия. Чтобы они новую смену не поставили.
- Поверит? – спросил Птичка.
- Если не поверит, закрываем ворота, поджигаем порох и бежим.
- Рискованно.
- У нас выбора нет, - вступил Лис, - Телеги подойдут только когда уйдет Кокки. Кокки уберется, когда Лука на него наедет. Лука наедет, когда уйдет рыцарь.
- По краю ходим, - Птичка передернул плечами.
- Не первый раз.
Тарди перекрестился и принял решение.
- Мелкий, бери носильщиков, идите на ту сторону и заколачивайте крышки. Рассвет был, работать евреям можно. Возьми заодно мешок на спину. Вместо себя пришли сюда Красавчика. Мы сейчас с доктором и Абрамом порепетируем спектакль для рыцаря.
- Н-да, - хмыкнул Лис.
- Что нда? – передразнил его Тарди.
- Спектакля в твоем плане не было.
- На все воля Божья. Кокки в моем плане тоже не было.
Тарди строго посмотрел на Лиса, как будто Кокки пришел по его душу.
- Я ведь говорил тебе, что раненый де Вьенн отлеживался у Кокки, - парировал Лис, - Почему бы королевскому финансовому контролеру не нанять Кокки приглядывать за французами, чтобы убедиться, что они отвезут золото королеве, а не используют для спекуляций в Генуе?
- Он бы мог, конечно. Только я его убедил, что Рыцарь Королевы исчез, а золото давно украдено.
- Может, он не поверил и попросил Кокки последить за тобой?
- За мной? Я же мертвый.
- Кокки мог и не поверить.
- Не знаю, как-то хитро слишком…
- А де Вьенн скорее хитрый или скорее простак?
- Скорее хитрый.
- Ну и при чем тогда тут я, если у тебя в плане дыра?
- Тогда переходим к плану Бе, - Тарди соображал очень быстро, - Мы не можем поджечь дом, пока не уйдет обоз. Рыцарь появится раньше.
- Допустим, наши актеры сыграют хорошо, и он не станет закидывать их тухлыми яйцами…
- Придется допустить.
- Допустил. Дальше?
- Лука убирает Кокки. Обоз с золотом уезжает. Вы поджигаете дом и уходите через ход к Моисею. Пока дом сгорит, пока зайдут, увидят, что золота нет. Ход еще найти надо. И корабль отчалить успеет.
- Тук-тук-тук! – постучался в ворота склада Мальваузен.
Рядом с ним стоял Гийом, а на пару шагов дальше оба рыцаря, Андре и Луи, одетые по-парадному. Вокруг толпились солдаты дневной смены.
Абрам шустро открыл маленькую дверцу, вырезанную в створке ворот. Утро выдалось пасмурным, и в глубине вырисовывался закрытый сундук с исправно висящими замками.
С другой стороны двери к гостям выглянул Бонакорси.
Актеры гарантированно провалили бы спектакль, если бы не общая атмосфера. Не в смысле атмосфера как отношения между людьми, а в смысле как воздух, которым дышат.
- Почему от вас так мерзко воняет? – поморщив нос, спросил рыцарь, - Вы там что, обосрались все вместе?
Поскольку все носильщики ходили мимо выгребной ямы, то они и сами провоняли, и нанесли запаха в основное помещение. Но не сразу, а со временем, так что внутри все понемногу принюхались. Наскоро придуманная легенда про эпидемию поноса получила неожиданное подтверждение.
- Вроде того, - ответил Бонакорси, - Но не все, а только солдаты.
- Свиньи. Что это может быть? – де Ментон сурово взглянул на Мальваузена.
- Что угодно, - ответил тот, - Много ли человеку надо?
- Ты им давал что-нибудь? – Мальваузен обратился к Бонакорси.
- Да. Кору крушины и касторовое масло, - дрожащими губами произнес Тони.
- Дурак ты, а не дипломированный врач, - выругался Мальваузен, - Как тебя до сих пор за шарлатанство не повесили? Дай им кору дуба или лапчатку. У тебя есть?
- Е-е-есть.
- Разрешите, я сам посмотрю, - Мальваузен повернулся к рыцарю.
За спиной Абрама, уперев кинжал ему в спину, стоял Лис, а за спиной Бонакорси Ангелочек. Разбойники переглянулись. Хуже не бывает. Бонакорси замер. Он никак не успевал увернуться от острия, упертого в спину и уже проколовшего одежду и кожу.
- Нет, - ответил рыцарь, - Никому туда не входить! Гийом?
- Никому! – подтвердил Гийом и вопросительно посмотрел на рыцаря.
- Мне надо вывезти груз со здоровыми солдатами. Любой человек, который оттуда выйдет, рискует принести заразу остальным. А полсотни серунов это близко не то же самое, что полсотни солдат.